Китай и новый мировой порядок.

Часть I

Среди всех возможных угроз для царящей в мире сверхдержавы один соперник спокойно и решительно поднимает голову. Это Китай. И США пристально следят за намерениями Китая.

13 августа 2010 г. Пентагон, по сообщению New York Times, выразил озабоченность по поводу того, что Китай наращивает свои вооруженные силы, чтобы «иметь возможность помешать американским военным кораблям свободно действовать в нейтральных водах. Вашингтон обеспокоен тем, что в Китае отсутствует открытость в отношении роста и намерений армии, что создает нестабильность в жизненно важной точке земного шара».

США при этом достаточно открыто заявили о своем намерении действовать свободно на территории «стратегически важного региона», окружающего Китай.

США подтверждают свои огромные возможности в реализации этих планов гигантскими расходами на армию и вооружение, не имеющими аналогов нигде в мире, сотнями военных баз и огромным опытом вторжений, разрушения государств и установления своего господства в них.

Непонимание Китаем норм международной вежливости было проиллюстрировано его возражениями против совместных военных учений США и Южной Кореи у берегов Китая. В ходе учений в июле 2010 г. должен был быть испытан усовершенствованный атомный авианосец «Джордж Вашингтон», потенциально способный нанести удар по Пекину.

В отличие от Китая, Запад безропотно признает, что все подобные операции США проводят во имя защиты стабильности и безопасности во всем мире.

Термин «стабильность» в контексте международных дел имеет единственное значение – «господство Соединенных Штатов». Поэтому никто не удивился, когда Джеймс Чейс, бывший редактор Foreign Affairs, утверждал, что для достижения «стабильности» в Чили в 1973 г. необходимо было «дестабилизировать» страну путем свержения избранного правительства президента Сальвадора Альенде и установки диктатуры генерала Аугусто Пиночета. Последний увлекся убийствами и пытками несогласных и выстроил террористическую сеть, силами которой аналогичные режимы были установлены в других странах при поддержке США. Разумеется, в интересах стабильности и безопасности.

Таким образом, совершенно очевидно, что безопасность США может быть обеспечена только путем установления тотального контроля во всем мире.

Историк Джон Льюис Гэддис из Йельского университета исследовал данный феномен в своей работе «Внезапность, безопасность и американский опыт» (Surprise, Security, and the American Experience). По его мнению, действующий принцип американской политики – экспансия как «путь к безопасности» – восходит к событиям почти двухвековой давности, к президенту Джону Куинси Адамсу, «интеллектуальному прародителю» концепции «явного предначертания»[24].

Когда Джордж Буш заявил, «что американцы должны быть готовы к упреждающим действиям, если это необходимо для защиты нашей свободы и наших жизней», замечает Гэддис, «он следовал старым традициям, повторяя принципы, которым следовали президенты от Адамса до Вудро Вильсона».

Аналогично дело обстоит с преемниками Вильсона вплоть до настоящего времени. Доктрина президента Билла Клинтона, согласно которой США имеют право использовать военную силу, чтобы обеспечить «беспрепятственный доступ к ключевым рынкам, поставкам энергоносителей и стратегическим ресурсам», была абсолютно прямолинейной – Клинтон, в отличие от Буша-младшего, даже не пытался как-то смягчить свои намерения поиском благовидных предлогов.

По словам министра обороны Клинтона Уильяма Коэна, именно для реализации этой доктрины Соединенные Штаты должны наращивать военное присутствие в Европе и Азии, чтобы «предотвращать события, которые влияют на нашу жизнь и безопасность». Этот рецепт перманентной войны, как отмечает военный историк Эндрю Басевич, стал стратегической доктриной, позже подхваченной Бушем-младшим и президентом Бараком Обамой.

Каждый «крестный отец мафии» знает, что даже малейшая потеря управления может привести к распаду системы власти и господства. Этот принцип называется «эффект домино»[25] на языке политических деятелей. Реальная же его суть в том, что любое самостоятельное успешное развитие в любой точке земного шара – это «вирус, который может заразить весь мир» и, следовательно, должен быть уничтожен. Прививкой от подобных «эпидемий» нередко являются поддерживаемые США жестокие диктатуры.

По данным Пентагона, китайский военный бюджет составил приблизительно 150 млрд долларов в 2009 г., приблизившись к «одной пятой того, что Пентагон потратил на проведение войн в Ираке и Афганистане» в том же году.

Опасения США понятны, если учесть стопроцентную убежденность, что эта страна должна поддерживать «абсолютную власть» над большей частью мира, с «военным и экономическим превосходством», одновременно обеспечивая «любое ограничение суверенитета» государств, которые могут помешать ее глобальным проектам.

Все эти принципы были сформулированы советниками и экспертами по внешней политике во время Второй мировой войны в качестве основы для послевоенного мира. Используются они и поныне.

Соединенным Штатам пришлось поддерживать это господство на огромной территории, которая должна была включать в себя как минимум Западное полушарие, Дальний Восток и бывшую Британскую империю, в том числе богатые ресурсами страны Ближнего Востока.

По мере того как Россия после Сталинграда начала стирать с лица земли нацистскую армию, цели американской экспансии расширились также на Евразию. Всегда было понятно, что Европа может решить следовать независимым курсом (возможно, согласно видению де Голля), формируя единое европейское пространство от Атлантики до Урала. Североатлантический договор был создан отчасти как противодействие этой угрозе, которая остается актуальной и сегодня по мере того, как НАТО превращается в полностью контролируемую американцами интервенционную силу, чья задача – управление «стратегически важной инфраструктурой» в глобальной энергетической системе, на которую полагается Запад.

Став доминирующей в мире силой после Второй мировой войны, Соединенные Штаты стремятся сохранить систему глобального контроля. Но это не так-то легко. Система явно расшатана, и масштабные последствия этого для будущего всего мира не заставят себя долго ждать. Китай становится все более влиятельным игроком – и претендентом на мировое господство.

Современные тенденции в мировой политике распределения влияния напоминает нам о начале «упадка Америки» – популярной сегодня теме. Этот упадок начался давно. Соединенные Штаты были на пике своего могущества в 1945 г. Первым серьезным ударом по их мировому господству стал 1949 г., когда Китайская Народная Республика объявила о своей независимости – событие, которое на Западе принято называть «потерей Китая» (интересная фраза, ведь потерять можно только то, чем обладаешь). Это была первая из многих «потерь». И текущие задачи Китая лежат далеко за пределами желания бросить вызов США – эта цель уже давно достигнута.

1 сентября 2010 г.

Часть II

Из всех «угроз» для мирового порядка самой страшной является демократия и утверждение независимости. Разумеется, речь идет об истинной, а не о псевдодемократии, существующей как декорация в управляемых горсткой политиков и крупных корпораций империях. Империи боялись перехода власти к народу на протяжении всей истории.

Южная Америка, привычный «задний двор» Вашингтона, становится все более непослушной. Она стала еще ближе к независимости в феврале 2010 г. – с образованием Сообщества государств Латинской Америки и Карибского бассейна, которое включает в себя все государства на полушарии, кроме США и Канады.

Впервые после испанских и португальских завоеваний 500-летней давности Южная Америка встала на путь интеграции, что является предпосылкой к обретению независимости. Этот регион с его богатыми ресурсами также начал решать внутренние проблемы, главная из которых – доминирование крошечных богатых элит в море бедности и страданий.

Кроме того, Южная Америка развивает отношения с Азией, в которых Китай играет ведущую роль – и как потребитель сырья, и как инвестор. Его влияние быстро растет и превзошло влияние США в некоторых богатых ресурсами странах.

Следует признать, что на ближневосточной арене изменения происходят более стремительно. Влиятельные эксперты уже более полувека назад отмечали, что господство в этом регионе с его огромными энергетическими ресурсами обеспечит «контроль над миром». Соответственно, потеря контроля будет угрожать существующему мировому господству. К 1970-м основные ближневосточные страны – производители углеводородов национализировали свои запасы, но Запад между тем сохранил существенное влияние. В 1979 г. Иран был «потерян» для Запада вместе со свержением диктатуры шейха, который пришел к власти в результате инициированного США и Великобританией военного переворота в 1953 г.

Сегодня же США теряют контроль даже над традиционными своими «вассалами». Крупнейшие разведанные запасы углеводородов находятся в Саудовской Аравии, пребывающей в зависимости от США – страны, пришедшей сюда на смену Великобритании во время Второй мировой войны. Соединенные Штаты остаются к настоящему времени самым крупным инвестором в Саудовской Аравии и ее основным торговым партнером.

Тем не менее более половины экспорта саудовской нефти сейчас направляется в Азию, и планы развития этой страны связаны преимущественно с Востоком. То же самое может произойти с Ираком, если его удастся восстановить после огромных разрушений, вызванных убийственными санкциями США и Великобритании, а также их военным вмешательством. Политика США толкает Иран, третьего крупного производителя энергоресурсов в регионе, в том же – восточном – направлении.

Китай в настоящее время является крупнейшим импортером ближневосточной нефти и крупнейшим экспортером в регионе, опережая Соединенные Штаты. Торговые отношения между регионами быстро развиваются, удвоившись за последние пять лет.

Таким образом, в мировом порядке произошли значительные изменения, в том числе благодаря поступательному росту и развитию Шанхайской организации сотрудничества (ШОС), которая включает в себя бо́льшую часть стран Азии. ШОС выступает как своеобразный «противовес» Соединенным Штатам, сформировав «новый энергетический картель с участием как производителей, так и потребителей», – отмечает экономист Стивен Кинг.

В западных политических кругах и среди экспертов 2010-й называют «годом Ирана». Считается, что иранская угроза представляет наибольшую опасность для мирового порядка и должна быть в центре внимания внешней политики США и Европы, как обычно, вежливо следующей в кильватере. Причем официально признано, что речь не идет о военной угрозе – скорее, это угроза мировому доминированию.

Для поддержания «стабильности» США ввели суровые санкции в отношении Ирана, но за пределами Европы на это немногие обратили внимание. Неприсоединившиеся страны – бо́льшая часть мира – решительно выступают против политики США в отношении Ирана в течение многих лет.

Соседние Турция и Пакистан строят новые трубопроводы в Иран, и торговые отношения между этими странами активно развиваются. Общественность арабского мира так возмущена политикой Запада, что большинство в этом регионе выступает за разработку Ираном ядерного оружия.

Конфликт приносит пользу Китаю. «Китайские инвесторы и трейдеры сейчас заполнили вакуум в Иране, в то время как компании из многих других стран, особенно из Европы, вышли из игры», – утверждает издание Christian Science Monitor. В частности, Китай активно участвует в развитии иранской энергетической отрасли.

Вашингтон в отчаянии пытается реагировать на эти шаги. В августе 2010 г. Госдепартамент предупредил: «если Китай хочет заниматься бизнесом по всему миру, он должен защищать свою репутацию». И вряд ли его устроит репутация страны, которая уклоняется от международных обязательств, что на самом деле означает «следовать приказам США».

Вряд ли на китайских лидеров действует подобное давление – это всего лишь язык империи, которая отчаянно цепляется за власть, не имея ее. Так что истинная угроза имперскому доминированию США – это вовсе не Иран, а Китай, который отказывается подчиняться приказам; огромная сила, которая игнорирует их с презрением, полностью осознавая свои исторические перспективы и ответственность.

1 октября 2010 г.