ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ. Урбанистическая цивилизация. Эпоха богов в масках и безликих царей
Наиболее разрушительное действие позитивизма, являющегося официальной идеологией капиталистического модернизма, происходило в сфере общественных наук. Осуществляемая во имя так называемой научности, объективизация социальных вопросов редукционистским подходом, подобно вопросам физики, породила массу сложнейших проблем, решение которых крайне затруднительно. Изучение социальной сферы тем же методом, в частности, экономической сферы (материальной сферы общества), представленной ими якобы как сфера интересов реального социализма, во имя «научного социализма» привело к такому искажению смысла, восстановление которого также представляется очень сложным. Мышление, основанное на физических представлениях и уступающее даже биологическому, фактически дало в руки капитализма такую силу, с которой не может поспорить никакое оружие. То, что этот метод стал фундаментальной парадигмой капитализма, я постарался раскрыть в разделе, посвященном методу. Однако мы не можем идти дальше, не возвращаясь постоянно к этому вопросу. «Научные социалисты» не могут понять того, что, исследуя общество путем превращения его в объект, будучи открытыми для такого рода мышления, они обезоруживают и пролетариат, и другие неимущие слои, в интересах которых они осуществляют свою деятельность, а вовсе не наоборот, как они предпочитают считать. Мы покажем, что конструирование общества как физического, даже биологического объекта, само по себе уже является капитуляцией перед капиталистическим модернизмом.
С болью и гневом должен подчеркнуть, что продолжение более, чем стопятидесятилетней благородной борьбы под знаменем «научного социализма», но методами грубого материалистического позитивизма, грозящего полностью потерять результаты этой благородной борьбы, само по себе стало несчастьем. Несомненно, такая позиция похоронила идею деятельности «во имя классовых интересов», за которые все так долго боролись. Но не рабочий класс или другие слои трудящихся, сопротивляются пролетаризации в форме порабощения, как этого хотелось бы представителям «научного социализма», а класс мелкой буржуазии, давно уже растворившейся в модернизме и сдавшейся ему. Позитивизм — целиком и полностью идеология слепого преклонения этого класса перед капитализмом и его пустой, бессодержательной реакции. Класс городских ремесленников, совершенно не понимающий, какова общественная жизнь на самом деле, постоянно становящийся ареной ограниченного сектантского образа существования, стал той самой социальной прослойкой, которая в идеологическом смысле легче всего «приобретается» господствующей официальной системой.
При соответствующем общественном подходе позитивизм становится своего рода современным идолопоклонничеством, которое является, в свою очередь, всего лишь оболочкой утерявшей свой смысл веры в богов. По мере того, как эта вера в богов, некогда привлекательная для общества, теряла свои сакральные функции, от нее остался только суррогат сродни идолопоклонничеству. Но, как известно, идолам легче всего поклоняются те, кто не владеет знаниями науки осмысления. Они не знают, что возникновение идолов имеет чисто функциональный смысл. Напротив, они думают, что идолы способны породить смысл, дойти до своих прежних священных высот, или же попросту пребывают под их обаянием. Достаточно интересно рассмотреть в этой связи религии, сокрушающие идолов. Я совершенно не сомневаюсь, что узники позитивистского мышления — это современные идолопоклонники. Философы модернистского толка сами утверждают, что эти идолопоклонники от модернизма, которых мы могли бы назвать современными идолопоклонниками, приникают к объектам потребления, словно к идолам.
Маркс и его последователи предполагали, что их экономический анализ в состоянии раскрыть проблемы общества, истории, искусства, права и даже религии. Несомненно, все социальные структуры, подобно тканям единого тела, оказывают друг на друга взаимовлияние. Но все меняется, если нашим участком деятельности становится социальный фактор, поскольку общественные учреждения, изобретенные мышлением человека, это не биологическая ткань. Это и не ткань человеческого тела. Мышление человека подобно вулкану, который постоянно извергает в социальную среду смыслы и волю. У него нет аналогов с другими природными объектами. Что касается физических явлений, то некоторую аналогию здесь можно было бы провести разве что на уровне квантового мира. Не забудьте, что мышление человека само по себе квантово. Что касается материального мира, в том числе общественной экономической структуры, то он выражает замораживание, огрубление квантовой функции. То, что обществом управляет разум, настолько очевидно, что не нуждается в обсуждении. Еще одно обстоятельство, не требующее доказательств: общественная экономика также управляется разумом.
Вновь и вновь должен подчеркнуть, что анализ социологии в ракурсе истории, а истории — в ракурсе социологии — это одно из важнейших условий реального прогресса в науке осмысления. Еще одним преимуществом этого метода является возможность толкования истории максимально близко к реальности. Я не умаляю значения спекулятивного мышления, напротив, чтобы этот стиль мышления мог быть полезным, оно должно знать хотя бы примерный ход истории. Однако утверждения вроде «Историю определяет базис», или «История состоит из действий государства», сколько бы при этом фактов ни было перечислено или какой бы анализ ни проводился, не могут привести к каким-либо иным результатам, кроме искажения истории с точки зрения реальной науки осмысления. Ясно, что с помощью такого метода невозможно рассматривать ни историю, ни, следовательно, общество. Речь идет не об истории, а о социальной физиологии. Рассказы, как социальные структуры (в физиологии — ткани) влияют друг на друга или взаимно определяют друг друга, совершенно не объясняет историю; это грубый позитивизм.
Ключом для рассуждения об осознанной истории является установление силы ее течения и того, как проявляются различные течения в эти мгновения. Залогом реального творения истории или ее правильного толкования является концентрация внимания на том разуме и волеизъявлении, которые были наиболее эффективны в тот или иной момент истории. Это может быть экономическая акция, но может быть и действие религиозного характера. Важно не само оружие, а тот миг, когда происходит нажатие на спусковой крючок, и палец, нажимающий на него. Можно сколько угодно рассуждать об экономическом, политическом, военном значении оружия, даже его значении для искусства, но эти рассуждения могут иметь какое-то значение разве что в качестве дополнения мысли. Опять-таки должен повторить, что, говоря о ходе истории, важнее всего осознать такой фактор, как рука, являющаяся владельцем этого оружия и постоянно его использующее. Возможно, мне возразят, что «для производства оружия очень важны мастерские навыки и экономические усилия». Возможно. Однако этот подход отнюдь не означает выражения исторического хода. Не следует забывать того, что история есть постоянно действующее оружие. Палец, находящийся на спусковом крючке заряженного оружия, сам по себе есть действующее оружие. Это лучше всего знает тот, кто несет историческую ответственность. Один из римских императоров, если не ошибаюсь, Валентин, выбрал на роль параллельного императора своего брата Валенса. Те, кто выбрали его брата, через короткий промежуток времени сказали императору, что хотят отказаться от своего выбора, на что император сказал им следующее: «Одним своим выбором вы потеряли право на отказ», — и таким образом прекрасно разъяснил, что такое история.
Значение этого суждения, имеющего отношение к методу, для осознания смысла истории капиталистического модернизма я раскрою в соответствующей части труда.
Чтобы внести некий вклад в семантику, не будем игнорировать проблему метода вступления в историю цивилизации. Ценность любого толкования, помимо того, что оно раскрывает историю, заключена в том, чтобы его можно было использовать в интересах тех, кто идет вслед за историческим потоком, но опять-таки, постоянно готов проявить инициативы. Реальное толкование истории для тех, кто оказался жертвами истории, станет силой разума и воли, способных оторвать этих людей от их роли и способствует достижению ими возможностей сделать свою свободу понятием жизнеспособным. Но если толкователи истории и общества усиливают зависимость жертв истории (всевозможных угнетенных и эксплуатируемых слоев) от эксплуататоров, успокаивая их при этом, что «скоро наступит свобода», и тем самым усугубляя их положение, то что бы они ни говорили о научном характере своего толкования, более того, сколь бы долго они ни утверждали, что такое толкование осуществляется во имя жертв истории, этот метод если и не является умышленным заблуждением, то однозначно неверен. Эти люди становятся толкователями идолов истории.
1. как следует толковать Шумерское общество?
Поскольку наша тема является введением в общую социологию, в связи с этой целью мы должны уделить должное внимание шумерам. Нет, я не собираюсь писать историю цивилизации, но мои комментарии следует понимать как мой вклад в написание этой истории. Я ищу ответа на следующий вопрос: как следует оценивать пример Шумера в ракурсе историографии? Ответы должны быть как методически прозрачны, так и должны стать вкладом в плане введения в историю. Исходя из многих позиций, есть смысл в освещении шумерского исторического примера.
А. Известно, что эта цивилизация, возникла в междуречье Тигра и Евфрата в Нижней Месопотамии, на богатых землях с обилием аллювиальных вод и камышовых зарослей, несколько севернее переживала впечатляющий расцвет на стадии неолитической структуризации, с обилием и разнообразием пропитания халафская культура (7-5 тысячелетия до н.э.). Этому способствовали средства производства, но, в первую очередь, сельское общество, сформировавшее такой тип мышления, который смог создать передовую для своего времени производственную технику. Оседлость — это земледелие. Параллельно происходит развитие структур общества. Структуризация в определенном смысле является организацией социального мышления, коллективизацией общества. Благоприятная смена времен года, обилие дождей в данном регионе не предусматривали обязательное поливное земледелие. Но значение поливов осознавалось. Десятки археологических раскопок на данной территории подтверждают тот факт, что к 4 тысячелетию до н.э. в Верхней Месопотамии многие сельские поселения уже вплотную приближались к городским образованиям.
Во многих курганах, где производились раскопки, были обнаружены характерные признаки городских поселений — город, окруженный крепостными стенами. Однако ограниченные оросительные возможности и зависимость урожая от дождей осложняли дальнейший рост населения и укрепление поселений. В то же время нижнее течение Тигра и Евфрата было очень благоприятным для поливов, а земля там была плодородной. Подтверждено, что первые сельские поселения появились здесь в 6 тысячелетии до н.э., прибыв с севера, из региона распространения халафской культуры. Быстрый рост населения затруднял жизнь поселений. Укрупнение сельских поселений обусловило их стремление к миграции. В общих чертах я уже говорил об этом. Миграция земледельцев на юг сменилась снижением уровня осадков, что однозначно потребовало перехода к поливному земледелию, а это, в свою очередь, потребовало серьезной организации. Мы имеем возможность на основе исторических фактов наблюдать, как идеальная организация имела место вокруг святилищ, называемых зиккуратами.
Три связанные между собой и тесно переплетающиеся функции зиккуратов являются своего рода ключом к освещению всего шумерского общества. Первая функция, следующая: на самом нижнем ярусе зиккурата размещались люди, работавшие на землях, принадлежавших зиккурату. Там же жили ремесленники, производившие орудия труда. Вторая функция: жрецы, расположившиеся на втором ярусе, осуществляли управление. Жрец должен был осуществлять расчет сил и средств в условиях увеличивающегося производства, силой убеждения он фактически узаконивал необходимость коллективного труда. Иными словами, он одновременно занимался и религиозными, и мирскими делами. Третья функция зиккуратов: на третьем ярусе воплощалась идея бога, там располагался своего рода прототип пантеона. Это было орудием морального воздействия. Как я уже говорил в «Защитной речи свободного человека», зиккурат был чем-то вроде первичного макета последующих цивилизованных обществ. Это была идеальная структура, ставшая моделью сотен тысяч современных городов с миллионами жителей. Более того, я подчеркивал, что зиккурат стал материнским лоном, в котором зародилась та кая форма организации, как государство, образование которого происходило в условиях городского общества. Зиккурат в свое время был не то, что центром города, а самим городом. В принципе, город тоже условно делится на три части: это религиозно-обрядовая часть, где зарождается и постоянно поддерживается законность такого явления, как вера в высшие силы (молитвенные очаги, дома), это административная часть города, занимающая несколько большую территорию, и, наконец, самая большая часть города приходится на кварталы, где проживают трудящиеся. Зиккураты осуществляли эти три функции в одном месте, в то же время они стали первым в мире примером системной организации.
Рассмотрев вопрос несколько подробнее, видим, что жрец фактически был первым предпринимателем. Он был капиталистом своего времени (это я говорю для того, чтобы было понятно, а на самом деле современный капиталист — это явление совершенно иное) или хозяином, господином. Жрец осуществлял деятельность исторического масштаба. Так, он стал основателем города, который однозначно оставил свое клеймо на всей истории цивилизации. Вокруг жреца формировалось не примитивное сельское поселение, а самый настоящий город. Зная о том, насколько это тяжелое дело даже в современных условиях, понимаем, насколько величественная задача стояла перед жрецом. Создаваемый город нуждается в большом количестве трудящихся. Откуда он должен был взять этих людей?! Вырвать любого человека из клана и этнического сообщества достаточно трудно. Безработица, заставляющая людей податься в город, в то время еще не имела такого характера, как сегодня. Мизерная миграция в город не в счет. Кроме того, тогда еще не был совершен переход к эпохе насильственного порабощения людей. Вероятно, ключ успеха жреца заключался в его умении использовать оружие в лице бога. Вот тут-то и появилась одна из величайших функций жреца — создание бога. Это было очень серьезной задачей. Если бы жрецу не удалось добиться успеха, не удалось бы создать новый город и общество, то не было бы обильного производства. Этот пример достаточно ярко свидетельствует о том, почему основателями первого государства были именно жрецы. Зиккурат не только способствовал появлению города, обильного производства, нового общества, но с именем бога на устах зиккурат создавал мир новых понятий, счет, волшебство, науку, искусство, семью, даже перепланировал и заново создавал товарный обмен. Жрец в зиккурате был первым инженером общества, первым архитектором, экономистом, производственником, управляющим. Он был первым царем.
Рассмотрим более подробно основные функции жреца.
Б. Одним из наиболее важных дел жреца было создание религии и образа бога. По моему мнению, суть изобретенной шумерскими жрецами религии заключается в том, что она занимает место промежуточного, но, кажется, изолированного звена между старыми тотемными верованиями и идолопоклонничеством, с одной стороны, и победившими их монотеистическими авраамическими религиями — с другой. Сила, сотворившая небеса, в их понимании сформировала смесь из божества раз - ума и тотемных верований, определивших сознание общества. Общепринято считать, что новая вера представляла собой выражение идентичности, определявшей образ тотемного клана и его расширенной формы — родоплеменной общности. Любой объект, имеющий значение в жизни клана, может быть тотемом. В большинстве своем они базируются на явлениях, бывших выражением силы. Такие родоплеменные названия, как лев, сокол, змея, волк, солнце, ветер, дождь, названия растений и деревьев, встречающиеся и по сей день, остались именно с тех времен. Создание ореола святости вокруг образа матери-богини, гигантской силы неолита, аналогично усилиям мужчины-жреца. Представители тотемных и небесных божеств обретают свою значимость в форме матери-богини, символизирующей плодородие.
Впоследствии мать-богиня вступит в войну с богами, созданными шумерскими жрецами. В частности, конфликт между хитроумным богом-мужчиной Энки и главенствующей фигурой в пантеоне матери-богини Инанной является основной темой шумерских эпосов. В основе этого спора лежит разница интересов, дающая возможность противостоянию и конфликтам на всех уровнях между неолитическим сельским обществом, развивавшимся в бассейне Верхнего Междуречья под предводительством матери-женщины и свободным от эксплуатации, с одной стороны, и урбанистическим обществом, которое строится под предводительством мужчины-жреца и полностью открыто для эксплуатации человека человеком — с другой. Впервые в истории зарождаются серьезные социальные проблемы. Конфликт между направляющими силами обоих обществ, несомненно, имеет социальное происхождение. Но, как следует из истории, язык и характерные особенности этого конфликта определялись формами мышления того периода, поскольку тогда не было сегодняшних форм мышления. Само общество определялось наполовину божественной личностью. Мышление человека было далеко от абстрагированной идентичности.
Разум человека воспринимал природу той эпохи как живой организм. Природа была полна богами и духами. (Это отнюдь не отсталость по сравнению с сегодняшним днем, а, на мой взгляд, передовой, близкий к истине взгляд.) Причинение вреда богам и духам могло привести к опасным последствиям. Все боги были священны. К ним надо было относиться с большим уважением и любовью. Малейшее неуважение могло привести к трагическим последствиям. Следовательно, для того, чтобы не прогневать богов и духов, надо было регулярно приносить им жертвы. Это явление приобрело такое серьезное значение, что долгое время существовала традиция приносить в жертву своих молодых сыновей и дочерей. Это ужасная традиция, но люди верили, что именно таким образом они смогут сохранить свое общество. Жрецы и жрицы долгое время с помощью этой традиции вводили общество в заблуждение. Но очевидно, что сущность этой традиции заключалась в святости и защите.
Всевозможные отношения между человеческими обществами были представлены как выражение взаимоотношений святых с богами. Мышление и язык создавались именно таким образом. Не было современного «позитивного языка науки». Человечество знакомо с этим позитивным языком, точнее, религией, на протяжении последних двухсот лет. В ходе исторических исследований это ни в коем случае нельзя забывать.
Следовательно, конфликт между Инанной и Энки был сложным социальным конфликтом. Несомненно, у него была материальная подоплека. Наконец, в конфликте, происходящем в современной Турции, можно отметить подтверждение этого взгляда. На примере борьбы между Народно-республиканской партией (НРП), считающейся позитивной и научной партией, и метафизической Партией справедливости и развития (ПСР), хранящей верность исламской вере и языку, мы в очередной раз видим, как развивается диалектика истории. Мы должны четко уяснить, что нет ни одной военной, политической и экономической борьбы, которая бы не вовлекла религию в общественный спор. В противном случае мы окажемся в ситуации, в которой оказался реальный социализм.
И небесный бог Ану, и земной бог Энки, изобретенные шумерским жрецом, мужского рода. В этом отражается суть мужской силы, выходящей в шумерском городском обществе на передовые позиции, иными словами, она освящается и обожествляется. Речь идет о таком освящении, что новый величественный образ мужчины есть само общество, обретшее святость и божественный характер. Если углубиться в проблему, то станет ясно, что возвышался именно класс жрецов. Точно так же, изучив веру Инанны, мы увидим созидательную, направляющую силу, социальную силу матери-женщины.
Несмотря на постепенное нарушение баланса сил в шумерском обществе в ущерб женщине ко 2 тысячелетию до н.э., этот процесс происходил постепенно. И по сей день поиск корней конфликта между мужчиной и женщиной в его исторических мотивах может многому нас научить. Мы постараемся это сделать.
Отдавая места на самом верхнем ярусе зиккурата богам, число которых постепенно уменьшалось, жрец, тем не менее, держал этот ярус в строжайшей тайне. Он официально запрещал кому бы то ни было, кроме него самого (верховного жреца), подниматься на верхний ярус зиккурата. Эта тактика очень важна для новых религиозных процессов. Тем самым жрец развивал в людях и любовь, и уважение, и зависимость от веры. Верховный жрец постоянно распространял среди на селения мнение, что он общается там с богом. Тот, кто хочет услышать слово бога, должен слушаться его, верховного жреца, ибо он является единственным, кто уполномочен богом. Эта традиция практически без изменений перешла в моно теистические авраамические религии. Пророк Моисей, пообщавшись с богом на горе Синай, получил от него десять заповедей. Пророка Иисуса называли Помазанником Божьим. Он тоже неоднократно пробовал общаться с богом, но дьявол постоянно сводил его усилия на нет. Но в конце концов Иисусу Христу удастся достичь этого мига. Восхождение пророка Мухаммеда на Мирадж свидетельствует о том, что эта традиция перешла в Ислам. Верхний ярус в греко-римской религии в виде пантеона будет устроен еще более величественно. Существенная реорганизация в сторону большей величественности произойдет в синагогах, церквях и мечетях. Очевидна при этом всевозрастающая роль религиозного класса в обществе.
Верховный жрец — это человек, которому удается достичь пика мышления на ярусе, где расположен «дом бога». Для того, чтобы новое общество было плодотворным, крайне важно, чтобы оно было организовано так, как звучало в его диалогах с богом. Здесь же, на верхнем ярусе, впервые были установлены памятники представителям бога. Эта находка еще более усилила интерес человека. Он нашел, что символические идолы мысленного бога очень уместны и нужны. Впрочем, память человека той эпохи была более приспособлена к мысленному планированию с помощью фигур, нежели к oперированию абстрактными понятиями. Очень тяжело давалось абстрактное, вербальное мышление, не имеющее символического подтверждения. Человеческие сообщества очень долго находились под воздействием языка знаков (своего рода символического языка, языка жестов). Тем самым символическое изображение бога, в виде идолов, было в высшей степени понятно. Многочисленные пышные женские фигуры, оставшиеся с эпохи матери-богини, воплощали образ более скромной, плодовитой матери-женщины.
В высшей степени поучительно то, что зиккурат был прототипом божьего дома, пантеона, церкви, синагоги, ме чети, университета. Эти исторические образования, тесно связанные между собой, можно назвать священной памятью общества, его идентичностью. Богословие, иными словами теология, изучает эту память, подводя под нее философскую базу, в оторванном от прототипа виде, совершенно абстрактно. Самые сильные искажения истории происходят в недрах теологии. При этом, несомненно, нельзя игнорировать роль теологии в развитии науки и философии. Но богословы, не обозначив социального источника этого явления, ограничиваясь абстрактными явлениями, прикрываясь идолами, создали тот социальный тип, который и сделал их классом, несущим самую большую ответственность за формирование цивилизации вообще и современной цивилизации в частности.
Без сомнений, богословские толкования, базирующиеся на истинных источниках, стали серьезным вкладом в изучение смысла, однако важно понять, что преобладающее большинство теологов занимают серьезные позиции в официальной государственно-иерархической структуре, и многие искажения смысла будь то умышленно, или неосознанно, исходят от них. Для того, чтобы понять суть сегодняшнего Ближнего Востока, мы постараемся облегчить осознание этих факторов, раскрыв их новые формы, в которые они облачаются на каждой серьезной стадии развития.
В. Второй важной ролью жреца была его роль инженера общества. Он планировал новое общество, строил его и лично управлял им. Эта функция выполнялась на втором ярусе зиккурата, где располагались именно жрецы. Будучи посланцами бога, жрецы под руководством верховного жреца постепенно превращались в некий священный класс. Будучи, управляющим меньшинством любого города, они сформировались в первую иерархическую касту (священного управления). Мы не случайно говорим, что жрецы были прототипом профессуры. Поручив производство материальных ценностей жителям нижнего яруса (заложив основы эксплуатации чужого труда), они в основном занимались вместе с богом науками и их организацией. Основы таких наук, как астрономия, математика, медицина, литература, и естественно, теология, были заложены в кельях жрецов на среднем ярусе. Средний ярус одновременно стал прообразом школы и университета. Ярус богов стал прототипом современных религиозных институтов, а ярус жрецов — прототипом учебных заведений. Основным видом деятельности стало управление, несомненно, разраставшимся городским обществом. Следует осознать, что материальное производство, по мнению Маркса, само по себе никогда не осуществлялось «свободными трудящимися». Ни в одном классовом обществе, включая капиталистическое, у владельцев частной или коллективной собственности не может быть свободных трудящихся. Ни один человек, который не порабощен с помощью гнета или законов, не будет свободно работать с собственностью других людей! Эти вопросы мы также рассмотрим в соответствующих разделах.
Важнейшие шаги жрецы осуществляли посредством законов. Самой серьезной заслугой жрецов в данном вопросе является то, что они смогли стать гласом божьим и сконцентрировали в своих руках монополию на науку. Функция посланника и гласа божьего и научные находки жрецов придавали самим жрецам непоколебимую управленческую силу. Не стоит забывать, что даже в капиталистической системе наука есть сила. Напомню, что основы этой науки заложены в недрах неолитического общества, в частности, в эпохе халафской культуры (7-5 тыс. до н.э.). Именно в этот период матери-богини играли ключевую роль в прогрессе. Следует помнить, что женщина-мать играла роль учителя при освоении таких дел, как растениеводство, одомашнивание животных, гончарное дело, ткачество, прядение, быт, очаги священнодействий. Обвинения, предъявленные матерью-богиней Инанной в ее борьбе с муж чиной-богом Энки, очень хорошо выражают ее настойчивое стремление вернуть назад свои сто четыре изобретения (ме), которые Энки у нее выкрал. Как видим, большинство находок и изобретений принадлежит женщине, но управлявшие ими мужчины их выкрали. Мы увидим, что цивилизация в значительной степени основана именно на этом деянии.
Ни в коей мере нельзя забывать о вкладе жрецов. Роль изобретенных ими письменности, астрономии, математики, медицины и богословия в фундаменте цивилизации совершенно очевидно. Уместно напомнить о заслугах жрецов на заре возникновения науки.
Как известно из истории, первых шумерских царей называли не иначе как жрец-царь. Жрецы-цари были первыми царями городского общества. У каждого города сначала был жрец-царь. Основной причиной их воцарения стала деятельность, положенная в основу науки и богословия. Но эта же ситуация, вместе с тем, сформировала недостатки такого правления. Через некоторое время наступит эпоха династий, когда основную роль будет играть воинское начало, формирующееся вокруг «сильного человека», с которым вступает в союз глава династии. Военная сила все же победит «игру жрецов». Позднее мы коснемся этой темы.
Г. В самом низу зиккурата располагался ярус трудящихся. Необходимо хорошо осознать суть трудящихся первого яруса, поскольку они пополнили ряды первых рабов, крепостных и пролетариев. Откуда и как они появились? Какова была в этом роль принуждения и убеждения? Какое общество стало источником этой рабочей силы и что эти общества получили взамен? Были ли среди них женщины? Какова была роль женщины и семьи? Ответы на эти вопросы во многом помогут осветить вопрос.
В формировании первых рабочих групп предположительно важнейшей была сила убеждения жреца. Можно допустить, что один из потоков в созданной жрецами системе первичного производства составляли земледельцы, добившиеся более высоких урожаев благодаря применению поливной системы. Кроме того, зиккурат можно рассматривать как место, где нашли убежище и спасение представители племен, вступившие в серьезные конфликты со своими соплеменниками в результате миграций и роста населения. Еще более существенную роль мог играть другой фактор, заключающийся в священном характере работ по воз - ведению пристанища в виде зиккурата. На примере Ближнего Востока четко прослеживается следующая традиция: в определенных пределах каждый род и каждая семья отдавали своих детей на службу зиккурата. Тяжелая работа на зиккурат стала общепринятой, более того, она была даже предметом гордости. Те, кто работал для зиккурата, пользовались большим уважением в обществе. Тут можно провести аналогию с традицией монастырского служения в христианстве. В сектантстве тоже есть похожие факты. Работа в собственности шейха тоже является предметом гордости и чести.
Интересно, что зиккураты стали первым чистым примером коллективного труда. Например, некоторые социологи, в частности Макс Вебер, оценивают это как «социализм фараонов». Ясно, что зиккураты были первым примером практического воплощения коммунизма. Сообщества ремесленников тоже входили в группу трудящихся. Все вместе они напоминали своего рода фабричное производство. Излишки продукта складировались. Существовала система предотвращения дефицита. Такая форма производства чрезвычайно усиливала мощь и влияние жрецов. Ни одна семья или род не могли достичь такой эффективности производства. Речь идет о силе, которая превосходила все семьи и родовые сообщества. Зиккураты продемонстрировали, что являются формой, в которой происходил процесс зарождения нового общества и государства.
Д. Очень важен также вопрос женщины и семьи в системе зиккурата. В шумерских текстах довольно часто можно заметить, что религия матери-богини противостояла религии жреца. Это противостояние имело множество признаков. Женщины-жрицы создавали зиккураты, используя свой авторитет. Почти в каждом городе была своя богиня-заступница. Примечательным примером являются приключения Инанны — богини Урука. Город Урук (не исключено, что современное название Ирак происходит от этого слова), вошел в историю как первый шумерский город-государство, и этот пример достоин пристального внимания и изучения. Он знаменит также тем, что был городом первого мужчины-царя Гильгамеша. Вероятно, Урук стал первым в истории городом-государством. Период 3800-3000 годов до н.э. считается периодом Урука. То, что богиней-создательницей этого города была Инанна, свидетельствует как о древности города, так и о сохранявшейся величественной роли женщины-матери. Борьба Урука с Эриду (город бога Энки, вероятно, первое жреческое государство) легла в основу легенды. Борьба между Инанной и Энки стала конкретным примером борьбы между женщиной и мужчиной. Фигура богини со временем стала терять свое значение. В вавилонский период богиня была уже в роли побежденной. Женщина была порабощена, превращена в проститутку, причем как в частном, так и в общем смысле.
Известно, что в некоторых зиккуратах женщины служили объектами любви. Более того, девушки из лучших семейств почитали за честь быть такими объектами. Туда набирались избранные, привилегированные девушки. Поразительно четко поставлялись девушки к жрецу. В зиккурате, как во дворце, они обучались прекрасному, совершенствовались в музыке и различных искусствах. Далее эти девушки предлагались на выбор избранным мужчинам в округе. В случае взаимного согласия играли свадьбы. В этих случаях значительно возрастали и доходы, и влияние зиккуратов. Брак с девушкой из зиккурата был привилегией знатного мужчины. Более того, девушки из зиккуратов, прошедшие там обучение, попадая в новое общество, укрепляли в новой среде авторитет зиккуратов, привязывали это общество к традициям города-государства. Женщины становились наиболее плодотворными агентами жреческого города-государства. Этот метод очень эффективен и по сей день, он применяется некоторыми государствами, в первую очередь Израилем. Коллективизация женщины в такой форме стала прототипом публичного дома. По мере своего падения в обществе женщина превращалась из знатной богини зиккурата и царицы любви в несчастную публичную «работницу», вынужденную отдавать себя всем. Шумерское общество удерживает пальму первенства и в этом смысле, хотя много ли в этом чести?
Не могу не отметить следующее. Если бы не было эксплуатации и воспитание проводилось бы честно, было бы просто идеально. Очень тяжело вырастить и воспитать здоровых во всех отношениях девушек в системе, где примером служит несчастная женщина-мать, а руководит обществом жестокий мужчина-отец. Для этого не было ни необходимых знаний, ни материальных возможностей. Ухаживание за женщиной требует мастерства и материальных возможностей. Идеальным решением можно счесть специальные пристанища для женщин. Но общество, в котором господствует мужская сила, давлением и эксплуатацией разрушает эту систему. Поучителен в этом смысле пример Шумера. Речь идет о зиккурате как структуре, вызывавшей зависть в обществе, где родители соревновались между собой за право отдать луда своих дочерей. На мой взгляд, в этой своей ипостаси зиккурат до сих пор остался первым и непревзойденным образцом. Там (зиккураты можно даже сравнить с современными женскими учебными заведениями) имели хорошие возможности для развития. Основной их целью был вовсе не выбор мужа. Они хотели стать лидерами нового общества и государства. Они внесли неоценимый вклад в формирование благородного стиля жизни, в которой царит любовь. В идеальном обществе девушек обязательно должны обучать и воспитывать в традициях святости, давать им хорошее образование. В частности, в любой семье, консервативной или придерживающейся широких взглядов, крайне отстает система воспитания женщин, что делает их уязвимыми перед заразой порабощения в обществе (обществе, где господствует мужчина). Институты свободных женщин могли бы стать современными женскими очагами-пристанищами. В части, касающейся социологии свободы, я постараюсь подробнее остановиться на этой теме. И не только на ней, но и в целом на вопросе семьи.
Известно, что женщины в зиккуратах были поставлены на службу новому обществу-государству. Действительно, жрецы мыслили потрясающе и организовали свое новое общество-государство приближенным к идеалу.
Очевидна роль зиккуратов в торговле, которая как нечто новое утверждалась в обществе. Несмотря на то, что в исторических текстах это нашло отражения, я могу предположить, что зиккураты наряду с прочим занимались организацией торговли. Излишки продукта и произведённые ремесленниками орудия труда могли быть предметом торговли. Историки считают, что период 5-4 тыс. до н.э. стал началом развития торговли. Развитие шумерского общества, перешедшего от системы подарков (дарившихся внутри сообществ и семей), соответствует эпохе распространения товарных ценностей (производство для получения прибавочной стоимости). Следовательно, ожидалось превращение шумерского общества в «верховное общество торговцев». И это было так, что подтверждается историческими находками, сделанными во время раскопок.
Мы знаем о процессе превращения Урука в колониальную систему, начавшемся в период 3500-3000 годов до н.э. Колонии Урука в Тавро-Загросской системе, возможно, представляли собой первую в истории колонизацию. Династические колонии имеют более ранее происхождение. В принципе, колонии, сформированные на основе родоплеменных сообществ, нельзя считать колониями в чистом виде. Для того, чтобы возникла колония, необходимо наличие города-метрополии. Урук, будучи очень знаменитой метрополией, имел серьезную колониальную сеть. Позднее появились знаменитые колонии Ура (4-3 тысячелетия до н.э.), Ассирии (2000-1750 годы до н.э.). Лично я считаю, что города древнего мира Хараппа и Мохенджо-Даро в Пенджабе (середина 3 тысячелетия до н.э.) и сама египетская цивилизация (5 тысячелетие до н.э. — н.э.) в широком смысле слова представляют собой колониальные системы, восходящие к Шумеру. Даже несмотря на независимое развитие, отсутствие прямых связей с шумерскими городами, залогом их успеха стало возникновение первой цивилизации в междуречье Тигра и Евфрата. Очевидна эффективная роль торговли в созданной жрецами системе, потому что именно торговля излишками продукции позволяла покрывать недостатки необходимой продукции (в Нижней Месопотамии не хватало многих видов продукции, то есть просто необходима была торговля или экспроприация. В принципе, могло быть и то, и другое). Именно в этом заключалось предназначение построенной сети колоний на берегах Тигра и Евфрата. Мы встречаем множество их следов. Особенное распространение получила торговля древесиной, ископаемыми, тканями.
Не вызывает сомнения, что вокруг зиккурата, как мы постарались показать это в самых общих чертах, формировался прототип общества-города. Несомненно и то, что первый образец конкретного развития общества-государства, повлиявший на всю систему цивилизации, зародился в недрах шумерского зиккурата. Что касается остальных примеров, то они широко распространялись по той же системе от Египта до Китая. Рождение государственного цивилизованного общества действительно в жреческих кельях. Нет конкретных примеров, которые свидетельствовали бы о других формах развития.
В таком случае, основываясь на наших рассуждениях о зиккурате, мы можем сказать, что шумерское общество впервые показало человечеству дорогу в эпоху первых божеств в масках и завуалированных царей. Если первыми божествами в масках были шумерские жрецы, то следом за ними шли облаченные в политические одеяния цари. Сколько было помпезности, какой величественной поступью они шли!
Е. Мы знаем, что вслед за жреческим обществом-государством на исторической арене появилось династическое государство. Осмысленность развития общества, как и государства, выдвигает на первый план тип жреца. Изначально в обществе была потребность в умных людях, способных организовать и узаконить те или иные образования. Речь идет об общественном строительстве, которое должно было самоутвердиться. Для того, чтобы появилась возможность применения силы, была потребность в обществе, управлении, в котором была бы возможность появления излишков продукта и их торговля. Новое общество должно иметь подходящую для этого структуру. Военно-политическая сила может иметь смысл только в том случае, если оно может завладеть обществом, в котором есть подобные структуры. В противном случае она не может привести ни к чему, кроме хаоса.
Несомненно, в Месопотамии династические традиции тоже были древними и сильными. По мере дифференциации этноса неизбежным стало развитие династических процессов вокруг людей, которые обрели серьезный опыт в защите своего племени от врагов и решении внутренних вопросов, а также утвердились в наиболее плодотворных сферах жизнедеятельности. Предположительно, одна семья или один род должен занять превосходящие позиции. Именно они должны или сформировать власть в племени, или узурпировать ее. Безусловно, определяющий характер имеет согласие членов племени. Большое значение имеют родственные связи в племени. Чужим там нет места (не исключено их участие, если они присоединились к жизни племени и растворились в нем). В частности, в период своего первоначального формирования этот процесс стал серьезным проявлением идентичности после ослабления кланового характера сообщества. Историки считают, что подобный процесс происходил преимущественно в 6 тысячелетии до н.э. Источником было не шумерское общество. Предположительно, сильные родоплеменные традиции были свойственны первым арийским культурно-языковым группам. Можно говорить об аналогичных процессах в семитских группах, происходивших, вероятно, даже гораздо раньше, в 10-7 тыс. до н.э.
Усиление династических процессов в Нижней Месопотамии наблюдается вплоть до 6 тыс. до н.э. Предположительно существовавший даже раньше Урука период Убейда (в 6-5 тыс. до н.э. с центром в Эриду) имел достаточно развитые династические связи. Но там не наблюдался переход к государственному строительству. Там имели место процессы, свидетельствующие о своеобразной ориентации на создание колоний. В арийских культурных слоях в 6-5 тыс. до н.э. встречаются семитские семейные поселения. Первые семитские колонии были созданы в верховьях бассейна Тигра и Евфрата на юго-востоке современной Турции.
Необходимо четко осознать особенность династий, которая тесно связана с современностью. В основе династической идеологии лежат семейственность и наличие множества детей мужского пола. Основной потребностью династической идеологии является многоженство или частое рождение мальчиков. Очевидной причиной этого становится политическая сила. Подобно тому, как жрец занял главенствующее положение, опираясь на силу разума, сильный представитель династии начал играть в лидерство, опираясь полностью на «политическую» власть. Неподчинение концепции политической власти влекло за собой насильственное подчинение. Неподчинение слову жреца, на - пример, влекло за собой своего рода моральное наказание вроде «гнева богов». Основным источником политической власти была военная мощь сильного человека. На более раннем этапе - в эпоху охоты, особенно в период верховенства матери-женщины, мужчина чувствовал себя подавленным.
Вкратце, для того чтобы понять это, надо осознать систему матери-женщины, реалии семьи того периода. При матриархате конкретного мужа не существовало, даже если он был, то личность его была неопределенной. Повинуясь инстинкту деторождения, мать-женщина вовсе не думала о любви к мужчине. Такие понятия, как любовь и половое влечение, тогда еще не были актуальны. Женщина не была связана узами брака ни с одним мужчиной. Мужчина не обладал никакой властью над женщиной, он не мог сказать, что та или иная женщина «принадлежит ему». Охота — это такое занятие, что не сообщает никакой ценности мужчине, если он неудачлив. В обществе той эпохи не было такого понятия, как отцовство. Дети полностью принадлежали матери-женщине. Мать-женщина не искала связи с мужчиной просто ради получения полового удовольствия, в обществе не было речи о любви ради любви. Половая роль женщины той эпохи была идентична инстинкту воспроизводства, свойственному всему остальному живому миру. Половая роль выражалась только в воспроизводстве. Основной функцией матери-женщины был труд во имя детей. За женщиной было прочно закреплено право рождения и воспитания детей. Тем самым в период, когда понятие отцовства не имело никакого общественного значения, говорить об отце как таковом — явное заблуждение. Очень важную роль играли братья матери-женщины, с которыми она росла вместе. Такие понятия, как дядя и тетя по матери, черпает свои силы именно с этого древнего права матери-женщины. Семья матери-женщины состояла из ее братьев и сестер (и их детей, если таковые имелись) и ее собственных детей. Такое понятие, как матриархальная семья, выражает именно такое понятие. Имен - но так можно толковать общественное выражение культа матери-женщины, являвшейся краеугольным камнем неолитического общества, и получившей от нее вдохновение матери-богини. Все мужчины за исключением братьев женщины, были попросту безликими существами. Еще не появились такие понятия, как муж и отец.
Династия, как идеология и практика, будет развиваться в русле переработки традиций матриархата с точностью до на - оборот. В данной системе, называемой также патриархальной, укоренились традиции, основанные на союзе опыта пожилого мужчины, военной мощи молодого мужчины и святости шамана, олицетворявшего таинства до формирования института жрецов.
Опыт пожилого мужчины представлял собой его жизненные навыки. Можно предположить существование своего рода совета старейшин. Власть пожилых людей, также называемая в литературе геронтократией, стала традицией, достаточно давно пустившей корни в родоплеменной структуре. Старейшина — это мудрый человек, у которого можно многому поучиться, по - лучить умный совет. У общества существует потребность в этом человеке. Он же старается преодолеть трудности пожилого возраста, используя свою мудрость. Именно такая гармония у него построена с обществом. Сильный человек — это олицетворение силы, которую обрел благодаря охоте, мужчина, пытающийся освободиться из тисков матери-женщины. Его физическая сила и охотничья техника повышают его шансы на успех. Союз, сформированный молодежью, желающей воспользоваться этой особенностью, становился залогом успеха. Может быть, впервые в истории военная мощь реализовалась именно таким образом. Она дала мужчине явное историческое преимущество перед женщиной. Союз, установленный с молодежью племени, способствовал усилению патриархальных традиций в сравнении с матриархальными.
Последним звеном этого союза были шаманы, дарившие обществу исцеление, знатоки волшебства. Они выполняли общие функции жрецов и колдунов, а также выполняли функции воспитателей. Может быть, шаманы были первыми специалистами в обществе. Не исключено, что мастерство шамана постепенно углублялось в обществе наряду с шарлатанством. Но шаман прежде всего был мужчиной. В процессе формирования династий союз этих сил нанес сильнейший удар по матриархальной традиции. О серьезной борьбе между ними можно найти множество упоминаний в шумерских текстах. Под воздействием такой системы мужчина уже становился хозяином детей, их отцом; он стремится стать многодетным отцом (для обретения силы и мощи следовало иметь много сыновей), и, основываясь на этом принципе, он последовательно завладевает всеми накоплениями женщины. Развивается система собственности. Параллельно развитию коллективной собственности в государстве жрецов развивается частная собственность династий. Отцовство стало необходимым и для того, чтобы наследство перешло к детям (чаще всего сыновьям), непременным условием было право отцовства.
Династия, патриархат и отцовство как класс, становятся доказательством, характерным показателем общества. Используя военную силу в противоборстве с государством жрецов, они фактически совершают политический переворот. В шумерских текстах можно встретить много подтверждений этих многочисленных конфликтов и политических переворотов. Наконец, «Урская система государств», пришедшая на смену городу-государству Уруку, имела династический характер. I, II и III династии Ур подтверждают эти процессы. Династическая власть ассоциируется с теоретически более светской, политической системой в сравнении с теократической властью жрецов. Создаются образы новых божеств. Жрецы уже сдали свои позиции до уровня помощников новой политической власти. Опять-таки, пока они играют важную роль, но постепенно теряют силы и превращаются в обычных пропагандистов, соблюдающих некогда установленный ими священный характер общества. Создатели государственности, божества в масках, теперь уже оказались в тени второразрядных и третьеразрядных завуалированных царьков. Для того чтобы использовать законотворческую мощь жрецов, создавших государство, цари, окрепшие в недрах династий, теперь уже не стесняются величать самих себя царями-богами. Последовательно углубляется классовое расслоение общества, растет число городов, тип общества, называемый нами «шумерским», подтвердит свое право на существование и последовательно будет разрастаться всеми структурами. Очень древние династические традиции в обществе Ближнего Востока дожили до сегодняшнего дня. То, что на Ближнем Востоке не может получить широкого развития республиканская или демократическая система, тесно связано с династической традицией.
Модель шумерского цивилизованного общества не меньше, чем неолитическая модель, определила ход развития цивилизации. Отличия цивилизации от культуры определяются классовыми факторами. Цивилизация связана с классовой культурой и государством. Урбанизация, торговля, богословие и наука, политика и армия, верховенство права над моралью, превосходство мужчины стали господствующими показателями нового общества. В каком-то смысле совокупность этих особенностей можно назвать культурой цивилизованного общества. Оба понятия, таким образом, становятся синонимами, они используются в одном смысле. Процесс, аналогичный мировому распространению социальной культуры, происходящей из региона Плодородного (Золотого) Полумесяца, начал свое второе серьезное распространение. На этот раз колыбель цивилизации, регион Плодородного (Золотого) Полумесяца, будет расширяться за счет того, что женит своих новых детей (в этот раз уже не дочерей, а сыновей), которых он родил и вырастил в этой колыбели, на зрелых девушках всего мира. Такое сравнение уместно. Мы можем предположить, что распространение неолитической культуры имело место благодаря тому, что дочери матери-богини достигали больших успехов во всех уголках света, куда их бросала жизнь. Что касается общества, где господствует культура патриархата, то оно стало олицетворением глубокой структуризации доминирующего положения уже не дочерей, а сыновей. Потомство цивилизованного мужчины, привязывающего к себе дочерей, превращая их в зависимых жен (матриархат уже растворился в современном обществе), постоянно будет производить на свет мужчин, увеличивать и укреплять мощь мужской части нашей цивилизации, что оно делает и по сей день.