Предисловие

Знаменитая книга «Единственный и его собственность» («Единственный и его достояние») вышла в 1844 году и имела шумный успех. Это было самое большое событие в жизни Макса Штирнера. Ниспровергатель всех авторитетов, теоретик индивидуалистического анархизма, борец за свободу конкретного Я вел тихую, скромную жизнь, в которой не происходило никаких оригинальных событий.

Макс Штирнер (настоящее имя Каспар Шмидт) родился в 1806 году в Байрейте в простой семье. Его отец Генрих Шмидт — мастер духовых инструментов, мать Софья-Элеонора Рейнлен происходила из семьи аптекаря. Каспар был их единственным сыном. Через год после рождения Каспара отец умер от чахотки, и мать вторично вышла замуж за провизора придворной аптеки Людвига Баллерштедта. Новая семья переехала из Байрейта в Кульм на Висле. Там Каспар получил первоначальное образование. Двенадцатилетним мальчиком он приезжает жить в Байрейт к своему крестному отцу. После окончания гимназии, в 1826 году, Шмидт поступает в Берлинский университет на философский факультет. Два года он слушает лекции Г. Риттера, Ф. Шлейермахера, Г. Гегеля, но затем по семейным обстоятельствам оставляет университет и возвращается туда только в 1832 году. Через два года он получает выпускное свидетельство и сдает экзамены на право преподавания в гимназии, а еще через два года женится. Однако брак его оказался недолгим: жена умирает при родах. В течение 3 1839 — 1844 гг. Каспар Шмидт работает преподавателем в учебно-воспитательном заведении для девиц старшего возраста мадам Гропиус.

Вторично Каспар Шмидт женился в 1843 году на Марии Денгардт. Супруги вели ничем не примечательную, скромную жизнь. Единственная роскошь, которую позволял себе Каспар,— хорошие сигары. Была у Шмидта еще одна слабость: он занимался литературной деятельностью, что и привело его в кружок «Вольница».

В пивных Берлина в начале 40-х годов XIX века собирались группы людей, объедийившихся впоследствии в различные кружки. Один из таких кружков сложился в пивной Гиппеля. Его душой и организатором были братья Бауэры, Бруно и Эдгар, и их друзья: писатель Людвиг Буль, литератор доктор Эдуард Мейен, журналист Фридрих Засс, журналист и поэт Герман Мирон и другие. Этот кружок не имел ни устава или каких-либо правил, ни постоянных членов, он просто объединял единомышленников, литераторов, журналистов, поэтов, студентов и прочий сочувствующий им люд. Одни знали друг друга по совместной работе в радикальных газетах и журналах, другие познакомились здесь же в пивной, третьи приходили сюда выпить кружку пива и послушать, о чем говорят и спорят умные люди. В историю этот кружок вошел под названием «Вольница». Карл Маркс в своих критических статьях называл его членов «свободными». Братья Бауэры, Э. Мейен, Л. Буль, М. Штирнер известны в истории философской мысли как младогегельянцы.

Сюда, в пивную Гиппеля, в 1841 году стал ходить и Каспар Шмидт, которого здесь звали «Stirn» (лоб — нем.) за его высокий лоб. Это еще студенческое прозвище так понравилось Каспару Шмидту, что иногда он стал подписывать им свои статьи.

Всегда невозмутимый, спокойный и самоуверенный, он скромно сидел за столом и курил свою сигару, внимательно слушая говоривших и редко вступая в беседу. В споре с оппонентами был сдержан и вежлив, не употреблял резких и оскорбительных выражений. Штирнер не имел врагов, но у него не было и ни одного близкого друга. Приятельствовал он с Бруно Бауэром, Людвигом Булем и Эдуардом Мейеном, но и с ними не делился сокровенными мыслями.

Неудивительно поэтому, что выход книги Макса Штирнера «Единственный и его собственность» в ноябре 1844 года в известном издательстве Отто Виганда, напечатанной на прекрасной бумаге, явился для всех полнейшей неожиданностью, настоящей сенсацией. Уже к концу 1844 года книгу прочли Л. Фейербах, А. Фуге, Б. Бауэр и все члены кружка. Особенной популярностью «Единственный и его собственность» пользовался среди молодежи. Отзывы на книгу были полярные — от восторгов и восхищения до полного отрицания.

В 1845 - 1846 гг. К. Маркс и Ф. Энгельс пишут большой, в двух томах, совместный труд «Немецкая идеология. Критика новейшей немецкой философии в лице ее представителей Л. Фейербаха, Б. Бауэра, М. Штирнера и немецкого социализма в лице его различных пророков». В эту работу как составная часть входит критика М. Штирнера — «Святой Макс» (около 350 с). «Немецкую идеологию» Маркс и Энгельс напечатать при жизни не смогли. Впервые она была издана полностью в Советском Союзе в 1932 году на немецком языке и в 1933 году — на русском. В наше время она входит во все собрания сочинений К. Маркса и Ф. Энгельса.

Период 1844 — 1846 гг. в жизни Макса Штирнера самый значительный — это время подъема и активной творческой деятельности. Он пишет ответы на критические статьи Л. Фейербаха, М. Гесса, К. Фишера. Часто печатается в радикальных газетах и журналах. Переводит учебник французского экономиста Жана-Батиста Сея «Руководство к практической политической экономии».

К сожалению, ему скоро пришлось убедиться в том, что он не может существовать на литературный заработок. Вместе с женой Штирнер предпринимает попытку открыть собственное дело. Они вкладывают все свои сбережения в молочную торговлю, но предприятие вскоре, терпит крах. К Максу Штирнеру приходит нужда. Его жена, Мария Денгардт, в 1847 году уезжает в Лондон, и больше они никогда не встречаются.

В революционном движении 1848 года Штирнер не принимает участия. О его жизни после 1848 года практически ничего не известно.

В 1852 году Штирнер в последний раз выступает в печати с произведением «История реакции». Оригинальным этот труд назвать трудно, скорее он представляет собой собрание чужих работ, объединенных связующими комментариями. Отзывов в печати на эту книгу не было.

Умирает Макс Штирнер в 1856 году в нищете. На похоронах присутствовали Бруно Бауэр и Людвиг Буль, который взял себе рукописи Штирнера, однако после его смерти они пропали вместе с рукописями самого Буля.

После событий 1848 года имя Штирнера на время предается забвению, о нем вновь вспоминают только в 1866 году-, в истории новейшей философии вслед за именами Фейербаха, Штрауса и Б. Бауэра стоит имя Штирнера. Критики того времени говорят о нем как о крайнем представителе левого гегельянства.