IV. «Юрская федерация в апреле-мае 1872 года. – Развитие Интернационала в Италии. – Среди испанских секций Интернационала; письма Бакунина к Мора, Лоренсо и Мораго.

Борясь против Юрской Федерации и Бакунина, Утин стремился посеять вражду к юрцам и среди швейцарских рабочих. Почти в каждом номере газеты «Равенство», издаваемой Утиным в Женеве и являвшейся официальным органом Романской Федерации, мы встречаем статьи, где Утин возводил на юрцев всевозможные обвинения.

Федеральный Комитет Юрской Федерации старался, по возможности воздерживаться от полемики, продолжая вести пропаганду своих идей. 19-го мая 1872 года в Локле был созван общий годичный конгресс Юрской Федерации. В числе других вопросов на конгрессе обсуждался вопрос и об отношении к Главному Совету Интернационала. В докладе по этому вопросу говорилось:

«Со времени конгресса в Сонвилье, на котором мы имели смелость подвергнуть сомнению непогрешимость Главного Совета, наша федерация и её наиболее достойные представители не перестают подвергаться постоянным клеветам и нападкам со стороны Главного совета и его агентов во всех странах. Эта глухая, подпольная борьба против нашей Федерации приняла за последнее время такой характер, что всякое примирение, кажется, невозможно; и поэтому, мы считаем, что в интересах всего рабочего дела, мы должны добиваться, чтобы этот вопрос был бы подвергнут подробному и всестороннему рассмотрению на общем конгрессе Интернационала, который обязан восстановить попранную справедливость».

Весной 1872 года в Италии произошло одно важное событие, имевшее большое влияние на развитие Интернационала в этой стране: один из самых энергичных в видных деятелей итальянской секции Интернационала, Карло Кафиеро, в апреле и мае 1872 года познакомился лично с Бакуниным и сделался его близким другом. Выше я уже говорил, что Кафиеро был в очень хороших отношениях с Энгельсом и поддерживал с ним постоянную переписку; я уже говорил, что Энгельс в своих письмах стремился дискредитировать Бакунина в его теории, но стремления Энгельса достигли как раз обратного результата. Систематические нападки Энгельса на Бакунина заставили Кафиеро задуматься над причиной такого злобного отношения и Кафиеро решил лично познакомиться с Бакуниным, чтобы самому убедится в правоте нападок Энгельса. Обменявшись с Бакуниным несколькими письмами, Кафиеро сам поехал к Бакунину и вскоре стал его ревностным учеником.

20-го мая он приехал в Локарно в сопровождении Фанелли, и пробыл здесь до 18 июня. Из дневника Бакунина за этот период мы видим, что он проводил с Фанелли и Кафиеро целые дни. 3-го июня Кафиеро написал Энгельсу большое письмо по поводу отношения Энгельса к Бакунину; Кафиеро дал прочесть его самому Бакунину. Письмо было написано в таком резком тоне, что Энгельс никогда не упоминал об этом письме и сделал вид, что он его не получал.

Из дневника Бакунина за этот же период мы видим, что он был также в переписке с двумя испанскими интернационалистами Алерини и Сентиньоном. Из переписки видно, что Бакунин не знал в это время ничего о существовании в Испании особой организации «Альянса». Конечно, оба испанских корреспондента Бакунина знакомили его в своих письмах со всем тем, что происходит в испанском рабочем движении и Алерини, описывая раздоры между двумя вождями интернационалистов Испания – Мора и Мораго, просил Бакунина написать письмо к Мора (которого Бакунин лично не знал), чтобы повлиять на него и заставить его прекратить своё враждебное отношение к Мораго.

Получив письмо от Алерини, Бакунин немедленно, в тот же день, 5-го апреля, написал и послал письмо к Мора. Это письмо послужило для марксистов обвинительным документом против Бакунина. Марксисты, приводя это письмо, доказывали, что Бакунин являлся, по выражению Лафарга, «папой», посылающим из своего «таинственного центра» в Локарно свои приказы верным подданным. Хотя письмо, написанное Бакуниным к Мора и было само по себе совершенно невинного содержания. В этом письме Бакунин называет Мора «дорогим союзником и товарищем», такое обращение дает марксистам повод утверждать, что Бакунин знал о существовании испанского тайного Альянса. Далее Бакунин говорит: «Мои друзья из Барселоны просили написать вам…» и затем излагает идеи, изложенные в воззвании конгресса в Сонвилье. После этого Бакунин добавляет: «наша программа (Юрской Федерации) есть также и ваша программа, она таже самая, которую вы развивали на вашем конгрессе прошлого года (в Барселоне); и если вы остаётесь верными этой программе, – то вы с нами, мы ненавидим диктатуру, говернементализм, власть так же, как ненавидите вы… Человек так устроен что всякая власть вырождается неизменно в эксплуатацию… Мы рассматриваем Лондонскую конференцию и все её резолюции как амбициозную интригу и как опасный для Интернационала поворот, вот почему мы и протестовали против этого и будем протестовать до конца…»

Дальше в своем ппсьмо Бакунин говорит о движении в Италии и видит причину успеха революционных идей в том, что в Италии в движение вступил целый ряд энергичных и горячих юношей, при чём он приводит целый ряд фамилий, как, например, Фанелли, Фрисчиа, Тугчи, Гамбуцци и др. Заканчивая своё письмо, Бакунин просит Мора после прочтения «сжечь его, так как в нём приведены фамилии».

Мора, получив это письмо вместо того, чтобы уничтожить это письмо, как просил Бакунин, передал его Лафаргу, который, со своей стороны, постарался доказать, что это письмо является неопровержимой уликой тайной диктатуры Бакунина и поэтому на основании этого письма требовал беспощадной войны против Альянса и альянсистов.

Один момент можно было думать, что резолюция, принятая на конгрессе в Сарагосе, положила конец раздорам в мадридской секции. Действительно, согласно решению конгресса, мадридская федерация аннулировала своё постановление об исключении шести членов редакции газеты «Освобождение». Однако, этот шаг примирения не привёл ни к чему. Редакция газеты «Освобождение», под влиянием Лафарга, начала борьбу против мадридской федерации, встав на сторону Главного Совета и защищая идеи власти и централизма.

В это время Ансельмо Лоренсо присутствовавший на конференции Интернационала в Лондоне, писал в одном из своих писем к своим барселонским товарищам по поводу всего, что ему пришлось увидеть в Лондоне и резюмировал свой вывод в следующих словах: «если правда всё то, что говорил Маркс о Бакунине, то Бакунин бесчестный человек, если же это неправда, то бесчестным человеком будет Маркс, – настолько были серьезны те обвинения, которые я услышал в Лондоне». Алерини и Фарга сообщили об этом Бакунину. Бакунин решил, наконец, заставить Главный Совет открыто высказать свои обвинения против него. Предварительно он решил написать Ансельмо Лоренсо письмо и спросить в чём обвиняет его Маркс. В своём письме к Лоренсо Бакунин писал, что он, лично, не питает никакой вражды к Марксу, а наоборот, относится к нему с уважением. «Я знаю Маркса давно, писал Бакунин, и всегда – уважал его, несмотря на все отрицательные стороны его характера – властность, самолюбие, ненависть ко всем, кто, не разделяя его убеждений, имел несчастье признаться в том, что он может принять ни его теории, ни, в особенности, его власти – считавшийся его почти идолопоклонствующими друзьями и учениками единственно верными и правильными. Констатируя все эти недостатки, которые часто разрушают всё доброе и хорошее что делает Маркс, я тем не менее, всегда высоко ценил – и многочисленные мои друзья могут это подтвердить – и всегда воздавал должное действительно выдающимся научным заслугам Маркса, его уму, его неутомимой, беззаветной и активной преданности делу освобождения пролетариата. Я признавал и признаю великие заслуги Маркса перед Интернационалом, одним из главных основателей которого он был, что является в моих глазах наиболее высшей заслугой Маркса. Наконец, я искренно думаю и теперь, что если бы Маркс, – ослеплённый своими честолюбивыми стремлениями и движимый своими идеями в истинность которых он верит и которые нам, наоборот, кажутся заблуждениями, – вздумал лишить нашу великую ассоциацию своей поддержки, то это был бы большой удар для Интернационала… Но, однако, всё это не может служить причиной того, чтобы из боязни потерять сотрудничество Маркса, стать послушным орудием в руках Маркса и поэтому я не колеблясь заявляю что если нужно делать выбор между признанием теории Маркса или его уходом из Интернационала – я предпочту последнее».

Бакунин кончает свое письмо следующими словами: «Я буду ждать от вас правдивого описания дела во всех его подробностях. Я рассчитываю на вас как на друга Фанелли и как на союзника. Я прошу вас только не упоминать ни слова в вашем ответе об Альянсе, потому что Альянс является тайной организацией и каждый из нас, распространяя сведения о нём, совершил бы предательство[83]. Поэтому я прошу вас не называть меня союзником и писать мне как просто члену Интернационала. Я должен вас предупредить, что вашим ответом я воспользуюсь, как основой для обвинения моих противников. Я чувствую, что настала пора положить конец всем этим несчастным и подлым интригам, которые имеют единственной целью установление диктатуры марксистской партии на развалинах Интернационала. Я жду вашего ответа. С братским приветом.

М. Бакунин[84]».

Письмо Бакунина к Лоренцо было послано в Барселону не прямо, на адрес Лоренсо, которого не знал Бакунин, а на адрес общих друзей Бакунина и Лоренсо. Когда это письмо было получено в Барселоне, Лоренсо уехал уже из Валенсии, где он жил, и поэтому письмо Бакунина попало в его руки только 15-го августа. Лоренсо ответил Бакунину 24-го августа. Его письмо, сохранившееся в бумагах Бакунина, носит уклончивый характер. Он писал, что он оставил должность в федеральном испанском совете Интернационала, дабы не принимать участия в тайной борьбе, которая угрожает существованию Интернационала в Испании. Лоренцо писал также, что он не хочет вмешиваться и в ссору между Марксом и Бакуниным и поэтому он отклоняет от себя ту роль, какую предлагает ему Бакунин. Лоренсо писал:

«Товарищ Бакунин!.. Я не могу в точности назвать ни одного обвинения, которые направлены против вас Утиным… Что я услышал относительно вас в Лондоне было сказано на официальных заседаниях конференции и напечатано в документах, которые могут быть вами потребованы на предстоящем конгрессе в Гааге. Из этих документов вы увидите всё, что вас интересует, помимо меня, и, таким образом, я избегну роли доносчика… Я воздерживаюсь от споров по принципиальным вопросам. Я вам очень благодарен за изложение ваших идей, со своей стороны, я также считаю не лишним познакомить вас с моими взглядами, или, вернее, с моим убеждением относительно того, как должен относиться каждый интернационалист к организации. По моему мнению, каждый интернационалист должен признавать необходимость объединения всех рабочих в единую организацию, которая, представляя из себя социальную силу для борьбы против современного общества, или силу интеллектуальную, которая изучает, анализирует и проявляет себя сама, без всяких руководителей и учителей, и, в особенности, не ища помощи у тех, кто обладая научными знаниями, претендуют быть представителями пролетариата[85]».

Насколько Бакунин был плохо осведомлён о всём, что делается в Испании, показывает его письмо, написанное им 21-го мая 1872 к Мораго[86]. (Отрывки из этого письма проведены у Неттлау (стр. 283). Из этого письма мы видим, что Бакунин не подозревал истинного характера испанского Альянса и не представлял себе, что эта организация чисто испанская и не находится в связи ни с какой тайной международной организацией. Обращаясь к Мораго, (к которому Бакунин писал в первый раз, как и к Лоренсо), Бакунин также напоминает о Фанелли и говорит об Альянсе 1868 года, от имени которого Фанелли вёл пропаганду в Испании и основал Интернациональную секцию в Мадриде.