Глава 1. ПРОТИВ ТЕЧЕНИЯ

Анархо-синдикалисты Европы и Северной Америки в борьбе с фашизмом и реакцией

...Фашизм не только утвердился в Италии; аналогичные движения появились и выросли во многих странах... Сам термин, вначале чисто национальный, стал интернаци­ ональным... Войны, кризис, армии безработных, нищета масс перед лицом материального изобилия и при не­ ограниченной возможности увеличить его еще больше демонстрируют неспособность частного капитализма разрешить экономические проблемы эпохи... Подумы­ вают о высокой миссии сильного государства, всемогу­ щего, на диктаторской основе... Такова новая ориента­ ция капитализма, которая питает фашистское движение экономически1.

Всеволод Волш, русский анархист-эмигрант,

один из создателей Франкоязычной анархистской

федерации

Теперь капитализм прибегает к своему последнему при­ бежищу —фашизму... Республика не решила экономи­ ческие и социальные проблемы. Она не могла и не может их решить. Единственная остающаяся альтернатива — фашизм или революция2.

Висенте Перес, испанский анархо-синдикалист

Первая половина 1930-х гг. ознаменовалась мучительными соци­ альными и политическими конвульсиями. Великая депрессия и стремительное падение производства вызвали резкое ухудшение материального и духовного положения широких масс населения: огромную безработицу, падение уровня зарплаты и полное беспра­ вие людей труда на производстве. Более того: экономическая по­ литика властей — увеличение налогов, сокращение государствен­ ных расходов — часто еще более усугубляла эту невыносимую ситуацию. Пытаясь спасти хозяйство в своей стране, почти все го­ сударства пошли на ужесточение торговой политики и в значитель­ ной мере «закрыли» свои рынки. В политической и идеологичес­ кой области эти процессы сопровождались ростом национализма и распространением государственнических идеологий. Крайней формой последних стал фашизм в различных его видах. В этот пе­ риод установились нацистская диктатура в Германии, «австрофа- шизм» в Австрии, укрепился корпоративный режим в Португалии. Во многих странах, где сохранились прежние демократические формы устройства, власти все более открыто прибегали к репрес­ сивным мерам: подавляли забастовки, арестовывали рабочих акти­ вистов, разгоняли демонстрации...

Кризис и наступление реакции делали положение трудящихся почти нестерпимым, но их недовольство существовавшей системой не сопровождалось ростом социально-революционных настроений. В условиях распространявшегося национализма и этатизма про­ странство для деятельности анархо-синдикалистов все более и бо­ лее сужалось.

Германия: победа нацистов и разгром анархо-синдикалистского центра в Берлине

Немецкий рабочий класс сумеет, несмотря на сегодняш­ ний ужасающий гнет, вновь собрать свои силы для со­ противления против фашистского варварства и преодо­ ления диктатуры. Тогда он, как мы надеемся, извлечет уроки из сегодняшнего горького опыта и, уничтожив капитализм и государство, сделает фашизм навсегда не­ возможным. Нынешняя катастрофа не должна стать напрасной: кто заключает пакты с капитализмом, кто де­ лает хоть малейшие уступки национализму, милитаризму и государству, —тот прокладывает путь фашизму3.

Из Манифеста Секретариата Международной ассоциации трудящихся,

24 марта 1933 г.

Мировой экономический кризис стал остро ощущаться в Гер­ мании в 1930 г. К концу года в стране было более 5 млн безработ­ ных. В большей части отраслей зарплата была понижена на 8—15%. Синдикалисты критиковали эту практику и призывали трудящих­ ся отвернуться от реформистских профсоюзов и практики сотруд­ ничества с предпринимателями4.

Организация анархо-синдикалистов Германии — Свободный рабочий союз (ФАУД) существовала с 1919 г., но на протяжении 1920-х гг. ее численность неуклонно сокращалась. С 1921-го по 1928 г. ряды союза уменьшились со 150 тыс. до 20 тыс. человек5. Безработица нанесла ФАУД тяжелый удар. Согласно отчету немец­ ких анархо-синдикалистов на 4-м конгрессе МАТ в 1931 г., доля безработных в местных группах союза составляла в среднем 60%, а в некоторых —до 80% или даже до 100%. Эго сильно ограничи­ вало агитационную и культурную работу организации6.

ФАУД выдвигал лозунги и требования, направленные на укреп­ ление рабочего движения и активизацию сопротивления против капитала, государства и растущей фашизации. Он призывал к ук­ реплению производственных советов, к их высвобождению из-под государственного контроля и превращению в органы контроля над производством и в органы борьбы. Синдикалисты предлагали бо­ роться с последствиями рационализации и кризиса с помощью введения 6-часового рабочего дня без снижения оплаты труда, по­ вышения заработной платы и достижения практического единого фронта между работающими и безработными. ФАУД выступил за введение единых уровней оплаты труда первоначально на местном и отраслевом уровне. Предполагалось подготовить и организовать широкие кампании бойкота с тем, чтобы воздействовать на каче­ ство продукции и ценообразование, провести

стачки безработных и квартиросъемщиков, под­ готовить всеобщую стачку для преодоления ка­ питализма и разгрома реакции. После этого анархо-синдикалисты намеревались организо­ вать освобожденный труд на предприятиях, в сельском хозяйстве и по отраслям и создать си­ стему свободных Советов. «Свободное общество Советов — наша цель... — провозглашал Сво­

бодный рабочий союз. — За свободное общество Советов в свобод­ ной Советской Германии!»7

В ситуации кризиса, который все больше приобретал «катаст­рофические» формы, некоторые анархо-синдикалисты считали необходимым изменить сложившуюся тактику на производстве и вновь, как и в начале 1920-х гг., поставить на повестку дня револю­ ционные лозунги. Видный активист Синдикалистско-анархистской молодежи (САМ)8 Георг Хепп утверждал, что у капитализма «боль­ ше нет шансов на выживание, ни для себя, ни для пролетариата», что с возникшими проблемами не сможет справиться ни суще­ ствующий режим, ни даже диктатура и «есть только одно реше­ ние: социалистическая экономика, ориентированная на потреб­ ности». В этих условиях, по его мнению, было «бессмысленно предъявлять капитализму повседневные требования». «...Борьба за повседневные требования, — писал он, —утрачивает свое значе­ ние в качестве средства улучшения жизненного положения при капитализме...» Такая борьба становится всего лишь «побочным явлением социального переворота, частью тех голодных бунтов, которые вспыхивают то здесь, то там и должны будут сгуститься в массовое действие с целью ликвидации капитализма». Она «на нынешней стадии —больше не школа и не процесс развития, а уже часть гражданской войны». Хепп полагал, что в стране грядет ре­ волюция, и опасался, что трудящиеся окажутся неподготовленны­ ми к ней и к созданию органов, предназначенных для того, чтобы взять производство в свои руки. Хепп предложил новые лозунги, адекватные состоянию «гражданской войны»: революционная классовая борьба с целью свержения капитализма и разгрома ре­ акции; взятие рабочими и крестьянами фабрик, заводов и земли в свои руки; «введение социалистической экономики, ориентирован­ ной на потребности»; организация освобожденного труда, начиная с предприятий, полей и отраслей; создание надпартийных Советов как органов общественной жизни, исполняющих волю трудящих­ ся и отзываемых ими в любой момент; «против любого восстанов­ ления государства»; «за либертарный социализм»9.

Взгляды Хеппа отнюдь не были изолированным явлением или экзотической «крайностью» в анархо-синдикалистском движении. Ряд групп ФАУД (в частности, из Рейнско-Майнской области) так­ же считали, что кризис открывает новые возможности для социаль­ но-революционных действий, что капитализм обанкротился и тру­ дящиеся должны взять экономику в свои руки10.

Прагматики не соглашались с такой оценкой. Так, известный деятель и теоретик ФАУД Герхард Вартенберг называл подобную радикальную аргументацию «странной» и полагал, что организация практически ничего не сделала, чтобы использовать наступивший кризис и проистекающие из него трудности капитализма. «Если за­ дачей ФАУД в период стабилизации была переориентация на повсед­ невные конфликты, то для периода кризиса в принципе верно то же самое, только конфликты приобретают теперь новый опенок; они становятся более ожесточенными, тяжелыми, политическими, они могут часто приводить к крупным решениям». Эго касается борьбы против фашизма, революционных требований в области безработи­ цы, принятия антикризисных мер, проблем терпимости, единого фронта и т.д. «...Можно сказать, что классовые бои существенно обострились, пролетариат все более революционизируется, — при­ знавал Вартенберг и туг же добавлял: — Но перед лицом сильного фашизма нечего и думать о том, что непосредственно предстоит ре­ волюция. Таким образом, наша задача состоит в том, чтобы повсю­ ду принимать лидирующее участие в конфликтах, но вести их более разумно, чем Красная профоппозиция (профсоюзные организации, которые ориентировались на компартию. — ЯД), и убеждать рабо­ чих в мысли, что подлинное преодоление кризиса при капитализме невозможно». Что касается борьбы с фашизмом, то здесь следует

«требовать организованных действий масс на улицах, на предприя­ тиях и тд. вместо изолированных террористических актов»11. Вартен­ берг предостерегал от выдвижения заведомо невыполнимых максима­ листских лозунгов, заявляя: «Наш путь [ведет] между реформизмом и пустыми революционными фразами»12.

В конце 1930 г. синдикалисты участвовали в двухнедельной за­ бастовке 140 тысяч берлинских металлистов. Они активно высту­ пали на всех собраниях, вели агитацию за всеобщую стачку и т.д. Предприниматели намеревались снизить зарплату на 15%, рефор­ мисты передали вопрос на рассмотрение государственного арбитра­ жа, который высказался в пользу хозяев. После этого вспыхнула за­ бастовка. Однако по настоянию профлидеров рабочие вернулись на работу и потерпели поражение13. В воззвании к металлистам анар­ хо-синдикалисты вновь осудили «игру профсоюзной бюрократии», которая, «как уже часто бывало ранее, встала на защиту интересов германских процентщиков-кровопийц». Они призывали трудящихся покончить с «партийно-политическим расколом» и «предательским реформизмом», разрушить социал-демократические профсоюзы —

«бастионы политики рабочей измены» и примкнуть к ФАУД14.

29—31 мая 1930 г. в Берлине состоялся 18-й конгресс ФАУД. Ему предшествовала конференция федерации строителей, от которой ожидали преодоления раскола в ее рядах. Однако сделать это в полной мере не удалось. Ряд союзов строителей согласились с вос­ соединением, но руководство отколовшейся федерации по-пре- жнему настаивало на своей правоте. Конференция постановила создать общенациональный фонд солидарности и внесла это пред­ ложение на конгресс ФАУД.

На конгрессе были представлены 250 делегатов от 160 местных организаций. Из-за растущей безработицы число членов, уплачи­ вающих взносы, к этому времени сократилось до 10—15 тысяч. Несмотря на нехватку денег и финансовые долги, ФАУД продол­ жал энергичную пропагандистскую деятельность. В различных ча­ стях страны отраслевые федерации или местные группы проводи­ ли собрания и митинги, на которых выступали ораторы ФАУД. Издавались центральные и местные газеты и журналы, работала созданная после 17-го конгресса «Гильдия либертарных друзей книг», которая ежегодно выпускала по 4 книги и распространяла среди членов книги других издательств15. В «Гильдию...» могли вхо­ дить не только члены ФАУД, и взносы ее членов помогали финан­ сировать издание литературы.

На съезде анархо-синдикалистов разгорелись острые споры. Некоторые, более крупные, союзы потребовали пересмотреть тра­ диционный синдикалистский принцип равного представительства всех рабочих союзов, независимо от количества членов в них. Им удалось частично добиться принятия своего предложения: было принято решение о том, что каждые 100 членов будут получать до­ полнительный голос на конгрессе. Принципиальные вопросы дол­ жны были решаться референдумом. Делегаты постановили ввести новый размер взносов.

Наиболее жаркие дискуссии касались путей оживления движе­ ния. Они закончились не в пользу сторонников радикального кры­ ла. Докладчик потребовал более сильной ориентации на профсо­ юзную работу и соответствующих организационных изменений. В итоге были приняты решения — участвовать в производственных советах (рабочих органах на производстве, созданных в соответ­ ствии с законодательством) и создать общенациональный фонд солидарности. Тем не менее предложение докладчика об отмене введенного в 1921 г. запрета на членство в политических партиях было отклонено подавляющим большинством, которое по-прежне­ му хотело, чтобы в организации состояли только анархо-синдика- листы (меньшинство хотело открыть организацию для всех рабо­ чих, независимо от их убеждений)16.

Спор между сторонниками и противниками участия в производ­ ственных советах завершился в пользу первых. Как отмечалось в отчете МАТ за 1930 г., «именно узаконенный характер производ­ ственных советов заставлял анархо-синдикалистов в течение мно­ гих лет обсуждать вопрос об участии или неучастии в них. Однако в последнее время большинство организаций под давлением эко­ номических условий стало склоняться к участию [в них] с целью завоевать больше влияния на предприятиях»17.

Конгресс обсудил вопрос об отраслевых федерациях и перенес окончательное решение на 19-й конгресс.

й конгресс постановил произвести специальные дополни­ тельные взносы для погашения долгов ФАУД в размере 30 тыс. марок. Он принял ряд решений об издании учебно-пропагандист­ ского материала, агитационно-дискуссионного листка и серии брошюр по синдикализму. Однако, как отмечала Административ­ ная комиссия (исполнительно-технический орган ФАУД) перед 19-м конгрессом, эти решения было «невозможно исполнить»18. На форуме подал в отставку с поста председателя организации старый активист движения Фриц Катер. Вместо него конгресс на­ значил Райнхольда Буша, представителя более молодого поколе­ ния19. Отставка была непосредственно связана с острыми спорами и напряженной атмосферой внутри организации. «Время, которое они отдали бесценной деятельности в ФАУД, отравило жизнь мно­ гим ответственным товарищам. Франц Барвич, Макс Винклер, а недавно и Фриц Катер, все они ушли в значительной мере по этой причине, — признавал в 1932 г. Варгенберг. — Фриц Катер, к при­ меру, заявил на Берлинском конгрессе 1930 г.: “Я слагаю свой пост не из досады, а потому, что считаю необходимым, чтобы пост пред­ седателя занимала молодая сила, которая сможет лучше защищать­ ся от оскорблений — таких, какие были обрушены на меня за по­

следние годы”»»20.

Период с конца 1920-х гг. стал временем «беспрестанных внут­ ренних споров, внугриорганизационной борьбы за власть, органи­ зационно-юридической казуистики», «и больше ничем», писал член Административной комиссии Свободного рабочего союза Хельмут Рюдигер в 1932 г. секретарю МАТ Рудольфу Роккеру. Со­ перники в Административной комиссии пытались с помощью ма­ невров оттеснить друг друга. Сухи жаловался Роккеру на «стиль правления» Рюдигера в ФАУД и обвинял его в нечестных манипу­ ляциях по смещению Катера в 1929 г. Рюдигер, в свою очередь, нападал на стиль работы Сухи. В письме Сухи Роккер сетовал, что не понимает, что происходит, и не находит общего языка с новы­ ми людьми в руководстве21.

В процессе дискуссий в немецком движении по принципиаль­ ным и теоретическим вопросам все более настойчиво выступали те, кто добивался пересмотра или «конкретизации» прежних устано­ вок анархистской доктрины. Роккер повторил свои высказанные уже ранее мысли о возможности временного сохранения денег и банковской системы как средств обмена «в период социального преобразования», пока не будут налажены «новые формы жизни»22.

Фриц Детгмер опубликовал в немецком анархо-синдикалистском журнале «Ди Интернационале» ряд статей на экономические темы, в которых не только широко прибегал к марксистским элементам анализа капиталистического хозяйства, но и отстаивал применение денег при социализме.

Автор начинал с утверждения, что капиталистическая система распределения является несправедливой и эксплуататорской, по­ скольку находится в руках немногих, то есть капиталистов, исполь­ зующих при этом рычаги цен и зарплаты. В противовес этому Дет- тмер зашишал анархо-коммунистический принцип равенства всех в праве на потребление. При этом он справедливо оговаривал, что полностью свободное, неограниченное потребление вообще невоз­ можно, поскольку пресловутое состояние «изобилия» никогда не будет в действительности достигнуто. В свободном обществе, гово­ рил Детгмер, «каждый не сможет брать из общественного богатства сколько ему заблагорассудится; точно так же как не сможет уста­ навливать для себя меру своего труда по собственному усмотрению; каждый сможет взять лишь столько, сколько ему будет причитать­ ся, и должен будет работать столько, сколько необходимо для про­ изводства распределяемых благ». Все эти вопросы «должны ре­ шаться всеми сообща»21. В этих замечаниях Деттмера не было ничего, противоречащего анархо-коммунизму Кропоткина. Одна­ ко немецкий синдикалист шел дальше. Он не соглашался с анар- хо-коммунистическим вариантом регулирования потребления, ког­ да «с помощью учета устанавливается, какие запасы тех или иных продуктов имеются в наличии или могут быть изготовлены, а за­ тем высчитывается и каждому выдается полагающаяся ему часть»24.

«Нам следует ясно представлять себе, — писал он, — что в гряду­ щей революции коллективистский анархизм предоставляет един­ ственную практическую возможность построить хозяйство в нашем духе...»25 Под «коллективизмом» в анархистских кругах того пери­ ода понимался принцип распределения «по труду».

Детгмер заявлял, что наилучшим способом принятия решений о мере необходимого труда и потребления являются деньги, за ко­ торыми должна, впрочем, сохраниться лишь одна функция —

«средства справедливого распределения». Преимущество этого спо­ соба он видел в возможности индивидуального выбора, какие из­ делия потреблять. Детгмер предполагал, что все могли бы получать за свой труд определенную сумму денег и тратить ее затем на по­ требление по своему усмотрению26. Предприятия при этом долж­ ны были рассматриваться как часть общественной экономики, но непосредственно управляться своим трудовым коллективом и его Советом. Им и предстояло вести учет всех работ, определять себе­ стоимость продукции в соответствии с затраченным рабочим вре­ менем и цены на нее. Затем путем согласования в рамках федера­ ции предстояло установить средние цены по отрасли. В принципе Детгмер ратовал за равный доступ всех к потреблению, но в то же время считал равную зарплату для всех нежелательной, утверждая, что по крайней мере первоначально сами члены трудовых коллек­ тивов станут определять, какие работы и виды деятельности дол­ жны быть более высокооплачиваемыми. В его экономической схе­ ме предусматривалась также система кредитования отдельных предприятий и существование общественных банков27. Что касает­ ся производства, то он вообще не считал нужным менять его «ма­ териальный аппарат»; достаточно было взять производство «как оно есть, расширить его и изменить в пользу социализма». То, что предлагал Детгмер, было, по существу, своеобразным «рыночным социализмом», во многом возвращением к Прудону, но на индуст­ риальной основе, предполагавшей координацию и планирование экономической деятельности. Этой модели соответствовало и его открытое высказывание в пользу реформистской тактики соглаше­ ний с предпринимателями и «соучастия» рабочих в капиталисти­ ческом производстве. «Демонтаж власти не означает ликвидацию власти, — заявлял он. — Он означает всегда лишь соучаствовать, означает властные полномочия как рабочих, так и капиталистов». Детгмер предлагал включать в предмет таких соглашений не толь­ ко вопросы о зарплате, но и о ценах на продукцию, контроле Со­ ветов предприятий над финансовой документацией. «Следует по­ кончить с тем, что каждый работник идет на фабрику и занят там только тем, что работает, заботясь в лучшем случае только о зар­ плате, — взывал немецкий синдикалист. — Ответственность за не­ утешительное экономическое положение лежит не только на капи­ талистах. Все рабочие тоже виновны в нем, и их долг — осознать эту ответственность»28. Последнее было разрывом даже с традици­ ей революционного синдикализма, который исходил из того, что интересы предпринимателя и работника несовместимы, и пробле­ ма прибыльности производства при капитализме последнего инте­ ресовать не должна.

Вартенберг предлагал изменить прежнее, традиционное пред­ ставление анархистов и анархо-синдикалистов о государстве, кото­ рое исходило из резкого противопоставления государства и обще­ ства. Теперь оно, по его мнению, устарело. Современное государство, утверждал он, не просто стало активно вмешиваться в обществен­ ную жизнь, оно выполняет патерналистскую роль, занимается со­ циальными и экономическими вопросами, «переняло социально необходимые функции», «невыполнение которых привело бы к дез­ организации, голоду». Иными словами, государство «вросло в об­ щество». Более того, заявлял Вартенберг, оно защищает безопас­ ность рабочих на производстве и права производственных Советов. Возникло «социальное государство», не сводящееся к простой «ма­ шине подавления», и революция не может просто уничтожить его. Он выступал за то, чтобы сохранить эти выполняемые государством функции, изъять их «из рук государства», «разгосударствить» и

«организовать коллегиально» соответствующие аппараты29. И это был еще один шаг к сближению с марксистской концепцией «пе­ реходного периода» между капитализмом и социализмом.

Вартенберг выступал за то, чтобы возложить эти социальные задачи, а также организацию распределения и регулирование про­ изводства на систему Советов. «...Определенные функции государ­ ства должны будут в будущем обществе, по крайней мере на пере­ ходной стадии, исполняться всеобщей организацией, которая будет построена в высшей степени федералистски, либертарно, но отли­ чаться от частных групп тем, что охватывает всех жителей опре­ деленной территории», — писал он. Такая система Советов «в ос­ новном должна совпадать с тем, что представляли себе старые французские синдикалисты в облике структуры бирж (территори­ альных межпрофессиональных объединений. — ВД.). Этот орга­ низм не будет государством, потому что у него не будет властных средств и не будет угнетенного класса. Он будет всего лишь связу­ ющим звеном между отдельными хозяйственными группами, пред­ приятиями, городами, провинциями...» — уверял Вартенберг10.

Существо полемики между Вартенбергом и ортодоксальными анархо-коммунистами, конечно же, не сводилось к вопросу о су­ ществовании каких-либо органов координации в масштабах всего общества, хотя немецкий синдикалист и пытался создать у читателя такое впечатление, обвиняя своих оппонентов (таких, как австри­ ец Пьер Рамю) в «индивидуализме» и «идеале огорода», то есть изо­ ляции. Анархо-коммунисты, настаивая на принятии решений по­ средством «свободных соглашений», не отрицали того, что вольные коммуны должны будут координировать свою деятельность в раз­ личных вопросах31. Подлинные мотивы Варгенберга были иными: его возмушало стремление анархо-коммунизма к децентрализации, к ориентации на максимальное самообеспечение и на решение как можно большего числа вопросов на местном уровне. Он сетовал на то, что такой подход привел бы к «развалу крупных предприятий», между тем как именно они в состоянии обеспечить «рациональное производство». В качестве альтернативы, по сути, предлагался сво­ еобразный «федералистский» централизм. И лишь потом мог, с точки зрения Вартенберга, наступить этап «полной анархии», ко­ торый он воспринимал как полную стихийность и отсутствие вся­ ких прочных структур вообще32.

Что касается будущей рево­ люции, на которую по-прежнему рассчитывали анархо-синдика­ листы, то прагматики, мыслив­ шие категориями «переходных стадий» и невозможности «немед­ ленного осуществления анархист­ ских идеалов», теперь исходили из того, что она будет совершена

«всем революционным пролета­ риатом» как классом в форме не­ коего «единого фронта». Причем ФАУД будет составлять в этом фронте «движение меньшинства». Только затем, когда встанет воп­ рос о строительстве нового обще­ ства, разгорится серьезная борьба с противниками федерализма и государственниками33.

соглашались с предлагавшимися новшествами. На страницах «Ди Интернационале» шла оживленная дискуссия между упорно наста­ ивавшими на своем «обновителями» и сторонниками более тради­ ционного, анархо-коммунистического подхода. Живший в Европе индийский анархист М. Ачарья вступил в прямую полемику с Дег- тмером. Он резко возражал против всякого намерения сохранить деньги («украденный труд») в будущем обществе. «Экономика де­ нег — это всегда капиталистическая экономика», — писал он. Тот, кто допускает деньги, «проявляет капиталистическое мышление и капиталистический интерес», тот сам становится капиталистом или, по меньшей мере, сторонником капиталистического хозяйства. Предлагаемая деньгами свобода мнима, писал Ачарья, это «свобода в несправедливости и эгоизме», по сути, это рабство. Деньги как ре­ гулятор распределения плохи тем, что они безлики и не учитывают индивидуальных потребностей и особенностей конкретного челове­ ка. Индийский анархист защищал анархо-коммунистический под­ ход, при котором «местные коммуны справедливо распределяют не­ обходимые им товары пропорционально общему числу членов», причем «под общественным контролем». Общее количество людей и есть регулятор верхней границы потребления, и каждый должен получить именно то, что ему нужно, а не безликие деньги. «Об­ мен — это капиталистическая форма хозяйственной жизни». Как и

«классические» анархо-коммунисты, Ачарья отмечал неразрывную связь между принципом обмена и государством. «Идея обмена, — подчеркивал он, — ведет к индивидуализму и заканчивается, в ко­ нечном счете необходимостью судьи и диктатора...» Он доказывал, что свободное общество нельзя построить на эгоизме: «Тот, кто об­ менивает, тот не социалист, а насильник, вечный носитель поли­ тических конфликтов...»

В социалистической идеологии, писал Ачарья, не должно и не может быть речи об обмене и теориях обмена. Труд, изделия и об­ щество неразрывны. Вопрос не стоит даже об обмене между отдель­ ными коммунами, ведь все коммуны — не более чем части одной большой всеобщей коммуны, все члены отдельной коммуны явля­ ются в одно и то же время членами общего целого. Все они в изве­ стной мере под одной крышей, как одна семья. Человек свободного общества трудится не на обмен, а для того, чтобы доставить удо­ вольствие себе и своим товарищам. Отвечая на утверждения, буд­ то такое общество невозможно, Ачарья ссылался на опыт перво­ бытных народов и вновь созданных общин и коммун.

Индийский теоретик назвал вещи своими именами: речь идет о заимствовании некоторыми либертариями марксистских пред­ ставлений. «Нет никакой переходной стадии между несоциалисти­ ческим и социалистическим строем, — настаивал Ачарья, —даже во время революции. Любой мирный переход был бы комбинаци­ ей обоих, диаметрально противоположных по сути своей принци­ пов... Такой переход может быть только марксистским: сначала революция, затем переходная стадия и только потом идеология и цель». Эго заканчивается большевизмом, предупреждал он, призы­ вая срочно разрешить вопросы, связанные с социализмом, до ре­ волюции34.

С резкой критикой Деттмера, Макса Нетглау и других оппонен­ тов анархо-коммунизма выступил известный немецкий анархо- синдикалист Генрих Древес. До Первой мировой войны он был активным членом Анархистской федерации Германии, в начале 1920-х гг. принадлежал к «рейнско-вестфальской» оппозиции внут­ ри ФАУД, на 13-м конгрессе союза критиковал Административную комиссию за бюрократизм и склонность к централизму. В 1921— 1923 гг. Древес редактировал ежедневную газету «Шёпфунг», которая стала своего рода форумом для настроений, расходившихся со строгим синдикализмом руководства ФАУД (анархистов, привер­ женцев альтернативной культуры, коммун и т.д.)35. Теперь, утвер­ ждая, что его «позицию в данном вопросе разделяют многие това­ рищи», он осудил попытки решить проблемы создания нового общества «с помощью капиталистического образа мышления, его идей и принципов», поскольку считал, что такие попытки обречены на провал36.

Древес отвергал не только «умопомрачительные» теории об ис­ пользовании денег в свободном обществе, но и свойственные мно­ гим синдикалистам индустриалистские представления. «Должен быть отброшен весь капиталистический способ труда и хозяйство­ вания». От него останется лишь «голая человеческая деятельность», навыки, однако самому облику экономики предстоит измениться, поскольку в центре хозяйства окажется сам человек: ход экономи­ ческого развития будет определяться именно его потребностями и нуждами, а не погоней за прибылями или рынками сбыта. Речь, с точки зрения Древеса, должна была идти не только о социализации средств производства и земли с предоставлением последней в сво­ бодное пользование всем желающим ее обрабатывать, но о гораз­ до более глубоких изменениях. Он настаивал на том, что «индуст­ риализация хозяйства уступит место аграризации, техника из самоцели экономики превратится в средство», а машина — из гос­ подина человека в его слугу. Древес говорил о «переориентации... с индустрии на сельское хозяйство», которая «положит конец бе­ зобразиям и противоестественности индустриального раздувания экономики». Руководствуясь своими нуждами, люди смогут созна­ тельно направлять хозяйственную деятельность и подчинят ее сво­ ей воле. Предстоит также переориентация с «директориальных» (единоличных, капиталистических) методов организации процес­ са труда на «коллегиальные» (социалистические), с приказов и под­ чинения на согласование и техническое умение. Новое разделение труда будет основано на свободной договоренности людей.

Все эти перемены, продолжал Древес, окажут значительное воз­ действие на саму структуру и организацию производства. Он уве­ рял, что «примерно три четверти капиталистической индустрии, например химическая промышленность, оружие, авиация, транс­ портные средства и тд. с их разветвленными хозяйственными при­ датками, не удовлетворяют никакие “потребности” в социалисти­ ческом смысле, но выросли исключительно из капиталистических законов власти и прибыли...». Соответственно нет смысла созда­ вать синдикальные отраслевые федерации, которые затем придет ся ликвидировать. Придется решать также важную задачу устрой­ ства в других отраслях тех, кто выполняет в настоящее время ра­ боту, подлежащую упразднению при социализме37.

Все эти процессы (управление отдельными предприятиями и координация экономики в целом) должны были, по Древесу, нахо­ диться в компетенции общих собраний и Советов трудовых коллек­ тивов и их делегатов. Он предложил новый подход к проблеме

«конструктивного социализма»: социализм необходимо подгото­ вить и планировать, поскольку он предполагает глубокое измене­ ние сознания людей. «Конечно, революции нельзя “делать”, как “делают” предмет мебели, пивную кружку или рыбный клей... Но они и не служат проявлением чисто механически действующих сил...» Необходимы еще «силы волевого импульса, силы духа, силы сопротивления»38. Революционеры должны способствовать их ста­ новлению и развитию задолго до момента революции. Такое «пла­ нирование социализма» предполагало, по мысли Древеса, «кон­ центрированную деятельность революционеров», стремящихся

«превратить социалистические идеи в содержание духа времени» и продемонстрировать их людям. Люди должны увидеть «представ­ ление мыслеобразов, изображающих будущий экономический и социальный строй», который освободит их от рабства и бедствий,

«прояснение понятий и идей». Это позволит им постичь всю абсурдность, лежащую в основе капиталистического строя, и не по­ желать больше ее терпеть. Наконец, необходимо организационное оформление этого «процесса прояснения», которое даст людям возможность в надлежащий момент активно вмешаться в ход со­ бытий и одержать победу39.

Анархистские группы Гёппингена и Кляйн-Эсслингена (Вюр­ темберг) представили всем анархо-синдикалистам, анархистам,

«антипарламентским марксистам» и другим левым революцион­ ным группам свой проект социального переустройства, который, по их мысли, мог служить основой для дискуссии и последующего созыва объединительного конгресса. В нем предусматривалась сле­ дующая программа мер по созданию «свободного, органического, анархо-коммунистамеского общества»: выдача каждому человеку бонов на равномерное распределение наличных потребительских благ; обобществление земли, орудий производства и сырья с пере­ дачей их под управление отдельных рабочих союзов, кооперативов и объединений; отмена юридического права частной собственно­ сти при сохранении личной собственности, не превышающей раз­ меры, необходимые для жизни отдельного человека или семьи; свободный доступ всех людей к производству; определение рабочими союзами и кооперативами производственных возможностей и нужд с передачей информации коммунам и профсоюзным объе­ динениям; автономная организация труда и обмена рабочей силой; переориентация промышленности на первоочередное производ­ ство техники для нужд сельского хозяйства; создание полностью автономных коммун и общин, могущих наладить самопроизвод- ство изделий (помимо общего производства жизненно необходи­ мых благ); полная ликвидация военного производства, армии, по­ лиции, тюрем, правовой системы и т.д., всеобщая охрана порядка самими группами населения; широкое строительство жилья, орга­ низация жилищных кооперативов и развитие самодеятельности в данной области; передача транспорта и связи под управление со­ ответствующих товариществ работников; отмена прежней единой системы образования и авторитарной педагогики и свободное раз­ витие инициатив в сфере образования. Что касается принципов распределения, то вюртембергские анархисты — в отличие от «ре­ форматоров» анархизма — предлагали отказаться от употребления денег «в какой бы то ни было форме». По их мнению, жизненно не­ обходимые блага должны были распределяться между всеми поров­ ну при условии участия потребляющего в общественном производ­ стве. Иные, «не жизненно необходимые» блага, дополнительно производимые в свободное время теми или иными коммунами или группами, могли распределяться согласно категориям, установлен­ ным заинтересованными лицами40.

Как бы то ни было, общим для большинства немецких анархо- синдикалистов оставалось представление о хозяйственном строе свободного общества как о плановой экономике, причем речь шла, разумеется, не о государственном планировании, а о планировании снизу — через рабочие союзы, Советы в цехах, на предприятиях и в отраслях, Советы коммун41.

Стремясь расширить свою социальную базу в ситуации «уско­ ренного отмирания демократического государства», немецкие син­ дикалисты продолжали попытки разработать аграрную программу, привлекательную для сельских жителей42. Рабочая группа, создан­ ная ФАУД Лейпцига, предложила проект, в который включались, в частности, такие положения, как обобществление земли, безвоз­ мездная конфискация всех поместий со всеми угодьями и земли, арендуемой у помещиков средними крестьянами; передача земель, арендуемых мелкими крестьянами, в руки их нынешних пользова­ телей; создание в конфискованных поместьях Советов, образуемых постоянными сельскохозяйственными рабочими и персоналом, и переход под их коллегиальное управление коллективной обработ­ки земли в поместьях; передача лесных и охотничьих угодий под управление рабочих союзов и Советов работников лесной отрасли, водных угодий — под управление общин. Предусматривалось, что освоение необрабатываемых земель и мелиоративные работы будут осуществляться обществом в целом, а опытные станции могут на­ ходиться в компетенции рабочих бирж, то есть территориальных межпрофессиональных объединений. Что касается средних и мел­ ких земельных собственников, то синдикалисты предлагали такие меры, как отмена всех залогов и долгов, лежащих на этих земель­ ных участках, соблюдение неприкосновенности земли, скота и ору­ дий труда средних крестьян, объединение их хозяйств в сельские кооперативы под управлением свободных крестьянских Советов, создание местных Советов мелких крестьян и ремесленников, их включение в сельский кооператив (вместе с крестьянскими Сове­ тами) и сельские Советы (вместе с промышленными рабочими, живущими в деревне). Крестьянские Советы должны были полу­ чить общий доступ к удобрениям, кормам, скоту и технике и совме­ стно с сельскими Советами регулировать сельскохозяйственное производство, продукция которого через рабочие биржи подлежа­ ла обмену на изделия промышленности. План предусматривал по­ ощрение и развитие добровольной кооперации, создание федера­ ции кооперативов и, как предполагалось, постепенный переход ко всеобщей сельскохозяйственной кооперации43. Были разработаны основы и принципы федерации сельскохозяйственных рабочих и родственных профессий ФАУД44.

Идейные споры и дискуссии в ФАУД разворачивались на фоне все более острого кризиса, охватившего Германию. Анархо-синди- калисты критиковали усиление национализма во всех сферах, вплоть до правительственных кругов и внешней политики, внедре­ ние мер «жесткой экономии» в попытке выйти из кризиса за счет трудящихся, повышение налогов и усиление диктаторских тенден­ ций при правительстве канцлера Брюнинга, который пришел к власти весной 1930 г.45

По оценке ФАУД, политика кабинета Брюнинга, пользовавше­ гося также поддержкой социал-демократии, в значительной мере способствовала углублению кризиса. Правительство «предполага­ ло справиться с кризисом с помощью дефляционных мер. Цены на товары, равно как и зарплата, квартплата и тд., должны были быть снижены. Тем самым немецкие товары должны были подешеветь в золотом эквиваленте и стать более конкурентоспособными на мировом рынке, — комментировали анархо-синдикалисты. Одна­ ко снижение зарплаты шло гораздо быстрее, чем снижение цен.

Результатом стало резкое сокращение внутреннего рынка, прине­ сенного в жертву иллюзии роста экспорта, сокращение налоговых поступлений, перенапряжение до невыносимых размеров расходов на государственные нужды, на безработных и иные виды страхова­ ния. Политика дефляции стала политикой сокращения зарплаты, усиления нищеты, снижения покупательной способности, она вела к все большему обнищанию и все большей безработице. Эго была

«вода на мельницу национал-социализма» с его социальной дема­ гогией. Настроения рабочих становились более радикальными, но это происходило прежде всего в форме роста влияния коммунис­ тов. В результате росла не «революционная решительность», а от­ чаяние рабочего класса, страдавшего от партийной борьбы и рас­ колов46.

С 1930 г. ФАУД и Международная ассоциация трудящихся об­ ращали все более пристальное внимание на рост фашистской уг­ розы в Германии47. Экономический кризис, считали синдикалис­ ты, «имеет последствием мощное прогрессирование фашистской волны. Капитализм питает фашизм. Безработные, принадлежа­ щие к партии Гитлера, получают преимущества у хозяев, и таким образом фашизм приобретает все больше сторонников среди ра­ бочих», — отмечалось в ежегодном отчете МАТ за 1930 г.48 ФАУД принял участие в «Сообществе борьбы против реакции и фашиз­ ма», созданном различными левыми организациями, независимы­ ми от компартии. Эта ассоциация пыталась объединить революци­ онный пролетариат Германии в общей борьбе против фашизма, невзирая на политическую принадлежность. В конце 1930 г. она развернула активную деятельность, в первую очередь, в Берлине49. В реальности, как вспоминал позднее А. Сухи, занимавший до 1933 г. пост одного из секретарей МАТ, созданию объединения предшество­ вали длительные дискуссии в инициативной группе. Среди ее учас­ тников были он сам, известный марксист-диссидент Карл Корш, либертарный социалист Альфред Дёблин, российский левый эсер Исаак Штейнберг и др. В созданную организацию в реальности вош­ ли «группы и организации слева от КПГ, единомышленники Отто Рюле и Франца Пфемферта (члены левокоммунистического Всеоб­ щего рабочего союза — Единой организации. — ЯД), сторонники коммунизма рабочих Советов, синдикалисты и анархисты»50.

21 января 1931 г. ФАУД, Союз революционных отраслевых объе­ динений Германии, Независимая социал-демократическая партия Германии, Анархо-синдикалистекая молодежь, Сообщество проле­ тарских свободомыслящих и Свободный рабочий певческий союз Германии провели антифашистскую демонстрацию в Берлине. В ней участвовали 2 тысячи человек. Демонстранты протестовали против экономической политики правящих кругов, сотрудничества социал-демократии с буржуазией, уступок коммунистов национализ­ му51. Они предостерегли, что победа фашизма не решит социальных проблем, но приведет лишь к разгрому рабочего движения, войне, порабощению пролетариата и варварству. Участники протестов при­ звали к объединению пролетариата, независимо от убеждений, и проведению всеобщей антифашистской 24-часовой стачки52.

В Рейнской области в 1931 г. была создана антифашистская организация «Рабочее и боевое сообщество за революционный анархо-синдикализм», в которую вошли 10 местных организаций ФАУД. В воззвании сообщества критиковалась пассивность трудя­ щихся: «Рабочий класс... жаждет счастья свыше и блуждает от од­ ной надежды и иллюзии к другой. Реакция не только завоевывает те круги, на которые она всегда могла рассчитывать; нет, ее проник­ шие во все поры жизни всего общества бациллы разъели многолет­ ний здоровый дух рабочего класса, и эта гидра, уверенная в побе­ де, поднимает свою голову, торжествуя над духом человеческого здравого смысла и свободы. Кажется, что человечество еще не поняло идей анархо-синдикализма и полностью игнорирует, что фа­ шизм начинается в каждом отдельном человеке. Авторитет, мертвя­ щее повиновение, нейтралистский принцип являются предваритель­ ными условиями всеобщей фашизации, даже если они проистекают из рабочих организаций»53.

В течение 1931 и 1932 гг. только в Рейнской области ФАУД и Синдикалистско-анархистская молодежь организовали множество антифашистских демонстраций, в которых участвовали в среднем по 400—500 человек. В некоторых местах вспыхивали уличные столкновения с фашистами, с обеих сторон имелись убитые и ра­ неные. В рабочих кварталах Вупперталя нацистов встречали градом камней и горшков. Иногда звучали и выстрелы. В городе имелись районы, где нацисты не смели показываться до 1933 г.54

В попытке организовать более энергичное противостояние на­ цистам некоторые анархо-синдикалистекие активисты приступи­ ли к созданию военизированных «черных отрядов». Первый из них возник, по имеющимся сведениям, в верхнесилезском городе Рати- бор еще в 1929 г. Оттуда инициатива распространилась и на другие города региона — Бойтен, Розенберг, Качер, Глейвиц, Бобрек-Карф и др. Члены отрядов вели активную антифашистскую агитацию, особенно в сельской местности, проводили антинацистские демон­ страции (нередко вместе с коммунистами). Летом 1930 г. возник

«черный отряд» в Берлине: здесь молодые активисты подвергли критике «стагнацию» ФАУД и Синдикалистско-анархистской мо­ лодежи и провозгласили намерение создать «антифашистское объе­ динение революционных рабочих», независимо от политических партий. В Берлине члены «черного отряда» также занимались, в первую очередь, агитацией, но старались действовать отдельно от коммунистов. Они надеялись придать своей деятельностью и но­ вый импульс анархо-синдикалистскому движению, подчеркивая свою связь с ФАУД. В 1931 г. были созданы «черные отряды» в Касселе, Зуле, Эрфурте, Дармштадте и Вуппертале. Вуппертальс­ кий отряд был вооружен и действовал как группа самообороны, нередко вступая в столкновения со штурмовиками. В ФАУД и САМ отношение к новой инициативе было неоднозначным. Синдика­ листско-анархистская молодежь Саксонии одобрила в октябре 1930 г. создание «черных отрядов» как «групп действия и пропаган­ ды». Вопрос о создании «организаций обороны» обсуждался на 8-м конгрессе САМ в Эрфурте в декабре 1930 г. Но немалое число ве­ дущих активистов полагало, что бороться с фашизмом такими ме­ тодами бесполезно, и критиковало ношение униформы и «милита­ ризацию» движения. В феврале 1931 г. Административная комиссия ФАУД постановила, что такие отряды должны создаваться исклю­ чительно «в связи с ФАУД и предприятиями»55.

Согласно разработанному «Проекту директив» относительно

«черных отрядов», организация целиком разделяла «принципы синдикализма». Она рассматривала себя как «дополнение» ФАУД и САМ и одновременно — как «формирование обороны против фа­ шизма и врагов анархо-синдикализма». Задача отрядов состояла в

«устной и письменной пропаганде против фашизма и за либертар­ ный социализм». Членом организации мог стать любой рабочий, разделяющий ее принципы. Отряды строились на федералистской основе. Первичные группы состояли из 8 человек, избиравших из своей среды руководителей и их заместителей. Три группы образо­ вывали отделение, 4 отделения — сотню, а руководители сотен со­ ставляли Секретариат организации. Предусматривалось введение членских взносов в 50 пфеннигов в месяц56.

Активисты «черных отрядов» пытались физически противосто­

ять нацистам. «Когда на тебя нападал нацист, надо было давать сдачи, — вспоминал позднее вуппергалец Ханс Шмитц. — Ведь нельзя же было ждать, пока наступит другой день, и затем требо­ вать на фабрике всеобщей стачки, как говорили старшие товари­ щи». Анархо-синдикалистекая молодежь собиралась после работы, рассказывал другой активист из Вупперталя Густав Крюшет. «Тог­ да всегда что-нибудь происходило: драки с нацистами, дискуссии в ратуше с любителями пофилософствовать за1 чашкой какао, изго­ товление или раздача листовок, в профсоюзном доме или на улице. Вечерами мы всегда ходили к другим организащиям, на их собрания, чтобы выступать там. Я тогда, думаю, редко ложился спать раньше двенадцати — и то еще частенько читал до трех часов ночи»57.

В 1931 г. ряды ФАУД продолжали совращаться. В Союзе оста­ валось всего 6634 члена, главным образом в таких промышленных районах, как Берлин—Бранденбург—Померания (2574), Рейнская область (1380) и Саксония (561). По несколько сотен членов объе­ диняли провинциальные рабочие биржи Баварии (540), Юго-За­ падной Германии (Бадена и др. — 395), Вестфалии (307), Тюрин­ гии (301) и Северо-Западной Германии (212). Совсем небольшими были отделения в Вюртемберге (123), Нижней Саксонии (114), Силезии (90) и Саарской области (37)58. Год был весьма тяжелым для организации. 80—90% членов не имели работы; рабочие не могли регулярно выплачивать членские взносы. Тем не менее анар­ хо-синдикалисты пытались продолжать агитационную работу. В октябре 1931 г. они провели «агитационные недели», что позволи­ ло приобрести несколько сотен новых членов и подписчиков газе­ ты. В ходе этой кампании была издана и распространена новая программная брошюра и переводная брошюра об испанском рабо­ чем движении. Книжное издательство выпускало различные про­ изведения, а также том произведений раннего анархистского тео­ ретика XVIII в. Уильяма Годвина и новый том истории анархизма Макса Нетглау. По всей стране регулярно проводились собрания и митинги, в том числе посвященные событиям в Испании, где рос­ ло влияние анархо-синдикализма. Особое внимание уделялось ан­ тифашистской кампании. В рамках попыток единого фронта с не­ которыми другими левыми группами ФАУД продолжала отстаивать принципиальную анархо-синдикалистекую позицию и пыталась распространить свои идеи в других течениях рабочего движения. В борьбе против фашизма синдикалисты пропагандировали идею революционной всеобщей стачки.

Организация испытывала на себе усиливающиеся репрессии со стороны властей. Летом и осенью полиция несколько раз конфис­ ковывала номера газеты «Дер Синдикалист» — печатного органа ФАУД. В середине декабря 1931 г. газета была официально запре­ щена до 11 марта 1932 г. решением социал-демократического шефа полиции Берлина за публикацию статьи с призывом к всеобщей стачке против фашизма59.

19-й конгресс Свободного рабочего союза проходил в Эрфурте в марте 1932 г. На нем обсуждались вопросы об отраслевых федерациях, о тактике анархо-синдикалистов, об антимилитаризме и защите революции, о перспективах мирового революционного дви­ жения и т.д. К этому моменту в союзе сохранялись острые такти­ ческие и организационные разногласия, так что Административная комиссия в специальном обращении призвала членов ограничить дискуссии: «С ужасом вспоминаются столь многие конгрессы ФАУД, которые были полностью негативными и незначительны­ ми. На многих конгрессах, вследствие бесконечных пустых и лич­ ных споров, местные группы были доведены до того, что предпо­ читали отвернуться от движения. Эту халатность следует в любом случае прекратить. Тот, кому конгресс представляется всего лишь ареной для выражения конфликтов, пусть лучше останется дома и не отягощает конгресс»60.

Одни в ФАУД хотели бы окончательно закрепить победу «проф­ союзной» стратегии над идейной. Так, лидер федерации металлис­ тов Герман Риттер предложил 19-му конгрессу ряд резолюций. В них говорилось, в частности, что «необходимо усилить внимание к работе на предприятиях», участвовать с собственными списками в выборах в производственные советы, чтобы «сломить влияние ре­ формистских, выступающих за мир в экономике, политических и фашистских противников» и «полностью использовать» пропаган­ дистские возможности для усиления «влияния ФАУД в массах». Риттер предложил создавать на предприятиях анархо-синдикали- стские ячейки, которые должны были собирать материалы о рабо­ те предприятия, заказах, враждебных организациях и т.д., распро­ странять литературу, а также участвовать в выборах доверенных лиц (рабочих делегатов на производстве). В проекте резолюции о кол­ лективных договорах отмечалось, что ФАУД следует считать их

«более высокой формой регулирования условий зарплаты и труда» и признать коллективное решение рабочих по этим вопросам. Рит­ тер рассматривал заключение таких договоров ФАУД повсюду, где только возможно, «необходимым долгом», с тем чтобы изъять этот процесс из-под контроля реформистских профсоюзов. При этом он критиковал политику тарифных договоров, заключаемых реформи­ стами, не столько из-за формы, сколько из-за их содержания, по­ скольку те не отстаивают интересы рабочих. Договоры, заключен­ ные ФАУД, должны были, по его мнению, совершенно отличаться от реформистских, и в первую очередь не допускать государствен­ ного посредничества в трудовых конфликтах, быть как можно ко­ роче по срокам действия и т.д. В вопросах борьбы с безработицей Риттер призвал к борьбе за 6-часовой рабочий день и за снижение интенсивности труда, против многосменки, введения трудовой повинности и милитаризации труда. Он высказался за участие ФАУД в комитетах безработных, за активный прием безработных в ФАУД. Что касается работы в различных социально-культурных движениях и организациях, которым анархо-синдикалисты тради­ ционно придавали большое значение в деле изменения сознания людей (культурных инициативах, движении свободомыслящих, рабочем спортивном и физкультурном движении, народных теат­ рах, певческих союзах и т.д.), то Риттер счел ее результаты непло­ дотворными и бессвязными, но признал, что ФАУД как социаль- но-революционной организации необходимо этим заниматься61.

С другой стороны, предложения, внесенные некоторыми орга­ низациями ФАУД, явно свидетельствовали об обеспокоенности их членов отходом Союза от традиционной линии. Так, ганноверцы призвали больше не использовать в пропаганде лозунг «Вся власть Советам, никакой власти над Советами» и заменить его другим —

«Полное самоопределение трудящихся; Советы как исполнитель­ ные органы». Они указали на «противоречие нашей либертарной идеи идее власти, сконцентрированной в руках немногих (Совета)»:

«слово “власть” в соединении с Советами неизбежно приведет к неправильному определению <...>, поскольку власть означает гос­ подство», в данном случае «господство Совета над трудящимися»62. Группа из Касселя, в свою очередь, подчеркивала, что ФАУД «яв­ ляется анархо-синдикалистским профсоюзным движением, то есть профсоюзным движением с определенной идеологической подо­ плекой», и потому для него естественно вести «не только профсо­ юзную, но и социально-революционную пропаганду». Она выража­ ла сожаление в связи с тем, что в статутах ФАУД не упоминается о свержении капитализма, и «ФАУД придан чрезмерно профсоюзный акцент». Кассельцы предлагали указать в статутах, что ФАУД выс­ тупает за классовую борьбу с целью свергнуть капиталистический строй и построить систему Советов «снизу вверх» и ведет социаль­ но-революционную пропаганду. Кроме того, они потребовали отме­ нить принцип пропорционального представительства делегатов на конгрессах (в зависимости от численности местных организаций),

«поскольку он противоречит федералистскому принципу»63.

Раздавались и противоположные голоса тех, кто выказывал интерес к денежным теориям неопрудониста Сильвио Гезелля (группа в Хейльбронне)64 или призывал к обсуждению вопросов, поставленных испанскими «грентистами» — реформистским кры­ лом, образовавшимся в НКТ (Карл Риммельспахер)65.

С идейными и тактическими разногласиями был тесно связан и вопрос о реорганизации ФАУД на основе отраслевых федераций, за что особенно рьяно выступали сторонники ориентации на проф­ союзную деятельность.

Апологеты таких федераций требовали предпринять решитель­ ные шаги для перестройки ФАУД. Они заявляли, что эти структу­ ры — основа будущего общества, что ориентация на единую (межпрофессиональную) организацию на месте — это признак по­ литической партии и что синдикалистская организация должна быть построена по производственному, а не идейному принципу, поскольку личные убеждения работников вторичны, а первична их роль в качестве производителей благ. Так, федерация строителей Большого Берлина подчеркнула, что в декларации принципов ФАУД и в решениях МАТ речь идет об отраслевом и территориаль­ ном объединении, но нигде не упомянута возможность «объедине­ ния всех профессий». Сторонников таких объединений следует считать «саботажниками» федераций. «Следует всеми средствами, находящимися в нашем распоряжении, вести борьбу с любыми попытками противодействовать строительству и расширению от­ раслевых федераций и отвергнуть их...» Федерация объявила, что ФАУД и 19-й конгресс должны «служить профсоюзному отрасле­ вому федерализму», «если ФАУД хочет быть чем-то большим, не­ жели просто идейным сообществом, если он... хочет быть также сообществом по интересам». Берлинские строители призвали при­ нять меры с тем, чтобы не допустить приезд на конгресс тех, кто не состоит в федерациях66.

Докладчик, представитель федерации металлистов Герман Рит­ тер, особо подчеркнул, что отраслевые федерации следует рассмат­ ривать как зародыш будущего социалистического общества67. В проекте резолюции, внесенной им на 19-й конгресс, содержалось предложение ликвидировать «объединения всех профессий» и

«иные ошибочные организационные образования» и включить их членов в общенациональные отраслевые федерации. Местные организации ФАУД, в которых из-за малочисленности их членов имелись люди различных профессий, должны были выбрать, к ка­ кой федерации им присоединиться, причем в этом случае внутри ее создавались подсекции других профессий68.

Далеко не все в Союзе были согласны с планом реорганизации на основе федераций. Дискуссионное издание «Тат» в Людвигсха- фене призывало сосредоточиться на территориальных рабочих бир­ жах и единых организациях на местах. Провинциальная рабочая биржа Юго-Западной Германии заявила, что в настоящее время, в условиях слабости и малочисленности ФАУД индустриальные фе­ дерации носили бы чисто формальный характер69. Провинциальная биржа Северо-запада предложила, чтобы отраслевые группы создавались лишь в том случае, если в городе имеется не менее 100 членов в данной отрасли; в остальных случаях все организации ФАУД в городе должны были объединяться в единую (общепрофес­ сиональную) организацию70. Свободное объединение укладчиков кафеля Берлина выступило за объединение работников физическо­ го и умственного труда в союзы «всех профессий» или единые орга­ низации там, где на местах еще нет отраслевых федераций (при этом внутри должны были создаваться отраслевые секции, принад­ лежащие к тем или иным федерациям)71.

Активист ФАУД Герман Георге, отвечая апологетам отраслевых федераций, отверг их аргумент (восходивший к революционному синдикализму), согласно которому личные убеждения и поведение рабочего вторичны, а первично его качество производителя благ. Эго неправильное представление об анархо-синдикализме, заявил он. В противном случае ничто не мешало бы объединиться с ре­ формистскими профсоюзами. «Анархо-синдикализм желает рево- люционизации во всех областях жизни, — настаивал Георге, — в экономической, политической, морально-нравственной, в облас­ ти искусства. Центр тяжести лежит, однако, в экономической борь­ бе... Итак, здесь мы едины: наше мировоззрение требует рабочего как производителя. Но к этому добавляется еще нечто важное: что­ бы осуществить изменение общественных отношений, производи­ тель, рабочий должен вобрать в себя понимание социального творчества. Для этого нужно не только познакомить рабочих с производственными отношениями сегодняшнего дня и выдвинуть тезис о будущем социально-экономическом устройстве, но и необ­ ходима духовная переориентация в широких областях... И то и дру­ гое нераздельно». Экономическая революционная борьба требует федералистской организации, для чего нужны как территориаль­ ные биржи, так и отраслевые федерации. «На биржи на следующий день после революции ляжет регулирование потребления, а на от­ раслевые федерации — производство». Георге согласился с мнени­ ем, что в существующих условиях федерации преждевременны. Он призвал к тому, чтобы на местах существовала единая организация, в рамках которой могли бы существовать отраслевые секции72.

Руководство ФАУД заняло в этом споре примирительную пози­

цию. Административная комиссия подчеркивала: «Все товарищи заверяют, что они в принципе за создание федераций. Мнения рас­ ходятся лишь в отношении того, как поступать с проблемой феде­ раций во все еще небольшой синдикалистской организации, кото­ рая по своему характеру должна все еще рассматриваться как пропагандистская организация и не должна еще решать действи­ тельные профсоюзные задачи, как она заявляет в своих принци­ пах». Комиссия считала, что как федерации, так и биржи в равной мере необходимы для анархо-синдикалистского движения и следу­ ет так установить и распределять взносы, чтобы средства остава­ лись и местным группам, и федерациям. Она вынесла на конгресс предложение, согласно которому на местах должны были действо­ вать единые (общепрофессиональные) организации ФАУД, в рам­ ках которых создавались отраслевые секции, входящие в соответ­ ствующие отраслевые федерации. Местные отраслевые группы федерации могли образовываться только в том случае, если были жизнеспособны в личном и финансовом отношении. Взносы в от­ раслевую федерацию должна была собирать Административная комиссия73.

«Вопрос “отраслевая федерация или единая организация” меня... не слишком волнует, — писал Вартенберг, обосновывая “среднюю линию”. — Ясно, что профсоюзное движение, каким является ФАУД, всегда должно учитывать профессию своего чле­ на, и, таким образом, о единой общепрофессиональной организа­ ции в принципе не может быть и речи. Если такие движения, как Всеобщий рабочий союз (левокоммунистическое рабочее объеди­ нение, построенное по фабрично-заводскому принципу. — ВД.), написали подобное на своем знамени, то они тем самым лишь до­ казали, что являются абстрактными революционерами, но не профсоюзниками. Нам, анархо-синдикалистам, как революцион­ ным профсоюзникам, нужны отраслевые федерации, как это пре­ дусмотрено и нашей программой. Но это еще не значит, что в ма­ леньком местечке, где есть 20 или 30 членов, обязательно нужно создавать 3, 4 или больше отдельных союзов. Эго было бы уже из­ лишним. Здесь было бы лучше всего собрать всех членов в одной организации и присоединить отдельные профессии в виде секций к соответствующим отраслевым федерациям»74.

Руководство ФАУД стремилось преодолеть внутренний кризис за счет укреплений полномочий центра и «единой тактики». Со своей стороны, ряд местных организаций критиковал Админист­ ративную комиссию за «централизм». С ней по многим вопросам расходилось и дискуссионное издание «Тат», выпускавшееся груп­ пой в Людвигсхафене75.

Вартенберг отверг обвинения в «централизме» в адрес Админи­ стративной комиссии и «своего рода местническое представление, согласно которому федерализм следует понимать как максималь­ ное развитие собственных организационных групп и максимальное ограничение институтов, особенно Административной комиссии».

«Я считаю даже, — писал он, —что в том, что касается организаци­ онно-технических деталей (анкеты, циркуляры, единая организация расчетов и т.д.), Административная комиссия должна действовать гораздо белее жестко, поскольку терпимость в этих областях не имеет ничего общего с федерализмом, но способствует самому худшему упрямству». Он призвал покончить с «мелочной организационной чепухой» и не выносить ее на конгресс. Вартенберг осудил практи­ ку, когда местные организации снижали взносы для своих нуждаю­ щихся членов и сокращали перечисления центру или даже угрожа­ ли вообще прекратить их. Он потребовал действовать жестко в отношении должников и взыскать с групп долги по взносам76.

Административная комиссия предложила конгрессу переимено­ вать ее в Секретариат, а местные союзы —в местные группы. Она подчеркнула необходимость того, чтобы «в чисто организационных вопросах... меньшинство внутри федералистской организации» всегда подчинялось «техническим решениям, принятым большин­ ством», и ни одна группа, находящаяся вне институтов ФАУД, больше не была представлена на конгрессе77. Руководство добива­ лось «единой тактической линии» для всей организации.

Ряд лидеров ФАУД выступил за усиление аппарата функционе­ ров организации. В начале 1932 г. Административная комиссия Союза обсудила положение в испанской анархо-синдикалисгской Национальной конфедерации труда (НКТ) и выработала позицию в отношении предстоящей пленарной конференции МАТ по это­ му вопросу. Она критиковала аппарат НКТ, призвала испанских товарищей исправить ошибки организации, разработать и соблю­ дать «единую тактику». В связи с этим и с дискуссиями в ФАУД, Рюдигер подчеркнул, что «основанный только на так называемой добровольности организационный аппарат без твердых обяза­ тельств и рабочих заданий для отдельных функционеров не толь­ ко не является федералистским, поскольку делает действительный контроль почти невозможным, но и представляет собой огромную опасность для организации — неспособность к самой простой орга­ низационной работе». Он настаивал на том, что «хорошо работа­ ющий» аппарат — «неизбежное и остро необходимое выражение современного революционного движения». Попытки некоторых групп и членов ФАУД ограничить организационную работу он на­ звал «сектантским менталитетом», который должен быть «выкор­ чеван бичами и скорпионами»78.

Местная группа из Бохума предложила ввести единые для всех членов обязательные взносы в забастовочный фонд79. Свободное объединение укладчиков кафеля Берлина полагало, что фондом со­ лидарности должна управлять не Административная комиссия, а специальный орган Союза80.

К конгрессу был сделан ряд предложений по развитию пропа­ гандистской работы. Так, окружная рабочая биржа и группа из Хеннингсдорфа высказались за издание ежедневной газеты81. Фе­ дерация работников деревообрабатывающей отрасли Берлина предложила издавать «Дер Синдикалист» два раза в неделю82. Ме­ стная биржа в Бремене выступила за создание специального фон­ да для издания брошюр по актуальной тематике. Административ­ ная комиссия внесла предложение об образовании под своим руководством Фонда общей пропаганды83.

Доклад о тактической линии ФАУД на конгрессе был поручен Альфреду Мешу из Дуйсбурга. В нем затрагивались вопросы рабо­ ты на предприятии и в конторе, а также такие проблемы, как от­ ношение к коллективным договорам, монополистическим устрем­ лениям «свободных профсоюзов» (профсоюзов, ориентированных на социал-демократию), экономической ситуации, к созданной коммунистами «Красной профоппозиции», темы создания объеди­ нений по отраслям, антифашистского движения, пропагандист­ ской работы, издания учебно-пропагандистского материала и тд.84 Доклад по пункту «Антимилитаризм и защита революции» был поручен Рюдигеру. Конгресс МАТ в Мадриде в 1931 г. рекомендо­ вал всем секциям выработать мнение по этому вопросу. На конгресс ФАУД был вынесен также доклад Роккера «Мировые перспективы революционного рабочего движения». Его чтение планировалось провести как публичное мероприятие85.

Конгресс призван к бойкоту нацистских торговцев и магазинов, чтобы «не ограничиваться только борьбой с фашистским движени­ ем и фашистской организацией на производстве, но и эффектив­ но расширить ее на фашистские элементы среднего сословия». В случае захвата власти нацистами должна была быть объявлена все­ общая стачка86. На конгрессе был разработан также план переправ­ ки беженцев в Голландию в случае установления фашистской дик­ татуры87. Никаких существенных организационных новшеств введено не было.

Как признавали позднее немецкие анархо-синдикалисты, «пос­ ле конгресса выяснилось, что движение сильно пострадало от эко­ номического кризиса и всеобщего уныния. Средства, поступавшие в распоряжение Административной комиссии и других институтов движения, были настолько малы, что могла вестись только самая необходимая текущая работа. Газета “Дер Синдикалист” вынуждена была сократить объем с 8 до 6 страниц. Тем не менее весной 1932 г. еще удалось издать брошюру против фашизма объемом в 32 стра­ ницы тиражом 9 тысяч экземпляров, которая за короткий срок ра­ зошлась без остатка»88.

Брошюра, о которой идет речь, была написана Вартенбергом, который в те годы считался одним из ведущих пропагандистов ФАУД. Она суммирует представление немецких анархо-синдикалистов о нацизме и способах борь­ бы с ним. Национал-со­ циализм характеризуется в ней как «смутное дви­ жение преимущественно средних слоев города и де­ ревни, которое родилось из-за плохого экономичес­ кого положения и исполь­ зуется дергающими его за нити крупными капита­ листами для борьбы про­ тив пролетариата, против демократии и интернаци­ онализма». Пролетариат, настаивал автор, может успешно бороться с нацизмом только в том случае, если преодолеет партийные интере­ сы и на этой основе достигнет единства. Шумные демонстрации социал-демократов и физические нападения на фашистских штур­ мовиков, практиковавшиеся сторонниками компартии, с точки зрения Вартенберга, ничего не давали: «Никаких ненужных воору­ женных акций, никаких ненужных трений с государственной вла­ стью, но законное действие в рамках права на самозащиту <...> обстоятельное наблюдение за врагом. При систематическом ис­ пользовании пролетарских сил можно будет и должно стать воз­ можным вновь вытеснить фашизм с улиц и разгромить его». На нацистский путч анархо-синдикалист призывал ответить всеобщей стачкой. Выражая веру в силу рабочего класса, он выражал надеж­ ду, что «при первом же энергичном ударе пролетариата весь этот призрак развеется»89. Скорое будущее показало, что для этого оп­ тимизма, увы, не было оснований!

В середине 1932 г. ситуация в Германии, по оценке анархо-син- дикалистов, характеризовалась неспособностью верхов справить­ ся с экономическим кризисом, ростом влияния военных кругов и национал-социалистов, бессилием рабочего класса, не способно­ го перейти в наступление90. В то же самое время синдикалисты от­ мечали, что за время экономического кризиса капитализму удалось нанести трудящимся тяжелейшие удары, которые «по своему воз­ действию... были почти губительными». «Социальный стандарт рабочих, — писал видный активист ФАУД Фриц Линов, — упал до неведомого прежде уровня, а безработица увеличила социальную нужду до невыносимых пределов, что все более обострялось вслед­ ствие следовавших одна за другой волн сокращения зарплаты и приводило к ускоренному процессу фашизации». Поражению тру­ дящихся способствовало и «неверное ведение классовой борьбы, в соединении с беспомощностью рабочих партий». Достигнув наи­ большей глубины весной 1932 г., кризис приостановился, и правя­ щие классы, по оценке синдикалистов, могли теперь строить пла­ ны нового курса. «...Капитализм, — утверждал Линов, — не может спасти частное хозяйство за счет той суммы сил, какую оно черпа­ ет из себя самого. Для спасения и сохранения частного хозяйства капитализм нуждается в помощи всего общества. Только за его счет и при его добровольной или принудительной помощи может сохра­ ниться частно-экономическая форма капитализма». Такую «при­ нудительную помощь» могла осуществить открытая диктатура91. Либертарии обращали внимание на интенсивное сращивание капитализма с приходящим ему на помощь государством: «Государ­ ственный аппарат, который финансово поддерживает капиталис­ тическое хозяйство, тем самым полностью переходит во владение хозяйства и распоряжающихся им имущих слоев». Государство не просто превращается в стража их интересов, но и в орудие выка­ чивания средств из населения в их пользу. Тем самым «оно факти­ чески перестает быть хотя бы в некоторой степени самостоятель­ ным образованием»92.

Приход к власти правительства правого политика Франца фон Папена в июне 1932 г. был воспринят анархо-синдикалистами как открытое наступление крупной буржуазии и помещиков на трудя­ щихся. Они характеризовали его социальную политику как «раз­ рушение социального страхования» и введение режима принуди­ тельного труда93. Хозяйственный курс нового кабинета с его субсидиями предпринимателям, повышением пошлин на ввозимыев страну товары и другими протекционистскими мерами либерта- рии сочли объявлением экономической войны всему остальному миру, предсказывая, что тот, в свою очередь, не останется безучаст­ ным. Они призывали ответить на действия Палена рабочим сопро­ тивлением «на почве либертарного социализма»94.

После выборов в рейхстаг, которые состоялись летом 1932 г. и принесли успех нацистам и коммунистам, Сухи констатировал:

«Политическая ситуация для пролетариата в Германии продолжа­ ет ухудшаться. Трудно предвидеть, что будет с Германией в конце года. Нет сомнений в том, что фашизм не может сейчас достичь абсолютной власти. В настоящее время нельзя сказать, достанет ли у него сил управлять в одиночку». Но на это не следует полагаться.

«Национал-социалисты могут еще проникнуть в сферу рабочих избирателей, если немедленно не сложится единство рабочего дви­ жения», — замечал он95. Анархо-синдикалисты пытались поставить вопрос: «Социальная революция — или Третий рейх?»96, но их скромных сил явно не могло хватить для того, чтобы наложить от­ печаток на развитие событий. Им оставалось лишь предупреждать, что фашизм неминуемо одержит победу, если рабочий класс не ус­ тановит сам единый фронт снизу и не начнет действовать сообща, помимо всяких партий и через голову вождей97.

Численность ФАУД в 1932 г. упала до самой низкой отметки. Теперь в Союзе состояло всего 4307 человек (из них 1390 — в фе­ дерации металлистов, 1261 — в федерации строителей, 419 — в федерации работников деревообрабатывающей отрасли, 345 — в федерации текстильщиков и 159 — в федерации горняков)98.

В середине сентября 1932 г. газета «Дер Синдикалист» была за­ прещена до конца октября. Далее вышло несколько номеров, пос­ ле чего газету снова закрыли до конца года. 17 октября 1932 г. шеф полиции Берлина запретил ее сроком до 13 апреля 1933 г. Был за­ прещен по обвинению в «подготовке к государственной измене» и теоретический орган ФАУД — журнал «Ди Интернационале». Не­ однократно производились конфискации и возбуждались дела про­ тив ответственных редакторов. В декабре 1932 г. Секретариату МАТ удалось выпустить 48-страничную брошюру о 10-летии Интерна­ ционала99. Однако в январе 1933 г. после двухмесячного запрета выпуск «Ди Интернационале» удалось возобновить и были изданы еще два номера журнала. Вместо «Дер Синдикалист» выходила га­ зета «Арбайтер-эхо».

О последовавших событиях немецкие анархо-синдикалисты писали: «Политика Папена была малоуспешной. Безработица рос­

ла, рабочие не желали терпеть дальнейшие сокращения зарплаты, количество голосов, поданных за коммунистов, росло, нацисты не желали больше слышать о Папене... Его преемник, генерал фон Шлейхер, был, по существу, так же фашистски настроен, как и Па- пен», но пытался проводить более мягкую политику: отменил последние сокращения зарплаты, смягчил ограничение печати, не возражал против амнистии. Тогда ультраправые договорились с нацистами, и 30 января 1933 г. Гитлеру было поручено формирова­ ние правительства100.

Анализируя ситуацию после падения правительства генерала Курта фон Шлейхера (декабрь 1932 г. — январь 1933 г.), Сухи предсказывал, что правительство Гитлера будет означать приход фашизма к власти и усиление политического гнета. Он призывал воспользоваться последним шансом и объявить «хорошо органи­ зованную и своевременно начатую всеобщую стачку»: «Рабочие еще могут стать хозяевами ситуации с помощью единого внепарла­ ментского действия... Вмешательство рабочих профсоюзов могло бы в последний момент придать кривой политического развития иное направление. Синдикалисты призывают в последнюю мину­ ту к организации всеобщей стачки. Должен быть спешно органи­ зован антифашистский кризисный конгресс, в котором должны принять участие все направления, каждая организация классово сознательного пролетариата. Созданные повсюду комитеты всеоб­ щей стачки и кризисные комитеты должны организовать взаимо­ действие между рабочими и всеобщую стачку против капиталисти­ ческой диктатуры. Антифашистский и кризисный конгресс должен принять решение об объявлении по всему государству всеобщей стачки против любого государственного переворота, против назна­ чения Гитлера рейхсканцлером. Для осуществления этого решения в столице государства должен заседать постоянный комитет, кото­ рый должен будет руководить единым действием.

Еще один раз немецкий пролетариат имеет шанс наголову раз­ громить реакцию. Капитализм в своей прежней форме потерпел крах. Пролетариат созрел. Если он сейчас не вмешается, тогда при­ дет фашизм»101. Однако услышать эти призывы было некому. Все­ общая стачка так и не была объявлена.

Многие немецкие рабочие готовились перейти к решительным действиям. В Вуппертале в день назначения Гитлера главой прави­ тельства анархисты, коммунисты и члены профсоюзов напали на факельное шествие нацистов и сбросили его в реку102. Современ­ ные социал-демократические историки признают: «...Отдельные группы продолжали подготовку к массовой акции и ждали сигна­ ла для главного выступления. Члены групп проводили ночи не раз деваясь, ожидая каждую минуту знака начала восстания». Однако руководство социал-демократии пребывало в состоянии «скепти­ цизма и разочарования» и ничего не сделало доя того, «чтобы под­ держать последние отчаянные ростки сопротивления»103. А сами рабочие, привыкшие покорно следовать за своими «вождями», не рискнули выступить на борьбу стихийно.

Такой сигнал к восстанию попытался дать голландский левый ком­ мунист Маринус ван дер Люббе: в ночь с 27 на 28 февраля 1933 г. он поджег здание германского рейхстага104. Воспользовавшись этой отчаянной акцией, нацистский режим узаконил развязанный им террор против политических противников. Среди арестованных был также видный немецкий анархист и поэт Эрих Мюзам. 3 мар­ та 1933 г. был официально запрещен пресс-бюллетень Секретари­ ата МАТ «сроком на 3 месяца»105. В марте бюро ФАУД в Берлине было разгромлено, ФАУД запрещен и загнан в подполье. Члены организации, находившиеся в бюро, были арестованы, архивы, документы и книги конфискованы (стоимость изъятых книг и бро­ шюр составляла 100 тыс. марок)106. Немецкие анархо-синдикалис- ты сообщали позднее в Секретариат МАТ, что одно время под аре­ стом находилось около 100 членов ФАУД, в том числе 49 — в Саксонии. В силезском городе Бойтене трое активистов были при­ говорены к 10 годам заключения каждый. Председателю Админи­ стративной комиссии Райнхольду Бушу, арестованному в Берлине в марте, грозил суд по обвинению в государственной измене, рав­ но как и известному анархисту Бертольду Кану. На поддержку за­ ключенных подпольная ФАУД истратила до мая 1934 г. не менее 6 тыс. рейхсмарок107. Согласно другим данным, на пленуме МАТ в Амстердаме в апреле 1933 г. сообщалось об аресте 1500 членов ФАУД, из которых 10 уже получили приговоры к 10-летнему за­ ключению108.

Анархо-синдикалисты ожидали, что нацистский режим окажет­ ся неустойчивым, поскольку не сможет решить экономических и социальных проблем страны. Как любая система, опирающаяся на террор, он должен был, по их мысли, вскоре оказаться в кризисе109. Переправка многих активистов за рубеж, в Голландию, была под­ готовлена заранее.

В первый момент гитлеровской политической полиции удалось нарушить всякую связь между членами ФАУД. В ходе террора были схвачены и убиты сотни революционных рабочих. Но постепенно некоторым из прежних групп на местах удалось, действуя подполь­ но, восстановить организационную жизнь. Стали собираться сред­ ства в поддержку арестованных товарищей, возобновилась пропагандистекая работа110. Группы САМ и бывших «черных отрядов» пытались расклеивать антинацистские плакаты, но от этой такти­ ки пришлось очень быстро отказаться из-за жестоких расправ с задержанными участниками111.

Как сообщал представитель ФАУД Секретариату МАТ, секрета­ рю Административной комиссии Герхарду Вартенбергу удалось в марте 1933 г. спасти часть документов организации (документы и квитанции, 2 копировальных устройства, деньги в сумме 100 рей­ хсмарок, мебель и 2 пишущие машинки). Было проведено собра­ ние с участием слесаря Эмиля Ценера из Эрфурта, на кагором при­ нято решение о переводе комиссии в Эрфурт. Вартенберг передал материалы ФАУД новому подпольному органу во главе с «Ц.Х.». Новый председатель комиссии совершил поездку по стране, и ко­ миссия была признана всеми местными организациями.

Вартенберг представлял ФАУД на пленуме МАТ в Амстердаме в апреле 1933 г. и должен был поддерживать связь между нелегаль­ ной комиссией и Интернационалом. Однако в отсутствие Вартен- берга комиссия провалилась, и тот не смог восстановить работу112. В августе 1933 г. Вартенберг был арестован111.

Согласно письму зарубежного представителя ФАУД в Секрета­ риат МАТ в августе 1933 г., к этому времени немецкому анархо- синдикалистскому подполью частично удалось возобновить связи между группами. Кассельская организация призывала активизиро­ вать нелегальную работу, доказывая товарищам, что без этого дви­ жение потеряет почву под ногами и погибнет. Она приступила к изданию бюллетеня «Интернационале золидаритэт», который был официально признан подпольной Административной комиссией и рассылался по местным группам. До августа вышло три номера. Го­ товилось создание центрального информационного бюро в Кассе­ ле, действующего независимо от комиссии. В его задачи входили сбор информации и ее передача за рубеж.

Осенью кассельцы сообщили о реорганизации ФАУД в подпо­ лье. Речь шла о распределении функций, что должно было сделать работу более безопасной. Административной комиссии предстоя­ ло не выступать публично и ограничиться чисто административны­ ми вопросами — финансами, помощью политзаключенным и т.д. Специальному комитету из двух-трех человек было поручено изда­ вать газету для активистов движения, собирать информацию и кон­ сультировать местные группы в антифашистской работе. Предста­ вителями этого комитета в Амстердаме официально считались немецкий анархо-синдикалист Фред Шрёдер и секретарь голланд­ ского анархо-синдикалистского профцентра Аугуст Руссо; они же составили Комитет по вопросам беженцев. Кроме того, в Амстер­ даме было образовано также Эмигрантское бюро ФАУД из трех человек во главе со Шрёдером. В его задачи входило поддержание регулярных связей и обмена материалами с Германией, издание пропагандистского материала для Германии (газеты, брошюр, ли­ стовок и тд.), а также газеты для немецких эмигрантов и немцев за рубежом. Административная комиссия ФАУД поручила бюро собрать вместе эмигрантские группы и провести про­ верку документов эмиг­ рантов. Бюро попросило МАТ об оказании ему фи­ нансовой помощи. В де­ кабре 1933 г. бюро при­ ступило к изданию органа нелегальной пропаганды для Германии — газеты

«Ди Дирекге акцион» ти­ ражом в 1 тыс. экземпля­ ров. Она подпольно до­ ставлялась в страну114.

Осенью 1933 г. функ­ ции Административной комиссии были переданы от эрфуртской группы лейпцигской. Руководи­ телем был избран бывший председатель провинциаль­ ной рабочей биржи Сак­ сонии Фердинанд Гёгце, а

после его бегства в Голландию в 1934 г. —алекгромошер Т., возглавляв­ ший комиссию до самого роспуска в 1935 г. 15

Нелегальная сеть ФАУД до 1935 г. состояла из подпольной Ад­ министративной комиссии, находившейся в Лейпциге, постоянно передвигавшейся по стране и поддерживавшей связь с подпольны­ ми группами в стране и с заграницей; эмигрантского бюро ФАУД в Амстердаме, которое занималось приемом беженцев, изданием газет и брошюр и их переправкой в Германию; автономных групп в самой стране. Группы проводили тайные встречи, распространяли литературу, вели антифашистскую пропаганду. Основными района­ ми их действий были Рейнская и Рейнско-Майнская область, Сак­ сония и Тюрингия, Гамбург и Большой Берлин116. В январе 1934 г.

Административная комиссия сообщала Секретариату МАТ о том, что она поддерживает регулярные связи с организациями в Магде­ бурге, Берлине, Саксонии, Тюрингии, Юго-Западной Германии, Рейнской области и Северо-Западной Германии; велась подготов­ ка к налаживанию нормального сбора взносов. Наиболее крепкой считалась организация в Саксонии, где сбор взносов не прекращал­ ся с марта 1933 г. Зарубежные издания распространялись прежде всего в Рейнской области и юго-западной части страны. Комиссия издавала подпольную газету «Ди Зоциале революцион»117.

В Рейнской области координацию работы подпольной ФАУД взял на себя слесарь из Дуйсбурга Юлиус Нольден. В июне 1933 г. были установлены связи с нелегальной Административной ко­ миссией и обсуждены вопросы организации сопротивления и от­ правки беженцев в Голландию (этим вопросом занялся член ФАУД Генрих Хиллебрандт). Организация работала до своего разгрома в 1937 г., а в Аахене переправляли беженцев в Бельгию еще в 1940 г. Тем же маршрутом в Германию ввозились из Голландии нелегаль­ ные издания. В августе 1933 г. руководитель Международного ан­ тимилитаристского бюро Альберт де Ионг встретился с Нольденом и договорился с ним об организации доставки литературы по поч­ те и курьерами. Была создана сеть распространения брошюр и лис­ товок118. Поскольку издававшаяся в Амстердаме газета «Ди Дирекге акцион» не могла распространяться в Рейнской области и Вестфа­ лии, местные анархо-синдикалисты издавали в 1933 г. собствен­ ный подпольный печатный орган — «Ди Штурмглокке» тиражом в 1500 экземпляров119.

В Саарской области, где прежде существовало 10 местных групп ФАУД, в 1934 г. сохранилось лишь три — в Оггвейлере, Штеннвей- лере и Вибельскирхене. Они находились в состоянии глубокого кризиса. С марта 1933 г. прекратили собираться членские взносы, хотя продолжалось распространение пресс-бюллетеня МАТ. Под­ держивать контакты с организациями в Германии группы были не в состоянии120.

Анархо-синдикалисты, которым удалось покинуть Германию, рассеялись по Франции, Бельгии, Голландии и Швеции, некоторые добрались до Испании. Однако в эмиграции вскоре вспыхнули раз­ ногласия, которые, очевидно, служили продолжением внутренних трений в ФАУД. Так, Сухи пытался организовать собственный не­ мецкий эмигрантский центр в Париже. Летом 1933 г. он собирался созвать конференцию немецких анархо-синдикалистов ФАУД в Саарбрюккене, не проинформировав ни Административную ко­ миссию, ни Амстердамское бюро121.

В ноябре 1933 г. Ф. Шрёдер покинул Амстердам и перебрался в Стокгольм. Его отношения с Эмигрантским бюро ФАУД в Амстер­ даме резко ухудшились; бюро обвинило его в попытке «торпедиро­ вать» его работу. В конце ноября — начале декабря 1933 г. сторон­ ники Сухи из Парижа, Стокгольма и Амстердама договорились начать выпуск новой газеты. В соответствии с этим решением, Шрёдер приступил с января 1934 г. к изданию в Стокгольме газе­ ты «Ди Зоциале революцион» в качестве «органа немецких анархо- синдикалистов за границей». Нелегальная Административная ко­ миссия потребовала прекратить выпуск, заявив, что эмигрантские группы не имеют права издавать центральный орган, а Амстердам­ ское бюро объявило его частной инициативой Шрёдера122.

В мае 1934 г. при участии и помощи Секретариата МАТ была проведена в Амстердаме конференция представителей эмигрант­ ских групп и делегатов из самой Германии. Участники констатиро­ вали, что «гитлеровской диктатуре не удалось помешать тому, что их организация сохранилась по всей стране, разворачивает свою пропаганду и ведет независимую борьбу за свои цели, за которые сегодня выступает столь же неколебимо, как всегда, — за пролетар­ скую революцию и либертарный социализм». Они сочли, что «крах немецкого рабочего движения в 1933 г.» подтвердил анархо-синди- калистскую критику партий и ценгралисгских профсоюзов и попы­ ток осуществить социализм через государство и парламент: они привели к «полному параличу социалистических сил», что сделало возможной победу фашизма. Вновь заявив, что «рабочее государ­ ство», бюрократизация, милитаризация хозяйства при «государ­ ственном коммунизме» не являются альтернативой, немецкие анархо-синдикалисты повторили свои представления о социальной революции и социалистическом обществе как об установлении

«прямых связей между производителями и потребителями», объе­ диненными в автономные, федералистские и либертарные органи­ зации, свободные от политических партий и государства, — Советы. Были выдвинуты лозунги: «Долой террористическое национал-со­ циалистическое господство!.. За свободную Советскую Герма­нию»123.

Конференция постановила выпускать и нелегально распрост­ ранять в Германии журнал «Ди Интернационале — Нойе фольге». Официально его издателем считался Секретариат МАТ. Централь­ ным органом движения объявили немецкоязычный пресс-бюлле­ тень МАТ. На конференции было также создано «Центральное бюро Немецких анархо-синдикалистов» (ДАС). В него входило около 10 человек (Фред Шрёдер, Герман Гётге, Густль Достер, Карл Лёсхауз, Карл Лирек, Фриц Бен­ нер, Хельмут Киршай и др.). Группа поддерживала контакты с нелегальным Административ­ ным бюро и другими анархо­ синдикалистскими подпольны­ ми группами, выпускала с августа 1934 г. «Ди Интернационале» и бюллетень МАТ, переправляла их в страну, помогала беженцам и тд.124 В воззвании оргкомитета ДАС «К международному проле­ тариату!» выражался призыв к единому рабочему фронту, «не­ взирая ни на какие партии и организации»125. В 1934—1935 гг. в Германию из Голландии при­ сылался также (в нейтральной обложке) теоретический журнал «Ди Интернационале — Нойе фольге» и пресс-бюллетень МАТ. В журнале содержались статьи с анализом ситуации, советы по организации нелегальной работы и тд.126 Так, рабочим рекомендовалось не вступать в нацистские организации, не давать денег на нацистские мероприятия, не пользоваться фашистским приветствием, не участвовать в нацист­ ских демонстрациях, не выписывать нацистских газет, не усерд­ ствовать в работе, не посещать церковь, не давать своим детям ста­ новиться членами нацистских и церковных организаций и т.д. Напротив, рабочим следовало организоваться нелегально и платить регулярные взносы, критиковать нацистский режим при любой воз­ можности, читать нелегальную прессу и распространять информа­ цию и революционные идеи, проявлять солидарность, изучать работу производства, чтобы быть готовым к взятию его в свои руки и тд. Посылка литературы из Амстердама прекратилась в начале 1935 г.127 Летом 1934 г. анархо-синдикалисты утверждали, что нацизм не смог решить проблемы страны. Меры режима по ликвидации без­ работицы с помощью принудительного милитаризованного и не­ оплаченного труда, отмены всех рабочих прав и установления все­ властия предпринимателей на производстве, полагали они, не успокоят трудящихся, а военная программа приведет к еще боль­ шему обнищанию населения. Синдикалисты предсказывали рост социальной напряженности, «социальное фиаско» и политический кризис нацистской власти: «Третий рейх не сможет остановить со­ циальную революцию»128.

Анархо-синдикалисты ожидали, что конфликт между Гитлером и штурмовиками СА в июне 1934 г. нанесет удар по нацистской системе. Они утверждали, что рядовых штурмовиков, состоявших преимущественно из безработных, деклассированных лиц, бывших офицеров и других элементов, привлекали «социалистические» лозунги программы нацистов. Эти категории, согласно анализу синдикалистов, были недовольны режимом, выполнявшим задания буржуазии, и провозглашали «вторую революцию», тогда как мас­ совая опора партии (мелкобуржуазные и крестьянские слои) еще не была склонна к мятежу, но среди нее уже также начиналось недо­ вольство129.

Разрабатывая новую стратегию, немецкие либергарии выража­ ли готовность «бороться вместе со всеми, кто работает над усиле­ нием массового сопротивления против национал-социалистического режима». Но при этом они подчеркивали свои четкие революцион­ ные намерения; ни о каком реформизме или либерализации не могло быть речи. «Борьба трудящихся должна иметь лишь одну цель: разрушение капитализма и государства, построение социа­ лизма. Никакого [классового] сотрудничества, никакого парла­ ментаризма больше! Борьба должна вестись со временем все бо­ лее планомерно». Синдикалисты надеялись, что в ходе такой борьбы укрепятся контакты между экономически связанными предприятиями, сельскими группами, транспортниками и работ­ никами торговли, жителями домов и кварталов и те смогут дого­ вариваться друг с другом о своих действиях, без какого-либо цен­ трального руководства. Так (еще в условиях фашистского режима) могла бы сложиться «новая самоорганизация масс на основе эконо­ мических функций хозяйственной жизни и культурных критериев» снизу, без всякого бюрократического руководства и без участия политических партий130.

Немецкие левые политические партии были, с точки зрения анархо-синдикалистов, не просто негодным инструментом борьбы. Их прямо обвиняли в создании благоприятной почвы для победы фашизма, прежде всего в многолетнем распространении национа­ листических настроений: социал-демократов — еще с кайзеровских времен, а коммунистов — со времени борьбы против «версальско­ го рабства». «Рабочий класс, который десятилетиями воспитывал­ ся немецким марксизмом, национальной социал-демократией и националистическим большевизмом, коммунистической партией “национального освобождения” в духе национализма и шовинизма, веры в партию и государство и социалистическое действие кото­ рого исчерпалось в предвыборных демонстрациях и избирательных бюллетенях, а социалистическая идеология выражалась терминами “завоевание политической власти” и “диктатура пролетариата”, созрел для национал-социалистической демагогии и фашистско­ го государства»131.

Единому фронту с партиями синдикалисты противопоставляли единое действие трудящихся снизу, независимо от партий. «Пред­ приятие, охватывающая всех отраслевая или культурная организа­ ция (к примеру, объединение родителей), федерация сельскохо­ зяйственных рабочих, организованные на основе общин мелкие крестьяне, домовая община, квартальная организация и революци­ онная коммуна» были для анархо-синдикалистов как органами борьбы, так и основами структуры будущего общества. Что каса­ ется революционных действий, то в их перечень должны были вой­ ти роспуск армии, полиции и военно-политических союзов, воору­ жение рабочих, организованная коммунами, предприятиями и кварталами революционная самооборона, переход предприятий в руки рабочих, трудоустройство безработных, создание коммун на основе свободного объединения жителей и распределение ими благ, передача крупных сельскохозяйственных предприятий сельским рабочим для их обработки сообща, объединение мелких и средних крестьян в коллективы при одновременной ликвидации коммер­ ческого характера индивидуального семейного хозяйства. На мес­ то государства должно было прийти общество самоуправления:

«Делегаты всех новых рабочих и общинных организаций, союзов производителей и общин — не чиновники, а постоянно отзывае­ мые выразители позиции делегировавших их собраний, которые, в свою очередь, постоянно заседают и принимают решения. Отрас­ левые, коммунальные и всеобщие конгрессы Советов согласовы­ вают возможности производства с нуждами потребления и присту­ пают к полному преобразованию и переформированию временно перенятых у капитализма хозяйственных звеньев», а также органи­ зуют меры революционной обороны, заменяющей распущенную армию132. Несколько позднее в журнале «Ди Интернационале — Нойе фольге» появился лозунг «Вся власть Советам! Никакой вла­ сти над Советами!»133.

Осенью 1934 г. все еще рассчитывавшие на ухудшение положе­ ния и рост недовольства в Германии синдикалисты констатирова­ ли: «То, что сегодня делается в Германии против национал-социа- лизма, — это, за небольшим исключением, лишь бои форпостов, которые ведет героическое меньшинство. Моральное состояние рабочих в целом плохое. Все еще отсутствует чувство взаимопри- частности и солидарности — единственное, что может стать осно­ вой успешного сопротивления. Также были упущены возможности систематически использовать кризисы системы на благо революции; чисто пассивное неприятие режима широко распространено, но не имеет практических последствий», — говорилось в заявлении Орг­ комитета ДАС134.

Оргкомитет обратился в декабре 1934 г. с воззванием «Прямое действие против войны!» — «к народам Земли» и «к немецкому народу». Предупреждая о близкой угрозе войны, анархо-синдика­ листы называли ее «главными поджигателями» и «сеятелями сму­ ты» гитлеровскую Германию и Японию и призывали немецких трудящихся предотвратить войну с помощью «индустриального антимилитаризма», саботажа на производстве, паралича военной машины135.

Важную роль в организации анархо-синдикалистского сопро­ тивления играли члены Синдикалистско-анархистской молодежи. Они занимались поддержкой семей арестованных и преследуемых товарищей, проводили местные, региональные и межрегиональные встречи, помогали беженцам, раздавали подпольную литературу, присылаемую из-за границы (Голландии, Бельгии и др.), выпуска­ ли листовки и расписывали стены антифашистскими лозунгами136. В 1935 г. активность немецкого анархо-синдикалистского под­ полья значительно снизилась, но некоторые связи между группа­ ми еще сохранялись. Молодые синдикалисты установили связи с группами молодежи, известными под именем «пиратов эдельвей­ са»137. Эго неформальное молодежное движение включало тех, кто отказывался вступать в официальную фашистскую организацию — гитлерюгенд. Оно состояло из децентрализованных местных групп, носивших различные названия. «Пираты» любили носить клетча­ тые или лыжные рубашки, туристические ботинки, галстуки (иног­ да — красные), короткие кожаные штаны. Они не только собирались отдельно от нацистов, пели свои песни и обсуждали общественные проблемы, но и вступали в физические столкновения с молодыми нацистами, нападали на чиновников гитлерюгенда и тд.

Национальная конфедерация труда и Испанская Республика

Перед лицом нынешней ситуации мы должны взять на себя ответственность за революционный момент. Мы —надежда пролетариата всего мира, который жад­ но смотрит на нас. Мы — последний бастион свободы. Все пишут нам в одном и том же тоне: Не дайте себя победить!138

Висенте Перес, испанский анархо-синдикалист,

на митинге в Барселоне 16 ноября 1933 г.

Свержение монархии и установление республики в Испании весной 1931 г. не только кардинально изменили ситуацию в стра­ не, но и поставили анархо-синдикалистов перед множеством новых проблем. Одна из них была связана с наличием различных, часто с трудом совместимых тенденций внутри самой их организации — Национальной конфедерации труда (НКТ). Созданная в 1910 г., НКТ испытала бурный подъем в конце 1910-х — начале 1920-х гг., но при диктатуре Примо де Риверы (1923—1930) вынуждена была уйти в подполье и в значительной степени раздиралась внутренним противоборством.

Вторая проблема касалась политзаключенных. В Барселоне и ряде других городов они были попросту освобождены народом. Некоторые вышли на свободу по политической амнистии, объяв­ ленной республиканским правительством. Однако многие по-пре- жнему находились в заключении в связи с актами неповиновения, нападениями, саботажем, взрывами и тд. НКТ требовала их пол­ ного освобождения. Еще одной проблемой была необходимость полной реорганизации Конфедерации. Повсюду происходили ра­ бочие собрания. В Каталонии была избрана пропагандистская ко­ миссия по реорганизации. 18 апреля 1931 г. Каталонский регио­ нальный комитет созвал собрание активистов для обсуждения задач социальной агитации как необходимой основы для полного воз­ рождения региональной федерации. На следующий день по всей области были проведены рабочие и крестьянские митинги. Участ­ ники требовали освобождения заключенных, введения 40-часовой рабочей недели без сокращения зарплаты, роспуска гражданской гвардии, чистки армии, устранения государственной бюрократии, реформы школьной системы с отделением церкви от государства и школы от церкви и тд. Выступая на одном из митингов, влиятель­ ный анархист Буэнавентура Дуррути заявил: «Республика нас не интересует. Если мы и поддержали ее, то только потому что рас­ сматривали как исходный пункт для процесса демократизации об­ щества, но, конечно, при условии, что республика гарантирует принципы, в соответствии с которыми свобода и социальная справежливость не будут пустыми словами. Если республика забудет все это, если она отвергнет требования пролетариата и крестьян, то те утратят тот малейший интерес к республике, который еще име­ ют...»139 Региональный комитет НКТ в Каталонии подтвердил ре­ волюционные цели организации: создание общества без государ­ ства и без классов140.

Рост рядов организации про­ исходил и в других регионах. К маю 1931 г. в НКТ имелось уже более 500 синдикатов (из них 4—5 контролировались Рабоче- крестьянской партией, а союз докеров Севильи — коммуниста­ ми)141. Коммунистические акти­ висты пытались помешать анар­ хистам и анархо-синдикалистам воссоздавать рабочие союзы и стремились взять этот процесс под свой контроль. 17 мая 1931 г. организованный под руководст­ вом компартии «Национальный комитет реконструкции НКТ»

сообщал в Профинтерн, что предпринимаются меры, чтобы «пре­ сечь... предательство» со стороны анархо-синдикалистов142. Одна­ ко уже вскоре Исполком «комитета реконструкции» вынужден был признать провал планов по овладению НКТ. Анархистская НКТ снова функционирует, и к ней присоединяются новые члены, за­ являл Исполком, и наше название уже не соответствует реальнос­ ти143. Комитет превращался, по существу, в прообраз нового, про­ коммунистического профцентра, совершенно отдельного от НКТ. Правда, влияние политических партий сохранялось в отдельных синдикатах и в последующие месяцы. Так, секретарь МАТ Сухи, по­ сетивший Испанию в декабре 1931 г., вспоминал, что на собрании функционеров НКТ в Валенсии присутствовал один троцкист — активист НКТ. Коммунистам удалось взять в свои руки комитет одной из секций союза металлистов в Барселоне, откуда их изгна­ ли по решению руководства союза. Большого влияния коммунис­ ты добились и среди членов НКТ в Лериде144.

1 мая 1931 г. анархисты и анархо-синдикалисты провели в Бар­ селоне внушительную демонстрацию, в которой приняли участие 100—150 тысяч человек. Участники потребовали роспуска полициии гражданской гвардии, организации самообороны народа, безвозмедяной экспроприации латифундий и передачи их крестьянам для коллективного пользования, немедленной экспроприации пред­ приятий, владельцы которых бойкотировали республику, а также всех иностранных фирм с передачей их рабочим в коллективное пользование, роспуска армии и вывода испанских войск из Марок­ ко. Каталонская полиция открыла огонь по демонстрантам, те ста­ ли стрелять в ответ. Перестрелка длилась 3/4 часа. Погиб один жан­ дарм, многие рабочие и полицейские были ранены.

На состоявшемся после событий 1 мая совещании активистов каталонской НКТ представители умеренного крыла призывали дать каталонским политикам шанс и не осложнять их положение. Их противники ссылались на происшедшее 1 мая и призывали к сотрудничеству с анархистскими группами. Большинство участни­ ков попыталось примирить позиции и избежать раскола. Спорные вопросы было решено отложить до конгресса НКТ. В свою очередь, анархистские группы, собравшись на собственное совещание, по­ становили не поддаваться давлению со стороны властей и умерен­ ного крыла НКТ, поскольку ожидали, что левые политики и уме­ ренные пойдут на сворачивание классовой борьбы. Особенно энергичную позицию заняла группа «Мы» (бывшие «Солидар­ ные»), в которую входили Буэнавентура Дуррути, Франсиско Ас- касо, Рикардо Санс, Хуан Гарсиа Оливер и другие. Интересно, что эти люди всегда ощушали себя в большей степени активистами НКТ, чем объединения анархистских групп Испании и Португалии — Фе­ дерации анархистов Иберии (ФАИ)145. Участники группы полагали, что ни в коем случае не следует давать республиканской власти ук­ репиться, что необходимо поддерживать своего рода перманентную революционную ситуацию. НКТ должна была играть при этом роль авангарда социальной борьбы трудящихся, которые с помощью

«революционной гимнастики» могли бы постепенно войти в кон­ такт с анархистской теорией и таким образом «предвосхитить» но­ вое общество. Анархисты не хотели единства синдикализма любой ценой и готовы были на разрыв с умеренными в НКТ146.

Отношения между анархистами и синдикалистами (сторонни­ ками «чисто» профсоюзной борьбы) оставались непроясненными. Орган ФАИ — еженедельник «Тьерра и либергад» открыто выражал недовольство тем, что на международном собрании, организован­ ном МАТ и НКТ в Мадриде, «голос иберийского анархизма» не был слышен. 10 июня 1931 г. ФАИ провела конференцию в Мад­ риде с участием более 120 делегатов. Участники осудили действия прежнего Полуостровного комитета (координационного органа Федерации в составе Хосе Элисальде, Мануэля Эрнандеса и Мануэля Сирвента) за превышение полномочий и самовольное со­ трудничество с политиками в период подготовки революции. Было решено не допускать впредь ситуации, при которой члены ФАИ на­ рушают линию Федерации и осуществляют подобное сотрудниче­ ство. Участники постановили также начать с 1 августа пропаганди­ стский тур по всему полуострову, превратить «Тьерра и либергад» в ежедневную газету и способствовать «утверждению анархизма в НКТ»147.

Возрождение НКТ было закреплено на 3-м конгрессе Конфе­ дерации, который состоялся в Мадриде с 11 по 16 июня 1931 г. НКТ насчитывала к этому моменту около 1 млн членов, но из-за нере­ гулярности в уплате членских взносов далеко не все были представ­ лены на конгрессе. Данные о представительстве расходятся. В бюл­ летене МАТ называлась цифра 460 делегатов, представлявших около 600 тыс. членов организации148. Испанский исследователь Абель Пас называет число в 511 делегатов из 219 населенных пун­ ктов, представлявших около 800 тыс. членов, причем напоминает, что делегаты обязаны были предъявить письменный императивный мандат149. Согласно изданным НКТ материалам испанских анархо­ синдикалистских конгрессов, участвовали 418 делегатов из 219 на­ селенных пунктов. Кроме того, присутствовали наблюдатели от МАТ, анархо-синдикалистов Швеции, Нидерландов, Германии, Португалии, Франции, Американской Континентальной конфеде­ рации трудящихся, испанских анархистских эмигрантов во Фран­ ции, рабочих Испанского Марокко, американских, русских и французских анархистов150.

Делегаты конгресса сразу же постановили не допускать на за­ седания членов марксистских партий Арландиса и Пижоана. Одна­ ко проблема отнюдь не была исчерпана. Вопрос об участии комму­ нистов в Конфедерации вызывал серьезные разногласия на форуме. Региональная организация в Астурии ранее одобрила возможность участия членов компартии «во временном порядке», надеясь полу­ чить затем одобрение конгресса НКТ. Теперь представители метал­ лургов Овьедо, транспортников Хихона и других синдикатов из Астурии, Галисии и Страны Басков доказывали, что «нельзя отвер­ гать революционные элементы». Гало Диес и Ф. Пенья заявили, что к НКТ в качестве трудящегося может принадлежать любой эксп­ луатируемый, но за исключением партийных функционеров и лиц, претендующих на парламентские и иные государственные посты. Их поддержали Эусебио Карбо и бывший секретарь НКТ Анхель Пестанья. Делегат из Овьедо, сам член компартии, отстаивал воз­ можность двойного членства в партии и в синдикатах. Однако Валериано Оробон Фернандес вмешался в дебаты и на примере ста­ тей из советской газеты «Правда» продемонстрировал, что комму­ нисты ведут кампанию против испанских анархистов. В итоге де­ легаты так и не смогли принять какое-либо единое решение. Каждая региональная организация могла теперь сама решать эту проблему по-своему151.

Чтобы избежать дезинформации о ходе форума в средствах печати, участники, по предложению делегатов из Оспиталета (Ос- питалет-де-Льобрегат), Фрессера и от стекольщиков Барселоны, постановили бойкотировать газеты, которые не будут перепечаты­ вать официальные коммюнике конгресса152.

Сразу же разгорелся спор, как принимать решения на форуме. Одни считали, что каждый синдикат должен иметь по одному го­ лосу, другие — что представительство синдикатов должно зависеть от числа их членов. В итоге победили сторонники пропорциональ­ ного голосования: за этот принцип высказались делегаты, пред­ ставлявшие 291395 членов, против — представители 177 879 членов. Делегаты от 18 791 члена воздержались151. Данное решение уже яв­ лялось некоторым отступлением от традиционных анархистских и синдикалистских постулатов, которые предусматривали равное представительство всех рабочих союзов на конгрессах, независимо от их численности.

Во время конгресса бастовали астурийские шахтеры — члены Всеобщего союза трудящихся (ВСТ) — профобъединения, кото­ рое ориентировалось на Испанскую социалистическую рабочую партию (ИСРП). Эго был первый крупный трудовой конфликт в период Республики. По предложению астурийской делегации была избрана комиссия в составе Мигеля Абоса, Рамона Асина, Хосе Лопеса, Хосе Трабаля и Анхеля Пестаньи: ее направили в мини­ стерство труда для передачи требований о введении 7-часового ра­ бочего дня на шахтах и повышении зарплаты. В результате министр труда — социалист Ларго Кабальеро уступил: арестованные забас­ товщики были освобождены, зарплата повышена, поставлен воп­ рос о сокращении рабочего времени154.

По вопросу об участии ФАИ в работе конгресса возникли ост­ рые споры: анархисты, поддержанные каталонскими делегатами, добивались ее прямого представительства с правом решающего голоса, умеренные возражали. В конечном счете ФАИ сняла свою петицию155.

При обсуждении доклада Национального комитета (НК — ис­ полнительный орган НКТ в период между ее конгрессами и кон­ ференциями), с которым выступил Франсиско Арин, многие делегаты обвинили его членов в сотрудничестве с политическими партиями. Арин отрицал, что комитет, приступивший к исполне­ нию обязанностей в июне 1930 г., нарушил какие-либо решения конференций и пленумов НКТ. Он лишь продолжал контакты, за­ вязанные прежним составом комитета. Докладчик уверял, что пле­ нум Конфедерации, созванный его комитетом, большинством го­ лосов (за исключением представителей Валенсии) высказался за участие в любом революционном движении, но с использованием собственных средств борьбы и методов прямого действия. По его словам, социалистические и республиканские политики, которые заключили между собой «Сан-Себастьянский пакт» для борьбы с монархией в 1930 г., предлагали НКТ союз, однако Национальный комитет, выполняя решения пленума, потребовал от них предоста­ вить оружие трудящимся. Дальнейшие контакты осуществлялись,

«не компрометируя независимость» анархо-сицдикалистской орга­

низации». Так, левым партиям Каталонии на переговорах было заявлено, что Конфедерация «никак не может вступить в какую- либо твердую комбинацию» и намерена участвовать в революцион­ ном движении исключительно «на улице». Более того, предложе­ ние политиков о вступлении НКТ во временное правительство было ею категорически отвергнуто156. В свою очередь, бывший секретарь Конфедерации Хуан Пейро уверял, что лидер каталонских национа­ листов Луис Компанис требовал от НКТ не проводить забастовки в течение полугода, но это требование не было принято. Каталонские делегаты ссылались на то, что уже в первые дни республики начали забастовки и ничего не слышали о каких-либо обязательствах по пакту. Объяснения были приняты и отчет одобрен157.

Острые споры вызвало обсуждение вопроса об отношении НКТ к Учредительным кортесам (Учредительному собранию). Группа из 48 делегаций вообще возражала против этого пункта повестки дня, считая его «нарушением принципов прямого действия, аполитич­ ности и либертарного коммунизма», утвержденных конгрессом Конфедерации в 1919 г. Протест был отклонен. Редактор предло­ женного проекта заявления — Хосе Вильяверде (из Ла-Коруньи) защищал его, ссылаясь на то, что речь идет не о поддержке парла­ ментов, конституции и какой бы то ни было власти вообще, а о выдвижении «минимальных требований», которые режим будет принужден принять. К таким требованиям должны были относить­ ся свободы союзов, стачек, собраний, печати, преодоление клери­ кализма, освобождение политических и социальных заключенных (т.е. пострадавших за участие в классовой борьбе), свобода образо­ вания для трудящихся, возможности рабочего контроля на производстве и т.д. «Коллаборационизмом» с властью сочли проект ав­ торы противоположного документа, подписанного мадридскими делегатами бетонщиков (Фелисиано Бенито) и каменщиков (Сип- риано Мерой), а также от имени металлургов Сагунто — Хоакином Рамосом. С критикой «коллаборационистских моментов» доклада Вильяверде выступили Херминаль Эсглеас (из Калельи), Ф. Исгле- ас (из Гишольса), Роскильяс (из Матаро). В дискуссии приняли участие также делегаты из Сагунто, Ла-Линеа, Рафаэль Пенья, Эспаргако Пуиг, Рикардо Санс, Мигель Гонсалес, Хуан Пейро и Прогресо Фернандес. В конечном счете проект был переработан и дополнен положением, которое, в частности, гласило: «...Что бы то ни было, независимо от того, будут ли Учредительные кортесы принимать законы в реакционном или демократическом духе, НКТ должна всегда следовать своим нормам прямого действия, прида­ вая народу чисто революционный дух, ведущий к либертарному коммунизму, с тем чтобы превратить произошедший в Испании политический акт в революцию, которая коренным образом изме­ нит все политические и экономические ценности... Поэтому НКТ должна срочно заняться организацией своих революционных цен­ ностей и немедленным действием против выборов...» Несмотря на такой компромисс, 30 делегаций (преимущественно из Каталонии) заявили о своем недовольстве принятым решением158.

Делегаты отклонили предложение Пестаньи о признании рес­ публикой Испанского Марокко одним из регионов Испании (на­ ряду с континентальными регионами страны). Для анархистов сама такая постановка вопроса была компромиссом с властью. Некото­ рые же считали, что Марокко должна быть предоставлена незави­ симость. Третьи исходили из интернационалистской точки зрежя; социальная борьба повсюду одна, и НКТ должна вести ее как в Испании, так и в колониях159.

Конгресс обсуждал аграрный вопрос. Резолюция, предложенная крестьянской федерацией, предусматривала безвозмездную экс­ проприацию всех латифундий и угодий и их превращение в об­ щественную собственность, конфискацию у помещиков скота, се­ менного запаса, орудий и т.д., пропорциональную и бесплатную передачу этих земель и оборудования крестьянским синдикатам для коллективной обработки и управления, отмену налогов, долгов, ипотечных платежей, земельной ренты и арендных платежей. Была подчеркнута важность подготовки крестьян к самостоятельному управлению сельским хозяйством160.

На рассмотрение конгресса был представлен план реорганиза­ ции НКТ на основе создания отраслевых федераций. Он исходил из того, что синдикализм должен по своей структуре соответство­ вать структуре современной капиталистической экономики, чтобы быть в состоянии взять управление хозяйством в свои руки. Такие федерации должны были быть образованы на всех уровнях — от местного до общенационального — и объединяться в масштабах страны в Национальный экономический совет.

Спор относительно предложенного проекта стал, по существу, продолжением полемики между анархо-синдикалистами и рево­ люционными синдикалистами, о котором говорилось в первом томе этой книги. Напомним: революционные синдикалисты от­ стаивали модель отраслевых федераций, полагая, что они смогут совершить социальную революцию и организовать управление со­ циалистической экономикой и новым обществом в целом. Более

«анархистская» точка зрения, напротив, считала такие федерации ненужным централизмом и попыткой скопировать индустриально- капиталистическое общество, которое либергарии стремились раз­ рушить. Старые аргументы вновь повторялись участниками форума. В поддержку плана выступили Хуан Пейро (как представитель синдикатов Матаро), убеждавший делегатов в необходимости от­ раслевой организации трудящихся для успешного сопротивления буржуазии, Сан-Агустин (от работников сахарной промышленно­ сти Сарагосы), Акилино Медина (от крестьян Кордовы), делегат деревообделочников Севильи, Эмилио Мира (из Алькоя). Так, по­ следний заявил: «...Экономическому согласованию капиталисти­ ческого производства противостоит экономическое согласование производства рабочими — с помощью отраслевых федераций, а для их всесторонней защиты как в политическом, так и в социальном смысле — Конфедерация»161. Таким образом, сторонники плана видели в экономических профсоюзных структурах НКТ организа­

ционную основу нового общества.

Сторонники анархистского подхода отвергали эту революцион­ но-синдикалистскую идею. Против плана выступили Хуан Гарсиа Оливер (от Реуса), Хосе Альберола (от Хиронельи), Висенте Баль- естер (от деревообделочников Кадиса), Сантандер и др. Так, Сан­ тандер назвал план опасным заимствованием у марксизма с его идеей централизации и национализации экономики. Оратор под­ черкнул, что Испания — скорее аграрная, чем индустриальная стра­ на, и отраслевые структуры в ней не актуальны. Он заявил, что в любом случае нельзя приносить в жертву принципы, «только по­ тому что буржуазная экономика устроена так, а не иначе». Сторон­ ники создания отраслевых федераций — эго приверженцы синди­ кализма как самоцели, в то время как он служит лишь средством, доказывал Бальестер. Он отрицал за отраслевыми федерациями какую-либо революционную роль, потому что они рождаются на основе капиталистической экономики и сложившейся в ней ситу­ ации, тогда как необходимо идти к экономике либертарной. Гар­ сиа Оливер счел создание федераций распылением сил. Он утвер­ ждал, что это продукт немецкого синдикализма, который МАТ намерена импортировать в Испанию без учета специфики этой страны. Наиболее ясно высказался X. Альберола. Его критика от­ раслевой системы, экономической централизации и индустриаль­ ной фермы организации вообще была во многом созвучна аргумен­ там Аргентинской региональной рабочей федерации (ФОРА), в которых еще в 1920-е гг. содержались призывы к преодолению ин­ дустриальной системы: «Сторонники отраслевой федерации вы­ ступают за нее, потому что утратили веру в фактор цели и верят только в зубчатые колеса машинного механизма. А я говорю, что машина не создает силы, а потребляет их, вот почему мы создаем менталитет, который оказывает сопротивление всему тому, что со­ бирается механизировать личность. Капиталистическое общество, в соответствии с процессом иерархии... организуется в монополии, в крупные компании, а мы создаем менталитет сопротивления это­ му... Нам следует идти к вольной коммуне... Нам нужен идеал, ко­ торый рано или поздно сможет разрушить этот капиталистический машинный механизм»162.

В итоге конгресс принял план создания отраслевых федераций большинством в 302 343 члена НКТ, делегаты от 90 167 членов го­ лосовали против161. Однако решение так и не было в полной мере реализовано к 1936 г. Полицейские репрессии и запреты помеша­ ли организовать федерации строителей и металлистов. Удалось со­ здать только Национальную федерацию железнодорожной отрас­ ли. Она была образована в июле 1932 г. и к декабрю того же года насчитывала 28 326 членов. Принимались меры по созданию фе­ дераций моряков и портовых рабочих164.

Участники конгресса подтвердили декларацию принципов и целей НКТ 1919 г., приняли заявление протеста против введения военного положения в испанской области Андалусия. Обсуждались также вопросы проведения общенациональной пропагандистской кампании, выдвижения требований в области зарплаты и рабоче­ го времени, противодействия налогу на зарплату, борьбы с безра­ ботицей, развития рационалистического образования, взимания членских взносов, лучшей координации работы печатных органов НКТ и тд.165Предложение Гарсиа Оливера о создании специальной школы подготовки ораторов встретило возражение делегатов, опасавшихся, что такая структура породит эгоистов и профессиональ­ ных политиков, и было отклонено. Участники поддержали мнение, что подобную подготовку достаточно вести в рамках «либертарных атенео» (культурных центров), синдикатов, библиотек и рациона­ листических школ, и утвердили соответствующую резолюцию орга­ низаций из Толосы и Сан-Себастьяна166.

Было решено издавать в Мадриде ежедневную газету «СНТ» в качестве официального органа НКТ. Предполагалось создать спе­ циальный фонд, взнос в который должен был сделать каждый член синдиката, и закупить печатную технику. Была образована специ­ альная комиссия по этому вопросу167.

Конгресс одобрил внесенную предшествующим пленумом ре­ гиональных организаций и Национальным комитетом идею о том, что в случае возникновения «угрозы целостной свободе испанских граждан» Конфедерация объявит себя «в состоянии всеобщей ре­ волюционной стачки с тем, чтобы разгромить реакцию»168.

Наконец, делегаты, по предложению текстильщиков Севильи, ратифицировали членство НКТ в МАТ. Делегатами на конгресс анархо-синдикалистского Интернационала были избраны Эусебио Карбо, Авелино Гонсалес и Альваро де Сотомайор, наблюдателя­ ми — Рамон Асин, Мендиола, Робусте, М. Перес, X. Вильяверде, Диего Парра и Ф. Бенито169.

Оценивая итоги конгресса, историк А. Пас справедливо отме­ чает: «Тот, кто анализирует конгресс 1931 г. с точки зрения его важ­ нейших решений, особенно введения отраслевых федераций, мог бы счесть, что умеренная тенденция окончательно взяла верх. Но... под воздействием изменившихся обстоятельств конгресс привел прямо к противоположному. В конечном счете именно радикаль­ ная тенденция навязала анархо-синдикалистскому профобъедине­ нию свою революционную линию»170.

Росту радикальных настроений среди трудящихся способство­ вало положение, сложившееся в Испании в начале 1930-х гг. Дока­ тившийся до страны «Великий кризис» вызвал частичный паралич промышленности, драматический рост безработицы в городе и де­ ревне, массовые локауты со стороны предпринимателей и обостре­ ние нищеты. Особенно тяжелым было положение молодежи. Со своей стороны, правящие элиты не проявляли ни малейшей готов­ ности к проведению сколько-нибудь серьезных реформ, которые могли бы заметно улучшить ситуацию.

Уже весной 1931 г. под руководством НКТ активизировалась забастовочная борьба. В мае анархо-синдикалисты организова­ли стачечное движение в Мадри­ де, широко поддержанное трудя­ щимися171. Особенно упорный конфликт разгорелся в телефон­ ной компании в Мадриде. Он начался в июне и, несмотря на попытки правительственного ар­ битража, продолжался в течение многих месяцев, сопровождаясь актами саботажа и покушениями на представителей начальства и штрейкбрехеров. Стачка на теле­ фонной компании была одним из самых значительных трудовых конфликтов в испанской исто­ рии172. Лишь меньшинство ра­ ботников входило в НКТ, но анархо-синдикалисты со всей энергией поддержали выступление, хотя Национальный комитет НКТ с самого начала считал борьбу бесперспективной. Отдельные синдикаты передавали в поддержку бастовавших рабочих тысячи песет. В последующие месяцы проводились многочисленные вы­ ступления солидарности со стороны трудящихся других отраслей, акты саботажа, по всей стране происходили улич­ ные столкновения между рабо­ чими, которые поддерживали телефонистов, и полицией; в некоторых городах были про­ ведены всеобщие стачки. Так, в Сарагосе прошла всеобщая забастовка против ареста двух рабочих173. Министр внутрен­ них дел Мигель Маура отдал распоряжение прекратить бес­ порядки любыми средствами. Гражданские гвардейцы от­ крыли огонь по рыбакам Пу- эрто-Пасахеса (около Сан- Себастьяна), бастовавшим с конца мая 1931 г. восемь чело­век были убиты, многие ранены; 4 активиста галисийской НКТ арестованы в связи с инцидентом. В июле власти спровоцировали в Севилье всеобщую стачку и столкновения, в ходе которых граж­ данская гвардия подверглась артиллерийскому обстрелу помеще­ ние синдиката транспортников, застрелила 39 человек в Севилье и еще 100 — в других населенных пунктах провинции. В Андалусии, как уже упоминалось, было введено военное положение174.

Однако репрессии республиканского правительства не положи­ ли конец революционному движению. В Андалусии и Новой Кас­ тилии крестьяне нападали на поместья175. НКТ возглавляла выступ­ ления рабочих в городах. В Таррагоне безработные угрожали взять штурмом предприятия, если им не будет предоставлена работа. В Барселоне с июля по конец августа бастовали 38 тысяч металлис­ тов; многие их требования были удовлетворены. Прошла забастов­ ка работников каучуковой фабрики. В августе 1931 г. после начала голодовки политзаключенных в знак солидарности с ними в Ката­ лонии была организована всеобщая стачка, в которой приняли участие 300 тысяч человек Остановились предприятия и транспорт, не выходили газеты, не работали магазины и освещение. Стачка длилась 48 часов, сопровождаясь столкновениями с полицией176.

Умеренное крыло НКТ, задававшее тон в ее газете «Солидари- дад обрера» (ее редактором был Пейро) и в Национальном комите­ те, не оказало достаточную поддержку всеобщей стачке. Недоволь­ ные этим 20 тысяч металлистов Барселоны продолжали забастовку по своей инициативе, добиваясь освобождения политзаключенных. К ним присоединились 42 тысячи строителей. ФАИ собралась в Барселоне и попыталась придать движению последовательность и ориентацию. Была образована «комиссия экономической защиты», которой было поручено организовать всеобщую стачку кварти­ росъемщиков и бойкот платы за электричество. Проводились крупные народные митинги. В конце концов металлисты верну­ лись на работу, но строители продолжали бастовать. Они прибег­ ли к актам саботажа, взрывая телефонные столбы. 4 сентября штурмовая гвардия атаковала штаб-квартиру союза строителей. Вспыхнула перестрелка, которая продолжалась несколько ча­ сов177. Рабочие оказывали ожесточенное сопротивление. 6 чело­ век были убиты, 26 ранены. 200 рабочих были арестованы и по­ мещены под арест на военном корабле178. Позднее сообщалось, что общее число арестованных анархистов и синдикалистов пре­ высило 500 человек179.

В связи со стачкой в Барселоне в НКТ вновь обострились раз­ ногласия между радикальным и умеренным крылом. Оба течения заявляли, что они выступают за социальную революцию и либер­ тарный коммунизм. Основные разногласия касались революцион­ ной тактики. «Радикалы», центром притяжения которых была ФАИ, считали, что Испания созрела для социальной революции и следует не столько обращать внимание на ее техническую подготов­ ку, сколько инициировать ее с помощью решительных революци­ онных действий, используя любую возможность для выступлений. Умеренные же полагали, что революция должна быть подготовле­ на, прежде всего, в организационном плане: синдикаты должны быть готовы к взятию в свои руки управления производством и всей жизнью страны. Пока же они предлагали воздерживаться от непод­ готовленных выступлений и от всеобщей стачки, так как ее локаль­ ный характер неминуемо обречет ее на поражение180.

В конце августа 1931 г. тридцать лидеров умеренных (в том числе Хуан Лопес, Анхель Песганья, Прогресо Альфараче, Хоакин Кор­ тес, Франсеск Арин, Себастьян Клара, Хуан Пейро, Мариано Прат и др.) выпустили манифест, получивший название «Манифеста 30- ти» (его приверженцев стали называть «трентистами»). Документ начинался с констатации: Испания «находится в состоянии интен­ сивного революционного напряжения», «в действительно револю­ ционной ситуации». «Провозглашение республики открыло новый период в истории нашей страны». Бегство капиталов, саботаж про­ мышленников вызвали невиданный всеобщий кризис, безработи­ цу, распространение неполной занятости, нищету и угрозу голода. Правительство же не делает ничего, чтобы решить стоящие зада­ чи. Оно не экспроприировало помещиков, не приняло мер против спекуляции и монополий, предпочитая вместо этого расстреливать рабочих. «Все указывает, таким образом, на настоятельную необ­ ходимость решительных шагов, которые должна предпринять стра­ на, чтобы спасти революцию и себя саму», —указывалось в мани­ фесте.

В то же время «трентисты» осудили как путчизм позицию «ра­ дикалов», обвинив их в стремлении совершить революцию по ини­ циативе небольшого меньшинства: «Некоторые полагают, что ре­ волюции всегда совершались смелым меньшинством, которые поднимали народ против существующих властей». «Радикалы», по их мнению, смешивали революцию с государственным переворо­ том, считая, что «никакой большой подготовки не требуется и до­ статочно, чтобы толчок дали немногие», рассчитывая затем побе­ дить в уличной борьбе и предоставляя «все случаю». Авторы сочли это «наивными классическими представлениями о революции» как

«панацее», «демагогией», которая приведет к фашистской диктатуре. «Однако государство обладает мощными органами обороны, которые трудно разрушить, пока источники его власти, его духов­ ное влияние на народ, его финансы, его юстиция, его моральный и экономический авторитет не подточены... подрывом его инсти­ тутов. Думать, что государство можно разрушить без предвари­ тельного подрыва, было бы неисторическим, напрасным пред­ приятием и означало бы непонимание духовного склада людей». Подготовка революции должна осуществляться не только в по­ литической, но и в моральной области, а момент должен быть определен рабочими союзами и их Конфедерацией. В связи с этим авторы «Манифеста 30-ти» призывали рабочий класс к ответ­ ственности181.

«Изложив свое видение революции, — отмечал А. Пас, — они в то же самое время атаковали линию действий ФАИ — не называя ее непосредственно по имени, которая, согласно подписавшим, вдохновлялась “бланкистской теорией смелой революции”. Они обвинили эту тенденцию в желании “болыневизироватъ НКТ” и навязать ей свою диктатуру»182.

Зашищая тезисы «тридцати» в газете «Солидаридад обрера», Пейро продолжал настаивать на том, что до создания и укрепления отраслевых федераций о революции не может быть и речи. «Про­ летариат должен со всей ясностью понять, что организация эконо­ мики является тем средством, той основой и тем фундаментом, на которых должно основываться любое настоящее социально-рево­ люционное движение и строиться политическая свобода и эконо­ мическое и социальное равенство. Все остальное... есть практика мессианских, большевистских форм, по своей форме и своему со­ держанию всегда тиранических и потому совершенно несовмести­ мых с сущностью анархизма и революционного синдикализма»183.

«В буре тех дней НКТ потеряла компас, — считает А. Пас. — Ее важнейший орган молчал, и — что еще хуже — Национальный ко­ митет скорее препятствовал ее функционированию, нежели усили­ вал спонтанное действие ее членов. “Солидаридад обрера” занима­ ла пристрастную позицию и защищала “благоразумных людей”, которые группировались вокруг “тридцати”. Лишь одна анархист­ ская еженедельная газета «Эль Лучадор» взяла на себя защиту “ужасной” ФАИ»184. На ее страницах известная анархистка Феде- рика Монтсени отвергала попытки возложить вину за кризис и раскол в НКТ на анархистов и «экстремистов». Она обвинила в этом «политическое поведение профсоюзных боссов Барселоны» и их «отношение к анархистскому мнению в ФАИ». Монтсени оце­ нила конфликт как борьбу «между правыми и левыми, между теми, кто стремится превратить НКТ в придаток Женералитата (регио­ нального правительства Каталонии. — В.Д.) и Республиканской левой Каталонии, и теми, кто представляет либертарный дух в НКТ». Анархистка обвинила Национальный комитет в бюрокра­ тизме, устранении от общеиспанских проблем, неверном отноше­ нии к стачкам в Севилье и Сарагосе. Отвергнув «синдикалистскую демократию, сделанную в Барселоне», «лейбористскую НКТ в ан­ глийском стиле», она заявила, что так называемые «экстремисты» говорят от имени «подлинной НКТ», «рабочих, которые создают тех людей, которые верят, чувствуют, борются, жертвуют собой, умирают, если эго необходимо, и никогда еще не жили за счет ли­ берализма или оплачиваемых профсоюзных постов»185.

В действительности, как признавали даже наблюдатели, отнюдь не симпатизировавшие ФАИ, эта организация, говоря словами Александра Шапиро, играла «роль скорее моральной, нежели орга­ низационной силы». Радикальные анархисты, которые в то время имели преобладающее влияние в ФАИ, стремились, с одной сто­ роны, способствовать изгнанию ленинистов, установивших конт­ роль над рядом синдикатов, а с другой — противодействовать ре­ формистам внутри НКТ186. Испанский исследователь Хуан Гомес Касас, автор «Истории ФАИ», убедительно показал, что утвержде­ ния о всемогущей анархистской организации, пытавшейся захва­ тить контроль над НКТ, были мифом. В Федерации насчитывалось лишь около 10 тыс. членов, причем все они являлись активистами синдикатов НКТ и нередко ощущали себя больше связанными со своим рабочими союзами, нежели с ФАИ. Они «ограничивались тем, что оказывали влияние на уровне рядовых членов организа­ ции, лично участвуя в пленумах активистов или в ассамблеях син­ дикатов» и обычно избегая занимать ответственные посты. Свою цель они, как указывалось на Национальном пленуме региональ­ ных организаций ФАИ в октябре 1933 г., видели в том, чтобы «ока­ зывать влияние в анархистском духе» внутри союзов и на собраниях Конфедерации187.

К тому же сама ФАИ не была однородной и отнюдь не объеди­ няла всех идейных анархистов. Анархисты, как входившие, так и не входившие в нее, не были едины в том, что касалось вопросов социальной революции. Среди них имелись приверженцы и свое­ го рода руководящей роли ФАИ в НКТ (в духе идей «платформы» Аршинова — Махно)188, и стихийной революции (Федерико Уралес, Монтсени и тд.)189. Были и сторонники «революционной гимнас­ тики», представленные, в первую очередь, анархистами из группы

«Мы» (Б. Дурруги, Ф. Аскасо и др.). Эти последние считали, что в стране следует любыми силами удержать предреволюционную си­ туацию. НКТ должна была быть своего рода передовым отрядом трудящихся в борьбе за социальные изменения, а систематические повстанческие выступления и опыт либертарного коммунизма — служить прекрасной практической школой. Их позицию А. Пас описывает следующим образом: «Благодаря практике, рабочие и крестьяне посредством непрерывной революционной гимнастики должны были постепенно войти в контакт с теорией... В такого рода борьбе, как говорилось, “невозможное” становится возмож­ ным, “священные принципы” буржуазной идеологии утрачивают свой авторитет, а “табу” разбиваются. Так становится возможным предощущение будущего общества, которое каждый труженик впи­ тает в себя как понятную и возможную реальность, если станет хозяином событий в своей повседневной борьбе»190.

Отвечая «трентистам», Б. Дурруги писал в газете «Ла Тьерра»:

«Мы, анархисты, — единственные, кто защищает принципы НКТ, либертарные принципы, которые, очевидно, позабыты другими... Ясно видно, что Пестанья и Пейро пошли на моральные компро­ миссы, не дающие им действовать по-либертарному». По его оцен­ ке, после того как в ходе республиканского переворота в апреле 1931 г. не произошло настоящей революции, случилось неизбежное:

«Следовало идти дальше, чем мы пошли, и сегодня мы, рабочие, расплачиваемся за последствия». Анархисты оценивали республи­ ку как «большую опасность для либертарных идей». «...Если мы, анархисты, не будем энергично обороняться, мы неизбежно дег­ радируем до социал-демократии. Необходимо совершить револю­ цию, чем раньше, тем лучше, поскольку республика не может дать народу ни экономических, ни политических гарантий». Работает капиталистическая логика: экономическая конкурентоспособ­ ность страны на мировом рынке может быть обеспечена только за счет увеличения эксплуатации трудящихся. Капиталистическая рационализация и модернизация имели бы в Испании реакцион­ ные последствия: «С учетом того, как сейчас организована про­ мышленность, для рабочих было бы большим регрессом, если бы она была модернизирована, чтобы выдержать конкуренцию с дру­ гими странами».

Дурруги признавал, что на одном из собраний предлагал буду­ щим «трентистам» своеобразное «разделение функций»: они дол­ жны были сосредоточиться на теории, а анархистская молодежь стала бы «динамичной частью организации». После опубликования

«Манифеста 30-ти» он призвал к его осуждению барселонской ме­ стной федерацией НКТ191. Как пояснял другой «радикал», Гарсиа Оливер, характеризуя позицию анархистского крыла НКТ, «мы за революцию, даже если не можем установить ее точную дату, и при этом нас не слишком заботит, подготовлены мы или нет к тому, чтобы сделать револю­ цию и ввести либертарный коммунизм. Мы считаем, что револю­ ция — это вопрос не подготовки, а воли к ее совершению, когда обстоятельства распада общества предоставляют любой революци­ онной попытке столь плодотворную почву, как в настоящее время в Испании. Не отвергая полностью подготовку революции, мы рас­ сматриваем ее как второстепенную...». Он предсказывал, что победа Пейро, Пестаньи и других привела бы к установлению синдикали­ стской диктатуры, против которой анархистам пришлось бы вести сталь же решительную борьбу, как и против большевизма. Анархис­ ты утверждали, что революция в Испании уже созрела: «НКТ не сле­ дует терять время, подготовляя революцию в обоих ее аспектах — сперва деструктивной организации, а затем конструктивной. НКТ — это единственно солидная вещь, существующая в коллективной жизни Испании... Что касается конструктивного аспекта револю­ ции, то НКТ не должна откладывать социальную революцию под тем иди иным предлогом, поскольку все, что можно подготовить, уже сделано... После революции работники должны иметь право жить в соответствии со своими потребностями, и общество долж­ но будет удовлетворять их, согласно своим экономическим возмож­ ностям. Никакой подготовки для этого не надо»192.

Позднее, в 1936 г., выступая на конгрессе НКТ в Сарагосе, Гар­ сиа Оливер так разъяснял позицию революционного крыла в пер­ вый период существования республики: «В 1931 году имелись обсто­ ятельства в пользу пролетариата и нашей либертарной революции, благоприятные для изменения общества, какие потом уже не по­ вторялись. Режим находился в состоянии большого хаоса; слабость государства, которое еще в достаточной мере не успело консоли­ дироваться <...>; армия, расшатанная отсутствием дисциплины; гражданская гвардия немногочисленна; силы общественного по­ рядка плохо организованы... Эго был благоприятный момент для нашей революции... Чем больше мы отдалялись от 14 апреля (мо­ мента республиканского переворота. — ЯД), тем мы были дальше от нашей революции, потому что давали государству время на то, чтобы восстановить свои силы и организовать контрреволюцию»193. За тактическими разногласиями между «радикалами» и умерен­ ными скрывались более глубокие расхождения — относительно природы и устройства будущего общества. Пейро и его сторонни­ ки разделяли старое революционно-синдикалистское представление о синдикатах как основе либертарного общества и о поэтапном переходе к вольному коммунизму. «Индустриальный капитализм проявляет все большие тенденции к централизации. Его структура меняется от простой формы организации к более сложной... Сле­ довательно, может существовать лишь одна форма синдикалист­ ской организации, которая отвечает этим тенденциям централиза­ ции в промышленности, — отраслевой синдикат», — утверждал Пейро. До 1930 г. он еще признавал, что с захватом предприятий синдикатами и их фабричными комитетами и их пуском «револю­ ционная роль профсоюзов заканчивается» и отныне им предстоит играть «второстепенную», чисто техническую роль инструментов организации и координации производства, подчиненных обществу, которое будет состоять из коммун194. Но уже в плане реорганиза­ ции синдикализма, представленном им на конгрессе НКТ в июне 1931 г., места для вольных коммун почти не оказывалось. «Важней­ шая задача фабрично-заводских комитетов — революционная, — заявлял Пейро. — Ведь когда государство и капитализм будут раз­ рушены во время социальной революции, эти комитеты станут двигателями экономики. Им будет поручено тогда управление эко­ номикой на трех уровнях: организации, производства, распределе­ ния». Крупные синдикаты должны будут также образовать квар­ тальные комитеты в качестве органов связи. Задачи управления экономикой на более высоких уровнях планировалось передать объединениям и федерациям синдикатов195. Наконец, лидеры

«трентистов» Арин и Пиньон утверждали, что «ввести непосред­ ственно либертарный коммунизм» невозможно, «неизбежен этап синдикализма» в качестве «своего рода моста» между существую­ щим режимом и либертарным коммунизмом, причем ему предсто­ ит быть достаточно длительным. «Синдикализм — это господство большинства, — заявляли они. — Решения принимаются на собра­ ниях, в которых принимают участие все трудящиеся. Разумеется, профсоюзы должны осуществлять исполнительную власть в обла­ сти производства и распределения»196.

Подобные воззрения были весьма близки представлениям, ко­

торые высказывал и пропагандировал с 1920-х гг. видный фран­ цузский синдикалист Пьер Бенар. В 1931 г. в Испании была пе­ реведена и издана с предисловием Пейро его книга «Синдикаты и социальная революция». В последующем на страницах «Соли- даридад обрера» велась острая полемика между Бенаром и Абадом де Сантильяном, который отстаивал в тот период мнение арген­ тинской ФОРА. Идеи Бенара оказали большое влияние на взгляды многих испанских анархо-синдикалистов197, но встречали воз­ ражения «традиционалистов».

20 сентября 1931 г. пленум рабочих союзов Барселоны обсудил подготовку к каталонскому региональному пленуму НКТ и вопрос об отраслевых федерациях. Умеренные вновь обвинили «экстреми­ стов» в попытке установить «диктатуру ФАИ», а те критиковали умеренных за попытки бюрократизировать НКТ. В конечном сче­ те 16 союзов высказались за отраслевые федерации, три (деревооб­ работки, строителей и свободных профессий) — против. Однако дваиз трех барселонских делегатов регионального пленума были членами ФАИ (Франсиско Аскасо и Хосе Канела). 21 сентября Пейро подал в отставку с поста издателя «Сояилдридад обрера». Ре­ гиональный пленум 11 октября после длительных споров подчи­ нился решению конгресса об отраслевых федерациях, но оговорил право региональных федераций на автономную политику в этом воп­ росе. Пленум официально подтвердил снятие с постов «трентистов»- редакторов «Солидаридад обрера» Пейро, Клара, Р. Форнельсса, А. Гибанеля. Руководство газеты было передано анархисту Фелипе Алаису. Ему помогал другой видный анархист Либерто Кальехас198. Социальная борьба в стране нарастала. Забастовки часто сопро­ вождались актами саботажа: взрывами телеграфных столбов и тд.19 Бастовали железнодорожники Андалусии (и в знак солидарности с

ними — железнодорожники Каталонии), работники транспорта Барселоны, персонал ресторанов и кафе в Валенсии (более 3 не­ дель), текстильщики Валенсии (более 14 недель), 2 тысячи рабочих сахарной промышленности в Альканьисе (провинция Сарагоса). В Кадисе 16 октября прошла всеобщая стачка за освобождение рабо­ чих, арестованных в ходе прежних выступлений. По всей стране происходили забастовки, организованные федерацией рабочих сте­ кольной промышленности НКТ. В Сантандере революционные рабочие подожгли монастырь. Власти отвечали репрессиями. Так, газета «Солидаридад обрера» была приговорена к штрафу в 500 пе­ сет. Тем временем рабочие союзы активизировали организацион­ ную работу, проводили региональные конференции, занимались исследованиями экономики, готовясь взять ее под свое управле­ ние. Синдикаты Барселоны создали комиссию по экономическим вопросам, которая изучала и собирала статистические данные. Они использовались затем в борьбе за снижение квартплаты200.

Конечно, далеко не все выступления трудящихся заканчивались успешно. Так, в ходе стачки портовых рабочих в Барселоне министр труда использовал все свое влияние и мощь правительства, чтобы спасти свой престиж и нейтрализовать забастовку. Не привели к победе также стачка парикмахеров и новая частичная забастовка металлистов в Барселоне.

Неудачи вызывали временный откат движения. «С учетом ха­ рактера и темперамента испанского пролетариата, воодушевление после победы и разочарование после поражений всегда оказывают длительное воздействие, — пояснял секретарь МАТ Сухи. — Если, с одной стороны, после блестящих побед рабочее движение гигант­ ски разбухает, то с другой стороны, после поражений или хотя бы полууспехов оно столь же быстро снова идет на спад»201.

В Андалусии сельскохозяйственные рабочие объединялись под знаменем НКТ в борьбе за решение аграрной проблемы. В конце года во время забастовки в Хихоне рабочие захватили предприятия и продолжили производство против воли предпринимателей, дока­ зав свою способность управлять производством.

Рабочие союзы НКТ вели активную пропагандистскую деятель­ ность, проводили собрания и митинги, курсы обучения и тд., из­ давали около 25 газет. Ряд союзов создал либертарные школы для детей своих членов202. В Хихоне был построен Народный дом с биб­ лиотекой, которая служила примером для всей Испании. В Вален­ сии большая часть синдикатов размещалась в Профсоюзном доме, безвозмездно предоставленном городскими властями и служившем своего рода центром жизни рабочих города. Союз работников де­ ревообрабатывающей промышленности имел великолепную биб­ лиотеку. По свидетельству Сухи, «в Испании, как и в большинстве стран Южной Европы, профсоюз является одновременно местом собраний и культурным центром рабочих. Состоять в профсоюзе означает для рабочего каждый вечер идти в свой синдикат и там обсуждать все со своими коллегами и единомышленниками. Чем больше посещаются синдикаты по вечерам, тем активнее профсо­ юзное движение. Если рабочие по вечерам не ходят больше в свой синдикат, профсоюзное движение идет на спад. Поскольку школь­ ное образование в Испании в целом весьма отсталое, профсоюзы стараются повысить образовательный уровень. Так, у некоторых профсоюзов имеются великолепные передвижные библиотеки»203. Ряды НКТ за вторую половину года существенно выросли.

Только в Мадриде число членов возросло за это время с 4 тысяч до

8 тысяч человек, к НКТ в столице присоединились врачи и инже­ неры. Организация достигла прогресса в Андалусии и на Севере; планировалось создание федерации моряков. Одним из оплотов революционного крыла НКТ был Арагон, где многие анархо-син- дикалисты поддерживали ФАИ. Только в Каталонии количество членов НКТ сократилось из-за репрессий (союзы строителей, пищевиков и транспортников были запрещены, а их помещения зак­ рыты), поражений забастовок и раскола между последователями ФАИ и «трентистами» на 100 тысяч. Официально к моменту пле­ нума региональных федераций НКТ в декабре 1931 г. в Конфеде­ рации состояли 828 877 членов, в том числе: 350 тыс. в Андалу­ сии, 250 тыс. в Каталонии, 104 тыс. в Леванте (Валенсии), 60 тыс. в Арагоне (по другим данным, 40—50 тыс., в том числе в Сараго­ се — 21,1 тыс. из 152 тыс. жителей), по 20 тыс. в Астурии и Гали­ сии, 12,9 тыс. в Центральной Испании, 8 тыс. в Северной Испании и 4 тыс. на Балеарах. В ВСТ в это же время было 308 тыс. членов. Однако, как отмечалось в отчете Сухи, к этим цифрам следовало относиться с известной осторожностью. Так, в Андалусии, напри­ мер, лишь 60 тысяч человек действительно уплачивали членские взносы. В Валенсии из 5300 металлистов НКТ взносы уплачивала только 1 тысяча, а из 3047 строителей — 1500 человек204.

В то же время НКТ оставалась достаточно рыхлой. «Организа­ ции, особенно отдельные синдикаты, и в особенности организаци­ онные отношения и связи между синдикатами и региональными объединениями и с Национальным комитетом, оставляют желать лучшего, — свидетельствовал Сухи, посетивший Испанию в декаб­ ре 1931 г. — Взносы в Испании вообще очень низки. Синдикаты переводят свои обязательные взносы местным федерациям, реги­ ональным организациям и Национальному комитету чрезвычайно нерегулярно». Пестанья жаловался на то, что регионы задолжали Национальному комитету взносы на сумму в 216 тыс. песет. В ре­ зультате НКТ не хватало денег для региональных и общенациональ­ ного комитета поддержки заключенных, для издания запланирован- ной ежедневной газеты, для пропаганды, регулярного издания внутренних бюллетеней и других мероприятий205.

Тем не менее федералистская структура НКТ работала, и огром­ ная организация в целом обходилась почти без бюрократии. Ис­ панские рабочие, свидетельствовал Сухи, испытывали антипатию к профессиональным функционерам. В Национальном комитете НКТ был только один оплачиваемый служащий — сам нацио­ нальный секретарь, возглавлявший одновременно Секретариат МАТ по Испании206. Некоторое количество «освобожденных работ­ ников» было только в газетах, издаваемых НКТ (например, в «Со- лидаридад обрера» — 6 человек), и в отдельных местных синдика­ тах (синдикате металлистов в Барселоне и др.)207.

Анархо-синдикалисты издавали большое количество газет в самых разных регионах страны — органы отдельных федераций или синдикатов и т.д. Среди них — ежедневная «Солидаридад обрера» (Барселона, тираж — 24 тыс.), еженедельники «Культура и аксьон» (Сарагоса), «Солидаридад пролетариа» (Севилья), «Ла Вое дель кампесино» (Херес-де-ла-Фронтера), «Солидаридад» (Хихон),

«Культура обрера» (Пальма-де-Мальорка), «Эль Либертарио» (Мад­ рид), «Эль Трабахо» (Сориа), «Аксьон сосиаль обрера» (Сан-Фелиу- де-Гишольс), «Культура либертариа» (Барселона, орган «трентис- тов»), «Солидаридад обрера» (Ла-Корунья), «Солидаридад обрера» (Валенсия), а также «Диспертад» (Севилья), «Культура ферровиа- риа» (Мадрид, издание железнодорожников, тираж — 28 тыс.),

«Фратернидад» (Мадрид, ежемесячник, тираж — 5 тыс.), «Эль 06- реро дель Петрсшеос» (Мадрид, ежемесячник нефтяников, тираж — 1 тыс.), «Гас и элекгрисидад» (Мадрид, ежемесячник электриков и газовиков, тираж — 1 тыс.) и молодежные «Хувентуд либертариа» (Валенсия) и «Проа» (Эльдд)208.

Правительство республиканцев и социалистов пыталось пода­ вить забастовочное движение силой. 11 декабря 1931 г. в Сарагосе прошла всеобщая стачка в поддержку забастовки работниц сахар­ ной промышленности, протестовавших против принудительных вычетов из их зарплаты на пособия беременным женщинам. Пра­ вительство ввело осадное положение; произошли столкновения209. В Астурии недовольные шахтеры захватывали предприятия, и граж­ данская гвардия изгнала их, применив силу. В Хихоне в результате стрельбы один человек был убит, 11 ранены.

В Сан-Себастьяне во время организованной НКТ всеобщей стачки власти вызвали артиллерию, которая открыла огонь по ра­ бочим. В Логроньо произошли столкновения бастовавших рабочих с силами гражданской гвардии: 10 человек были убиты, 30 ранено. В Кастильбланко, где крестьяне бастовали уже несколько недель, 31 декабря произошли столкновения с гражданской гвардией, не­ сколько гвардейцев было убито. В ответ полиция развязала террор во многих деревнях, в том числе в Альмарча, Хереса, Калатрава, Пуэртольяно и Арнедо (только в этой последней при расстреле кре­ стьянской демонстрации погибло 6 и ранено свыше 30 человек). За 3 дня в различных районах страны было убито 18 рабочих и 100 ра­ нено. Был арестован редактор синдикалистской газеты Фелипе Алаис. Номер «Солидаридад обрера» был конфискован. В Бадахо- се полиция арестовала 12 участников забастовки. НКТ заявила, что, несмотря на репрессии, она намерена продолжать противостоять правительству, призывать рабочих не доверять парламенту и госу­ дарственным институтам, а членов ВСТ — не повиноваться своим вождям210.

13—17 декабря 1931 г. прошел пленум региональных федераций (конференция) НКТ. С отчетным докладом выступил Пестанья, избранный национальным (генеральным) секретарем Конфедера­ ции. Делегаты ряда регионов подвергли критике тон открытого письма в адрес президента Республики, которое было опубликова­ но в газете «Солидаридад обрера». Письмо было написано по просьбе региональной федерации Андалусии и содержало запрос в отношении закрытия синдикатов НКТ. По предложению андалу- сийских делегатов пленум постановил направить делегацию прави­ тельству с протестом против закрытия рабочих союзов и преследо­ вания членов НКТ; делегация была принята министром внутренних дел, который дал обещание разобраться с этим вопросом211.

Среди важнейших решений была резолюция по аграрному воп­ росу — одной из центральных социальных проблем в Испании, где в одних регионах безраздельно властвовали помещики-латифунди­ сты (в Андалусии, Эстремадуре и Кастилии), а в других — кресть­ яне задыхались от малоземелья (в Арагоне, Каталонии, Галисии). Республиканский парламент принял закон о распределении земли среди 70 тыс. безземельных или малоземельных сельских жителей, но это не могло решить аграрную проблему в стране, где 30 млн гектаров оставались необработанными. НКТ добивалась социали­ зации земли, но понимала, что в условиях капиталистического го­ сударства эго невозможно. Коренное решение анархо-синдикали­ сты связывали с социальной революцией, но в то же самое время подчеркивали, что положение сельского населения требует и не­ медленных улучшений. Делегаты от сельскохозяйственных рабочих на пленуме НКТ высказали протест против правительственной аг­ рарной реформы, потребовав коренного изменения отношений собственности. Они были не согласны с разделом земли на мелкие участки, передаваемые затем крестьянам в собственность, предпо­ читая передачу ее местным органам самоуправления для последу­ ющей сдачи в обработку синдикатам работников сельского хозяй­ ства. Предполагалось, что после социальной революции такого рода отношения отпадут, поскольку эти рабочие и составят сами местное самоуправление — коммуну.

Пленум выдвинул следующие принципы: «Социализация зем­ ли и либертарный коммунизм. Экспроприация посредством рево­ люции. Организация и кооперация для созидания. Земля тем, кто ее обрабатывает. Однако земля не должна быть ничьей собственно­ стью, она принадлежит всем и плоды ее должны находиться в рас­ поряжении всех. Как и в случае с пролетариями города, освобож­ дение сельских пролетариев должно быть их собственным делом. Работа должна выполняться в духе солидарности, взаимопомощи, совместно. Земля не должна принадлежать ни крупным, ни мелким землевладельцам. Ее следует экспроприировать силой, если капи­ тализм в своей слепоте противится этому. Земля не должна просто сменить владельца...» В соответствии с этим пленум выдвинул тре­ бования: «1. Экспроприация крупных латифундий. 2. Экспро­ приированная земля будет передана общинам, а те предоставят ее синдикатам сельскохозяйственных работников для совместной об­ работки. 3. Синдикаты сельскохозяйственных работников займутся созданием производственных и потребительских товариществ, ко­ торые должны действовать вне рамок синдикатов, но в либертар­ ном духе и должны контролироваться синдикатами с тем, чтобы мочь послужить началу дела социального преобразования».

В рамках борьбы за повседневные интересы работников сельс­ кого хозяйства НКТ потребовала установления минимального га­ рантированного уровня оплаты труда для рабочих аграрного сек­ тора в Андалусии и отмены натуральной арендной платы для крестьян-арендаторов в Каталонии212.

Пленум занимался и другими вопросами, в частности вопросом о безработице, которая, по данным анархо-синдикалистов, достиг­ ла отметки в 30—35%. В Испании в тот период не существовало общего социального страхования (имелись только страхование от несчастных случаев и пособия будущим матерям). Осенью союз металлистов Барселоны выдвинул требование о том, чтобы безра­ ботным выплачивались регулярные пособия из специальных касс, которые должны были финансироваться за счет предпринимателей и находиться под контролем рабочих союзов. Национальный коми­ тет НКТ поставил вопрос о выдвижении синдикатами требования о всеобщей системе пособий по безработице. Однако большин­ ство делегатов (при поддержке выступившего секретаря МАТ Сухи) выступило против идеи государственных пособий. Едино­ гласно принятая резолюция требовала вместо этого сокращения рабочего времени и перераспределения труда, выделения на мес­ тном уровне средств на общественные работы, недопущения детс­ кого и тяжелого женского труда. Синдикаты должны были соста­ вить списки нуждающихся в работе и передать их органам местного самоуправления, на которые возлагалась обязанность предоста­ вить им такую работу, выделив все необходимые средства. В слу­ чае отказа рабочие союзы оставляли за собой возможность прибег­ нул» ко всем доступным им способам, включая насильственные. В то же самое время в резолюции отмечалось, что безработица по­ рождается капитализмом и может бьггь ликвидирована только вместе с ним213.

Пленум обсуждал также вопрос о практической подготовке к социальной революции. Секретариат МАТ в письмах к различным видным членам НКТ обращал внимание на то, что его решение может помочь урегулировать внутренние споры в организации. Не­ которые из испанских анархо-синдикалистов соглашались с мыс­ лью о том, что такая подготовка требует прежде всего статистичес­ кого анализа состояния экономики Испании. Такой анализ позднее позволил бы организованным трудящимся взять хозяйство под свой контроль. Сторонники такой точки зрения разработали соот­ ветствующий план, который был представлен Национальному ко­ митету НКТ, а тот вынес эго предложение на пленум в декабре 1931 г. Делегаты единодушно высказались за принятие этого плана. Сущность его сводилась к тому, что наиболее сложная и ответствен­ ная задача революции — не разрушение, а создание нового обще­ ства: «Предоставить все спонтанности отдельных людей или групп было бы тяжелой ошибкой, в особенности если речь идет о преоб­ разовании капиталистического общества в свободное общество. Проблема социального строительства чрезвычайно сложна. Одна­ ко ее можно облегчить, если будет разработан единый план, в ко­ тором будут учтены все детали». Предполагалось приступить по всей стране к сбору данных по каждой территориальной и эконо­ мической единице. В их число включались сведения о синдикатах НКТ и других профсоюзах, числе неорганизованных рабочих, чис­ ле безработных по отраслям, профсоюзных изданиях, производ­ ственных возможностях сельского хозяйства и промышленности и потреблении. Задача определения производственных возможностей возлагалась на рабочих каждой фабрики, учреждения, шахты, ма­ газина и тд.214 В перечень данных должны были входить также циф­ ры об урожае в каждой общине по каждому виду продукта, о воз­ можности повышения урожайности, о производстве изделий, об общем объеме производства во всех экономических областях, о по­ треблении продукции, производимой на месте, о районах сбыта производимой продукции внутри и вне страны, о потребностях в транспортировке, об источниках сырья и ценах на зарубежное сы­ рье, его транспортировке и доставке, о наличных машинах и иных средствах производства на фабриках и на селе, о производственных возможностях в каждой отрасли и на каждой фабрике с тем, что­ бы определить, что может быть произведено и при использовании какого количества рабочих рук, а также о наличии технических спе­ циалистов. С другой стороны, органы НКТ должны были собирать данные о потреблении и о потребностях своих членов, так чтобы они могли быть состыкованы и согласованы с производственны­ ми возможностями. «Осуществление этого плана, — указывали анархо-синдикалисты, — должно дать необходимую основу для создания вольной коммуны».

Иными словами, речь шла о разработке системы «планирования снизу», которая принципиально отличалась как от государственно­ го централизованного «планирования», так и от рыночной эконо­ мики, которая базируется на конкуренции и стремлении к прибы­ ли. Предполагалось учитывать такие факторы, как необходимость гармоничного сотрудничества между городом и деревней, разработ­ ка принципов взаимных обязательств экономических единиц, а также норм взаимоотношений между отдельным человеком и об­ ществом.

Пленум постановил образовать в каждом регионе специальную статистическую комиссию для осуществления одобренного плана. Комиссии должны были тесно сотрудничать с рабочими союзами в каждой местности и отрасли. Их члены избирались профсоюзны­ ми организациями и находились под контролем этих организаций. Допускалась также возможность привлечения специалистов. НКТ указывала, что «организация этого плана должна осуществляться снизу вверх»: местные комиссии передавали данные окружным комиссиям, те — региональным и далее Национальному комитету и создаваемой им комиссии. План подлежал утверждению будуще­ го конгресса НКТ. Была принята также резолюция о состоянии по­ литических и социальных сил в стране215. (Правда, как констати­ ровал год спустя посетивший Испанию секретарь МАТ Шапиро, это решение выполнялось плохо, «ответы лишь с большой медли­ тельностью доходили до бюро Национального комитета»216.)

Пленум посетила делегация проходившей в Мадриде общена­ циональной конференции рабочих телефонной отрасли, состояв­ ших в НКТ. Она призвала НКТ оказать дальнейшую поддержку проводимой ими забастовке. Некоторые из участников пленума считали, что эту стачку выиграть невозможно и ее следует прекра­ тить. Но сами телефонисты были твердо настроены продолжать борьбу и восстановить свой синдикат, пострадавший в ходе дли­ тельной борьбы. В итоге пленум выразил также поддержку забас­ товки на телефонной фабрике и оживлению соответствующего синдиката217.

Поскольку решение Мадридского конгресса о начале издания ежедневной газеты НКТ в собственной типографии не было выпол­ нено из-за отсутствия средств, представитель комиссии, созданной конгрессом, предложил пока воздержаться от закупки печатных станков и печатать газету в чужой типографии. Было решено, что региональные федерации попытаются до следующего конгресса в мае 1932 г. собрать намеченные средства, а в том случае, если это будет невозможно, осуществить предложение комиссии218.

В конце 1931 — начале 1932 г. обострилась ситуация в шахтерс­ ком регионе Нижнего Льобрегата в Каталонии, где рабочие калий­ ных шахт страдали от произвола британских предпринимателей. Анархисты Висенте Перес Комбина, Артуро Перера и Буэнавенту­ ра Дуррути вели среди шахтеров агитацию за восстание и провозг­ лашение либертарного коммунизма. Выступая на митингах, они заявляли, что «буржуазная демократия потерпела крах» и «освобож­ дение рабочего класса может быть достигнуто только с помощью экспроприации собственности... и ликвидации государства». Анар­ хисты обучали рабочих изготовлению взрывчатки и обращению с ней219.

18 января 1932 г. в Фигольсе началось рабочее восстание, кото­ рое распространилось на весь шахтерский регион вплоть до Ман- ресы. В Фигольсе в ходе бескровного выступления трудящиеся взя­ ли в свои руки управление городом и шахтами и приступили к рационированию продуктов. В городках и деревнях было заявлено об отмене денег, частной собственности и государственной власти и о провозглашении либертарного коммунизма. Жизнь и работа продолжались, как обычно, порядок охранялся вооруженными рабочими. Как свидетельствовала газета «Ла Тьерра», «в Сальенте, Сурия, Берга, Фигольсе и Кардоне революционеры в течение мно­ гих дней оставались хозяевами положения. Ни в одном из этих мест не было ни единого случая грабежа, убийства или изнасилования. Не было ни единого убитого... Рабочие... занимают ратуши, выве­ шивают черные или красные знамена, отменяют деньги, произво­ дят покупки по талонам. Но нигде не происходит грабежей или инцидентов, ни в одной из деревень рабочие не считают, что успех должен освободить их от их трудной повседневной работы». Харак­ теризуя значение восстания, газета подчеркивала: «Впервые либер­ тарный коммунизм стал полной и жизненной реальностью».

В Барселоне НКТ и местная федерация синдикатов объявили всеобщую стачку. Вспыхнуло восстание, которое было быстро по­ давлено. В Сагунто в ходе всеобщей стачки рабочие разоружили каталонское ополчение «соматенов» и полицию и несколько часов удерживали город в своих руках.

В Фиголье, Кардону, Сурия и другие города были введены вой­ ска, которые покончили с движением. В Андалусии, Арагоне и Валенсии произошла всеобщая стачка; во многих местах рабочие разоружили полицию. В Солане, Масроиге (провинция Валенсия), Кастелле и Кабре (провинция Уэска) шли бои между рабочими и войсками. В конечном счете выступление было повсюду подавле­ но. За этим последовали аресты и репрессии.

Мечта о либертарном коммунизме продолжалась не более не­ дели: армия захватила Манресу и в ходе трех дней боев «умиротво­ рила» регион. Многие рабочие погибли, были арестованы или со­ сланы в Испанскую Гвинею. Власти применили новый «закон о защите республики»: губернаторы Барселоны, Валенсии, Севильи и Кадиса получили приказ осуществить широкомасштабные обла­ вы, которые начались 20 января. Среди арестованных и помещен­ ных на корабль для отправки в ссылку были Ф. и Д. Аскасо, Б. Дур- руги и др. Газета «Солидаридад обрера» была запрещена220.

Оставшиеся на свободе активисты постановили побудить син­ дикаты и Национальный комитет НКТ объявить всеобщую стач­ ку, чтобы оказать давление на власти и помешать отправке аресто­ ванных в ссылку. Региональная федерация Арагона, Ла-Риохи и Наварры официально поставила вопрос о начале всеобщей забас­ товки. 9 февраля 1932 г. в Барселоне собрался пленум Нацио­ нального комитета во главе с Пестаньей с участием делегатов от синдикатов. Федерации Леванта (Валенсии), Галисии и Астурии поддержали проведение и всеобщей стачки, и агитационной кам­ пании. Организация Центрального региона (Мадрида — Кастилии) предложила сосредоточиться на агитации. Ответы из Каталонии, Андалусии, с Балеарских островов и с Севера (Страны Басков) еще не были получены. В этой ситуации Пестанья объявил, что боль­ шинство федераций — за организацию пропагандистской кампа­ нии, а помимо этого могут предпринять и иные действия, которые они сочтут соразмерными. Делегат поддерживавшего стачку союза промышленных и текстильных рабочих Гарсиа Оливер обвинил Пестанью в односторонних действиях за спиной Национального комитета, в фальсификации информации и ответов от федераций. Некоторые из арестованных, возмущенные поведением Пестаньи, потребовали даже исключить его из НКТ221.

10 февраля 1932 г. корабль со 110 арестованными отплыл из Барселоны: он вез их в ссылку в испанские владения в Африке, принимая по дороге новые партии заключенных. Протестуя против ссылки, анархисты Таррассы захватили 14 февраля ратушу и про­ возгласили либертарный коммунизм. Выступление было подавле­ но гражданской гвардией, имелись новые жертвы. В крупнейших городах прошли всеобщие или частичные забастовки. Во многих местах взрывали бомбы, повреждавшие линии электропередачи или телефонной связи. В конце марта в Оренсе рабочие с оружием в руках восстали против губернатора, пригрозив, что, если министр внутренних дел Касарес Кирога явится в Галисию «со своей граж­ данской гвардией», они «разорвут его на куски». В Барселоне бас­ товали работники общественных служб; в результате город превра­ тился в огромную мусорную свалку222.

Однако коллаборационистская политика умеренных синдика­ листов препятствовала последовательности и эффективности рабо­ чих выступлений. Характерно, что, нанося удары по НКТ и ФАИ, власти в значительной мере щадили представителей умеренного крыла. Но сами умеренные все больше теряли влияние на рабочих, среди которых росли радикальные настроения.

В апреле 1932 г. в Сабаделе был созван каталонский региональ­ ный пленум НКТ. На нем произошло резкое столкновение между умеренными и «радикалами», которые критиковали срыв всеобщей стачки в феврале, сотрудничество с каталонскими националиста­ ми и «злоупотребление положением» со стороны членов Нацио­ нального комитета, в особенности Пестаньи и Арина. Секретарь регионального комитета Эмилиано Мира вынужден был подать в отставку. Его заменил активист ФАИ Алехандро Гилаберг. Пленум постановил исключить местные федерации Жероны и Леридьг, которые оказались под контролем коммунистов-диссидентов. Ра­ бочие союзы Сабаделя, находившиеся под влиянием «трентистов», покинули пленум и заявили о намерении прекратить уплату взно­ сов. Эго был шаг к расколу НКТ223. Еще одним пунктом разногла­ сий было то, что большинство синдикатов Каталонии теперь отка­ зывалось применять принцип пропорционального голосования, тогда как Сабадель настаивал на нем. Всле^ за сабадельцами Кон­ федерацию покинул и ряд других синдикатов224.

Готовясь к новым революционным выступлениям, пленум ре­ гиональных комитетов НКТ в апреле 1932 г. в Мадриде обсудил предложение НК о сохранении «комитетов действий» НКТ и ФАИ, образованных в период диктатуры Примо де Риверы в соответствии с решениями пленума 1928 г. и «имевших специфические боевые задачи». Делегаты согласились с этим, сочтя деятельность комите­ тов «полезной и соразмерной социальной трансформации»225.

Непрерывные бунты и революционные выступления рабочих иногда вызывали озабоченность среди некоторых анархо-синдика­ листов. Так, секретарь МАТ Сухи, посетив Андалусию, выразил мнение, что такие акты означают «ненужную растрату энергии»,

«разновидность беспорядочного бегства» или потерю контроля над синдикатами. Но испанские либертарии не согласились с такой оценкой. «Эти движения, которых мы подчас хотели бы избежать, если бы это было возможно, опасаясь, что они могут изнурить тру­ дящихся, есть всего лишь неизбежный порыв в южной стране в разгар кипения революции», — подчеркивал бюллетень, издавав­ шийся Иберийским секретариатом МАТ. Эти выступления, по мнению испанских анархо-синдикалистов, «ускоряют ритм наше­ го марша к неминуемой революции»226.

Новый повод для конфликтов с республиканскими властями не заставил себя долго ждать. 8 апреля 1932 г. по предложению соци­ алистического министра Ларго Кабальеро был введен закон о со­ здании «смешанных комиссий» как органа государственного регу­ лирования трудовых отношений. НКТ категорически отвергла нововведение как недопустимое вмешательство со стороны госу­ дарства. Анархо-синдикалисты традиционно считали, что государ­ ство не должно вмешиваться в классовую борьбу между наемными работниками и предпринимателями, поскольку оно не является нейтральным инструментом, но стоит в конечном счете на сторо­ не буржуазии. В Андалусии, которую НКТ определяла как реги­ он, служащий осью революционного движения, и в Эстремадуре вспыхнуло мощное движение против условий, продиктованных

«смешанной комиссией». 28 мая 1932 г. по инициативе Конфеде­ рации начались стачки в провинции Севилья, после 30 мая они переросли во всеобщую стачку и в остальных семи провинциях Ан­ далусии. В ответ власти закрыли синдикаты НКТ по всему регио­ ну (до этого они были закрьпы только в Севилье и Кордове). В ре­ гионе было обнаружено множество бомб. Конфликт завершился моральной победой НКТ: рабочие достигли соглашения с предпри­ нимателями в обход властей227. Конфедерация считала это первым крупным сражением трудящихся против государственного контро­ ля над трудовыми отношениями.

Сельские жители вели борьбу с помещиками и властями не только в Андалусии. В Вальдеморалесе (район Касереса в Эстрема­ дуре) сельскохозяйственные рабочие просто забрали зерно и раз­ несли его по домам. В различных деревнях по всей стране (Вилья- де-Дон-Фабрике в провинции Толедо и др.) крестьяне объявляли вольный коммунизм228.

Не в силах больше противиться давлению снизу, Национальный комитет НКТ объявил о проведении 29 мая 1932 г. всеобщей заба­ стовки. Соответствующее решение было принято национальным пленумом НКТ в мае. На нем Пестанья и Арин объявили о своей отставке. Временным генеральным секретарем НКТ был избран андалусец Мануэль Ривас. Его избрание и создание вооруженных организаций самообороны — «групп действия» подлежали ратификации синдикатов. Эти группы должны были координировать свою работу на всех уровнях229. Перешедшие в оппозицию умеренные синдикалисты создали свою газету «Культура либергариа», которая обрушивалась с резкой критикой на ФАИ, в очередной раз обви­ нив ее в захвате организации.

Газета ФАИ «Тьерра и либергад» разъясняла, что цель выступ­ ления 29 мая состоит не в том, «чтобы сделать революцию», а в выражении «ультимативного протеста» против правительственных репрессий. Анархо-синдикалисты требовали освобождения арес­ тованных, открытия запрещенных рабочих союзов и свободы для прессы НКТ. «Если после 29 мая правительство не уступит, нам ос­ танется с оружием в руках завоевать то, в чем нам отказывают, воп­ реки здравому смыслу... — предупреждала «Тьерра и либергад». — Лозунг гласит: “Фашизм или НКТ, республиканские репрессии или либертарный коммунизм!”»230.

Власти обвинили НКТ в том, что она якобы планировала 29 мая переворот. Национальный комитет опроверг это утверждение, за­ явив, что на этот день был намечен «день протеста» — проведение митингов, демонстраций и других выступлений за освобождение арестованных рабочих и свободу профсоюзной деятельности. НКТ провозгласила: «Если митинги запрещаются, их тем более следует проводить»231. В день стачки правительство мобилизовало граждан­ скую гвардию и провоцировало столкновения. Выступление было подавлено, после чего последовала новая волна арестов. Не утра­ тив энтузиазма и решимости, анархистские группы Барселоны в ответ призвали рабочих вооружаться и оказывать властям сопро­ тивление: «Мы требуем права на самооборону против насилия пра­ вительства»232.

Воспользовавшись разногласиями в НКТ и репрессиями про­ тив нее, коммунисты стремились вновь усилить свое присутствие в НКТ. В мае 1932 г. они созвали «конференцию профсоюзного единства» в Сан-Себастьяне. На ней были представлены рабочие организации, объединявшие около 200 тыс. членов. Наряду с проф­ союзами, входившими в прокоммунистическую Унитарную всеоб­ щую конфедерацию труда (УВКТ), ВСТ и автономными союзами, были привлечены и некоторые синдикаты НКТ, в которых комму­ нисты имели влияние. Среди них были общество официантов Бильбао, общество сельскохозяйственных рабочих в Осуна (Анда­ лусия), союзы деревообделочников в Альмерии (Андалусия), стро­ ителей (Пальма-де-Мальорка), рабочих г. Буньоль (Валенсия), ры­ баков и моряков в Мугардо (провинция Ла-Корунья в Галисии) и Кадисе (Андалусия), пеонов в Сантьяго (провинция Ла-Корунья), телефонистов (Овьедо в Астурии), работников различных профес­ сий в Хихоне, Инфиесто (Астурия) и Санта-Крусе (провинция Аль­ мерия в Андалусии), металлургов (Овьедо), транспортников (Хи- хон). В этих союзах состояло в общей сложности более 11 тыс. членов НКТ (к февралю 1933 г. к ним присоединилось и 260 гор­ няков из Монфорте-де-Лемус (провинция Луго в Астурии). Кро­ ме того, коммунисты контролировали группы «революционного профсоюзного меньшинства» в синдикатах металлургов, строите­ лей и текстильщиков Сарагосы, металлургов, стекольщиков и стро­ ителей Барселоны, каменщиков Кордовы, сельскохозяйственных рабочих Дос-Эрманас, металлургов Малаги, строителей и дерево­ обделочников Севильи233. В Астурии сторонники компартии пыта­ лись организовать работу в союзах НКТ в Ла-Фельгуэра и других городах. Но анархо-синдикалисты принимали меры, чтобы нейт­ рализовать проникновение коммунистов. Так, в Хихоне несколь­ ко десятков сторонников компартии были исключены из мно­ готысячных синдикатов металлистов и строителей. То же самое произошло в синдикатах Севильи и ряла других городов234. В 1934 г. представители компартии признавали, что работа в НКТ развора­ чивается весьма слабо235. Влияние коммунистов сохранялось лишь в нескольких профсоюзных организациях: в Астурии—Леоне — в межпрофессиональных союзах в Градо и Инфиесто, на Балеарах — в союзе строителей в Пальма-де-Мальорке, в Каталонии — в со­ юзах сельскохозяйственных рабочих в Аграмунте (провинция Ле- рида) и горняков в Манреса, в Галисии — в синдикатах моряков в Мугардос (провинция Ла-Корунья), пеонов (Сантьяго-де-Компо- стелла в провинции Ла-Корунья), моряков (Понтеверде) и рабочих различных профессий в Виверо, в Стране Басков — в обществе официантов и работников кухонь Бильбао, в Валенсии — в меж- профессиональном союзе рабочих в Буньоле. В этих союзах всего насчитывалось более 3 тыс. трудящихся216.

К лету 1932 г. по всей стране (в Каталонии, Арагоне, на Севе­

ре) властями были закрыты десятки синдикатов НКТ, сотни чле­ нов организации находились под арестом. Но НКТ функциониро­ вала нормально. Более того, она продолжала укреплять свои ряды, в то время как позиции ВСТ, рядовые члены которого были недо­ вольны политикой участвовавшей в правительстве соцпаргии, сла­ бели. С 1 марта до лета 1932 г. в одной только Андалусии вышли из ВСТ и присоединились к НКТ профсоюзы из 14 населенных пун­ ктов с 7345 членами. За тот же период и в том же регионе в НКТ вступили 17 местных и провинциальных автономных профсоюзов с 29 061 членом. В регионе Левант (провинции Валенсия, Мурсия, Аликанте, Кастельон) к НКТ присоединились 27 профсоюзов, часть из которых ранее также входила в ВСТ. Рядовые члены ВСТ все чаше склонялись к совместным действиям с НКТ. Так было во время стачки строителей в Хихоне. В Картахене в июне ВСТ пред­ ложил НКТ провести совместную всеобщую стачку. Она закончи­ лась победой трудящихся237.

Летом 1932 г. прошла всеобщая стачка в Реусе в поддержку ра­ бочего, который столкнулся с произволом предпринимателя. В Эль-Ферроле в Галисии в знак солидарности с уволенными рабо­ чими верфи, принадлежащими к ВСТ, НКТ организовала всеоб­ щую стачку238. 10 августа монархически настроенные военные во главе с генералом Санхурхо подняли мятеж против республики. Он был сорван благодаря выступлениям анархо-синдикалистских ра­ бочих. В Севилье состоялся огромный митинг, участники которо­ го выступили в поддержку НКТ и за установление либертарного коммунизма239. После провала путча власти были вынуждены ос­ вободить сосланных в Африку шахтеров и анархистских активис­ тов.

В различных частях страны создавались группы «либертарной молодежи». В августе 1932 г. их делегаты собрались на первый об­ щенациональный конгресс в Мадриде. На нем было принято реше­ ние о создании Иберийской федерации либертарной молодежи (ФИХЛ). Организация провозгласила намерение вести непримири­ мую борьбу «против собственности, принципа авторитета, государ­ ства, политики и религии». С самого начала в рядах молодежного либертарного движения Испании сложились два течения. Первое, преобладавшее в центральных районах страны, выступало за ук­ репление общенациональной организации и ее большую самосто­ ятельность. «Либертарная молодежь» Каталонии, напротив, пред­ почитала рассматривать свои группы как филиалы синдикатов и анархистских федераций, выполняющие особые задачи в области культуры и агитации, образования и нахождения новых сторонни­ ков для дела анархизма. Каталонцы считали своих товарищей из Центра страны склонными к «организационизму» и «централизму». В свою очередь, в НКТ и ФАИ отношение к ФИХЛ было неодно­ значным. Среди анархо-синдикалистов было немало таких, кто не одобрял разделение активистов по возрастному принципу240.

15 сентября 1932 г. НКТ организовала в Барселоне митинг с участием 80 тысяч человек. Через несколько дней после этого пос­ ледовал обыск в редакции газеты «Тьерра и либертад» и новый арест

Ф. Аскасо и Б. Дурруги, которым пришлось провести в тюрьме не­ сколько недель. В период очередной волны репрессий «трентистские» рабочие союзы Сабаделя официально объявили о своем вы­ ходе из НКТ. Откололись также местные федерации Бадалоны, Вальса и Калелльи, часть синдикатов Матаро, Игуалады, Манре- сы, в регионе Валенсия и в провинции Уэльва. В них состояло не­ сколько десятков тысяч членов. Отделившиеся союзы объедини­ лись в Либертарную синдикалистскую федерацию. Полуостровной комитет ФАИ, комиссия по связям анархистских групп Каталонии и местная федерация анархистских групп Барселоны выпустили манифест с осуждением раскола241.

Осенью 1932 г. страну охватила новая волна забастовок. Нача­ ли стачку принадлежащие к НКТ 8 тысяч строительных рабочих Сарагосы. Ее поддержали вопреки своему руководству и многие члены ВСТ. Общее количество бастовавших составило 20 тысяч человек, стачка в отрасли стала всеобщей. Власти произвели арес­ ты и закрыли помещение синдиката. Борьба продолжалась 6 недель и закончилась полным удовлетворением всех требований рабочих. Затем, угрожая новой всеобщей забастовкой, рабочие добились ос­ вобождения арестованных товарищей и открытия помещений со­ юзов242.

В Барселоне в знак солидарности с голодовкой политзаключен­ ных объявили всеобщую стачку текстильщики НКТ. Их выступле­ ние было поддержано другими рабочими и завершилось освобож­ дением заключенных. Революционный характер приняла всеобщая забастовка в деревнях района Уэрена в Эстремадуре: сельскохозяй­ ственные рабочие захватили мэрию и разместили там стачком, ко­ торый руководил движением во всем районе. Магазины были за­ крыты, конфискованы и розданы населению хлеб и другие товары. В ходе боев с гражданской гвардией многие гвардейцы были ране­ ны. В конце концов район был наводнен войсками и движение подавлено243.

С ноября 1932 г. в Мадриде стала выходить новая ежедневная газета НКТ — «СНТ». Анархо-синдикалистское движение было на подъеме. За 2 месяца в конце года НКТ не проифала ни единого трудового конфликта. «Бунтарский дух уже не ограничивается, как прежде, той или иной частью страны. Социальная война охваты­ вает людей, ведущих ожесточенную борьбу во всех слоях населе­ ния... И идущие сегодня сражения идут гораздо дальше чисто ма­ териальных завоеваний, выражающихся в повышении зарплаты на несколько сентимов или в сокращении рабочего дня на несколько минут. Результаты часто более крупные и глубокие. Во многих слу­ чаях они носят моральный характер — защиты индивидуального и коллективного достоинства пролетариата. Часто это восхитительные прорывы чувства солидарности», — отмечалось в бюллетене, издававшемся Иберийским секретариатом МАТ244. НКТ проводи­ ла митинги с участием 100 тысяч человек. В Гранаде в знак проте­ ста против ареста анархиста Б. Павона НКТ объявила бессрочную всеобщую стачку и полностью парализовала жизнь города. На тре­ тий день борьбы власти уступили, и арестованный был освобожден. В Алькое синдикаты строителей и текстильщиков НКТ отказались подчиниться государственной комиссии. В ответ на закрытие их помещений анархо-синдикалисты объявили в городе всеобщую забастовку. Произошли кровавые столкновения между рабочими и вооруженными силами, произведены аресты, власти закрыли все рабочие союзы. Жизнь была парализована, городу угрожала эпи­ демия. Борьба продолжалась 10 дней, пока предприниматели не выполнили все требования рабочих, а губернатор не согласился открыть все помещения синдикатов. В Кадисе закончились побе­ дой стачки булочников и печатников НКТ, отказавшихся принять

«смешанную комиссию». Рабочие пробковых фабрик в Альхесирасе забастовали в знак солидарности с уволенным товарищем. Затем они выдвинули дополнительные требования, включавшие трудоус­ тройство безработных, признание их союза и выплату компенсации за дни стачки. Работники отвергли вмешательство государства. Предприниматель вынужден был принять все требования бастую­ щих. Объявили забастовку рабочие сахарных предприятий про­ винции Сарагоса. Отказавшись признать решения «смешанного жюри», они принудили фабрикантов согласиться на повышение зарплаты и признание их союза. В Карсахенте (провинция Вален­ сия) тысячи рабочих, занимавшихся упаковкой и транспортиров­ кой апельсинов, начали стачку при полной поддержке местного населения. Синдикат был закрыт властями, произошли кровавые столкновения. Рабочие решили силой освободить арестованных товарищей, после чего напуганные предприниматели и власти ус­ тупили по всем пунктам.

Безработные в Севилье и по всей Андалусии нападали на мага­ зины и захватывали запасы продовольствия. В Вильоро (провин­ ция Хаэн) они захватили фермы, требуя «права на жизнь».

Во многих местах сельские жители, лишь понаслышке знавшие о НКТ, стихийно вступали в борьбу, перенимая ее лозунги. В но­ ябре 1932 г. в деревне Ла-Песа (около Гранады) население заняло и распахало помещичью землю, принудило уйти в отставку мест­ ные власти, вооружилось и установило «своего рода патриархаль­ ный коммунизм». В Льерена (провинция Бадахос) крестьяне с криками «Долой частную собственность!» и «Да здравствует либертарный коммунизм!» напали на гражданскую гвардию, застави­ ли ее отступить и захватили урожай с поместий. Такие же случаи произошли во многих других населенных пунктах провинции. В Навальморале (провинция Авила) вооруженные крестьяне разгро­ мили подразделение гражданской гвардии и завладели урожаем поместья Тохадильо. В Хатива (провинция Валенсия) сельскохо­ зяйственные рабочие, занимавшиеся сбором урожая и транспорти­ ровкой апельсинов, заставили предпринимателя принять их усло­ вия. Крестьяне Эль-Рубио (провинция Кадис) бастовали против условий труда, продиктованных «смешанной комиссией», и выну­ дили предпринимателей принять их требования.

Многие профсоюзы из Арагона, Эстремадуры, Андалусии и Кастилии вышли из ВСТ и присоединились к НКТ (местная фе­ дерация профсоюзов в Мотриле с 6 тысячами членов, профсоюз в Ла-Песа, организация сельскохозяйственных работников в Куэн­ ке и тд.).

В декабре 1932 г. продолжались упорные конфликты и стачки во многих районах страны. В металлургическом центре Ла-Фельгуэ- ра (Астурия) после увольнения 400 рабочих верфи вспыхнула всеобщая забастовка, к которой присоединились шахтеры; трудя­ щиеся НКТ организовали саботаж, взрывали динамитом электро­ станции и линии электропередачи. В Хихоне в знак солидарности с бастовавшими рабочими Ла-Фельгуэры была объявлена всеобщая стачка. Бастовали столяры-краснодеревщики Барселоны, требуя введения 44-часовой рабочей недели. На репрессии и неуступчи­ вость предпринимателей они отвечали саботажем, взрывами бомб и петард в бюро хозяев245.

В декабре 1932 г. бастовали крестьяне Саламанки и Кордовы, печатники, маляры Валенсии, стекольщики Севильи, строители Аликанте и Сантандера (последнее выступление было поддержано и рабочими из ВСТ). Электрики Валенсии организовали стачку, требуя улучшения условий жизни и труда. Их борьба сопровожда­ лась многочисленными актами саботажа и взрывами и нанесла элекгрокомпании ущерб в 3 млн песет. Выступление завершилось успехом. Укладчики асфальта и каменщики Валенсии выдвинули требования, поддержанные всеобщей стачкой строителей НКТ в городе; компания уступила по всем пунктам. Победу одержали и бастовавшие кожевники Валенсии, отказавшиеся принять вмеша­ тельство «смешанной комиссии». В ряде городов прошли всеобщие стачки: в Толедо, Саламанке (сопровождалась кровавыми столкно­ вениями), Онтеньенте (забастовка протеста против ареста членов НКТ, участвовавших в столкновении с «желтыми» профсоюзами), Убеда (при активном участии женщин). В Вальядолиде социалис­ там не удалось побудить предпринимателей уволить членов НКТ. В Конфедерацию перешло еще несколько профсоюзов ВСТ — пор­ товых рабочих Кастельона (Левант), крестьян Эрваса (Эстремаду­ ра), маляров Валенсии (вскоре после этого они провели стачку при поддержке НКТ и выиграли ее). Провинциальный конгресс крес­ тьян Хаэна (Андалусия) отстранил руководителей-социалистов, приветствовал НКТ и либертарный коммунизм и отверг предложе­ ния министра и «смешанной комиссии». На успехи рабочих влас­ ти отвечали репрессиями. Так, в одной только Сарагосе были аре­ стованы 15 анархистов — членов НКТ246.

Конгресс Национальной федерации железнодорожной отрасли НКТ 4—6 декабря 1932 г. постановил подготовить всеобщую стач­ ку и поручил своему Национальному комитету провести ее 20 де­ кабря. Комитет федерации наметил ее проведение на период меж­ ду 21 и 31 декабря и призвал НКТ поддержать ее. По решению пленума НКТ, состоявшегося в начале декабря в Мадриде, была начата совместная подготовка выступления. НК Конфедерации поручил организацию всемерной помощи забастовке Националь­ ному совету защиты.

Национальный, а также региональные и местные комитеты за­ шиты были паритетными органами НКТ и ФАИ, созданными пос­ ле образования республики в 1931 г. в качестве продолжения пре­ жних «комитетов действия» 1928 г. В их задачи входили заготовка оружия для потенциального восстания, формирование ударных отрядов в кварталах и работа с солдатами. Эти органы не имели каких-либо исполнительных полномочий и были обязаны выпол­ нять директивы организации. Секретарем Национального комитета защиты был национальный секретарь НКТ Мануэль Ривас247.

В декабре 1932 г. барселонские анархисты приступили к разра­ ботке плана вооруженного восстания. Группа «Мы» полагала, что

«до победы либертарного коммунизма еще далеко», но необходи­ мо предотвратить дальнейшие укрепление и стабилизацию рес­ публиканской власти. Член группы Гарсиа Оливер изложил этот план на региональном пленуме НКТ Каталонии в середине декабря 1932 г. Он заявил: «С того момента, как испанское республиканское государство поставило себя на службу национальным и иностран­ ным капиталистам, частичные стачки на уровне экономической борьбы на фабриках, в мастерских и на предприятиях больше не имеют смысла. Силу государства побеждают только силой револю­ ции». Некоторые из участников пленума считали, что организация слишком ослаблена «трентисгами» и с выступлением следует повременить. Другие склонялись к тому, что время работает не на НКТ, и проба сил необходима, чтобы продемонстрировать мощь НКТ. В конечном счете делегаты сочли, что тяжелое положение Конфедерации и направленные против нее репрессии побуждают к решительным действиям. План выступления был принят. Был образован революционный комитет, в который вошли Б. Дурру- ти, назначенный также делегатом Национального комитета НКТ при ревкоме, Ф. Аскасо и Гарсиа Оливер. Дурруги принял участие в нелегальном пленуме НКТ Андалусии, на котором было решено поддержать выступление в Барселоне. В Севилье был также создан ревком в составе представителей НКТ (Висенте Бальестер), ФАИ (Рафаэль Пенья) и организации «либертарной молодежи» (Мигель Аркас)248.

На заседании НК Конфедерации 16 декабря, по свидетельству присутствовавшего на нем секретаря МАТ Шапиро, ощущалось недовольство в связи с тем, что лидеры железнодорожников мед­ лят с выполнением ранений их собственного конгресса о проведе­ нии стачки. Стало ясно, что многие работники отрасли не хотели бастовать, а комитет федерации колебался. Тем не менее НК про­ должал настаивать на проведении стачки и готовился к введению правительством чрезвычайного положения (члены НК разделились на две группы и оговорили способы поддержания контакта между ними). 29 декабря он проинформировал региональные комитеты о необходимости ответить на восстание в одном из регионов восста­ нием по всей стране. Делегат НК направился в Мадрид, чтобы ус­ тановить, как идет дело с забастовкой железнодорожников, одна­ ко вернулся с весьма пессимистическим докладом.

Тем временем, в начале января 1933 г. полицейским удалось случайно обнаружить два подпольных оружейных склада в районе Барселоны. В этих условиях региональный Комитет защиты потре­ бовал немедленного выступления, опасаясь, что действия полиции парализуют всю работу оборонительной организации НКТ и ФАИ. 7 января вопрос обсуждался на чрезвычайном заседании НК Кон­ федерации. Национальный комитет защиты сообщил о позиции каталонских товарищей и потребовал инструкций от НК В послед­ нюю минуту и комитет железнодорожников объявил о том, что 9 января сообщит о проведении стачки через 10 дней, однако НК настоял на том, чтобы она была начата немедленно. Он потребо­ вал от Национального комитета защиты ничего не предпринимать до тех пор. Однако Каталонский региональный комитет защиты со­ общил национальному секретарю НКТ Ривасу, что начинает вос­ стание в 8 часов вечера 8 января 1933 г. Ривас заявил на это, что как представитель НКТ он против, но как «товарищ и анархист, всем сердцем за». В качестве секретаря Национального комитета защи­ ты он разослал телеграммы региональным комитетам с информа­ цией о начале выступления в Каталонии. Такую же телеграмму от­ правила ФАИ. Получив их, региональный комитет НКТ Леванта призвал синдикаты примкнуть к восстанию. То же самое сделала НКТ в Андалусии249.

Вечером 8 января 1933 г. анархисты взорвали бомбу в полицей­ ской префектуре Барселоны, бомба в здании провинциального правительства не взорвалась. В ряде районов Барселоны и в про­ винции начались бои, однако рассчитывавшие на внезапность революционеры обнаружили, что полиция и штурмовая гвардия мобилизованы и смогли предотвратить осуществление плана вос­ стания. Все свелось к разрозненным перестрелкам в центре горо­ да, перед некоторыми казармами и в рабочих кварталах. В Лериде была предпринята неудачная попытка штурмовать казарму, четы­ ре члена НКТ были убиты. В Террассе произошли перестрелки. В Серданьола-Риполлет был провозглашен либертарный коммунизм. Но утром 9 января выступление было повсюду подавлено250.

Движение 8 января не было официально санкционировано Национальным комитетом НКТ, но получило поддержку ФАИ. Мотором выступления стала анархистская группа «Мы»251. «Оно было организовано “«Отрядами обороны”, боевыми отделениями групп действия НКТ и ФАИ, — свидетельствовал участник собы­ тий и историограф НКТ Пейратс. — Эти группы были недостаточ­ но вооружены и возлагали надежду на действия некоторых уча­ ствовавших в заговоре частей и на вовлечение народных масс. Всеобщую стачку на железной дороге доверили Национальной фе­ дерации этой отрасли транспорта, которая находилась в меньшин­ стве по сравнению с Национальным профсоюзом железнодорож­ ников ВСТ, — стачка даже не началась»252.

ВЛеванте (Валенсии) восстание охватило сельскую зону Рибар- роха — Бетера — Педральба — Бугарра. В деревнях штурмовали муниципалитеты и объявляли либертарный коммунизм. В Бугар- ре население деревни с оружием в руках и с кличем «Да здравству­ ет либертарный коммунизм!» атаковало гвардейцев, убив трех из них и изгнав остальных. В ходе подавления восстания новыми ча­ стями было много убитых и раненых. В небольшом соседнем город­ ке Педральба жители сожгли все документы, имевшие отношение к земельной собственности. В Андалусии произошли выступления в Аркос-де-ла-Фронтера, Утрере, Малаге, Ла-Ринконаде, Санлу- кар-де-Баррамеда, Кадисе, Алькала-де-лос-Гасулес, Мединасидонии и т.д. ВЛа-Ринконаде крестьяне провозгласили либертарный коммунизм. Они отказались арестовать своих противников, заявив об отмене тюрем и полиции. Подошедшие войска кроваво подави­ ли и это выступление. В Кадисе была объявлена всеобщая стачка, революционеры напали на силы охраны порядка, завязались жесто­ кие бои. В андалусийском селении Касас-Вьехас плохо вооруженные крестьяне атаковали казарму гвардейцев. Когда их боеприпасы ока­ зались на исходе, войска учинили кровавую баню. Они сожгли дом, в котором укрепились повстанцы, и соседние здания, убили 20 и ра­ нили 30 человек Всеобщая стачка была объявлена также в Валенсии,

Севилье, Хатибе и многих других местах253. Произош­ ли восстания и в Цент­ ральном регионе страны.

После подавления вос­ станий реакция перешла в наступление. Сотни анар­ хистов и синдикалистов были арестованы и отданы под суд специальных три­ буналов. Полиция закрыла помещения многих рабочих союзов. Только в Мадриде в ночь с 14 на 15 января полиция арестовала около 100 членов НКТ, включая активистов союза железно­ дорожников254.

Происшедшие события повергли круги анархо-син- дикалистов, по оценке Ша­ пиро, в настоящее «замеша­ тельство»255. Официальный печатный орган Конфедерации «СНТ» писал 9 января 1933 г.: «Эго не наша революция». Национальный секретарь НКТ Ривас подал в отставку, но НК не принял ее. Он покинул также пост в Национальном комитете защиты, и НК по­ становил, что должность секретаря несовместима с другими поста­ ми. В заявлении от 10 января НК отмежевался от выступления:

«...Упомянутые события имели исключительно анархистское зна­ чение, и органы Конфедерации никоим образом не вмешивались в них. Но хотя мы и не вмешались, мы не обвиняем тех, кто муже­ ственно начал восстание, потому что мы — тоже анархисты». В свою очередь, каталонский комитет НКТ заявил: «Никто не может всерьез утверждать... что НКТ принимала участие в этом восста­ нии... Восстание было проявлением состояния возмущения, на­ зревшего в восставших, а не революционным движением; тем бо­ лее это не было революцией, за которую борется НКТ... НКТ не давала инструкций и не организовывала движение в какой-либо форме... НКТ не отдавала распоряжения о всеобщей стачке». В таком же духе высказались местная федерация синдикатов Барсе­ лоны и газета «Солидаридад обрера»256.

Объясняя позицию руководства НКТ, бюллетень Иберийского секретариата МАТ писал: «Следует подчеркнуть, что НКТ не орга­ низовала движение 8 января и не хотела его. На самом деле она считает, что внезапные восстания, вызванные группами заговорщи­ ков, никогда не смогут привести к общему восстанию трудящихся масс. Национальный комитет НКТ, как и Региональная конфеде­ рация Каталонии и редакции “Солидаридад обрера” и “СНТ” в различных прокламациях после событий ясно обозначили четкую и точную демаркационную линию, которая отделяет работу НКТ, единственной организации, способной довести до победы органи­ зацию освободительной социальной революции, от всех прочих вооруженных революционных попыток, организованных извне ее». Отметив, что барселонский рабочий класс в массе своей не принял участия в выступлении, бюллетень охарактеризовал его как дело

«отдельных групп товарищей-анархистов». Тем не менее «это не помешало НКТ — перед лицом жестоких и кровавых репрессий со стороны правительства социалистов и республиканцев, которое потеряло голову, — полностью солидаризироваться с мужественны­ ми жертвами, павшими в неравной борьбе»257.

В связи с неудачей выступления обострились отношения меж­ ду отдельными организациями НКТ. Региональная организация Леванта подвергла резкой критике НК за то, что он, вопреки ре­ шению от 29 декабря, не призвал к восстанию, когда оно было на­ чато ею. 30 января 1933 г. в Мадриде состоялся пленум региональ­ ных федераций НКТ; левантийская делегация отсутствовала. Участники осудили действия комитета федерации железнодорож­ ников. НК объявил о своей отставке, поскольку региональный комитет защиты и региональный комитет каталонской НКТ иг­ норировали его решения. Отставка была принята. Пленум поста­ новил также провести всеобщую 48-часовую стачку протеста про­ тив полицейских преследований и арестов активистов после движения 8 января, против закрытия рабочих союзов, против за­ конов о государственном трудовом арбитраже и о защите респуб­лики. Выступление должно было носить не революционный, а чисто протестный характер. Конкретную дату забастовки предсто­ яло определить НК258.

Несогласованность в действиях различных синдикатов и феде­ раций вызывала озабоченность в НКТ. В апреле 1933 г. Нацио­ нальный комитет известил, что на следующий конгресс Конфеде­ рации будет вынесен и следующий вопрос: «...считает ли конгресс полезным установить в ясных терминах, не допускающих двойных истолкований, в каких случаях и в какой форме НКТ должна мо­ билизовать все свои силы, если один из регионов выйдет на ули­ цу?» За этим стояло явное осознание того факта, что представление о немедленной поддержке восстания одного из регионов другими не срабатывает и «создает путаницу, которая может быть опасна в определенных обстоятельствах»259.

Умеренные синдикалисты обрушились с нападками на «путч ФАИ». Отвечая на критику, Дуррути писал в подпольном органе НКТ «Ла Вое конфедераль»: «Наша революционная попытка была необходима, причем настолько сильно, что в своей линии действий мы не могли допустить ни малейшего отклонения в сторону. Эго единственная линия, которая может не позволить правительству укрепить свою власть и способна дать рабочему классу возможность потренироваться в революционной борьбе, которая приведет его к его освобождению. Те, кто утверждает, что мы намеревались смелым мановением руки захватить власть и установить собственную дикта­ туру, лгут. Наше революционное сознание исключает подобную цель. Мы хотим революции для народа и осуществленной самим народом, вне этой перспективы освобождение пролетариата невозможно... В нашем действии нет ни бланкизма, ни троцкизма, есть только ясное представление о том, что путь длинен и дорогу осилит идущий»260.

Анархо-синдикалисты оказывали сопротивление репрессиям и требовали освобождения политзаключенных. В Барселоне прошла 50-тысячная манифестация в знак солидарности с восставшими 8 января261. В связи с решением пленума НКТ о проведении все­ общей стачки протеста, по всей стране была начата интенсивная агитация. Этому выступлению предшествовали другие забастовки. В течение многих недель бастовали строители Барселоны. 24 апреля там же в знак солидарности начали забастовку транспортники, все движение в городе было парализовано. Власти ответили новыми мерами подавления. Газета «Солидаридад обрера» была запрещена, рабочие союзы закрыты, произведены аресты262.

Тем временем 5 марта 1933 г. на каталонской региональной профсоюзной конференции в Барселоне был окончательно офор­млен раскол в НКТ и выход из нее «оппозиционных синдикатов». Из 278 рабочих союзов Каталонии с 300 тысячами членов к рас­ кольникам примкнули, главным образом, союзы из Сабаделя. В Леванте это были находившиеся под контролем реформистов со­ юзы металлистов, работников деревообрабатывающей промыш­ ленности и транспорта. В Андалусии оппозиционеры имели вли­ яние только в Уэльве. В общей сложности в «оппозиционных синдикатах» состояли 60 тысяч членов263. Пестанья, исключенный из федерации металлистов Барселоны в декабре 1932 г., основал в апреле 1933 г. Синдикалистскую партию.

В рамках подготовки к всеобщему выступлению протеста про­ водились встречи и конференции. 27 марта 1933 г. в Севилье состо­ ялась внеочередная конференция профсоюзов региона Андалусия и Эстремадура. Национальный комитет НКТ на ней представлял Авелино Гонсалес Мальяда. По завершении встречи должно было состояться пропагандистское турне по региону Буэнавентуры Дур- рути, Франсиско Аскасо и Висенте Переса Комбина. Однако все четверо были арестованы и оставались в заключении до октября 1933 г.264

8 мая Национальный комитет НКТ назначил на следующий день начало 48-часовой всеобщей забастовки. Власти запретили ее, ВСТ и соцпартия призвали рабочих не участвовать в ней. Полиция заняла стратегические пункты во всех важнейших городах страны. Тем не менее всеобщая стачка 9 и 10 мая прошла, как и намечалось. В более чем 20 городах успех был полным (прежде всего, в Вален­ сии, Сарагосе, Хихоне, Ла-Фелыуэре, Уэске, в каталонских городах Оспиталет, Матаро, Гранольерс, Буигсерда, Бальфарени, Фишльс). В других городах и деревнях по всей стране состоялись частичные стачки. В Мадриде, Аликанте и Хатиле произошли кровавые столк­ новения с полицией. Полицейские в Мадриде захватили редакцию газеты «СНТ» и арестовали членов редакции. Новые аресты про­ изошли в Барселоне. Поскольку тюрьмы были переполнены, около 300 заключенных были помещены на корабль в порту265.

Положение НКТ оставалось сложным. В испанской и каталон­ ской столицах полиция нападала на бюро рабочих союзов и задер­ живала людей по обвинению в проведении «незаконных сборищ». В Мадриде штурмовые гвардейцы окружили здание местной феде­ рации синдикатов и арестовали делегатов, доставлявших взносы и тд. Было совершено 250 арестов. В Барселоне полиция задержи­ вала и избивала анархо-синдикалистов, уничтожала членские би­ леты Конфедерации. В Севилье по распоряжению губернатора были закрыты все помещения рабочих союзов266.

К концу августа 1933 г. в Испании насчитывалось около 9 ты­ сяч «социальных заключенных». Помещения 300 союзов были ок­ купированы полицией. Тем не менее НКТ продолжала борьбу. С конца 1932 г. длилась стачка металлистов в Ла-Фельгуэре. Басто­ вали строители Барселоны (30 из 45 тысяч строителей города со­ стояли в НКТ), протесты проходили ежедневно. Пленум федерации строителей, состоявшийся в Мадриде, принял решение о мораль­ ной поддержке забастовки в Барселоне. Состоявшие в НКТ моря­ ки провели свой конгресс в июле 1933 г. Добились успеха столяры Барселоны, дважды (осенью 1932 г. и весной 1933 г.) выступавшие за улучшение условий труда и жизни267.

Летом 1933 г. НКТ организовала в Барселоне стачку кварти­ росъемщиков. Она состояла в бойкоте платы за жилье, газ и элек­ тричество. Подобное выступление готовилось Комитетом эконо­ мической защиты НКТ и ФАИ с 1931 г.; были образованы домовые, уличные и квартальные комитеты, которые координировали сопро­ тивление против выселений и действий полиции. Значительное участие в движении принимали женщины и дети. Если где-либо проводились выселения, перед полицейскими вставала толпа и мешала изгнанию жильцов из их квартиры. Женщины и дети от­ правлялись в магазины и лавки и изымали продовольствие в долг, который обещали вернуть после того, как будет найдена работа. Одновременно были созданы организации безработных при проф­ союзах. Они направляли безработных на работу, несмотря на отказ предпринимателей принять их. Не допущенные к работе безработ­ ные проводили все рабочие дни у ворот фирм и предприятий, а затем синдикат заставлял предпринимателей выплатить им зарпла­ ту. Организации безработных устраивали также походы в ресторан, где их члены ели, но отказывались платить по счету. Целью всех этих мер была мобилизация трудящихся на основе всеобщей соли­ дарности268.

В знак протеста против увольнения рабочих активистов нача­ лась забастовка работников автобусов и трамваев в Барселоне. Не добившись успеха, союз транспортников прибег к актам саботажа; были подожжены штрейкбрехерские автобусы и трамваи. Продол­ жались и акты саботажа работников телефонной компании, где конфликт длился с июля 1931 г.269 Некоторые члены НКТ и ФАИ прибегали к нападениям с целью экспроприации денег, и печать обвиняла в этом анархистские организации. Представители ФАИ были вынуждены посетить редакцию одной из газет и сделать за­ явление, в котором, в частности, говорилось: «ФАИ намерена орга­ низовать в Испании коллективную экспроприацию посредством социальной революции — мы называем эго либертарным коммуниз­ мом. Методы, которые мы при этом используем, — это массовое действие и революционная всеобщая стачка. ФАИ отвергает все ос­ тальные методы, такие как индивидуальное ограбление, то есть “бан­ дитизм”, и не применяет их, поскольку они находятся в явном про­ тиворечии с революционной практикой анархизма...» Представители ФАИ пригрозили газетам, что в случае продолжения практики об­ винения анархистов будет осуществляться «рабочая цензура» газет370. Осенью 1933 г. сообщалось о крупном судебном процессе в го­ роде Тарраса над 38 рабочими, обвиненными в участии в восстании в марте 1932 г. 22 сентября 1933 г. НКТ организовала в Барселоне массовый митинг за амнистию «социальным заключенным». В нем приняли участие 35 тысяч человек271. Конфедерация продолжала кампанию за амнистию. В то же самое время она усиливала рево­ люционную пропаганду, которая велась под лозунгом «Против фа­

шизма — социальная революция!».

В Матаро прошла короткая и победоносная всеобщая стачка строителей. В Ла-Корунье добились 6-часового рабочего дня пека­ ри, такое же требование выдвинули строители, начавшие в середи­ не августа всеобщую стачку за 6-часовой рабочий день, против без­ работицы. Выступление строителей продолжалось еще в ноябре. В Барселоне НКТ в течение пяти месяцев организовала бойкот пи­ воварни, поддерживая ее борющихся работников. В Вильяфранка (Каталония) в течение нескольких недель бастовали строители, добиваясь трудоустройства безработных. В Трубии происходила стачка рабочих оружейной фабрики в знак солидарности с уво­ ленными коллегами. Во Флише (Каталония) такую же борьбу вели рабочие химической промышленности. В Барселоне НКТ органи­ зовала стачку кожевников. В Мадриде все союзы строителей под­ держали призыв НКТ к всеобщей стачке в поддержку железнодо­ рожных строителей. Забастовка закончилась успехом 12 ноября272. Осенью 1933 г. экономический и политический кризис в стра­

не усилился. Росла безработица, причем люди, оставшиеся без ра­ боты, не получали пособий от государства. Президент республики Алькала Самора распустил парламент и назначил Проведение до­ срочных выборов.

Тактика анархо-синдикалистов в связи с выборами обсуждалась на Национальном пленуме региональных федераций НКТ с учас­ тием ведущих активистов из Мадрида, Севильи, Сарагосы и других городов. Либертарии не желали ни поддерживать своими голосами виновные в репрессиях левые партии, ни помогать прийти к влас­ ти правым. Было принято решение ответить на рост фашистской угрозы революционным действием в надежде на то, что к нему примкнут и рядовые члены социалистических профсоюзов ВСТ. Пленум постановил провести по всей стране кампанию против парламентаризма и одновременно готовиться к выступлению. Груп­ пы обороны объединялись на общенациональном уровне в Секре­ тариат обороны при Национальном комитете НКТ во главе с Ан­ тонио Ортисом. Для практической подготовки восстания был создан Национальный революционный комитет в составе Сипри- ано Меры, Буэнавентуры Дуррути, Антонио Эхарке и Исаака Пу­ энте273. (Согласно данным, которые приводит в своей «Истории ФАИ» X. Гомес Касас, в революционный комитет вошли Дуррути, Пуэнте, назначенный вместо отказавшегося Карбо, Мера и ряд членов арагонской федерации, таких как Хоакин Аскасо274.)

Разъясняя задачи революционного выступления, орган НКТ, газета «СНТ» сформулировала основные принципы будущего строя, в кагором основной упор делался несиндикаты, а на комму­ ны: «Основным принципом либертарного коммунизма является коммуна. Государственный централизм за четыре века своего су­ ществования не смог разрушить коммуну — эту исторически развившуюся в Испании и испытанную идею. В коммуне находит свое место революционное устремление, в ней находит свое всеобъ­ емлющее выражение принцип общественной организации в раз­ личных ее аспектах (управления, экономики, политики и тд.). За­ владеть муниципалитетами и провозгласить Вольную коммуну — таков первый шаг социальной революции. Когда городское уп­ равление преобразовано в Вольную коммуну, самоуправление обобщается на всех уровнях и народ конституируется посредством народного собрания в качестве суверенной и единственной ис­ полнительной власти»275.

Среди анархистов существовали расхождения относительно своевременности выступления. Так, Гарсиа Оливер и некоторые другие члены группы «Мы» после неудачи в январе 1933 г. полага­ ли, что необходимо прежде создать полувоенные формирования ФАИ и НКТ и объединить их в общенациональную организацию, а до тех пор считали восстание преждевременным. Другие, как Ф. Аскасо и Б. Дуррути, настаивали на продолжении «революци­ онной гимнастики», надеясь, что социалистические массы прим­ кнут к движению против правых276.

НКТ организовала широкую кампанию за бойкот парламент­ ских выборов 1933 г. 5 ноября анархо-синдикалисты провели в Бар­ селоне антипарламентскую демонстрацию с участием 75 тысяч че­ ловек277. 12 ноября в митинге, организованном Конфедерацией, приняли участие 100 тысяч человек. Выступая на нем, Оробон Фернандес напомнил о победе нацизма в Германии и обвинил ле­ вые партии в том, что они открыли фашистам путь к власти. 16 ноября в митинге ФАИ участвовало до 90 тысяч человек. Выс­ тупавшие отвергли тезис о том, что, призывая не голосовать, анар­ хисты играют на руку правым. Ораторы заявили, что все партии одинаковы и что Испания стоит перед альтернативой: фашизм — или социальная революция. Митинг одобрил резолюцию, предло­ женную Полуостровным комитетом ФАИ: «1. В случае победы фа­ шистов — развязывание социальной революции на всем полуост­ рове с тем, чтобы ввести либертарный коммунизм. 2. Будем вести борьбу вплоть до окончательного исчезновения государства со все­ ми его авторитарными ответвлениями»278.

В ходе выборов 19 ноября и 3 декабря широкие массы рабочих по призыву НКТ не участвовали в голосовании, продемонстриро­ вав, как подчеркивал бюллетень МАТ, «что испанский пролетари­ ат полностью отверг все политические партии — как левые, так и правые». В результате выборов большинство мест в парламенте получили правые партии.

23 ноября 1933 г. Национальный революционный комитет, из­ бранный НКТ и ФАИ, разместился в Сарагосе. Разработанный план выступления предусматривал организацию вооруженного вос­ стания в Арагоне, Ла-Риохе и Наварре, проведение всеобщей стач­ ки, перерастающей в революционную в Каталонии, соединение элементов повстанческой и забастовочной тактики в Валенсии и Андалусии и забастовочные действия в надежде на привлечение рядовых рабочих-социалистов в центральных районах страны и на Севере. Комитет выпустил листовки с призывом к трудящимся за­ нять фабрики, шахты и мастерские, взять в свои руки контроль над производством, сформировать на производственных местах рабо­ чие комитеты, которые должны были объединяться на местном уровне в рабочие Советы. Сельские жители должны были образо­ вать вольные коммуны, соединенные в федерации. Крупные запа­ сы продовольствия подлежали экспроприации и распределению через кооперативы. Для защиты революции планировалось создать отряды рабочей милиции, организованные в небольшие повстан­ ческие соединения279. Это был план установления либертарного коммунизма. Пропагандистский материал был разослан комитетам обороны НКТ и местным группам ФАИ для как можно более ши­ рокого распространения.

Тем временем реакция нарастала. В Барселоне во время забас­ товки транспортников, парализовавшей весь город, власти запретили газету «Солидаридад обрера», закрыли помещения синдика­ тов и центров либертарной культуры. Опасаясь волнений, прави­ тельство ввело «превентивное» чрезвычайное положение. Каталон­ ский региональный комитет выпустил 5 декабря 1933 г. листовку, назвав действия властей провокацией и «объявлением войны НКТ». Он призвал трудящихся к бдительности и сопротивлению фашизму280.

Трудящиеся опасались, что правое большинство подготовит

«узаконенное» введение фашистского режима, что новый премьер- министр Леррус станет «испанским Брюнингом». «Против фаши­ стского наступления на демократические права и грозящей опасно­ сти развития к фашизму региональные организации НКТ Арагона, Риохи и Наварры решили начать восстание, чтобы показать, что они готовы остановить фашизм»281.

8 декабря началась всеобщая стачка в Барселоне, Уэске, Вален­ сии, Севилье, Кордове, Гранаде, Бадахосе, Хихоне, Сарагосе, Лог- роньо и Ла-Корунье. На Севере, в Мадриде и в Овьедо прошли частичные стачки. Правительство ввело осадное положение и вы­ вело на улицы войска.

В ночь с 8 на 9 декабря в различных городах и деревнях Араго­ на вспыхнуло восстание. Его участники сражались с войсками с оружием в руках и даже сумели одержать ряд побед, пока не были подведены войска с тяжелой артиллерией и танками. В городах и деревнях Арагона, Риохи, Каталонии, Галисии, Леона трудящиеся провозглашали либертарный коммунизм. В Галисии, Астурии, Ле­ оне, Валенсии, Аликанте и Андалусии региональные организации НКТ объявили всеобщую революционную стачку. В Андалусии на­ чалась забастовка железнодорожников.

Всю ночь 8 декабря на улицах Сарагосы шли бои рабочих с пра­ вительственными силами. В Пуэнте-де-Луна (провинция Сараго­ са) крестьяне разоружили жандармов, обратили в бегство войска из Тормоса. Рабочие взяли в свои руки телефонную и телеграфную связь. В Логроньо (Риоха) шли тяжелые бои; телеграфная и теле­ фонная связь была прервана, железнодорожная линия перерезана, движение транспорта парализовано. Во многих важнейших горо­ дах и деревнях (в Аро, Брионес, Сан-Асенсио, Фуэнмайоре, Сени- серо, Сан-Висенте-де-Сонсьерра, Арнедо, Лабастщде) рабочие и крестьяне провозгласили либертарный коммунизм. Восстание рас­ пространилось до Уэски и на весь Верхний Арагон. Рабочие конт­ ролировали положение в Кас-Каласанс, Ла-Наха, Алькала-де-Гур- реа, Бельвере, Альколеа-де-Синка, Вильянуэва-де-ла-Сигена. В провинции Теруэль жандармы были разоружены и взяты в плен в Альканьисе, Каланде, Мас-де-ла-Матасе, Алькарисе и Вальдель- робресе. В Прат-дель-Льобрегат (провинция Барселона) шли бои рабочих с полицией.

9 декабря правитель­ ство объявило состояние повышенной готовности по всей стране. В Сараго­ се рабочие захватили один из вокзалов, бульвар и ата­ ковали правительственное здание. В Барселоне НКТ объявила всеобщую стач­ ку. Рабочие захватили при­ город города Оспиталет, уничтожили архивы, в ко­ торых хранились докумен­ ты, подтверждавшие право собственности, и провозг­ ласили либертарный ком­ мунизм и уничтожение государственной власти, за­ явив: «Час революции на­ стал». Торговля и магазины были поставлены под кон­ троль квартальных комите­ тов, призванных распреде­

лять запасы и обеспечивать снабжение. Банки были переданы под контроль Революционного комитета. Деньги отменены.

10 декабря правительство направило армейские подкрепления в восставшие районы. В Ла-Корунье, Хихоне, Ла-Фульгуэре, Лео­ не и провинции полыхала всеобщая революционная стачка. В цен­ тре страны вспыхнуло восстание в Навальмораль-де-ла-Мата. В Вильянуэва-де-ла-Серена рабочие закрепились в казарме и два дня выдерживали осаду. Стачка была объявлена в Гранаде, Кадисе, Альхесирасе, Альмерии, Кордове, Бухалансе, Алькое, Эльче, Али­ канте и Валенсии. ВЛейдосе, Сан-Педро-де-Нос и Бусасе (Гали­ сия) рабочие и рыбаки взяли общественную жизнь под контроль и вывесили на официальных зданиях красно-черные флаги. В Грана­ де были подожжены многие церкви и монастыри. Восстание в Ара­ гоне было подавлено с помощью самолетов, танков и пулеметов. В Сан-Висенте-де-ла-Сонсьерра крестьяне оказывали героическое сопротивление, против них использовали самолеты.

11 декабря бои в Сарагосе еще продолжались. В провинции Леон шахтеры завладели ключевыми пунктами в Фаберо, Понфер- раде и Бьерсо. В Мадриде рвались бомбы. 12 и 13 декабря интен­ сивность боев нарастала, но соотношение сил складывалось в пользу правительственных сил. 14 декабря после заседания с деле­ гатами ог регионов НКТ приняла решение призвать рабочих к пре­ кращению вооруженной борьбы и забастовки. В тот же день моло­ дые анархисты еще пытались захватить казармы в Мелилье.

Власти закрыли газету «СНТ» в Мадриде и другие издания. Синдикаты НКТ были закрыты по всей стране, число арестован­ ных превысило 20 тысяч. Тюрьмы были переполнены, в Барсело­ не и Ла-Корунье заключенных разместили на кораблях. Повсюду зверствовали жандармы: только в Бухалансе (провинция Кордова) 12 рабочих были убиты, еще трех застрелили «при попытке к бег­ ству». В Риохе были арестованы жители целых деревень. Тысячи человек были схвачены в Теруэле, Уэске, Барселоне, Логроньо, Хихоне, Ла-Корунье, Гранаде, Валенсии и Мадриде. Специальные суды выносили приговоры вплоть до 10 и 20 лет тюрьмы282. Только с 14 декабря 1933 г. по 13 января 1934 г. 1160 рабочих были приго­ ворены к тюремному заключению общим сроком в 2812 лет, в том числе некоторые из них — на срок до 12, 14, 23 и 30 лет. 9 января в Мадриде был арестован член Секретариата МАТ Эусебио Карбо. Он провел в заключении 40 дней283.

Тем не менее НКТ продолжала работать. Практически все ее региональные организации функционировали. В Ла-Корунье гу­ бернатор вынужден был встретиться с представителями НКТ и освободить арестованных, чтобы найти разрешение продолжав­ шейся уже 4 месяца стачки строителей284. В Мадриде начал выхо­ дить новый нелегальный орган НКТ — «Револусьон» (его тираж достигал 20 тыс. экземпляров)285.

Чтобы противодействовать репрессивным мерам против участ­ ников восстания, молодые либергарии ворвались в здание суда в Сарагосе и похитили материалы судебных дел. Рабочие союзы Сарагосы начали всеобщую стачку с требованием освободить арес­ тованных. Опасаясь, что народ силой захватит тюрьму, власти вы­ нуждены были перевести заключенных членов Национального ре­ волюционного комитета в Бургос286.

Между тем в потерпевшей тяжелое поражение на выборах соц- партии произошел политический сдвиг. Ларго Кабальеро и под­ держивавшая его группировка провозгласили задачу достижения единства рабочего класса, подготовки революции и превращения буржуазной республики в социалистическую. Анархо-синдикалис­ты внимательно следили за радикализацией социалистов. 4 февраля 1934 г. Оробон Фернандес в статье, опубликованной в газете «Ла Тьерра», выдвинул лозунг «революционного альянса» между НКТ и ВСГ, «из центра и с периферии, снизу, сверху и из середины». Он должен был основываться «на революционной платформе, исходя­ щей из лояльности, последовательности и честных намерений всех союзников». Оробон Фернандес предложил проект платформы та­ кого альянса, который включал бы следующие основные пункты: принятие революционного тактического плана, исключающего

«любой вид буржуазной политики»; признание в качестве общей основы «революционной рабочей демократии»; «социализация средств производства», «федеративная экономика под прямым уп­ равлением рабочих»; избрание народом любых исполнительных административных органов, народный контроль над ними с пра­ вом отзыва их членов287.

Предложения Оробона Фернандеса были поддержаны НКТ в

тех регионах, где в рабочем движении преобладали социалисты, — в Мадриде и Астурии. В Барселоне же хотели не «рабочего альян­ са», а союза «снизу», то есть практического революционного со­ трудничества с рядовыми рабочими из ВСТ. Каталонские анархи­ сты считали, что в таком союзе нет места политическим партиям, что он не должен заключаться в виде бюрократического соглаше­ ния между национальными комитетами НКТ и ВСГ и что его орга­ нами должны быть избранные рабочими на своих собраниях фаб­ ричные комитеты, объединяющиеся в федерации288.

10—12 февраля 1934 г. сложившееся положение было проанали­ зировано на пленуме региональных делегатов НКТ. Участники высказали мнение, что республика развивается в сторону фашиз­ ма. С учетом этого и в ответ на ряд жестов со стороны ВСТ анар­ хо-синдикалисты заявили о том, что готовы содействовать дости­ жению единства рабочего класса. Но они подчеркнули, что не может быть и речи о пакте или договоренности с политическими силами и партиями. НКТ призвала ВСТ ясно высказаться, перехо­ дит ли он на революционные позиции, учитывая, что революция — это не просто смена власти289. После острых споров между каталон­ цами, с одной стороны, мадридцами и астурийцами — с другой, было решено предложить ВСТ «ясно и публично заявить, в чем состоят его революционные намерения. Пусть, когда речь идет о революции, не думают, что речь идет о простой смене власти... Мы имеем в виду полную ликвидацию капитализма и государства»290.

Реорганизация НКТ происходила в трудных условиях. В соот­ ветствии с амнистией, объявленной правительством в апреле, из тюрем были освобождены арестованные реакционеры, но лишь часть активистов НКТ. К сентябрю 1934 г. в тюрьмах оставалось около 8 тысяч анархо-синдикалистов.

Официально после декабрьского восстания судья в Сарагосе объявил о роспуске НКТ. Но в реальности этого не произошло291. К весне 1934 г. анархо-синдикалистское движение снова стало воз­ рождаться. Все члены Национального комитета и Революционно­ го комитета, арестованные в декабре 1933 г., были освобождены. Однако их продолжали дискриминировать. Так, администрация пивоваренной компании «Дамм» в Барселоне отказалась принять на работу Дуррути. В ответ была начата успешная кампания по бойкоту продукции фирмы. Портовые рабочие отказывались гру­ зить ее на суда, а транспортники — развозить по стране. Бойкот продолжался до апреля 1935 г., когда компания вынуждена была пойти на соглашение с союзом работников пищевой промышлен­ ности НКТ, согласившись выплатить зарплату рабочим, которых она отказывалась принять, за 8 месяцев, оплатить стоимость проф­ союзной агитации и расходы на адвокатов, защищавших обвинен­ ных в саботаже рабочих. Победа была настолько полной, что это­ му примеру последовали рабочие пивоваренной фирмы «Мориц»: их требования были немедленно удовлетворены292.

Организовывались новые мощные стачки. В Мадриде — пос­ ле отказа предпринимателей соблюдать достигнутое в результате предыдущей забастовки соглашение о сокращении рабочей неде­ ли до 44 часов при оплате 48 часов — забастовали 40 тысяч стро­ ителей. Через несколько дней того же потребовали 15 тысяч ме­ таллистов. Власти обвинили социалистов из ВСТ в намерении свергнуть правительство, ввели чрезвычайное положение и запре­ тили рабочую печать. Был арестован член Секретариата МАТ Оробон Фернандес. На следующий день НКТ организовала мощ­ ные демонстрации в Мадриде. 19 марта забастовали печатники и типографы, проявляя солидарность с типографами газеты «Абэ- сэ»293. В итоге строители добились 44-часовой рабочей недели при оплате 48 часов. Металлисты после трех недель безуспешной за­ бастовки обратились за помощью к НКТ, и та пригрозила всеоб­ щей стачкой. Власти вынуждены были уступить. Был освобожден и Оробон Фернандес.

30 марта в Сарагосе началась продолжавшаяся пять недель и поддержанная также ВСТ всеобщая стачка солидарности с аресто­ ванными рабочими, которые подверглись пьггкам. Вся Испания помогала голодавшим детям Сарагосы и принимала детей бастую­ щих. С 7 по 12 мая 1934 г. проходила всеобщая стачка в Барселоне:

рабочие протестовали против нападения полиции и гвардейцев на трудящихся, которые пришли встретить детей из Сарагосы. Побе­ дой завершилась забастовка красильщиков в текстильной про­ мышленности Барселоны. В Валенсии в знак солидарности с уво­ ленными товарищами бастовали работники электро-, газо- и водоснабжения; их забастовка сопровождалась акциями саботажа. В их поддержку была объявлена всеобщая стачка, принудившая даже государственный арбитраж высказаться в пользу рабочих294. Летом почти по всей Испании НКТ опять действовала свобод­ но. Помещения ее синдикатов были очищены полицией и вновь открыты. Но левонационалистическое правительство Каталонии продолжало преследовать анархо-синдикалистов. Помещения их союзов были закрыты, полиция открывала огонь по рабочим, если подозревала, что они собирают членские взносы НКТ, шла насто­ ящая охота на подпольных кассиров. Всемерно поощрялась дея­ тельность ВСТ и «трентистских» союзов295. 9 мая 1934 г. делегация Каталонской региональной федерации НКТ (Рикардо Санс, Фран­ сиско Исглеас, Гарсиа Оливер, Эррерос и Карбо) посетила предсе­ дателя автономного правительства Каталонии (Женералитата) Компаниса и попыталась уговорить его прекратить преследования анархо-синдикалистов. Встреча закончилась безрезультатно. Одна­ ко попытка диалога с властями встретила решительные возражения у части анархо-синдикалистов. Разногласия возникли и в самой группе «Мы»: Санс и Гарсиа Оливер приняли участие в делегации, а

Ф. Аскасо, занимавший пост секретаря каталонской федерации, — нет. Дурруги говорил даже о том, что НКТ сама «практикует трен- тизм». Журнал ФАИ осудил «ревизионистские порывы» в НКТ и призвал Конфедерацию активизировать подпольную работу. Пос­ ле неудачи переговоров с Компанисом НКТ переориентировалась на нелегальную деятельность в Каталонии и начала 2 июня изда­ вать подпольный орган «Ла Вое конфедераль»296.

В Астурии 28 марта 1934 г. ВСТ, социалисты, коммунисты и НКТ договорились о создании «Рабочего альянса» — единого фронта с целью проведения социальной революции. Рабочие орга­ низации начали запасаться оружием и готовиться к восстанию. Другие региональные федерации НКТ смотрели на астурийский единый фронт с недоверием. Они не доверяли лидерам социалис­ тов и не были уверены, что можно совершить либертарную соци­ альную революцию в союзе с социалистами и коммунистами297. Так, пленум каталонской НКТ категорически отверг любое согла­ шение с ВСТ, не основанное на условиях, которые были утвержде­ ны в феврале 1934 г.298

Национальный пленум региональных федераций, который про­ ходил в Мадриде 23 июня, сопровождался острыми спорами меж­ ду астурийской делегацией и остальными федерациями, за исклю­ чением делегации Центра. Последняя не поддержала астурийцев открыто, но оправдывала их действия. Другие организации НКТ возражали против соглашения, обосновывая это тем, что ВСТ не ответил на февральские предложения, и особенно критикуя при­ влечение к альянсу Социалистической партии. Поскольку выска­ занные мнения были диаметрально противоположны, было приня­ то решение поручить Национальному комитету в течение трех месяцев провести национальную конференцию по этому вопросу. В том случае, если большинство ее делегатов отвергло бы соглаше­ ние, астурийская НКТ обязывалась разорвать заключенный ею пакт, а если бы большинство поддержало позицию астурийцев, то

«рабочий альянс» автоматически распространялся бы на всю стра­ ну. Однако конференция так и не была организована. Разногласия существовали и в самой астурийской НКТ. На ее пленуме в Хихо- не, который состоялся в начале осени 1934 г., столкнулись два мне­ ния: делегаты Хихона отстаивали альянс с социалистами, а пред­ ставители Ла-Фельгуэры сомневались в честности намерений соцпартии, отвергали компромисс и требовали единства исключи­ тельно на основе революционных фактов299.

Тем временем каталонские власти не прекращали репрессий против анархо-синдикалистов. Одновременно ухудшались отноше­ ния между правительствами Каталонии и Испании. «Анархисты всегда выступали против поддержки борьбы за национальное ос­ вобождение Каталонии. Находящиеся под их влиянием массы все­ гда следовали за анархистами по этому пути», — сообщали испан­ ские коммунисты в Профинтерн300. В начале сентября 1934 г. власти в Барселоне освободили было более 100 активистов НКТ, но уже вскоре распорядились о десятках новых арестов уволенных в декаб­ ре 1933 г. активистов союза водителей трамваев в качестве мести за акты саботажа. Была запрещена «Солидаридад обрера».

Еще одной проблемой для НКТ было расширенное применение закона 8 апреля 1932 г. о государственном контроле над трудовы­ ми отношениями. В августе 1934 г. пленум НКТ регионов Андалу­ сии и Эстремадуры (180 тысяч членов и 80 тысяч симпатизировав­ ших рабочих) постановил развернуть кампанию агитации против этого закона и разработать способы избежать его применения, хотя и оговорил, что предпочитает подчиниться, нежели обречь органи­ зацию на запрет. Примерно такой же была реакция и в других ре­ гионах.

Летом и осенью 1934 г. Испания была снова охвачена забастов­ ками. В Алькое бастовали красильщики и металлурги, рабочие дру­ гих профессий пригрозили в случае репрессий начать всеобщую стачку. Несколько недель бастовали строители Теруэля, добиваясь сокращения рабочего времени. В августе в Астурии состоялась все­ общая стачка, организованная ВСТ, НКТ и другими рабочими организациями против фашистской пропаганды. В Мадриде НКТ и ВСТ провели 8 сентября всеобщую стачку протеста против де­ монстрации каталонских помещиков. В начале октября впервые с января 1933 г. произошли крупные выступления в Андалусии. В знак солидарности с бастовавшими рабочими Хереса в этом горо­ де, а также в Кадисе, Пуэрто-де-Санта- Мария, Санлукаре и мно­ гих деревнях состоялась всеобщая стачка виноделов301.

4 октября 1934 г. в правительство были включены четыре мини­ стра от ультраправой партии СЭДА. Эго послужило сигналом для забастовок, восстания в Астурии и попытки переворота со сторо­ ны левых партий.

В Мадриде в тот же вечер была объявлена всеобщая стачка про­ теста, которая в последующие дни распространилась по всей стра­ не. В столице была парализована вся жизнь, не работали почта и железные дороги, ежедневно происходили столкновения. Про­ изошли столкновения с полицией. Власти арестовали социалис­ тический штаб, возглавлявший выступление. Одновременно они приняли меры и против анархистов. Газета «СНТ» была закрыта. 6 октября правительство объявило военное положение по всей стране. В Бильбао, Вальядолиде, Валенсии, Картахене, Сан-Се­ бастьяне, Паленсии, Гранаде и других городах и деревнях забас­ товка сопровождалась столкновениями с правительственными во­ оруженными силами. Но движение не имело единых целей. В Арагоне и Каталонии во многих небольших городах и деревнях провозглашали либертарный коммунизм. В других местах ситуаци­ ей пытались воспользоваться социалисты и республиканцы.

В Астурии вспыхнуло восстание, основными силами которого были шахтеры и сталелитейщики. В этом регионе преобладающее влияние имел ВСТ (20 тысяч из 30 тысяч астурийских шахтеров), а НКТ была в меньшинстве, пользуясь влиянием в отдельных го­ родах и районах (Хихоне, Ла-Фельгуэре, Лангрео). Тактика по­ встанцев состояла в объявлении всеобщей стачки и вооруженном нападении на полицию. Действиями руководили революционные комитеты, имевшие различный состав. В некоторых населенных пунктах доминировавшие вначале социалисты отошли от руковод­ ства, на их место пришли коммунисты (в Овьедо) и анархо-сицдикалисты. В занятых отрядами «красной армии» пунктах руковод­ ство общественной жизнью переходило в руки революционных комитетов. В некоторых местах деньги были отменены и замене­ ны потребительской книжкой, в других выпускались местные боны. В долине Лангрео был провозглашен либертарный комму­ низм. В Ла-Фельгуэре после отставки социалистического комите­ та над ратушей был поднят флаг НКТ и ФАИ. Революционеры де­ лали самодельные броневики и писали на них «НКТ—ФАИ»302. В воззвании местного революционного комитета и НКТ—ФАИ гово­ рилось: «В Ла-Фельгуэре победила социальная революция; наш долг — соответствующим образом организовать выявление потреб­ ностей и распределение. Мы просим всех проявить разумность и рассудительность. Действует комитет по распределению, к которо­ му должен обращаться каждый, кормящий семью»303.

Движение в Астурии было подавлено с крайней жестокос­ тью. Части Иностранного легиона, войска из колоний и военные самолеты действовали, как во вражеской стране. Целые улицы были полностью разбомблены. В ходе боев и последовавших репрессий погибли сотни людей. 18 октября от имени Провин­ циального революционного комитета было объявлено о прекра­ щении восстания.

В Каталонии всеобщую забастовку в поддержку левонациона­ листического регионального правительства объявили 5 октября социалистические и «трентистские» профсоюзы. Рабочие НКТ ее вначале не поддержали. Однако на следующий день региональный комитет НКТ призвал рабочих поддержать выступление против фашизма, не присоединяясь при этом к целям каталонского сепа­ ратизма. По призыву регионального комитета все синдикаты НКТ явочным порядком открыли свои помещения и бюро. Полиция ответила на это массовыми арестами. В помещениях союза работ­ ников деревообрабатывающей промышленности произошла пере­ стрелка, заставившая полицию отступить. Тем не менее все поме­ щения удержать не удалось. Полиция провела обыски в редакции

«Солидаридад обрера» и закрыла типографию. 10 октября 1934 г. НКТ в Каталонии призвала к прекращению стачки.

Правительство Каталонии заявило о временном взятии власти во всей Испании и призвало социалистов и республиканцев к по­ всеместному восстанию. Однако военные обстреляли сепаратистов из орудий, разбили и взяли в плен их полицейские силы. Нацио­ налистические ополчения, бросая оружие, разбежались304. (Его потом подобрали анархо-синдикалистекие рабочие и использова­ ли в 1936 г.)

Действия Каталонского регионального комитета НКТ, который в этот момент возглавлял Ф. Аскасо, вызвали острую критику ак­ тивистов на пленуме Конфедерации в Каталонии в Лас-Планас. Комитет вынужден был подать в отставку305.

По официальным данным, в ходе подавления октябрьского выступления были убиты 1335 рабочих и 2951 был ранен. Число арестованных составило 30 тысяч человек. В их числе были и вож­ ди социалистов и буржуазных республиканцев, однако они были вскоре освобождены306.

В феврале 1935 г. Национальный комитет НКТ и Секретариат МАТ издали совместный «Манифест к трудящимся всех стран!». В нем был дан ответ на многочисленные нападки социалистов и ком­ мунистов на испанских анархо-синдикалистов. Левые партии об­ виняли либертариев в том, что те не поддержали восстание в ок­ тябре 1934 г. Документ содержал резкую критику марксистских политических партий и самого выступления 1934 г. Характеризуя испанскую соцпартию, анархо-синдикалисты заявляли, что ее

«наиболее хроническая и подчеркнутая функция всегда состояла в том, чтобы сдерживать пролетарские действия и вести пролетари­ ат, как послушное стадо овец, в парламентское стойло, дабы обес­ печить таким образом доброе согласие между капиталом и трудом». НКТ и МАТ обвинили социалистов Испании в срыве движения 1917 г., в причастности к действиям террористов-«пистолерос», которые нападали на рабочих активистов после Первой мировой войны, в сотрудничестве с режимом Примо де Риверы, в издании репрессивных законов в период республики и в штрейкбрехерстве. О ВСТ в манифесте говорилось: «Мы испытываем братские чувства по отношению к членам этой организации. Мы протягиваем pim дружескую руку, потому что считаем их жертвами политических спекуляций их вождей. ВСТ — не более чем филиал социалисти­ ческой партии... Он не имеет собственного лица». Наконец, о ком­ мунистах говорилось как о «незначительной камарилье», пытав­ шейся расколоть НКТ и внести разлад в ряды рабочих союзов, чтобы захватить власть. Октябрьское выступление в 1934 г. мани­ фест объяснял страхом потерявших власть социалистов, опасав­ шихся, что их отовсюду вытеснят и подавят, и решившихся на путч в надежде в последний момент договориться с президентом. «Обе­ щание социалистов бороться за “диктатуру” пролетариата было всего лишь средством завоевать симпатии и поддержку рабочих... Полное отсутствие действительного желания, равно как и страх перед победой пролетариата, бросались в глаза с самого начала ак­ ции. Действительно, они отказались раздать рабочим оружие, ко­ торое те требовали...» События в Астурии носили иной, революци­ онный характер. Однако здесь победа не удалась из-за отсутствия поддержки в других регионах, из-за медлительности и нерешитель­ ности социалистов и их отказа реально взаимодействовать с анар­ хистами, которых даже не информировали о планах восстания и ко­ торым пришлось действовать вслепую. В Сарагосе анархисты потребовали от социалистов на деле доказать свою революцион­ ность, но не получили от них ни единой винтовки, после чего за­ няли выжидательную позицию. «НКТ не была информирована о проектах и маневрах социалистов, — подчеркивалось в манифес­ те. — Она не была в курсе ни целей движения, ни тактики, при­ мененной для достижения этих целей, ни, наконец, тех сил, ко­ торыми располагало движение... НКТ никогда не была в курсе намерений вдохновителей движения. Ог нее никогда не требовали принять участие в восстании». Она не желала пасть жертвой тако­ го рода политики. В заключение в документе подчеркивалось, что теперь трудящиеся могут видеть: «...марксистский социализм все­ гда был, есть сегодня и всегда будет злейшим внутренним врагом рабочего класса и замаскированным агентом капиталистического режима, который без эффективной помощи марксистов уже давно потерпел бы крах». Испанская революция будет либертарно-ком- мунистической, — заключал манифест307.

Испанский национальный комитет поддержки заключенных обратился с воззванием «к трудящимся всех стран», призвав ока­ зать помощь арестованным испанским товарищам, собирать сред­ ства и тл.

Положение НКТ в Каталонии после поражения восстания осе­ нью 1934 г. оставалось сложным. Предприниматели закрывали фабрики, увольняли рабочих и провоцировали трудовые конфлик­ ты, которые продолжались в течение многих месяцев. Трудящиеся отвечали актами саботажа, взрывами, поджогами трамваев и авто­ бусов308. Организация распространяла еженедельно до 40 тыс. эк­ земпляров нелегального издания «Ла Вое конфедераль», собирала взносы и готовилась к неминуемому решающему столкновению. Анархистские группы, в особенности группа «Мы», стремились наладить координацию деятельности групп действия НКТ и ФАИ через квартальные комитеты. Гарсиа Оливер разработал план созда­ ния общенациональной оборонительной организации НКТ и ФАИ на основе федерации комитетов, партизанских единиц и секрета­ риата НКТ по обороне. Многие активисты, делавшие упор на стихийность масс, возражали против такой координации. Вопрос активно обсуждался на рабочих собраниях309. В свою очередь, барселонские коммунисты стремились воспользоваться ситуацией и

«помочь» реорганизовать синдикаты после репрессий, надеясь, что это позволит им более эффективно бороться «за завоевание масс НКТ» и в то же время — против анархизма как «антипролетарской идеологии»310.

Компартия намеревалась активизировать свою работу в НКТ и ВСТ через сохранявшуюся структуру «революционно-синдикали­ стских комитетов». Если в социалистических профсоюзах удава­ лось добиться некоторых успехов под флагом «профсоюзного един­ ства», то в НКТ деятельность коммунистов оставалась слабой. Они пытались действовать среди анархо-синдикалистских рабочих Ка­ талонии (без особого успеха), строителей, металлургов, пекарей и официантов Севильи, строительных рабочих Мадрида. Зато ком­ партия отмечала рост своего влияния в «трентистских» союзах в Валенсии и Сабаделе311.

Руководство испанской секции Профинтерна несколько раз обращалось с письмами к Национальному комитету НКТ, предла­ гая начать «переговоры для обсуждения ряда конкретных вопросов, касающихся проблемы профдвижения испанского пролетариата», однако анархо-синдикалисты не ответили на послания. Весной 1935 г. представители коммунистического профдвижения направи­ лись в Сарагосу для встречи с членами Национального комитета НКТ. Обстоятельства этого визита, подробно изложенные в отче­ те, направленном коммунистами в Профинтерн, свидетельствуют о том, что в Конфедерации сохранялись существенные идейные и тактические разногласия.

Поездка происходила в тот момент, когда полиция совершила аресты ряда ведущих анархистов из радикального крыла. Комму­ нисты предлагали Национальному комитету создать специальный комитет по связям. Встречавшийся с коммунистическими делега­ тами активист местной федерации НКТ Гаранта, сторонник уме­ ренного течения, заявил им в частной беседе, воспользовавшись

«отсутствием сектантских элементов», что он осуждает линию НКТ и «Солидаридад обрера» в период астурийского восстания, и вы­ сказался за участие в парламентских выборах, поскольку их бойкот пойдет лишь на пользу «правым и фашистам».

Арестованные анархисты были вскоре освобождены, и Нацио­ нальный комитет передал делегатам коммунистов, что не видит не­ обходимости в создании «комитета по связям». «Мое личное впечат­ ление таково, — сообщал в Москву автор отчета о встрече, — что внутри Национального комитета НКТ имеется большое расхожде­ ние во мнениях, находящее свое выражение в двух течениях: группа сторонников Рабочих альянсов и участия в выборах и группа сторонников бойкота выборов, убежденных в том, что НКТ может жить самостоятельно. До сих пор преобладает второе течение... Когда я сказал Гаранте, что они должны были бы оформить свою оппозицию организационно и бороться, чтобы вырвать руковод­ ство из рук сектантских элементов, он мне ответил: “В настоящее время это невозможно; только когда профсоюзы оживут, мы на больших собраниях сумеем разоблачить их низости”. Постараться углубить это столь сильно выраженное разногласие в руководстве НКТ — вот что должно сегодня быть основной задачей нашей де­ ятельности», — подытоживал коммунистический функционер312.

Подобные расхождения существовали и в организациях НКТ в других регионах. Гаранта рекомендовал коммунистам встретиться в Мадриде с известным анархо-синдикалистским деятелем Сиприа- но Мера, который, по его словам, «является сторонником участия в выборах и... наравне с ним в значительной мере изжил прежнее сек­ тантство»313. В отчете о положении в Каталонии, направленном испанскими коммунистами в Профинтерн осенью 1935 г., указы­ валось, что в Конфедерации «возникло мнение, еще не принявшее организованные формы, благоприятствующее Единому фронту и особенно Рабочим альянсам...». Ему удалось добиться проведения по этому вопросу «многочисленных дискуссий в руководящих кад­ рах синдикатов. И в теоретических органах, таких как “Ревиста бланка”, была открытая полемика вокруг этого же вопроса»314.

Анархисты пытались сохранить свое влияние на НКТ. В мае 1935 г. в Барселоне прошло собрание, организованное местной федерацией анархистских групп. Обсуждались политическая ситу­ ация, меры по укреплению эффективности действий ФАИ и отно­ шение к волне «индивидуальных экспроприаций». Дуррути, неза­ долго до этого освобожденный из шестимесячного заключения и выступавший от имени группы «Мы», осудил индивидуальные на­ падения и грабежи. Он заявил, что подобным акциям больше не место, поскольку они наносят ущерб организации, перед которой стоит теперь задача массовых действий и «коллективной экспроп­ риации». В итоге организованным анархистам удалось сдержать эту волну. Что касается оценки ситуации, Дуррути заявил: «...Револю­ ция может разразиться в любой момент. И не потому, что мы ее спровоцировали... Но мы должны быть подготовлены, готовы вос­ пользоваться обстоятельствами и возглавить революционный по­ ток, который начнут другие в данный момент. Какую форму может принять эта борьба? ...Форму гражданской войны <...>, к которой мы должны быть подготовлены. Мы должны организовать рабочие милиции и распространиться в сельской местности...»315 В июне 1935 г. Дурруги вновь был арестован.

Тем временем «грентистское» объединение разваливалось. Оно так и не смогло найти себе место в условиях растущей социальной поляризации. Организация в Сабаделе раскололась надвое: одна ее часть сближалась с ВСТ, другая — с левыми националистами Ка­ талонии. Сторонники Пестаньи с 1933 г. действовали как Синди­ калистская партия, и Либертарная синдикалистская федерация порвала с ними. Часть активистов «оппозиционных профсоюзов» продолжала критиковать «диктатуру ФАИ». Такие деятели, как

X. Пейро и X. Лопес, хотели бы вновь сблизиться с НКТ316. Всего в «трентистских» синдикатах состояло около 25 тыс. человек, преж­ де всего в Сабаделе, Матаро и Валенсии. Среди наиболее квалифи­ цированных рабочих кадров росло стремление к объединению с НКТ. В 1935 г. были начаты соответствующие переговоры, но за­ тем они были прерваны. Одна из причин состояла в том, что в са­ мой НКТ не было единства на сей счет: более «синдикалистское» крыло было настроено примирительно, анархисты настаивали на реинтеграции без всяких условий и уступок317.

26 мая 1935 г. национальный пленум региональных федераций НКТ подтвердил курс на бойкот выборов. В принятом решении говорилось: «Любая пропаганда, как в период выборов, так и в обычное время, должна излагать наши принципы и цели нашей организации соответствующим доктрине образом, не впадая в де­ магогию. Следует в равной мере вести борьбу с политиками и по­ литическими партиями. В любой подходящий момент будет, в со­ ответствии с решениями организации, вестись пропаганда за неучастие в выборах, не подчиняя наше поведение результатам оп­ ределенных выборов. Собрания будут контролироваться соответ­ ствующими комитетами»318.

Конфедерация оставалась ведущей силой в рабочем движении Каталонии, но репрессии, усилившиеся с конца 1934 г., нанесли ей ощутимый удар. Коммунисты, внимательно наблюдавшие за дея­ тельностью анархо-синдикалистского объединения, утверждали осенью 1935 г., что его кадры в регионе составляют едва ли 30% от тех, которые имелись в 1931 —1932 гг. В Барселоне сохранялись организации НКТ в таких отраслях, как металлургия, текстильная промышленность, строительство, печатное дело и общественные развлечения, однако влияние в деревообделочной отрасли, на транспорте и в пищевой промышленности сократилось. Синдика­ ты и федерации в провинциях Лерида, Жерона и Таррагона, а так­ же в сельской местности находились в состоянии дезорганизации.

Основные ячейки НКТ действовали в шахтерских районах Льоб- регата, Таррасе и тд. Однако сами же коммунисты признавали, что НКТ сумеет быстро возродить свой потенциал: «...НКТ, как ни одна другая организация, имеет в этом смысле много возможностей, чтобы восстановить свои силы, принимая во внимание, что она сохранила профсоюзные кадры в основных отраслях Барселоны и в большинстве отраслей, что позволяет ей в настоящее время “поднимать профсоюзы в каждой отрасли”. Все говорит за то, со­ общали представители компартии, что НКТ сумеет реорганизо­ вать растущее многотысячное количество рабочих в рядах своих синдикатов»319. Свидетельством возрождения стали новые стачки текстильщиков и поваров320.

Острые споры в анархо-синдикалистской среде вызвали трудо­ вые конфликты в сфере водоснабжения и транспорта в Барселоне. В ходе их рабочие союзы прибегали к массовым актам саботажа, поджигали трамваи и тд. Дурруги и ряд других заключенных анар­ хистов направили письмо Национальному комитету НКТ, в каго­ ром осудили в сложившейся ситуации массовое применение так­ тики саботажа в борьбе за экономические улучшения. Они считали, что в условиях, когда на повестке дня стоит социальная революция, сосредоточение усилий на подобной деятельности вредно, и виде­ ли в этом проявление «чистого синдикализма». Документ вызвал протесты в профсоюзных кругах Барселоны, особенно в союзе транспортников. Дурруги обвинил членов Национального и Ката­ лонского регионального комитетов НКТ в том, что те, вопреки договоренности с авторами документа, не сделали ничего для того, чтобы разъяснить позицию арестованных товарищей. Конфликт был улажен только после освобождения Дурруги в ноябре 1935 г.321 За этим спором скрывалось изменение позиции Национально­

го и региональных комитетов НКТ. По оценке А. Паса, «люди, ко­ торые пришли в комитеты за время подполья, не были на высоте новой ситуации»; они «не знали в действительности, чего хотят добиться и в каком направлении надо вести НКТ»322. Такая потеря ориентации и начавшийся отрыв членов комитетов от рядовой массы активистов ясно проявились в начале 1936 г., когда встал вопрос об отношении анархо-синдикалистов к предстоящим но­ вым парламентским выборам.

Характерно, что в Конфедерации имелась тенденция, которая добивалась расширения полномочий исполнительных органов — комитетов в ущерб общим собраниям. Дебатировалась проблема, кем должен избираться национальный (генеральный) секретарь — конгрессом или организацией той местности, где расположен Национальный комитет, и может ли он быть освобожденным ра­ ботником. Еще в апреле 1933 г. в список вопросов, вынесенных на обсуждение будущего конгресса НКТ и разосланных Нацио­ нальным комитетом, значились, в частности, следующие: «Может ли местный, региональный или национальный комитет отменять резолюции общего собрания, не нарушая тактики и принципов НКТ?.. Допустимо ли, чтобы местные, районные и региональные комитеты и национальный комитет без предварительной консуль­ тации с синдикатами принимали решения или давали распоряже­ ния, касающиеся серьезных вопросов или важных процессов?»323 Позднее, в 1936 г., эта практика, расходившаяся с анархо-синдика- листскими нормами, получит широкое распространение.

Между тем ощущение, что социальная революция приближает­ ся и рано или поздно может оказаться на повестке дня, заставляло испанских анархо-синдикалистов серьезно заняться вопросом о том, чего они хотят достичь и что они должны делать в ходе этой революции. «Совершенно бесспорно: чтобы некий идеал мог вос­ торжествовать, необходимо, чтобы он утвердился в головах тех, кто его защищает. Недостаточная подготовка в народе приводит к ко­ лебаниям, всегда фатальным для отстаиваемого дела. Вот почему мы сознаем, что, прежде чем приступить к анархистской органи­ зации общества, совершенно необходимо, чтобы народ был пред­ варительно подготовлен», — подчеркивал В. Маркес Сисилия в те­ оретическом журнале испанских анархистов «Ла Ревиста бланка». Он утверждал, что, хотя революция будет насильственным актом, главный путь к новому обществу — это пропаганда: «Триумф может быть достигнут только общим усилием, которое — более того — бу­ дет опираться на поддержку большинства народа. И эго совместное действие, эта поддержка большинства народа могут быть достигну­ ты только в ходе длительного периода идейной пропаганды, но пропаганды ориентированной, серьезной, сознательной, ответ­ ственной...»324Другой автор «Ла Ревиста бланка» X. Масгомиери уточнял, что речь не идет о бесконечном процессе ожидания, пока все люди станут анархистами: «Чтобы анархистская социальная революция стала... непобедимой и торжествующей силой, за кото­ рой пойдет весь народ, предварительно необходимо, чтобы весь народ знал и понимал без каких-либо интеллектуальных усилий организационный механизм нового порядка вещей. И это ясное понимание, это материальное знание нового строя в гораздо боль­ шей степени, чем абстрактные и отвлеченные философские ис­ следования, порождают революционное сознание и станут наи­ большей гарантией развития революции». Автор категорически отвергал выдвигаемую некоторыми синдикалистами мысль о раз­ личии между анархическим обществом и либертарным коммуниз­ мом: смутные представления об анархии как простом снятии всех и всяческих ограничений как раз и способствуют такого рода «пе­ чальному заявлению», которое является «неосознанным саботажем своего собственного идеала и благоприятствует игре новоявленных политиков»325.

Уход «трентистов» из НКТ не прекратил острые идейные споры и разногласия в анархо-синдикалистском движении. В организации по-прежнему существовали течения как близкие к революционно­ му синдикализму с его идеей «синдикального устройства общества», так и поддерживавшие концепцию «вольной коммуны»326. Речь прежде всего шла о том, что делать после революции — победонос­ ной всеобщей стачки и восстания. Коммунитаристы, следуя анархо­ коммунистической традиции, считали, что основой будущего обще­ ства должна стать вольная коммуна («свободная муниципия»), максимально автономная и самообеспечивающаяся. Соответствен­ но они придавали меньшее значение таким проблемам, как поддер­ жание экономических связей и хозяйственного взаимодействия меж­ ду коммунами, полагая, что те просто смогут дарить друг другу излишки. Индустриалисты склонялись к революционно-синдикали­ стской схеме, по которой после революции централизованные фаб­ ричные хозяйственные структуры и формы организации экономи­ ки сохранятся и перейдут из частных или государственных рук под управление ассоциированных синдикатов (профсоюзов). Их силь­ ной стороной была разработка проблем экономики как единого ком­ плекса и принципов либертарного планирования «снизу».

Анархистское течение, группировавшееся вокруг теоретическо­ го журнала «Ла Ревиста бланка» (редактор — Федерико Уралес) и издания «Эль Лучадор», настаивало на стихийности революции и отказывалось от какого-либо программного определения анархиз­ ма. В ответ на просьбу объяснить более конкретно, что такое ли­ бертарный коммунизм, «Ла Ревиста бланка» писала: «Программа анархизма состоит в самом анархизме, то есть в его идеальности»327. В середине 1934 г. со страниц того же журнала Херминаль Эсглеас провозгласил: «Сводить анархию к более или менее синтетической и схематической программе, к четырем сделанным фразам — это абсолютно негативное дело»328. В таком же духе высказывалась Фе- дерика Монтсени: «Анархизм — это идеал, не знающий ограниче­ ний, который нельзя заключить в программный круг»329.

Опираясь на представление о вольных аграрных общинах и со­ ответствующую традицию, представители этого направления отстаивали территориальную «вольную коммуну» и осуждали создание Советов («советизм») как диктатуру. Абад де Сантильян еще в ав­ густе 1931 г. заявлял, что испанцам нет необходимости что-либо выдумывать, поскольку у них сохранился институт сельской общи­ ны — «почти биологическое выражение вольной коммуны». Он органически впишется в революцию с уничтожением государствен­ ного централизма330. Эту позицию развил Уралес в статье «Вольные муниципии» (1933 г.), подчеркнув, что наиболее свободны тот ин­ дивид и та община, которые меньше нуждаются в других и стремят­ ся по возможности сами удовлетворить свои потребности. Гарантия свободы — это немедленное провозглашение вольных муниципаль­ ных общин. Для необходимых совместных действий им вполне достаточно федеративных договоров и соглашений. Призывая уп­ ростить жизнь в новом обществе, редактор «Ла Ревиста бланка» предостерегал от превращения синдикализма и синдикальных структур на всех уровнях в новые органы власти331. В одном из раз­ говоров с секретарем МАТ Шапиро, посетившим Испанию в де­ кабре 1932 — январе 1933 г., Монтсени заявила: «...города [меня] не интересуют, поскольку революция изначально будет победоносно совершена на земле, крестьянами, без какой-либо необходимой предварительной работы». Когда Шапиро возразил ей, что благо­ состояние крестьян будет зависеть от сельскохозяйственных ма­ шин, производимых в городе, а следовательно, необходима соци­ альная революция в городах, Монтсени ответила ему, что «она об этом еще не думала»332. Из такого подхода логически вытекала не­ четкость представлений о том, на основании каких критериев мож­ но считать, что в стране вообще происходит революция и что для этого необходимо. Именно это, как мы увидим далее, побудило сторонников данного подхода утверждать в июле 1936 г., что Испа­ ния еще не созрела для либертарного коммунизма.

Напротив, другие анархисты считали нужным хотя бы в общих чертах сформулировать представления о вольном коммунизме, которые могли бы стать ориентирами для повстанческих либертар­ ных экспериментов трудящихся. Группа «Мы» подняла этот вопрос внутри ФАИ и выносила его на обсуждение рабочих собраний333.

Еще в июне 1931 г. на иберийской анархистской конференции ФАИ было принято решение разработать «план, программу или синтез наших анархистских надежд». 12 февраля 1932 г. «Солида- ридад обрера» призвала к проведению специальных собраний для углубленного изучения структур либертарного коммунизма. В ок­ тябре 1933 г. пленум региональных организаций ФАИ счел, что ста­ рый режим находится в глубоком, непреодолимом и всестороннем кризисе и что социальная революция приближается. Она должна вспыхнуть на основе «стихийных импульсов или импульсов, выз­ ванных в народе» анархистской агитацией и пропагандой. В зада­ чи анархистов входит не только саботировать всеми силами эконо­ мику и политическую систему капитализма, но также «в ясной и конкретной манере» объяснить людям «конструктивный аспект анархистских идей». С этой целью было принято решение поручить комиссии в составе Эусебио Карбо, Исаака Пуэнте, Ноха Руиса и Хосе Мария Мартинеса разработать соображения относительно ос­ новных вопросов либертарного коммунизма и вынести их на об­ суждение всех анархистских групп Иберийского полуострова. Од­ нако из-за последующих социально-политических потрясений это решение так и не было выполнено334.

Разработкой проблем либертарного коммунизма с 1932 г. зани­ мался врач Исаак Пуэнте, один из ведущих активистов повстанчес­ кого движения 1932—1933 гг. В 1932 г. он написал брошюру «Либер- тарный коммунизм: возможности его осуществления в Испании», в 1936 г. выросшую в книгу «Цель НКТ — либертарный коммунизм». В этих работах содержались план создания системы либертарного коммунизма в Испании и аргументы в пользу его возможности. Подобно Кропоткину, Пуэнте исходил из наличия глубоких соци­ альных и солидарных начал и традиций в жизни людей. Он отвер­ гал идею революционной или послереволюционной элиты и пере­ ходного периода. Коммунитарную организацию Пуэнте считал отвечающей социальным инстинктам человека. Автор исходил из возможности того, что Испания первой установит у себя либертар­ ный коммунизм и сможет противостоять капиталистическому миру. По его мнению, коммунитарное сельское хозяйство легко накор­ мит страну. И хотя Пуэнте в конечном счете согласился с тем, что коммуна как орган (общее собрание всех жителей) может существо­ вать только в небольших городах и в сельской местности, а в круп­ ных населенных пунктах ее функции будут выполнять органы синдикатов как ассоциаций производителей, он в духе анархо­ коммунистической традиции подчеркивал добровольность и со­ циально-экономическую автаркию коммун. «Либертарный комму­ низм, — писал он, — эго общество, организованное без государства и без частной собственности. И для него нет необходимости изоб­ ретать или выдумывать какую-то новую организацию. Центры, вокруг которых будет организована жизнь в будущем, уже присут­ ствуют в сегодняшнем обществе: свободный [рабочий] союз и сво­ бодная коммуна». Последняя — это традиционное общее собрание жителей335. Пуэнте с недоверием относился к «архитекторам нового мира», к сверхсложному хозяйственному планированию и индуст­ риальному развитию. Общественные блага, средства производства и произведенные с их помощью продукты станут собственностью всех; каждый член общества обязуется трудиться по своим силам и взамен получит возможность удовлетворять свои потребности. Деньги в какой бы то ни было ферме не потребуются; блага станут распределяться «пропорционально потребности в них». Наконец,

«национальная экономика является результатом координации меж­ ду различными местностями, составляющими нацию». Местности сами, снизу договариваются между собой о соединении своих уси­ лий на пленумах и конгрессах и через отраслевые федерации.

«Если каждая местность поддерживает свою экономику в порядке и хорошо управляет ею, целое также должно пребывать в гармонич­ ном согласии...» — заключал автор336. Книга Пуэнте имела огром­ ную популярность в анархистских кругах, переиздавалась и обсуж­ далась.

Многие испанские анархо-синдикалисты, напротив, разделяли представление о синдикатах как основе революции. Так, например, Оробон Фернандес писал в 1932 г.: «НКТ, единственная классовая организация, имеет своей задачей придать этой революции ориен­ тацию. И она является единственной организацией, которая на это способна, поскольку находится в самой гуще производства...»337 Альфонсо Мигель опубликовал даже брошюру, в которой защищал лозунг «Вся власть синдикатам!»338.

Ведущий теоретик французских синдикалистов «Бенар оказы­ вает весьма сильное влияние на большую часть испанских синди­ калистских сил», — отмечал в июле 1936 г. автор французской га­ зеты «Революсьон пролетарьен» Р. Лусон339. Как утверждал сам Бенар, это было признано и многими из его бывших противников. После подписания им и Абадом де Сантильяном в конце 1934 г.

«наступательного и оборонительного пакта» между РСВКТ и НКТ, испанский анархист заявил французскому синдикалисту в присут­ ствии Сухи, что «он оставил точку зрения, которую защищал на протяжении 15 лет, и на 100% принял» точку зрения своего прежне­ го оппонента. Бенар сообщал также, что передал ему статистичес­ кие материалы, использованные Абадом де Сантильяном для напи­ сания книги «Экономический организм революции» (1936 г.), и план конструктивных мер для будущей революции. По утвержде­ ниям Бенара, этот план был «в целом осуществлен» испанскими товарищами в июле 1936 г.340

В упомянутой книге Абад де Сантильян окончательно отказал­ ся от своих прежних взглядов, которые он пропагандировал в аргентинской анархистской рабочей организации ФОРА в 1920-х го­ дах. Он приветствовал современную индустрию и подчеркивал не­ обходимость планирования и экономической координации. Быв­ ший критик индустриализма теперь обличал «хозяйственный примитивизм», обрушивался на Кропоткина за экономический локализм и объявлял вольные коммуны анахронизмом, реакцион­ ной утопией341.

Абад де Сантильян придавал большое значение свободному экспериментированию, оставляющему место различным формам будущего общества. Но в принципе то, что он предлагал, было ско­ рее жесткой структурой синдикалистской организации всего обще­ ства. В основе этой системы, по его мнению, предстояло находить­ ся фабрично-заводским и отраслевым советам на всех уровнях, а также объединяющим все отрасли местным, региональным и обще­ национальному экономическим советам. Вся экономика страны представлялась ему единым целым342.

Подобно многим другим индустриалисгам, он понимал либертар­ ный коммунизм как некое переходное общество на пути к полной анархии (коммунизму), допуская вначале отход от коммунистичес­ ких принципов распределения «по потребностям». «Мы предвидим после разрушения капитализма длинный и трудный процесс рабо­ ты для нас, либертарных анархистов, поскольку вековое воспита­ ние... не может быть преодолено одним шагом», — писал Абад де Сантильян. Он предполагал, что вплоть до наступления материаль­ ного «изобилия» понадобится строгий контроль над производством и распределением, и выступал за введение «средства обмена» — «ис­ ключительно ради облегчения, а не в качестве власти денег»343.

Как отмечала газета французских анархо-синдикалистов «Лё Комба сандикалист», Абад де Сантильян был теперь «согласен с П. Бенаром почти во всех пунктах великой революционной проблемы и совершаемого дела»344. Французские товарищи приветствовали появление работы Абада де Сантильяна, противопоставляя ее раз­ работкам Пуэнте. «Лё Комба сандикалист» писала, что «Либертар­ ный коммунизм» Исаака Пуэнте — «прекрасная, но отдаленная перспектива, в которой детали тонут в голубой дымке и могут сво­ бодно играть миражи. Реалистический, позитивный, принуждаю­ щий себя считаться с дисциплиной, руководимый статистически­ ми данными, Сантильян прослеживает в деталях карту этапов, которые должен пройти трудовой народ... В то время как Исаак Пуэнте заблуждается насчет эффектов распределения задач между нынешним производителем и четырьмя или пятью паразитами полуострова, которые живут за его счет, Сантильян замечает, что материальные трансформации требуют времени, быть может, мно­ гих лет...»145.

Решение спорных вопросов о революции и будущем общества было вынесено на очередной конгресс НКТ. 20 апреля 1933 г. На­ циональный комитет Конфедерации во главе с секретарем Ману­ элем Ривасом оповестил синдикаты о созыве конгресса в Мадри­ де 30 мая — 7 июня того же года. На нем планировалось обсудить не только тактические (возможности введения 6-часового рабоче­ го дня для борьбы с безработицей, не дожидаясь падения капита­ лизма; отношение к угрозе войны; борьба с правительственными репрессиями и реакционными законами; пропаганда среди шахте­ ров и крестьян; привлечение в синдикаты лиц, выполняющих до­ машнюю работу; аграрный вопрос; солидарность с анархистами, преследуемыми в СССР) и организационные (создание отраслевых синдикальных федераций и их функции; возможность приема ко­ оперативов и коллективных предприятий в состав Конфедерации; право исполнительных комитетов НКТ на всех уровнях отменить решения собраний и конференций; ведение и издание статистики членства в синдикатах; освобождение синдикатов с числом безра­ ботных более 25% от уплаты конфедеральных взносов; возможные меры против синдикатов, не выполняющих свои обязанности; ре­ организация газеты «СНТ»; целесообразность объединения с анар­ хо-синдикалистами Португалии; выпуск специальной марки для регулирования взносов НКТ в МАТ) проблемы, но и цель анархо­ синдикалистского движения — либертарный коммунизм. Сюда включались такие темы, как организация производства и обмена в ходе революции и после нее, адаптация кооперативов к новой эко­ номической структуре, функции коммун (территориальных общин) и синдикатов в будущем обществе, взаимоотношения между инди­ видом и коллективом в области производства, отношение между городом и деревней и т.д. Сама осторожная формулировка вопро­ сов повестки дня указывала на то, что по ним существуют самые разные точки зрения: «Если предположить, что окажется невоз­ можно жить при полном либертарном коммунизме на следующий же день после революции, сочтет ли конгресс, что синдикаты дол­ жны сохраниться? В случае положительного ответа, какие компе­ тенции они должны будут иметь в развитии нового общества. Дол­ жны ли они ограничиться организацией хозяйства, не вмешиваясь в иные сферы деятельности?»346 Конгресс 1933 г. не состоялся из- за правительственных репрессий и ограничений, и дискуссии сре­ ди активистов НКТ на эти темы продолжались вплоть до самой революции 1936 г.

В феврале 1936 г. в Испании проходили досрочные всеобщие выборы, на которых левые и левоцентристские партии выступили под флагом Народного фронта, пообещав восстановить демокра­ тические свободы и освободить политзаключенных. В НКТ име­ лись тенденции, которые предпочитали на сей раз свернуть агита­ цию за неучастие в выборах. Изменения традиционной позиции добивался, в частности, Полуостровной комитет ФАИ во главе с Абадом де Сантильяном347. Каталонский региональный комитет Конфедерации объявил 9 января 1936 г. о созыве региональной конференции для обсуждения отношения к другим организациям, являющимся «в известной степени институтами рабочего класса», и к выборам. В анархо-синдикалистских кругах распространились колебания и нерешительность348. Некоторые полагали, что анархо­ синдикалистским рабочим следует принять участие в выборах и проголосовать за левых, чтобы добиться освобождения арестован­ ных товарищей и создать более благоприятные условия для дея­ тельности НКТ. Другие, как Гарсиа Оливер, предпочитали посту­ пать с точки зрения голого расчета, а не принципов. Они не призывали открыто к участию в голосовании, но предупреждали рабочих, что если те проголосуют за левых, то через несколько ме­ сяцев последует правый путч, а если не пойдут голосовать, то фа­ шизм придет к власти конституционным путем и справиться с ним будет труднее. «Мы, со своей стороны, советовали рабочему клас­ су поступать в отношении выборов, как ему заблагорассудится, но говорили ему, что, если он не проголосует за левых, нам придется сопротивляться фашистским правым с оружием в руках раньше, а не через 6 месяцев после предполагаемой победы левых, — вспо­ минал Гарсиа Оливер. — Естественно, испанский рабочий класс, которому НКТ долгие годы советовала не голосовать, определил за нашей пропагандой желаемую нами конструкцию: надо голосовать, поскольку в любом случае лучше противостоять фашистским пра­ вым, когда они поднимут мятеж, уже будучи разбиты и изгнаны из правительства»349.

Сторонники традиционной линии революционного бойкота выборов понимали, что среди трудящихся распространены иллю­ зии в отношении левых и Народного фронта и, независимо от же­ лания и пропаганды анархистов, вряд ли удастся удержать рабочие массы от участия в выборах. «Во время выборов в ноябре 1933 г. окончательный результат был бы тот же самый с нашей кампани­ ей за бойкот выборов или без нее, по той простой причине, что республиканские и социалистические политики полностью диск­ редитировали себя, — заявлял, например, Дуррути. — Поскольку других левых кандидатов не было, а голосовать за правых рабочие бы не стали, то они и сами прекратили бы голосовать за левых. Для нас речь тогда шла о том, чтобы неучастие в выборах стало созна­ тельным и активным, то есть чтобы оно способствовало росту со­ знательности пролетариата. И это нам удалось». Сейчас же, по его словам, сложилась иная ситуация: «К сожалению, рабочий класс слишком великодушен... Сегодня подавляющее большинство рабо­ чих забыло о репрессиях 1931—1933 гг., и у него перед глазами толь­ ко зверства, совершенные правыми в Астурии. Независимо от того, будем мы пропагандировать неучастие в выборах или нет, рабочие проголосуют за левых». Анархистам остается в этой ситуации «ве­ сти себя так же, как в ноябре 1933 г., то есть не обманывать мас­ сы». Подобно Гарсиа Оливеру, Дурруги считал, что в случае побе­ ды левых неизбежен правый путч, а если победят правые, то возникнет «легальная диктатура». Но он не стремился искать

«меньшее зло» и расставлял акценты несколько иначе: «В любом случае, столкновение между рабочим классом и буржуазией неиз­ бежно. И именно это следует громко и ясно сказать рабочему клас­ су, чтобы он был предупрежден заранее, чтобы он вооружался, су­ мел подготовиться и защищаться, когда настанет момент. Нашим лозунгом должно быть: фашизм — или социальная революция, диктатура буржуазии — или либертарный коммунизм. Буржуазная демократия в Испании мертва — республиканцы убили ее»350.

В ожцлании правого пупа Национальный комитет НКТ 14 фев­ раля призвал трудящихся страны быть наготове, а активистов дви­ жения — собрать силы и поддерживать постоянные контакты.

В каталонской региональной конференции НКТ 25 января 1936 г. приняли участие 142 делегата: были представлены 92 рабо­ чих союза, 8 местных и 7 окружных федераций, Национальный ко­ митет НКТ и региональный комитет поддержки заключенных. Большинство делегатов не имели императивного мандата от своих организаций, поскольку форум собирался в большой спешке; боль­ шая часть решений принималась заранее на собраниях активистов. Некоторые участники резко критиковали региональный комитет и организаторов конференции, обвинив их в попытке навязать угод­ ные им решения; особенно решительно настроенная против выбо­ ров делегация Оспиталета внесла даже вотум недоверия региональ­ ному комитету. Один из делегатов предложил подтвердить решение пленума 1935 г. Но большинство участников склонялось к мнению, что агитация против выборов — это не принципиальный, а чисто тактический вопрос, и настояло таким образом на продолжении дискуссии. Поскольку она сопровождалась острыми спорами, была образована комиссия для разработки проекта резолюции. В итоге решение подтверждало принципы и цели НКТ и выдвигало требо­ вание «показать рабочим бесполезность подачи голосов и проде­ монстрировать это на исторических примерах (Германия, Авст­ рия)». Что касается «рабочего альянса», то была подтверждена традиционная позиция НКТ: чтобы союз был заключен, ВСТ дол­ жен «признать, что освобождение рабочих возможно только с по­ мощью революционного действия», и «отказаться от любого по­ литического и парламентского сотрудничества с буржуазным режимом». ВСТ должен был также дать согласие на изменение об­ щественного строя: «Чтобы социальная революция была действен­ ной, существующий общественный строй, определяющий эконо­ мический и социальный строй Испании, должен быть полностью разрушен... Новая форма совместной жизни, которая возникнет в результате победы революции, будет определена настоятельным во­ леизъявлением публичных собраний рабочих при полной и абсо­ лютной свободе мнений для всех». При этом все социальные слои должны обязаться действовать вместе и не преследовать какие-либо сепаратные интересы. Делегаты призвали Национальный комитет собрать до апреля 1936 г. общенациональную конференцию для обсуждения вопроса о пакте с ВСТ351.

Таким образом, решения каталонской региональной конферен­ ции официально подтверждали традиционную революционную и антипарламентскую линию анархо-синдикализма. «Еще задолго до даты выборов предпринимались попытки прозондировать позицию НКТ — ключ к окончательным результатам... Искажали манифест ты и афиши, чтобы вызвать смятение: правые — чтобы вызвать как можно большее неучастие членов НКТ, левые — чтобы призвать их к урнам», — писал в бюллетень МАТ корреспондент НКТ. По его словам, беспокойство зарубежных анархо-синдикалистов в связи с изменением позиции испанского либертарного движения не име­ ло под собой реальных оснований: «региональные пленумы и пле­ нум региональных федераций НКТ, проведенный в Мадриде в кон­ це января, равно как и собрания Федерации анархистов Иберии, страстно обсуждали различные вопросы, однако в том, что касается отношения движения к парламентским выборам, то здесь, соб­ ственно говоря, никакой дискуссии не было, поскольку решение было единодушным — и другим быть не могло. Манифесты Наци­ онального комитета, которые зафиксировали это мнение, приня­ тые и широко распространенные решения абсолютно ясны».

По мнению корреспондента НКТ, изменился лишь «гон кампа­ нии за неучастие»: теперь он «основывался на рассуждениях и ясных аргументах», в отличие от бурной кампании 1933 г. — «един­ ственной в своем роде... ввиду запланированного повстанческого движения» 8 декабря. «Ни в нашей прессе, ни в многочисленных и очень частых публичных актах нашей организации не делалось никакой разницы между правыми и левыми, напоминалось о пре­ ступлениях обоих борющихся секторов против пролетариата и ре­ волюции, предвидя будущие антирабочие действия победителей, кем бы они ни были, и заявляя о единственном решении: завоева­ нии производителями общественных богатств и их прямом управ­ лении»352.

Национальный пленум региональных организаций ФАИ, кото­ рый проходил в Мадриде 31 января — 1 февраля 1936 г., также одоб­ рил предложение каталонских анархистов, подтвердил «антипарла- метскую и... антивыборную позицию», «полный отказ от любого прямого или косвенного сотрудничества с политикой государства», хотя представители Астурии и Арагона подчеркнули, что проведе­ ние пропаганды в той же форме, что в 1933 г., невозможно. Деле­ гаты сошлись во мнении, что предстоит решительное вооруженное столкновение сил социальной революции и фашизма в форме не­ минуемой гражданской войны, и утвердили подробный план под­ готовки революционного выступления. Он включал в себя созда­ ние комитетов революционной подготовки на всех уровнях из представителей НКТ и ФАИ, разработку детальных мер по учету всех материальных, производственных, транспортных и военных ресурсов и овладению ими. Был одобрен план индивидуального сопротивления и коллективного саботажа войны, предложенный голландским анархо-пацифистом Б. Де Лихтом353.

Тем не менее сторонники участия в выборах продолжали рас­ считывать на то, что рабочие на сей раз примут в них участие. Они пытались тормозить кампанию против выборов. «По соображени­ ям тактики не говорилось, что надо прийти к урнам, но также не давался совет бойкотировать их, и такой позиции придерживались наиболее широко распространяемые органы печати — “Солидари- дад обрера” и “Тьерра и либертад”», — свидетельствовал Абад де Сантильян354.

На конгрессе НКТ в Сарагосе в мае 1936 г. делегат из Оспита- лета заявил: «В Каталонии НКТ сотрудничала с “Левой” на послед­ них выборах, только втихую, и “Солидаридад обрера” оправдыва­ ла триумф левых партий, привлекая, таким образом, внимание к голосованию, которое мы всегда отвергали... В пропагандистской кампании, предшествовавшей выборам, была занята настолько пуганая позиция, что мы могли бы точно так же выступить в пользу любого голосования. Эта позиция влечет за собой столь тяжелую ответственность, что такое не должно вновь повториться. Мы дол­ жны подчеркнуть также факт, что решения, принятые конферен­ цией, не были выполнены: проект рекомендовал подтвердить ан- тивыборную кампанию 1933 г., а это не было выполнено»355.

Как писал представитель НКТ в бюллетене МАТ, массы пошли на выборы, чтобы добиться освобождения социальных заключен­ ных, чего обещали партии Народного фронта. «Большие массы, которые пошли к урнам, несмотря на антипарламентскую кампа­ нию НКТ и ФАИ, сделали это ради заключенных, и только ради них». Левые партии одержали победу356.

Сразу после выборов вспыхнули бунты и восстания в тюрьмах по всей Испании. Происходили столкновения, имелись убитые и раненые. Заключенные расправлялись с наиболее ненавистными тюремщиками. Власти привели войска и полицию в состояние по­ вышенной готовности и ввели предварительную цензуру. В Хихо- не по инициативе НКТ массы открыли ворота тюрем и сами вы­ пустили заключенных. Власти сдались. Новое левореспубликанское правительство, сформированное 19 февраля, объявило 21 февраля амнистию; более 30 тысяч арестованных вышли на свободу357. Од­ нако в тюрьмах осталось еще некоторое количество «социальных заключенных», а также люди, осужденные за участие в так называ­ емых «обычных» преступлениях, — например, голодные крестья­ не, которые похищали урожай с полей.

Обострялось положение в сельской местности: некоторые по­ мещики бежали, а оставшиеся делали все, чтобы не обрабатывать земли. Росла безработица. 27 февраля правительство распорядилось восстановить на работе трудящихся, уволенных за участие в вы­ ступлениях в октябре 1934 г. Однако предприниматели игнориро­ вали это решение358.

НКТ ожидала, что популярность Народного фронта быстро пойдет на спад, поскольку новое правительство не сможет решить основные проблемы страны: ликвидировать безработицу и финан­ совый кризис, разрешить аграрный вопрос, бороться с неграмот­ ностью и тд. Росло количество стачек, и со стороны левых властей ожидались новые репрессии. С другой стороны, правые готовились к реваншу. Альтернатива оставалась той же самой: «с одной сторо­ ны, НКТ с социальной революцией, с другой — фашизм с тотали­ тарным государством»359.

Через несколько дней после сформирования нового правитель­ ства в Мурсии начались первые захваты земли крестьянами. Влас­ ти пытались реагировать по-старому: они направили гражданскую гвардию, застрелившую 27 крестьян. Но положение было уже иным. Репрессии вызвали возмущение сельских жителей. Движе­ ние за захват земли распространилось на всю страну и стало мас­ совым. За захватами последовали еще более радикальные акции, нападения на церкви и тд. Ситуация напоминала настоящую граж­ данскую войну. По статистике, в период между 16 февраля и 15 июня 1936 г. произошло 113 всеобщих и 228 частичных стачек, 145 взрывов бомб, 160 поджогов церквей, 215 покушений. Всего было убито 269 человек и 1287 ранено. НКТ окончательно обогнала по численности ВСТ: в анархо-синдикалистеких союзах насчитыва­ лось 1577 тысяч членов, в социалистических — 1477 тысяч при общем числе рабочих в 8 миллионов360.

НКТ быстро восстанавливала свою легальную деятельность и реорганизовалась. Готовясь к неминуемому столкновению с правы­ ми, анархо-синдикалисты и анархисты занимались организацией своей оборонительной системы — комитетов обороны НКТ. По этому вопросу в движении существовали серьезные разногласия. Гарсиа Оливер предлагал создать полувоенную структуру, многие анархисты возражали против этого. Так, на собрании профсоюза промышленных и текстильных рабочих Барселоны Дурруги заявил:

«То, что теория Гарсиа Оливера, с точки зрения военной организа­ ции, эффективнее, чем герилья, за которую выступаю я, — это прав­ да. Но я уверен, что подобная полувоенная организация как раз во имя своей эффективности вызовет поражение революции; ведь по­ добная организация будет, в первую очередь, действовать во имя эффективности, затем осуществлять власть и, наконец, навяжет эту власть революции». Однако большинство делегатов конференции 70-тысячного рабочего союза поддержали позицию Гарсиа Оливера. Они высказались за создание общенациональной оборонительной организации, подразделенной на сотни, как основы «пролетарской армии»361. Многие анархисты и анархо-синдикалисты продолжали критиковать план Гарсиа Оливера. Так, Жозе Пейратс выступил с резкими нападками на него, за что чуть было не был исключен362.

В связи с приближением революции на рабочих собраниях об­ суждались и проблемы нового общества. Синдикалисты вновь вы­ двигали планы превращения профсоюзов в основу такого обще­ ства, анархисты возражали против того, чтобы новый социальный строй опирался на органы, созданные при капитализме для веде­ ния классовой борьбы363. Все эти и многие другие насущные воп­ росы предстояло решить конгрессу Конфедерации.

С 1 по 12 мая 1936 г. в Сарагосе проходил чрезвычайный конг­ ресс НКТ. На нем были представлены 608 делегатов от 875 синдика­тов. В этих союзах состояло всего 483 800 членов, из них 156 150 — в Андалусии и Эстремадуре, 140 952 — в Каталонии, 48955 — в Леванте (Валенсии), 39 200 — в Центральном регионе, 35263 — в Арагоне, Ла-Риохе и Наварре, 23 685 — в Галисии, 22 508 — в Ас­ турии, Леоне и Паленсии, 9035 — на Канарах, 5455 — на Севере (в Стране Басков), 2597 — на Балеарах. По причине продолжавшей­ ся реорганизации не смогли принять участие в конгрессе 297 син­ дикатов, в которых насчитывалось 44 464 члена (27 863 — в Ан­ далусии и Эстремадуре, 9524 — в Галисии, 4040 — в Арагоне, Ла-Риохе и Наварре, 1837 — в Каталонии, 1200 — в Центральном регионе). Кроме того, приехали 44 делегата от бывших «трентист- ских» союзов, в которых состоял 68 021 член (в том числе 22 540 — в Леванте)364. Впрочем, исследователи полагают, что эту статисти­ ку нельзя считать точной. Общее число членов Конфедерации по всей Испании в этот период оценивается в 850 тысяч — 1 миллион человек365. Но не все из них реально уплачивали членские взносы. Первым был решен вопрос о воссоединении с НКТ ряда быв­ ших «трентистских» союзов. Весной 1936 г. пленум региональных организаций НКТ постановил пригласить оппозиционные синди­ каты на предстоящий конгресс Конфедерации (против голосовала делегация лишь одного региона). Пленум региональной организа­ ции НКТ в Леванте одобрил принцип пакта с ранее отколовшими­ ся союзами. После консультации с синдикатами НКТ, Нацио­ нальный комитет провел переговоры с руководством бывших

«трентистских» синдикатов, и была достигнута договоренность об их участии в конгрессе366.

Выступая на Сарагосском конгрессе, представитель «оппозици­ онных» («трентистских») синдикатов Каталонии сообщил, что их пленум одобрил участие в форуме. Он заверил, что эти союзы «не были антиреволюционными, не отрицали идеалы НКТ», но просто считали, что Конфедерация еще не обладает «достаточными сила­ ми и подготовкой для совершения революционного акта». Он при­ звал не навязывать массам внутри НКТ «определенных руководя­ щих установок», но соблюдать ее независимость. Выступая в ответ от имени союза промышленных и текстильных рабочих Барсело­ ны, Гарсиа Оливер вновь напомнил о причинах раскола, заявив, что оппозиция была не права и совершила тяжелые ошибки. Было упу­ щено драгоценное время, благоприятный момент для революции был упущен, теперь противник укрепился, и совершить ее труднее. В то же время НКТ стала сильнее и ей необходимо единство. Гар­ сиа Оливер призвал решить проблему раскола на данном конгрес­ се, заявив: «Нам необходимо прочное единство наших сил для революционного действия по осуществлению нашей программы». Он поддержал возвращение бывшей оппозиции в НКТ при условии признания решений Конфедерации367. В более мягкой и примири­ тельной манере выступил делегат от синдикалистов Игуалады. Продемонстрировав, что старые расхождения отнюдь не преодоле­ ны до конца, он, по существу, осудил действия в начале 1930-х гг. как сторонников сотрудничества с республиканским лагерем, так и «организованных анархистов», плененных «мнимо революцион­ ной ситуацией». Делегат счел, однако, что страсти теперь улеглись и покинувшие НКТ синдикаты могут вернуться в нее на основе

«равноправия и революционного синдикализма, ведущего к безго- сударственному коммунизму»368.

Делегаты обсудили обстоятельства откола «оппозиционных» синдикатов от НКТ и подавляющим большинством приняли реше­ ние об их возвращении в Конфедерацию «на основе признания принципов и тактики, принятых конгрессом НКТ». Против го­ лосовали только 6 делегатов от синдикатов металлургов Сагунто (600 членов), валенсийских строителей (1200 членов) и металлур­ гов (1600 членов), работников бумажной промышленности и кар­ тонажников Алькоя (550 членов) и др. Делегат из Оспиталета от­ казался голосовать, поскольку считал, что присоединение бывшей оппозиции должно носить условный характер.

В соответствии с резолюцией на местах должно было быть про­ ведено объединение синдикатов, а затем следовало провести реги­ ональные конгрессы. Весь процесс должен был занять два месяца. Прямо на конгрессе в НКТ вступили делегации бывших «оппози­ ционных» синдикатов из Леванта, Уэльвы и т.п. Синдикаты быв­ ших «трентистов» Каталонии еще не вынесли решение о присое­ динении к НКТ369.

После обсуждения отчета Национального комитета конгресс одобрил резолюцию, в которой говорилось, что в будущем органи­ зация будет стремиться избегать сепаратных и неподготовленных действий регионов. Впредь следует иметь в виду только «общее дви­ жение», предоставив в распоряжение Конфедерации «органы, спо­ собные инициировать, защищать и консолидировать триумф на следующий день после победы». С целью улучшения контроля над выступлениями с экономическими требованиями было подтверж­ дено решение конгресса 1931 г. о создании отраслевых федераций. Делегаты подтвердили тактику прямого и антиполитического дей­ ствия и увязывание революционной пропагандистской работы с концепцией либертарного коммунизма. Было заявлено, что для вступления в НКТ не требуется демонстрировать свои политические, социальные или религиозные убеждения, однако члены партий не имели права занимать посты внутри Конфедерации. В междуна­ родном плане было подтверждено членство НКТ в МАТ, но с со­ блюдением ее автономии и невмешательства в ее дела. НКТ наме­ ревалась продолжать революционную линию, участвуя в любом движении за освобождение пролетариата, пытаясь взять в свои руки руководство движением и ориентировать его на свои принципы370. В специальной резолюции «О военно-политической ситуации» конгресс отметил рост опасности войны в мире и нарастание ре­ акционной, фашистской и диктаторской угрозы в Испании, а так­ же полную неспособность демократического режима решить эту проблему парламентскими методами. Анархо-синдикалисты соби­ рались интенсифицировать пропаганду с целью дискредитации всех политических партий, разъясняя, что решить проблемы может только либертарно-коммунистическая революция. Делегаты поста­ новили развернул» широкую кампанию против всех репрессивных законов, нарушающих личную и коллективную свободу, против любых политических партий. Они решили развернуть борьбу за амнистию для всех «социальных заключенных» и отказников от военной службы. НКТ заявила о намерении «непосредственно и решительно» бороться против фашизма, «препятствуя его развитию и профашистской деятельности на фабриках, в мастерских и на других рабочих местах». Было решено развивать антивоенную аги­ тацию, создавать антимилитаристские комитеты, связанные с МАТ, а на объявление мобилизации отвечать всеобщей революционной стачкой371. Подтвердив свой антимилитаризм, анархо-синдикали- сты заявляли о намерении революционно реагировать на любой

военный переворот.

Острые споры вызвал предложенный Гарсиа Оливером план создания полувоенной организации НКТ—ФАИ. Ряд делегатов выступил с острой критикой этого предложения. План был откло­ нен372.

Конгресс призвал активистов к ответственности и утвердил меры, направленные на совершенствование работы организации: региональные пленумы должны были проводиться регулярно каж­ дые четыре месяца, в случае необходимости могли созываться чрезвычайные пленумы; делегаты обязаны были строго следовать данному им мандату, а не высказывать свое личное мнение. Про­ паганда подлежала строгому контролю со стороны организации. Секретарь Национального комитета подлежал избранию на кон­ грессе НКТ, чрезвычайные решения в этом вопросе подлежали ре­ ферендуму синдикатов. НКТ заявляла о намерении помогать созданию квартальных, культурных и образовательных ассоциаций, школ и т.д.373

Большинством голосов (при шестидесяти голосах против) кон­ гресс принял резолюцию о «революционном альянсе». Осудив пре­ дыдущее сотрудничество социалистов и ВСТ с существующей си­ стемой, делегаты высказались тем не менее за объединение НКТ и ВСТ при условии, что ВСТ изменит свою ориентацию. Конгресс постановил официально и публично обратиться к ВСТ с предложе­ нием заключить «пакт о революционном альянсе», если Союз вы­ полнит следующие условия: официально откажется от системы по­ литического и парламентского сотрудничества и сотрудничества с существующим режимом, согласится с необходимостью полностью разрушить нынешний политический и социальный строй и заме­ нить его новой организацией жизни на основе свободного выбора свободно объединенных трудящихся и согласится на единство дей­ ствий, за исключением особых интересов каждой из организаций. В случае согласия ВСТ с этими требованиями и с пактом, Нацио­ нальному комитету НКТ было поручено связаться с ним и достичь официального соглашения, которое носило предварительный ха­ рактер. Для уточнения точек зрения обеих организаций они долж­ ны были образовать комитеты по связям. Окончательное решение предстояло затем вынести референдуму синдикатов обоих объеди­ нений, причем оба должны были одобрить его большинством не менее чем 75%374.

Считая, что безработица порождается капиталистическим ис­ пользованием техники и может быть устранена только вместе с капитализмом, конгресс тем не менее, одобрил ряд мер, которые должны были смягчить ее. С этой целью предполагалось добиться 36-часовой рабочей недели без сокращения зарплаты, осуществить занятие коллективами предприятий, закрываемых владельцами, создать при синдикатах и под их контролем бирж труда, установить запрет работы на нескольких рабочих местах, сдельного и сверх­ урочного труда, заставить государство организовать на всех уров­ нях общественно полезные работы, ввести обязательный выход на пенсию в 60 лет для мужчин и в 40 лет для женщин с сохранением за пенсионерами 75% зарплаты375.

Конгресс НКТ выдвинул план аграрной реформы, который предусматривал такие меры, как безвозмездная конфискация зе­ мельных участков размером более чем в 50 га вместе с инвентарем и семенным запасом, ревизия коммунальной собственности, пре­ доставление экспроприированных и коммунальных земель син­ дикатам в безвозмездное пользование для прямой и коллективной обработки, отмена всех форм арендной платы, земельных налогов, процентов и других поборов, осуществление необходимых работ по строительству, ирригации, сооружению ферм и т а , экспроприация синдикатами необрабатываемых земель, борьба против безработи­ цы, за сокращение рабочего времени и привязку зарплаты к уров­ ню жизни. Было решено образовать национальную федерацию крестьян НКТ376.

Около 150 синдикатов представили конгрессу свою точку зре­ ния на организацию нового либертарно-коммунистического обще­ ства. Созданная конгрессом комиссия подготовила единый доку­ мент. В основе его лежали взгляды, высказанные Исааком Пуэнте.

«Концепция либертарного коммунизма» выдвигала задачу унич­ тожения капитализма и государственной власти и провозглашения либертарного коммунизма — безгосударственного общества, осно­ ванного на самоуправлении коммун и свободных ассоциаций про­ изводителей, в котором каждый будет трудиться по своим способ­ ностям и обладать равной с другими возможностью удовлетворять свои потребности. Согласно документу, либертарный коммунизм (принцип: от каждого по способностям, каждому по потребностям в рамках экономической возможности) мог установиться без вся­ ких переходных периодов сразу после победоносной социальной революции. В основе будущего свободного общества должна была лежать двойная организация — территориальная (вольные комму­ ны и их федерации) и отраслевая (синдикаты как ассоциации производителей и экономические органы коммун). Программа ра­ товала за децентрализованное планирование снизу на основе статистического определения потребностей и производственных возможностей. Деньги подлежали отмене и замене карточкой про­ изводителя и потребителя. «С завершением насильственного аспек­ та революции будут упразднены частная собственность, государ­ ство, принцип авторитета и, следовательно, классы... Богатства социализируются, организации свободных производителей возьмут в свои руки непосредственное управление производством и потреб­ лением. В каждой местности установится “вольная коммуна”, всту­ пит в действие новый социальный механизм. Объединенные в профсоюзы производители в каждой отрасли и профессии и на своих рабочих местах свободно определят форму его организации». Координацию экономической и общественной жизни, функции обороны и ряд других задач предполагалось возложить на комму­ ны, синдикаты и их федерации. Большое место в программе уделялось коммунистическому принципу распределения, преоб­ разованиям в отношениях между полами и в сфере образования, свободному развитию искусства и науки. Государство и постоянная армия подлежали упразднению и замене федерацией коммун и ра­ бочей милицией377.

Многие элементы этой программы были опробованы либертар­ ными трудящимися на опыте в период 1932—1934 гг., когда в ходе многочисленных местных восстаний, организованных анархо-син- дикалистами, провозглашались «вольные коммуны». Хотя такие выступления в конечном счете всегда жестоко подавлялись прави­ тельственными войсками и полицией, они позволили поддержи­ вать революционный дух и способствовали формированию в умах людей тех «идей-сил», которыми они могли руководствоваться позднее, в момент социальной революции.

Несмотря на более или менее четкое представление о том, что необходимо делать в момент революции, испанское анархо-синди- калистское движение парадоксальным образом так и не смогло определить, каковы критерии «зрелости» общества для социального переворота. Иными словами: как установить, настало ли время начать повсюду претворять в жизнь намеченную программу стро­ ительства нового общества. На этот вопрос НКТ к июлю 1936 г. так и не удалось найти однозначный ответ. В «Концепции либертарно­ го коммунизма» говорилось о революционном характере эпохи в целом, но о самом моменте революции было сказано достаточно расплывчато: [она] «начинается в тот самый момент, когда инди­ видуальное сознание инстинктивно чувствует или аналитически устанавливает, что оно противоречит существующему положению общества, и считает себя вынужденным выступить против него».

Предполагалось, что дискуссия по вопросам, связанным с ли­ бертарным коммунизмом, будет продолжена. Делегаты постанови­ ли как можно скорее образовать новую редакционную комиссию, чтобы на основе одобренных принципов утвердить полный и окон­ чательный вариант378.

Наконец, делегаты решили перевести штаб-квартиру Националь­ ного комитета в Мадрид и возобновить издание газеты «СНТ» — органа Конфедерации379.

В мае — июле 1936 г. борьба рабочих приобрела еще больше радикальный характер. Бастовали трудящиеся в Пеньярройя, Ас­ турии, Барселоне, Севилье, Вальядолиде, Уэльве. Ожесточенные стачки вспыхивали среди строителей Мадрида, Аликанте и Севи­ льи380. Дело шло к решительному столкновению. ВСТ не отвечал на предложения НКТ о «революционном альянсе». Между тем в 10-х числах июля по стране прокатилась волна политических убийств, мятежей и столкновений. 13 июля 1936 г. возобновили активную деятельность квартальные комитеты обороны Барсело­ ны381. В их распоряжении находилось около 200 групп обороны НКТ, ФАИ и «Либертарной молодежи» с 2000 членами382. Комите­ ты и группы проводили непрерывные заседания, в ходе которых был выработан план действий на случай военного мятежа. Коми­ теты должны были установить контроль над общественными цен­ трами, казармами и отделениями полиции и гвардии, рабочие — занять ключевые предприятия жизнеобеспечения. Активисты пат­ рулировали город и пытались добыть оружие, но власти категори­ чески отказывались его предоставить. Его пришлось конфисковать на судах, у сторожей и т.д., некоторое количество было передано каталонскими гражданскими гвардейцами383.

17 июля 1936 г. вспыхнул военный мятеж, который быстро рас­ пространился из Марокко по всей стране. 19 июля он начался и в Барселоне.

Разгром португальской ВКТ

Наша ВКТ и вместе с ней все наши организационные ячейки переживают сейчас один из худших этапов сво­ его существования. Из-за ограниченных возможностей для письменной и устной пропаганды, в настоящее вре­ мя очень трудно поддерживать материальное суще­ ствование организации. Наиболее видные товарищи... заключены в крепость... или сосланы в пустынные местности Африки... В наши ряды затесались шпионы самого низкого пошиба. Полиция знает обо всем, что происходит384.

Из отчета федерации текстильных рабочих Португалии конгрессу МАТв 1928 г.

После Первой мировой войны анархо-синдикализм стал пре­ обладающим течением среди трудящихся Португалии. В стране происходил медленный переход к индустриальному обществу, и трудящиеся ожесточенно отстаивали свою утрачиваемую само­ стоятельность. Ни государство, ни предприниматели не прояв­ ляли склонности к проведению серьезных социальных реформ; рабочим и крестьянам оставалось лишь вести упорную классо­ вую борьбу, которая приобретала бунтарский и радикальный ха­ рактер385.

Созданная в 1919 г. анархо-синдикалистская Всеобщая конфе­ дерация труда (ВКТ) в 1920-х гг. являлась единственным профобъ­ единением страны, но после установления военной диктатуры в 1927 г. на нее обрушились тяжелые удары, которые в значительной мере парализовали ее деятельность. Деморализации рабочего дви­ жения способствовало и тяжелое экономическое положение. Ан- тониу Салазар, занявший в 1928 г. пост министра финансов, про­ водил политику жесткой экономии, стремясь устранить огромный бюджетный дефицит Португалии. Сокращение расходов на всех уровнях усугубляло тяжелое положение трудящихся. Попытки про­ тестовать против социально-экономического курса власти подав­ ляли силой.

В 1930—1932 гг. помещения Конфедерации оставались опечата­ ны полицией. В стране имелось 30 синдикатов ВКТ; число членов в них составляло 15 тысяч, но лишь немногие могли уплачивать членские взносы386. Официально запрет на организацию был снят, но на практике он сохранялся в порядке полицейского произвола. Рабочие союзы находились под надзором полиции, ведущие акти­ висты движения содержались под арестом или в ссылке. Как толь­ ко срок ссылки кончался, его продлевали. Так, в 1931 г. анархо- синдикалисты, сосланные на Азорские острова, были отправлены дальше, на Тимор. Анархо-синдикалисты, сосланные в 1926—1927 гг. и в 1931—1932 гг. на этот остров к северу от Австралии, образова­ ли в колонии «Либертарный альянс», издавали информационный бюллетень на гектографе и пытались работать с местным населе­ нием. Однако вскоре их группа была разгромлена387. Ее участники подверглись репрессиям.

В 1931 г. сосланные анархо-синдикалисты приняли участие в восстании населения на острове Мадейра. Мариу Кастельяну, Рижу, Гонсалвиш Биби, Фернанду Барруш и другие активисты либертар­ ного движения пытались наладить синдикальную работу в столи­ це острова Фуншале. Восстание было подавлено, а Кастельяну и его товарищей удалось нелегально переправить в Лиссабон на борту корабля «Лима».

Тяжелая экономическая ситуация в стране не благоприятство­ вала развертыванию рабочего движения. Лучше всего удержива­ ла позиции федерация строителей. Она предпринимала акции против кризиса и безработицы, хотя и без большого успеха, орга­ низовала демонстрации безработных. В конце 1931 г. федерации удалось, наконец, получить обратно свое помещение в Лиссабо­ не. В подполье организовались шахтеры, ожили организации сельскохозяйственных рабочих и крестьян. Определенного прогресса добилась федерация рабочих пробковой промышленности. Некоторые отраслевые федерации издавали свои органы. ВКТ выпускала еженедельные газеты — вначале «Трабалью», затем

«Солидариедади» и «Аргонаута», а также бюллетень по организа­ ционным вопросам388.

Тактика анархо-синдикалистского профсоюзного движения после установления диктатуры стала более нечеткой и противоре­ чивой. В 1929—1931 гг. многие синдикаты ВКТ предпочитали из­ бегать крупных производственных конфликтов, полагая, что доби­ ваться увеличения зарплаты в условиях диктаторского режима и экономической отсталости бесполезно. Федерация рабочих проб­ ковой промышленности выдвинула требования в адрес правитель­ ства, добиваясь развития отрасли. Федерация моряков постанови­ ла в 1929 г. направить делегатов на международную конференцию, организованную Бюро труда при Лиге Наций в Женеве (структуру, которая до тех пор яростно отвергалась анархистами). Правда, многие анархо-синдикалисты подвергли этих представителей рез­ кой критике389. Союзы строителей, металлургов и работников проб­ ковой промышленности соглашались назначить представителей в правительственную комиссию по пересмотру рабочего времени390. Сторонники компартии не оставляли попыток захватить руко­ водство рабочим движением. Еще в конце 1928 г., когда по иници­ ативе независимого профсоюза командного состава торгового фло­ та (в нем ощущалось анархо-синдикалистское влияние) была созвана конференция по объединению обеих федераций моряков (анархо-синдикалистской и прокоммунистической), приверженцы Профинтерна пытались навязать свои условия. Они включали, в частности, выход синдикалистской организации из ВКТ и ее вступ­ ление в прокоммунистическую федерацию. Этот план был отверг­ нут активистами анархо-синдикалистов391. В 1930 г. был проведен общенациональный конгресс, учредивший новую федерацию ра­ ботников транспорта, которая объединила около 15 тыс. членов. Она сохраняла организационную самостоятельность, но внутри продолжалось противоборство между различными течениями. Опо­ рой коммунистов служили докеры, часть железнодорожников и моряков; шоферы Лиссабона возглавлялись анархо-синдикалиста- ми, но некоторое число сочувствовало коммунистам; работники военного арсенала поддерживали группу Машаду, отколовшуюся от компартии; шоферы Порту и трамвайщики находились под конт­

ролем реформистов или сторонников режима и т.п.392

Коммунисты создали группы меньшинства во входящих в ВКТ лиссабонских союзах пекарей, сапожников и печатников и в начале 1930 г. сумели завоевать первый из них и добиться существенных успехов в обоих других393.

Коммунисты и реформисты, испытавшие поначалу меньшие преследования со стороны властей, воспользовались репрессиями против ВКТ, чтобы вербовать новых сторонников. Реформистская Федерация рабочих ассоциаций Лиссабона и Порту встала на путь классового сотрудничества и подчинения диктатуре. Под покрови­ тельством властей началось создание реформистских и профаши­ стских профсоюзов с обязательным членством наподобие итальян­ ских корпораций.

Сторонники компартии умело воспользовались тактической сумятицей в рядах португальских анархо-синдикалистов. В февра­ ле 1930 г. анархо-синдикалистекий союз торговых и промышлен­ ных служащих Лиссабона принял приглашение правительства принять участие в паритетной комиссии для решения вопроса о со­ кращении рабочего времени. Пытаясь добиться поддержки и нака­ за со стороны других рабочих организаций столицы, он созвал встречу союзов Лиссабона. Она проходила 26 февраля и собрала представителей от 24 организаций. Из них четыре придерживались анархо-синдикалистской ориентации (союзы сапожников, печат­ ников, кочегаров, торговых и промышленных служащих), пять возглавлялись сторонниками Профинтерна (союзы пекарей, работ­ ников военного и военно-морского арсеналов, парикмахеров, портных), три симпатизировали Профинтерну (ассоциации бонда­ рей и типографов, профсоюз железнодорожников), а остальные стояли на реформистских, корпоративных или неопределенных по­ зициях (ассоциации судовых маляров, мясников, лодочников, служащих гостиниц, торговых служащих, конторских служащих, речных механиков, профсоюзы морской прислуги, докеров, кулина­ ров, кондитеров, строителей). По предложению военно-морских арсеналыциков делегаты 15 из 23 союзов высказались против лю­ бой паритетной комиссии и классового сотрудничества, за созда­ ние комиссии для борьбы за всеобщий 8-часовой рабочий день. Против выступили 7 рабочих союзов, один воздержался. Характер­ но, что из представителей анархо-синдикалистских организаций против голосовал только делегат торговых и промышленных служа­ щих, печатники воздержались, а два других союза были пред­ ставлены меньшинством, симпатизировавшим коммунистам и Профинтерну. В марте 1930 г. по инициативе прокоммунистических и корпоративных синдикатов в Лиссабоне была образована «Меж- профсоюзная комиссия». Она повела упорную борьбу против анархо- синдикалистов, которые реорганизовали лиссабонскую Синди­кальную палату труда и оформили свою «Межфедеральную комис­ сию»394. ВКТ призвала трудящихся не поддаваться на этот раскол. Коммунисты тщетно пытались также проникнуть в Федерацию сель­ скохозяйственных трудящихся395. В 1931 г. им удалось взять в свои руки две секции единого союза строителей и лиссабонский союз са­ пожников, отколовшиеся анархо-синдикалисты образовали новый синдикат396. Опираясь на свои группы в союзах строителей и метал­ листов столицы, сторонники компартии делали все для того, чтобы дискредитировать в глазах членов и сместить административные органы синдикатов, состоявшие из анархистов397. Руководимая сто­ ронниками компартии «Межсиндикальная комиссия» обвиняла органы ВКТ в том, что они превратились в «придаток фашизма»398. Жесткое противоборство шло и в рабочем движении второго по величине города страны Порту, где анархо-синдикалисты вели ак­ тивную кампанию за 6-часовой рабочий день как основное сред­ ство смягчить проблему безработицы. Коммунисты обвиняли их в нежелании непосредственно противостоять безработице и проти­ вопоставляли этому требование о введении государственной под­ держки безработных. Они организовали свои фракции в анархо­ синдикалистской Синдикальной палате труда, союзе пекарей и

ряде других организаций399.

В 1931 г. власти вновь запретили проведение любых первомай­ ских манифестаций. ВКТ выдвинула в этот день лозунги, призы­ вавшие к свержению диктатуры400.

С начала 1930-х гг. процесс фашизации Португалии ускорился. В 1930—1932 гг. рядом актов была оформлена единственная легаль­ ная партия — Национальный союз. В июле 1932 г. Салазар был назначен председателем Совета министров с неограниченными полномочиями. Он стал не только экономическим, но и политичес­ ким диктатором.

В начале 1932 г. анархо-синдикалисты еще сохраняли существен­ ное влияние в рабочем движении страны. В ВКТ состояли 32 со­ юза с 11 тыс. членов, причем шесть из них, как докладывали в Про- финтерн коммунисты, находились якобы в их руках. Синдикальная палата труда в Лиссабоне объединяла 15 союзов, а в Порту — 14 (включая два, якобы бывшие в руках сторонников компартии). При этом в Порту анархо-синдикализм удерживал гегемонию в рабочем движении, несмотря на наличие реформистской Федерации рабо­ чих ассоциаций. К ВКТ примыкали также союзы горняков в Ал- жустреле и на крупнейшем в стране горнопромышленном предпри­ ятии —рудниках пиритов в Сан-Доминту, три синдиката в Сетубале и несколько небольших рабочих союзов на Севере страны401. Ком­мунистам так и не удалось добиться влияния среди горняков. В 1932 г. федерации горняков и металлургов ВКТ объединились. Они слили свои печатные органы «А Воз ду минейру» и «А Металурги- ку» в газету «Солиедаридади». Продолжалась активная печатная агитация за улучшение условий жизни и труда, соблюдение прав и свобод*102. В начале 1932 г. ВКТ приступила к выпуску ежемесячного бюллетеня. Двое активистов были арестованы полицией в под­ польной типографии, но через месяц они смогли выйти на свобо­ ду. Конфедерация посылала делегатов в провинцию. По утверж­ дениям коммунистов, у ВКТ имелся освобожденный работник — Ж.М. ди Соуза, якобы получавший 900 эскудо в месяц. Посколь­ ку взносы в конфедеральную кассу по-прежнему поступали пло­ хо, коммунисты предполагали, что ВКТ финансируется с помо­ щью испанской НКТ403.

За анархо-синдикалистами шла примерно треть из 4 тыс. органи­ зованных в 25 союзов работников сельского хозяйства страны. Центр анархо-синдикалистской сельскохозяйственной рабочей федерации находился в Эворе. (Еще одна треть поддерживала коммунистов, остальные союзы были независимыми.) В то же время, общее чис­ ло работников в этой отрасли оценивалось в 400 тысяч.404

Сохранив свое «твердое ядро» в условиях диктатуры, анархо-син- дикализм тем не менее утратил большую часть своих прежних сил. Лишь сравнительно небольшое число рабочих перешло к поддерж­ ке коммунистов. Согласно докладу Профинтерну от его португаль­ ских сторонников за первый триместр 1932 г., прокоммунистическая

«революционно-синдикалистская оппозиция» контролировала в той или иной степени лишь союзы, включавшие 16 650 рабочих. Около 150 синдикатов, прежде входивших в состав ВКТ, в большинстве своем по-прежнему возглавлялись бывшими анархистскими активи­ стами. В них оставались некоторые следы анархо-синдикализма, но их лидеры избрали теперь реформистскую ориентацию на «незави­ симый синдикализм» (название книги, написанной бывшим анар­ хистским теоретиком Эмилиу Коштой). Анархо-синдикалисты, ос­ тавшиеся в ВКТ, подвергали эго течение резкой критике405.

В 1932 г. анархо-синдикалистские трудящиеся вновь, после пе­ рерыва в несколько лет, играли заметную роль в забастовочных выступлениях. 2 января, по инициативе возглавляемых ими Син­ дикальной палаты труда и комитета федерации транспортников Порту, в этом городе вспыхнула всеобщая стачка шоферов. Эконо­ мические лозунги увязывались при этом с призывами к борьбе с режимом: «организовать революцию, чтобы спасти стачку». Пред­ ставители общенационального руководства федерации не поддер­жали забастовку, сочтя ее недостаточно подготовленной, и пред­ почли вести переговоры с властями, стремясь к мирному урегули­ рованию конфликта. На четвертый день выступления забастовка была подавлена406.

Другое крупное выступление было направлено против решения правительства страны летом 1932 г. ввести специальный налог на трудящихся в размере 2% зарплаты. Вырученные суммы должны были направляться в страховой фонд помощи безработным. Анар­ хо-синдикалисты возглавили движение протеста. ВКТ призвала к проведению всеобщей стачки, и на это откликнулся ряд профсою­ зов. В Порту забастовка продолжалась 24 часа и парализовала не­ которые отрасли хозяйства. Выступление было жестоко подавлено407. Анархисты обвиняли коммунистов в том, что те не поддержали стачку.

Репрессии против либертарного движения не ослабевали. В де­ кабре 1932 г. полиция арестовала членов комитета Анархистской федерации; чтобы заменить арестованных, была реорганизована молодежная организация синдикалистов (Синдикалистская моло­ дежь). Издательская группа «Тера э либердади» перенесла типогра­ фию из Баррейру в Монтажу, но вскоре была разгромлена408.

К середине 1933 г. в ВКТ состояли общенациональные федера­ ции строителей, горняков и металлистов, сапожников, рабочих пробковой промышленности, печатников, работников пищевой промышленности, работников сельского хозяйства. Однако не­ которые из них уже не имели былой мощи. Так, в федерации ра­ ботников сельского хозяйства из 60 союзов осталось только 15 с 1500 членами, многим из которых приходилось действовать неле­ гально. Местные федерации союзов ВКТ существовали в Лиссабо­ не, Порту, Сетубале, Эворе. Всего в организацию входило около 100 рабочих союзов с примерно 15 тыс. членов. Среди них были, на­ пример, такие, как союзы работников торгового флота, каютного персонала и др. Еще 25 синдикатов поддерживали Конфедерацию, но официально не входили в нее, как, например, союз отопителей и кочегаров. Союз железнодорожников вышел из ВКТ и попал под влияние коммунистов, но в нем еще сохранялись определенные симпатии к ВКТ (в это же время под контролем коммунистов на­ ходилось 20 профсоюзов и 20 союзов транспортников, под влияни­ ем социалистов — 15 профсоюзов)409.

После пленума МАТ в Амстердаме (апрель 1933 г.) связи между Секретариатом Интернационала и ВКТ прервались. В 1934 г. Сек­ ретариат получил подпольный бюллетень ВКТ с новым адресом, но на отправленные в Португалию письма ответа не было410. К началу 1934 г. в ВКТ оставалось семь федераций: союз желез­ нодорожников, строительных рабочих, пищевой промышленнос­ ти, пробковой промышленности, печатников, работников сельско­ го хозяйства и утративший прежнее значение союз моряков. Одним из наиболее крепких в 1933—1934 гг. был синдикат булочников. Он вел активную борьбу за 8-часовой рабочий день, а также развернул работу в области образования. При нем действовала бесплатная начальная школа для взрослых, учитель которой оплачивался со­ юзом.

23 сентября 1933 г. правительство Салазара издало декрет 23.050, который — вместе с «Национальным уставом труда» (дек­ рет 23.048) — предусматривал установление «экономически эф­ фективного и дружеского сотрудничества» между землевладельца­ ми, капиталом и трудом. Целью новых декретов было создание контролируемых государством профсоюзов. Независимые профсо­ юзы могли сохраниться, только приведя свои статуты в соответ­ ствие с этими декретами. Соответственно ВКТ оказывалась вне закона. Салазар намеревался создать в стране корпоративное госу­ дарство. В этих рамках было форсировано создание корпоративных профсоюзов. ВКТ вела активную кампанию против этого плана411. Новые законы должны были вступить в силу в январе 1934 г.

«Как только об этих декретах стало известно, вся конфедеральная организация начала проводить собрания со всеми профсоюзами страны, чтобы дать оценку этим законам. Они были отвергнуты на общих собраниях, отклонены во всех аспектах», — вспоминал ве­ теран ВКТ Абилиу Гонсалвиш, занимавший в тот период должность секретаря союза булочников412.

Для организации сопротивления ВКТ образовала секретариат в составе Мариу Кастельяну, Жозе Франсишку, Мануэла Энрики Рижу и «комитет действия», в который вошли Акасиу Томаш ди Акину, Кустодиу да Кошта и Серафин Родригиш413. Конфедерация приняла решение о проведении всеобщей революционной стачки. Были подготовлены силы, создавались боевые группы, собиралась взрывчатка, готовились пропагандистские материалы. Судя по вос­ поминаниям А. Гонсалвиша, в ВКТ в этот момент было примерно 15—20 тыс. членов. Главным организатором стачки стал бывший секретарь союза железнодорожников и редактор «А Батальи» Кас­ тельяну, которого Гонсалвиш характеризовал как «одного из наи­ более видных и способных товарищей в нашем движении». ВКТ образовала также региональные комитеты для координации дей­ ствий. К забастовке решили примкнуть профсоюзы, находившие­ ся под влиянием коммунистов (около пяти тысяч членов), Комитет автономных профсоюзов, Федерация рабочих ассоциаций, Федерация транспортников и другие организации; была создана совместная Координационная комиссия414.

Как вспоминал позднее член «комитета действия» Акасиу То­ м ат, занимавший в 1934 г. пост секретаря федерации строителей, были предприняты попытки установить связи с военными — про­ тивниками диктатуры. Существовала также надежда на помощь не­ которых оппозиционных политиков. Он и Кастельяну встретились с сержантом Жардином ди Санта-Амару и попросили оказать дви­ жению помощь в предоставлении оружия. Тем не менее анархо- синдикалисты категорически отклонили намерения военных воз­ главить выступление. «Поскольку ВКТ уже все организовала, ясно, что мы не согласились, — рассказывал Томаш, — ведь мы уже все запрограммировали для нашей всеобщей стачки и не желали под­ чиняться этому сержанту». С представителями военных заговорщи­ ков обсуждалось предоставление взрывчатки, но бомбы, о которых шла речь, исчезли. В конце концов Томашу были предложены са­ модельные взрывные устройства, с помощью которых рыбаки глу­ шат рыбу...415

Выступление было намечено на 15 января 1934 г. Однако 12 ян­ варя полиции удалось схватить Кастельяну и ряд других руководи­ телей стачки. Восстание пришлось отложить. Организаторы пла­ нировали прервать телефонную и железнодорожную связь и электроснабжение. Однако преждевременный взрыв бомбы комму­ нистическим активистом побудил полицию занять стратегические пункты в Лиссабоне и сорвал распространение восстания. Сотни активистов были арестованы.

Выступление началось в ночь с 17 на 18 января. ВКТ объявила всеобщую революционную забастовку. В борьбе приняли участие не только анархо-синдикалисты, но и члены коммунистических, социалистических и автономных профсоюзов. В Лиссабоне, Сету- бале, Альмаде, Баррейру и Силвише прошли стачки и демонстра­ ции. В столичном квартале Посу-ду-Биспу, в котором находились многие предприятия, рвались бомбы, в квартале Шабрегас было прервано движение транспорта. Повстанческие акции произошли в Порту, Алентежу, Алгарви, Лейрии и Коимбре, где восставшие захватили электростанцию. По всей стране рабочие выводили из строя телеграфные столбы и вагоны, организовывали взрывы и нападали на полицейские посты. Наибольший размах восстание приобрело в Маринья-Гранди, где активное участие в выступлении приняли рабочие-стеколыцики. Утром 19 января «группы дей­ ствия» (в каждой из них было по 5 человек) собрались на окраине этого городка в Центральной Португалии, а затем завладели стра­ тегическими пунктами: перекрыли железную дорогу, прервали те­ лефонную и телеграфную связь, остановили движение транспорта, заняли здание почты и принудили капитулировать жандармерию. Население вышло на улицы и выражало солидарность с восставши­ ми. Однако власти подтянули войска, и те через несколько часов подавили выступление. Военные заговорщики не выступили416.

В целом забастовки, акты саботажа и выступления 18 января 1934 г. имели изолированный характер и не нашли отклика в зна­ чительной части страны. Причины неудачи все еще недостаточно исследованы417. Анархо-синдикалисты и коммунисты обвиняли в поражении друг друга.

На ВКТ обрушились тяжелые репрессии. Участники стачки были заключены в столичные тюрьмы, в форт Тарафариа под Лис­ сабоном и в специально созданные концлагеря. Абилиу Гонсалвиш вспоминал: «Составили трибунал... и так нас судили, по 10—12 за­ раз, за нами стояли со штыками, закрытым процессом. У нас был лишь один адвокат, д-р Домингуш Монтейру; он был в ВКТ, в тог момент уже на нелегальном положении, но получал деньги за ка­ кую-то роль... Но решение было предопределено. Я был пригово­ рен к 10 годам тюрьмы и 10 годам изгнания с заключением в месте изгнания, к 20 тыс. эскудо штрафа и 5 годам лишения политических прав... Позднее нас перевели на остров Тершейра на Азорах <...>, пока не перевели в Таррафал...»418 В этом концлагере на Островах Зе­ леного мыса многие погибли, в том числе М. Кастельяну.

Территория концентрационного лагеря была ограничена 250 метрами в длину и 250 метрами в ширину, там было несколько ба­ раков, несколько помещений, предназначенных для временного содержания. «Когда нас доставили, — рассказывал позднее Гонсал­ виш, — стало ясно, что здесь нет воды. Позднее мы нашли одно местечко... но вода там была заражена, и после 4—5 дней питья 4 или 5 наших товарищей умерли... Пришлось кипятить воду втай­ не от тюремщиков... Был установлен режим принудительного тру­да, в среднем по 10 часов в день, с 4.30 утра до 2 дня... Температура днем была достаточно высока, ночью — несколько прохладнее;

...множество москитов, малярийных комаров... В Таррафале я про­ вел 9 лет, в двух других тюрьмах — еще 3 года»419.

После подавления стачки 1934 г. нелегальная деятельность ВКТ ограничивалась районами Лиссабона и Алгарви420. В декабре 1934 г. португальские сторонники Профинтерна сообщали в Москву, что ВКТ сохранила организованные группы металлистов и мебельщи­ ков в Лиссабоне, профсоюзные группы в Порту, Алонаде и на руд­ никах Сан-Домингу. В апреле и мае анархо-синдикалистам удалось выпустить два номера газеты. Они отчаянно боролись за восстанов­ ление своей организации421.

Некоторые профсоюзные круги предлагали противникам дик­ татуры объединить свои усилия. Федерация транспортников при­ гласила представителей ВКТ и «Межпрофсоюзной комиссии» на встречу для обсуждения вопроса о едином фронте и возможности проведения всеобщей стачки протеста против закрытия ряда со­ юзов в Лиссабоне. Но анархо-синдикалисты не приняли участия в двух организованных встречах, заявив, что не могут договаривать­ ся с коммунистами. Впрочем, и коммунисты считали, что единый фронт с анархо-синдикалистами нецелесообразен и следует, напро­ тив, максимально использовать ослабление ВКТ422. И позднее, ког­ да либергарии предлагали коммунистам взаимодействие, это пред­ ложение было отвергнуто423.

Анархистское движение в Португалии продолжало действовать в подполье. Вопреки трудностям эпизодически выходили анархо­ синдикалистские газеты, велась пропагандистско-просветительс- кая работа по формированию революционного сознания. Внутри страны кроме ВКТ действовала Анархистская федерация Порту­ гальского региона (португальская секция ФАИ), выпускавшая га­ зету «У Либертариу». В начале 1936 г. либертарии, продававшие нелегально «А Баталья», были приговорены к 20 месяцам тюрьмы. Продолжались выступления трудящихся. Так, ВКТ сообщала, что 1 мая 1936 г. рабочие в Торриш-Ведраш провели демонстрацию против диктатуры, напали на официальную школу и выбросили на улицу портреты Салазара и президента Кармоны424.

Революционно-синдикалистская ВКТ Франции: «рационализация» рабочих против рационализации капиталистов

Я абсолютно убежден, что силы рабочих, как и силы капиталистов, осуществляют свой собственный классо­ вый синтез в рядах своих экономических организаций — синдикатов. Как и их противники, они «рационализиру­ ются» после неминуемого и, вероятно, предстоящего опыта, чтобы также создать свое объединение как клас­ са в облике союза единственных живых сил, могущих обеспечить жизнь общества при всех режимах: рабочих рук, техники и науки425.

Пьер Бенар, ведущий теоретик РСВКТ

В марте 1931 г. в Париже состоялся 3-й конгресс Революцион­ но-синдикалистской Всеобщей конфедерации труда (РСВКТ) — французской секции МАТ, образованной в 1926 г. после длительных трений и пертурбаций в профсоюзном движении страны. Конгресс, как указал его председатель П. Бенар, проходил «под знаком без­ работицы, реакции и рационализации, которые угрожают мораль­ ному и материальному положению трудящихся». На нем были представлены синдикаты металлистов (4), строителей (7), мебель­ щиков (3; в ходе конгресса они воссоздали свою национальную федерацию), парикмахеров (2), кожевников (3, в том числе 1 с совещательным голосом), портовиков и докеров (1), железнодо­ рожников (2), межпрофессиональные синдикаты (2), синдикаты изготовителей трубок Сен-Клода, шиферных рабочих Трелазэ, ра­ ботников освещения Бордо и один прочий. От имени МАТ присут­ ствовал делегат испанской НКТ426.

Участники единогласно приняли резолюцию солидарности со всеми заключенными, преследуемыми и сосланными, с «жертвами режимов капиталистического и этатистского насилия и эксплуата­ ции» во всех странах, в особенности с арестованными в СССР ита­ льянскими анархистами Гецци и Петрини, с российскими либер- тариями, с борцами против диктаторских режимов в Италии, Венгрии, Болгарии, Югославии и латиноамериканских странах, с безработными и населением колоний. Конгресс призвал трудящих­ ся объединиться в революционные и независимые от партий союзы, бороться с капиталом и государством. Он высказался за «единство революционных и антиэтатистских сил».

Обсуждение большинства вопросов повестки дня сопровожда­ лось острыми спорами. Ряд делегатов выступили с критикой быв­ шего секретаря Жюэля. Они выражали несогласие со сроками проведения съезда и объемом докладов, с расходованием фи­ нансовых средств, с формами и методами ведения пропаганды. Говорилось о случаях организа­ ции турне и поездок без ведома региональных союзов. Синди­ кат строителей Сены призывал к снижению взносов в пользу

центральных органов. На критические замечания представитель Административной комиссии (исполнительно-координационного органа Конфедерации) Люсьен Юар ответил встречным упреком:

«...дух синдикатов не изменился <...>; он остался тем же самым. Они забывают, что это они создали РСВКТ, и если отчет о проде­ ланной работе беден, то это доказывает, что это они не проявили активности». В конечном счете отчет комиссии был одобрен 21

голосом при одном голосе против; 4 синдиката голосовали «за» с оговорками. Отчет о пропаганде делегаты приняли единогласно. Финансовый отчет был также одобрен всеми (в том числе тремя синдикатами — с оговорками).

При обсуждении работы печатного органа РСВКТ —ежемесяч­ ника «Лё Комба сандикалист» высказывались мнения о том, что информация о забастовках и конфликтах поступает несвоевремен­ но, что международная хроника занимает непропорционально большое место. Оспаривавший эти утверждения секретарь редак­ ции Бенар ссылался на интернационализацию капитализма и го­ ворил о необходимости издавать еженедельную газету и ежемесяч­ ный теоретический журнал. В итоге большинством голосов (19 —

«за», 6 — «за» с оговорками, 3 — «против») работа редакции и ре­ золюция о еженедельном выпуске печатного органа были одобре­ ны. Участники утвердили резолюцию о мерах, призванных сокра­ тить расходы на издание.

Конгресс РСВКТ обсудил отношение синдикалистов к аграрно­ му вопросу. Все участники сходились в необходимости вести энер­ гичную работу среди крестьян, без участия которых успешная со­ циальная революция невозможна. Но в ходе дискуссий акценты часто расставлялись по-разному. С одной стороны, докладчик от синдиката кожевников Сены Жюстен Олив, поддержанный членом Административной комиссии Кловис Андриё и делегатом из Бор­ до Ру, настаивал на том, чтобы «полностью социализировать зем­ лю, не допускать сохранения какой-либо собственности, не разда­ вать землю крестьянам, а обрабатывать ее через коллективные предприятия». Основой сельскохозяйственной организации долж­ ны были стать Комитеты ферм и Советы по сельскому хозяйству. Другие выступали за более гибкий подход, учитывающий специфи­ ку психологии крестьян; они подчеркивали необходимость равно­ правия крестьян и рабочих, недопустимость применения силы и конфискаций в отношении трудящихся крестьян. Так, Бенар гово­ рил о необходимости передать крестьянам в управление магазины и склады, обеспечить равноправный обмен их продукции на изде­ лия городской промышленности. Он подчеркивал, что крестьянам (вплоть до того момента, когда они сами убедятся в преимуществах коллективных форм хозяйствования) следует позволить управлять своей землей от имени общества при условии участия в общей ра­ боте и сотрудничества в создаваемых переходных смешанных орга­ нах. В итоге делегаты сочли, что спор не носит принципиального характера: обе стороны в целом согласились с аргументами друг друга, и резолюция была принята единогласно427.

Текущие требования анархо-синдикалистов в аграрном вопро­ се включали сокращение рабочего времени в отрасли до 5—6 часов, введение единой системы оплаты труда, замену индивидуальных контрактов коллективной «единой тетрадкой требований» и лик­ видацию сдельщины, создание Советов ферм и деревень и регио­ нальных центров (комитетов) по отраслям растениеводства, объе­ диняющихся в федерации, установление контроля трудящихся на производстве, разрешение жилищной проблемы и вопроса о тру­ доустройстве иностранных товарищей. Что касается сельскохозяй­ ственной собственности, то анархо-синдикалисты предполагали, что крупные и средние владения, основанные на эксплуатации наемного труда, подлежат экспроприации и превращению в кол­ лективные хозяйства. В то же время к мелким собственникам и рабочим, обладавшим собственностью, они относились как к тру­ дящимся: их владение не подлежало насильственной экспроприа­ ции и коллективизации. Тем не менее синдикалисты не выступали в принципе за сохранение мелкой собственности. «Мы говорим: нет революции без социализации средств производства и обмена. Земля, как и промышленность, и мелкая торговля, должна стать об­ щественной собственностью... Без всякой лжи, вопреки тому, что делают политические партии в погоне за электоральной клиенту рой, мы должны говорить труженикам сельского хозяйства, мелким владельцам о наших целях, и, несомненно, мелкие собственники поймут, в чем их спасение», — писали анархо-синдикалисты428.

Наиболее серьезные разногласия на конгрессе вызвал вопрос о профсоюзном единстве, который вновь поставил под сомнение существование особой анархо-синдикалистской профсоюзной организации во Франции. В ответ на инициативу созданного рядом активистов Всеобщей конфедерации труда (ВКТ; находилась под влиянием социалистов) и Унитарной ВКТ (УВКТ; ориентировалась на компартию) «Комитета 22-х», в самой РСВКТ вновь усилились голоса сторонников объединения с профсоюзами других направле­ ний во имя возрождения некогда единого французского синдика­ лизма. Под их влиянием РСВКТ согласилась провести по оконча­ нии своего конгресса «конференцию единства», на которую было разослано около 200 персональных приглашений.

Делегаты синдиката металлистов Лиона Шапеллан и Тибодон потребовали, чтобы 3-й конгресс РСВКТ высказался за присоеди­ нение к объединительным усилиям «Комитета 22-х» и продолжил эту инициативу. С резко противоположных позиций выступили ли­ онские строители. Они объявили, что «единство с организациями, зависящими от политических партий, невозможно», а погому по­ пытки объединения ВКТ и УВКТ никак не должны затрагивать трудящихся РСВКТ, поскольку такие стремления ориентированы, в первую очередь, на захват руководящих позиций в аппарате проф­ союзов и не основаны ни на каком синдикалистском идеале. Про­ межуточную позицию заняли строители Парижа: с одной стороны, следует одобрить идею единства и принять участие в соответству­ ющих усилиях, а с другой — подтвердить приверженность федера­ листскому синдикализму, основанному на классовой борьбе. Веду­ щие активисты РСВКТ Бенар и Юар выступили с резкой критикой проекта профсоюзного единства. Они подчеркнули несовмести­ мость ориентации, программы и тактики всех трех профобъедине­ ний, противоречивость и безликость предлагаемой единой органи­ зации, говорили о невозможности взаимодействия с профсоюзными

«оппортунистами», которые неоднократно срывали стачки и выс­ тупления. «Невозможному единству, которое ни в малейшей сте­ пени не поможет освобождению трудящихся, противопоставим возможное, реальное и плодотворное единство революционных синдикалистов в рядах РСВКТ», — призвал Юар. В итоге голосо­ вания за проект строителей Лиона, отвергавший предложение о единстве, высказалось 25 синдикатов, два поддержали проекты ме­ таллистов Лиона и строителей Парижа, один воздержался.

Созванная РСВКТ «конференция единства» не состоялась: на заседание не явился никто из членов ВКТ или УВКТ, и форум после ряда критических выступлений закрылся. Юар заявил, что «един­ ство возможно только после краха всех политических партий, после признания неудачи остальных ВКТ, будь они коллаборационист­ скими (ориентированными на сотрудничество с властями и пред­ принимателями. — В.Д.) или диктаторскими».

После этого возобновивший свою работу конгресс РСВКТ при­ нял единогласную резолюцию, которую внесли сами лионские ме­ таллисты: в ней констатировались неявка сторонников «единства» на конференцию и разрыв между делами и словами членов «Коми­ тета 22-х». Бенар предложил также дополнение о намерении укреп­ лять РСВКТ как путь к единству рабочего движения; против него голосовали только металлисты Лиона.

Серьезные споры на конгрессе вспыхнули и по женскому воп­ росу. Докладчик Юар, подчеркнув

неравноправное и угнетенное по­ ложение женщин в современном обществе, предложил создать в рамках местных и региональных союзов, а также внутри органи­ зации в целом женские секции, которые должны были заняться разработкой специальных требо­ ваний, касающихся женщин. Вы­ ступившие представители метал­ листов Сены отвергли эту идею, заявив, что мужчины и женщины должны бороться вместе бок о бок, в одних и тех же организаци­

ях. «Синдикализм должен решать не женский, а человеческий воп­ рос. Он является одновременно экономическим, политическим, моральным и социальным». Некоторые участники предложили расширить практику, уже существовавшую в отдельных синдикатах (например, в Трелазэ), и ввести более низкие взносы для женщин, учитывая, что их труд хуже оплачивается, а также издать специаль­ ную брошюру для повышения уровня образования женщин. Бенар пытался сблизить позиции, признав существование в рамках ны­ нешнего общества особых женских требований и призвав к одно­ временному развитию «самообразования» женщин и повышению их образования и культурного уровня совместно с мужчинами. В принятой резолюции подчеркивалось, что «эксплуатация имеет раз­ личные формы», и синдикализм призван бороться со всеми, а пото­ му выражает «особый интерес к женскому вопросу», стремясь «при­ дать ему решение, соответствующее нашему идеалу»429.

Зато вопрос об антивоенных действиях синдикалистов не выз­ вал больших споров. Относительно мер по предотвращению вой­ ны была подтверждена ориентация на «всеобщую стачку и револю­ цию еще до начала враждебных действий»430. Принятая резолюция, по оценке Юара, «поставила революцию на непосредственную по­ вестку дня синдикализма» как «настоящее и единственноерешение», могущее предотвратить войну431.

Была принята также резолюция по вопросам социального стра­ хования. Делегаты избрали новый состав органов РСВКТ: Бюро (сек­ ретари Кловис Андриё и Робинэ, казначей Андрэ Пешэ, заместитель казначея Мадлен Паш), Административной комиссии, Конфликт­ ной комиссии, комиссии по пропаганде, контрольной комиссии и газетной комиссии. Конгресс, по оценке анархо-синдикалистов, был успешным и способствовал укреплению организации.

В соответствии с годовым отчетом МАТ, в 1931 г. в РСВКТ со­ стояли 2 тысяч человек. Действовали 42 синдиката, объединенных в 3 региональных, 5 местных союзов и 6 отраслевых федераций. В стране начал остро сказываться мировой экономический кризис, и он сопровождался распространением националистических и ан- тииммигрантских настроений. Анархо-синдикалисты старались разъяснять трудящимся, что им не следует бороться с товарищами других национальностей, а вместо этого пытаться вовлечь рабочих- иммигрантов в профсоюзные организации. Однако работа среди этих приехавших во Францию рабочих осложнялась незнанием языка432. На 1 мая РСВКТ вышла под лозунгами 6-часового рабо­ чего дня, единой шкалы зарплаты, введенного явочным порядком контроля профсоюзов над производством. Анархо-синдикалист- ские ораторы говорили об экономическом кризисе, требовали со­ блюдения всех политических и индивидуальных свобод, неограни­ ченного права на получение убежища во Франции, объясняли свою позицию по вопросу о профсоюзном единстве, осуждали законо­ дательство о социальном страховании. Характерно, что представи­ тели других профсоюзов не рискнули дискутировать с ораторами РСВКТ.

В Парижском регионе организации Конфедерации устроили курсы, на которых обсуждались как вопросы повседневной борь­ бы, так и принципиальные вопросы.

В объединенном союзе строителей Парижского региона, изда­ вавшем газету «Ле Пролетэр», некоторое время наблюдались тен­денции к отделению, но затем они были преодолены. Лионские профсоюзы вели оживленную и активную деятельность, несмотря на попытки коммунистов помешать ей. Союз изготовителей трубок в Сен-Клоде (департамент Юра), сильно пострадавший от долгой предыдущей стачки, тем не менее, продолжал борьбу. Синдикат рабочих сланцевых рудни­

ков в Трелазэ вел актив­ ную пропаганду. Союзам строителей в Клермон- Ферране, Оксерре и ряде других мест удалось орга­ низационно охватить всех работников отрасли433.

В 1932 г. Франция в полной мере ощутила на себе воздействие «Вели­ кого кризиса». Он принял здесь затяжной характер и продолжался в целом до конца десятилетия. Ин­

декс промышленного производства в 1930—1939 гг. упал на 14%. Число полностью безработных увеличилось с конца 1932 г. по ко­ нец 1934 г., по официальным данным, с 277 тыс. до 419 тыс., но фактически приближалось к 1 млн, причем примерно столько же работников страдали от частичной безработицы. Те, кому посчаст­ ливилось сохранить работу, чаще всего сталкивались со снижени­ ем заработков (их уровень упал в среднем на 20%), продлением ра­ бочего дня до 9—10 часов и ростом интенсификации труда434.

Наступлению кризиса французские анархо-синдикалисты пы­ тались противопоставить свои традиционные требования. На 1 мая 1932 г. они подтвердили лозунги: 6-часовой рабочий день и 33-ча- совая рабочая неделя, единая шкала зарплаты и введенный явоч­ ным порядком профсоюзный контроль на производстве435.

Важное место в агитационной работе занимало противодей­ ствие росту национализма и нагнетанию военной угрозы, которые усугублялись по мере нарастания кризиса. Интернационалистская и антимилитаристская позиция анархо-синдикалистов нашла отра­ жение в совместном манифесте РСВКТ и Свободного рабочего союза Германии (ФАУД) «К французскому и немецкому народам!». В нем безоговорочно осуждался Версальский мирный договор,

«навязанный силой побежденной Германии», поскольку тот «воз­ ложил на невинный народ, обманутый своими руководителями, по­добно всем остальным народам, груз односторонней ответственно­ сти за войну и выплаты колоссальных сумм возмещения странам — союзницам и победительницам». Этот груз репараций провоциру­ ет экономический кризис, говорилось в документе. В свою очередь, получаемые от Германии деньги служат лишь ддя уплаты долга ев­ ропейских стран США. Анархо-синдикалисты призывали объявить репарации и европейские военные долги американским банкам

«аморальными» и отменить их. Осудив официальные переговоры и форумы по разоружению и предсказав их бесцельность и неми­ нуемый провал, они выдвинули лозунг «скоординированного и все­ общего вмешательства пролетариев всех стран»: «В Германии они дол­ жны выступать против нового вооружения, во Франции — требовать разоружения». Конечный же способ предотвратить войну — это со­ циальная революция. Синдикалисты требовали также ликвидации таможенных барьеров на пути свободного передвижения продук­ тов, «интернационализации» запасов сырья и рациональной орга­ низации обмена ими, равномерного распределения работы среди трудящихся всех стран и всеобщего сокращения рабочего времени, унификации зарплаты по всему миру, ликвидации финансовых и промышленных трестов и концернов. При этом они подчеркива­ ли, что эта программа «не может быть делом капиталистическо­ горежима в какой бы то ни было форме», но предполагает его лик­ видацию436. Иными словами, речь шла не о «ревизии» Версальского договора, а о сломе всей существующей системы.

РСВКТ вела активную кампанию солидарности с Испанской революцией. Был проведен ряд собраний по всей стране на тему

«Правда об Испании»437, принята резолюция протеста против репрессивного закона о «защите Республики»438. 12 декабря 1932 г. Административная комиссия РСВКТ одобрила резолюцию соли­ дарности с испанской НКТ как «единственной организацией, способной руководить испанским пролетариатом на пути социаль­ ной революции к полному освобождению испанских трудящихся города и деревни». Она призвала к объединению в НКТ «всех ре­ волюционных элементов страны, каковы бы ни были личные и ин­ дивидуальные нюансы их членов и активистов». РСВКТ предлагала испанским анархистам и анархо-синдикалистам сплотиться в НКТ и преодолеть расхождения. Французская секция убеждала МАТ заняться испанской проблемой (то есть внутренней борьбой в НКТ между «трентистами» и их противниками)439.

Дискуссии на 4-м конгрессе РСВКТ (ноябрь 1932 г.) сопровож­ дались небольшими разногласиями. Участники обсудили вопросы борьбы против военной угрозы, тактики во время революции и отношения к экономическому кризису. Было решено реорганизо­ вать газету «Лё Комба сандикалист» и сделать ее еженедельной с 1 мая 1933 г. Участники съезда постановили выйти из Всеобщего комитета за амнистию, так как его деятельность не была ориенти­ рована на прямое давление рабочего класса. Членами Бюро МАТ были избраны Бенар и Андриё440.

Все большее значение анархо-синдикалисты уделяли колони­ альной проблеме. Они осуждали французский колониализм и вы­ ражали солидарность с борьбой трудящихся народов колоний. Так, они приветствовали крестьянские восстания 1929—1930 гг. во Вьет­ наме, рассматривая их как «первую волну бунта сверхэксплуатиру- емых трудящихся классов». В статье, опубликованной в органе французской РСВКТ «Лё Комба сандикалист», Нгуен Ням подчер­ кивал: «...У пролетариата метрополий и у пролетариата колоний — один и тот же враг; борьба одного не должна оставлять другого без­ различным... Антиимпериалистическая борьба, которую до сих пор вели индокитайские трудящиеся, — это одна из фаз классовой борьбы, которую пролетариат ведет против капитализма. И все синдикалистские и анархо-коммунистические активисты более чем кто-либо убеждены, что эта борьба не может кончиться иначе как ликвидацией классов и установлением либертарного коммунизма. Но индокитайский пролетариат, который ведет свою первую борь­ бу, нуждается в помощи и в советах, чтобы более ясно видеть свою цель и более твердо идти к своему предназначению. Анархо-син- дикалисты и анархо-коммунисты должны более интенсивно изу­ чить колониальную проблему, найти средства увязать борьбу про­ летариата метрополий и пролетариатов колоний, чтобы они вместе смогли совершить социальную революцию»441. Французские анар­ хисты поддерживали борьбу мадагаскарцев против колониального режима. В 1933 г. газета РСВКТ «Лё Комба сандикалист» перепе­ чатала обращение с призывом поддержать осужденных на 1 год тюрьмы активиста Жюля Ранаиву и редактора газеты «Орор маль- гаш» Поля Дюссака442.

В связи с фашистским путчем во Франции 6 февраля 1934 г. все профобъединения (ВКТ, УВКТ и РСВКТ) объявили о проведении 12 февраля всеобщей стачки. 9 февраля в Париже начались барри­ кадные бои. Анархо-синдикалисты объясняли в листовке, что именно это, а не парламентские действия — наиболее верный спо­ соб борьбы с фашизмом. Стачка имела полный успех. В результа­ те выступления рабочих путч был подавлен443. Первомайские вы­ ступления 1934 г. РСВКТ прошли непосредственно под лозунгом социальной революции.

й конгресс РСВКТ в Париже (1—3 ноября 1934 г.) проходил в атмосфере полного единодушия; почетными председателями были избраны погибшие в сражениях с реакцией испанские анар­ хо-синдикалисты. Участники направили приветствие заключен­ ным, сосланным и преследуемым революционерам всех стран, об­ ратили внимание на репрессии против революционных рабочих в России, Германии, Австрии, Италии и на Балканах. Была осо­ бо выражена солидарность с революционной Испанией и подвер­ гнуты критике нападки коммунистов на испанский анархо-син- дикализм.

Главной обсуждавшейся темой были новые инициативы по объединению ВКТ и УВКТ, которые усилились после подавления фашистского мятежа. Единственный синдикат, который выступал за вступление в объединенный профцентр, не послал делегатов на форум. Конгресс принял решение о сохранении полной организа­ ционной самостоятельности РСВКТ, продолжении пропаганды революционного синдикализма и неучастии в партийно-полити- ческих маневрах по созданию «единого фронта». В одобренной единодушно (кроме высказавших оговорки делегатов из Лиона) ос­ новной резолюции «Об организационном единстве, едином дей­ ствии и едином фронте», в частности, указывалось, что революци­ онный синдикализм в настоящее время более чем когда-либо обязан «выступать против политических партий, сохранять свою независимость в духовном плане, пропаганде и действии и вьщви- гать свое учение о классовой борьбе и прямом действии вопреки всем тенденциям к сотрудничеству с капитализмом и правитель­ ствами». Анархо-синдикалисты подтверждали свое мнение о том, что преобразование общества должно стать исключительно резуль­ татом не партийно-политических, а массовых действий объединен­ ных в революционные профсоюзы производителей и ассоцииро­ ванных в коммуны и их федерации людей. РСВКТ подтверждала принципиальное стремление к объединению рабочего класса, но заявляла вновь, что таковое возможно только в рамках профцент- ра, независимого от любых партий и правительств. С ее точки зре­ ния, преодоление раскола между ВКТ и УВКТ будет мнимым, по­ скольку не устранены породившие его причины и разногласия. К тому же программные документы и линия этих организаций не может служить основой антикапиталисшческого единства рабочих и крестьян. Поэтому анархо-синдикалисты заявили, что не жела­ ют «участвовать в такам единстве, поскольку оно отказывается от всякого синдикализма и направлено против подлинных интересов пролетариата». Вместо этого они призвали всех рабочих вступать в РСВКТ. В то же время Конфедерация выступала за единство дей­ ствий профсоюзов всех трех направлений и автономных союзов в конкретной борьбе за повседневные нужды рабочих и допускала создание соответствующих альянсов на местном и региональном уровне, а также (на временной и ограниченной основе) в рамках от­ дельной отрасли. Однако такие альянсы обязаны были находить­ ся под контролем соответствующих профсоюзов и не должны были вести к образованию объединенных профсоюзов. Делегаты поста­ новили распространить эту резолюцию в виде листовки тиражом в 50 тыс. экземпляров.

Что касается единого фронта, то РСВКТ заявляла, что он «яв­ ляется насущной необходимостью при определенных обстоятель­ ствах, в особенности в борьбе против фашизма и войны». Одна­ ко, ссылаясь на опыт восстания в Испании в октябре 1934 г., французские анархо-синдикалисты считали, что его нельзя за­ ключать «без ясного плана и общей программы» и он не должен

«носить организационный характер». Важно не только остановить врага, но и знать, что делать потом. Испанские события показа­ ли невозможность «единого фронта» с «нашими вчерашними и завтрашними угнетателями и убийцами». Французские синдика­ листы обвинили социалистов и ВСТ в Испании в предательстве Астурийского восстания. Что касается того «единого фронта», который пропагандировали коммунисты, то РСВКТ отвергла его как инструмент советской внешней политики, не отвечающий целям социальной революции. Наконец, синдикалисты объяви­ ли «долгом РСВКТ использовать любую возможность, чтобы вступить в борьбу против фашизма и войны, сражаясь за свои собственные цели и своими собственными средствами, не всту­ пая в компромиссы и сговоры».

Делегаты приняли резолюцию против войны. Были одобрены планы крупного пропагандистского турне в декабре 1934 — янва­ ре 1935 гг. и мероприятий по расширению распространения «Лё Комба сандикалист».

Наконец конгресс утвердил выход из РСВКТ одного из его ос­ нователей — Люсьена Юара. Новыми секретарями организации были избраны Жюльен Тубле и Констан Куанане, международным делегатом — Кловис Ацдриё444.

Свой взгляд на проблемы сотрудничества с другими силами РСВКТ вновь недвусмысленно высказала, опубликовав в декабре 1934 г. призыв Административной комиссии «За объединение ре­ волюционных сил». Ссылаясь на опыт событий в Италии, Герма­ нии, Австрии и Испании, французские анархо-синдикалисты наста­ ивали на том, что попытка объединить для решительного действия, одновременно оборонительного и наступательного, разрушитель­ ного и созидательного, силы, разнородные в идейном и теоретичес­ ком отношении, может привести только к краху. Поэтому необхо­ димо, чтобы «согласие было полным с самого начала, прежде чем будут начаты пропаганда и действие. Эго непременное условие ус­ пеха». «С нашей точки зрения, — заявляла РСВКТ, — сгруппиро­ ваны и объединены для решения одной и той же задачи могут только силы, которые категорически отвергают любое сотрудни­ чество и любое согласие с капитализмом и его органами, какую бы форму они ни принимали; индивиды, которые отказывают­ ся от любого вступления в экономические, политические и фило­ софские группировки, а также от любого прямого или косвенно­ го содействия группировкам, программы и планы которых имеют целью оздоровление капитализма при сохранении его характер­ ных и традиционных черт, спасение его <...>, установление полу- капиталистического, полусоциалистического режима в подчерк­ нуто этатистской форме, наконец, установление этатистского режима...» Вступающие в союз силы должны были быть антика­ питалистическими и антиэтатистскими. РСВКТ приглашала к со­ трудничеству все группы и всех лиц, разделяющих предложенную ею программу. В нее включались такие пункты, как социализация средств производства, распределения, коммуникаций и обмена, организация экономической деятельности самими трудящимися, управление общественными делами со стороны (территориаль­ ных. — В.Э.) коммун, организация социальной жизни синдиката­ ми и коммунами445.

В первомайском воззвании к трудящимся 1935 г. РСВКТ вновь призвала к социальной революции. Синдикалисты говорили об экономическом кризисе как признаке «разложения капитализма», об угрозе фашизма, которому необходимо противопоставить пря­ мое действие, об опасности войны и задаче ликвидации капитализ­ ма как единственном способе предотвратить ее, о международной солидарности и либертарном коммунизме446.

В условиях быстро ухудшавшейся международной обстановки РСВКТ усилила антимилитаристскую работу. В резолюции против войны, принятой весной 1936 г. Административной Комиссией конфедерации, вновь указывалось, что организация осуждает все войны, поскольку их экономические причины следует искать в межкапиталистических противоречиях, а политические — в «воп­ росах престижа» власть имущих. Наличие подобных интересов, подчеркивали анархо-синдикалисты, означает, что «мир не может быть делом ни правительств, ни Лиги Наций». «В рамках суще­ ствующего строя» никакие соглашения, пакты или договоры о ра­ зоружении не могут устранить войну. «Военный дух, раздуваемый всеми правительствами без исключения, служит достаточным дока­ зательством тому, что войны не просто присуши капиталистичес­ кому режиму и могут исчезнуть лишь вместе с ним, но и что все паллиативы, призванные, так сказать, побороть это бедствие, слу­ жат на практике, по причине своей недостаточности, лишь сред­ ствами сделать войну неизбежной». Синдикалисты отказывались

«делать различия между отдельными формами правительства, ко­ торые угнетали народы» и, противостоя фашизму, считали недопус­ тимым объединяться «в борьбе с фашистским правительством с каким-либо иным правительством, предпринимать совместные усилия, чтобы навязать этому фашистскому правительству перего­ воры на определенных условиях». РСВКТ заявляла, что противосто­ яние войне может быть только делом организованного пролетариа­ та, ведущего борьбу за ликвидацию капитализма. Она призывала

«все подлинно миролюбивые силы» Франции создать вместе с ней

«непреодолимую преграду против войны», а МАТ — объединить те же силы во всемирном масштабе447.

В идейном отношении французский анархо-синдикализм меж- военной эпохи в большой степени был развитием революционно­ го синдикализма, который существовал до Первой мировой войны. Правда, французские синдикалисты теперь отвергали идею «идео­ логической нейтральности» синдикализма и уверяли, что «анархо- синдикализм... заимствует свою доктрину из анархизма, а свою форму организации — из революционного синдикализма»448. Но, по существу, за исключением «конечной цели» («вольного коммуниз­ ма»), категорического осуждения партий и четкого признания феде­ рализма как организационного принципа, основные представления о ферме и методе борьбы, о пути к революции и новому обществу и сам экономический подход к вопросам общественного развития ос­ тавались, безусловно, революционно-синдикалистскими.

Прежде всего в основе общества, по мнению французских анар­ хо-синдикалистов, которые в этом сходились с марксистами, лежа­ ла экономика и экономическая организация. «Новый общественный строй, как и все предшествовавшие ему, — писал ведущий теоре­ тик РСВКТ Пьер Бенар, — будет обуславливаться характером про­ изводства, его организацией, распределением, использованием и обменом»449.

Французские синдикалисты поддерживали идею прогресса и продукгивизма, то есть представления о необходимости и желатель­ ности поступательного роста производства. Они утверждали, что технологическое развитие само по себе играет положительную роль, просто капитализм использует его в своих интересах, в результате оно оборачивается против трудящихся. Разрушение машин, с их точки зрения, было актом отчаяния, а угнетение трудящихся капи­ тализмом, развивающим технику, оказывалось, парадоксальным образом, путем к их освобождению. Подобно приверженцам «ис­ торического материализма» (марксистам), французские синдика­ листы ссылались на историческое «предназначение» рабочего клас­ са. Рабочий не разрушает машину, с пафосом утверждал Бенар,

«потому что знает, что она — форма прогресса и прогрессивная сила, форма того прогресса, который мучит его для того, чтобы он достиг своей цели и осуществил свое предназначение, того прогрес­ са, который в один прекрасный день послужит ему, жалкому рабу, когда он действительно осознает условия своего существования, соединится с братьями по несчастью и разобьет свои цепи»450.

Соответственно синдикаты трудящихся должны были не толь­ ко играть роль органов сопротивления против капитализма и госу­ дарства, но и стать механизмом подготовки и совершения социаль­ ной революции посредством всеобщей экспроприационной стачки, а также сердцевиной нового либертарного общества. Синдикат, утверждал Бенар, — это своего рода современная форма свободной ассоциации, которая (согласно Кропоткину) естественно свой­ ственна человеческому роду. Он должен основываться на мораль­ ных нормах солидарности и взаимопомощи, стать воплощением единства трудящегося класса451. Облик синдикалистского движе­ ния, в представлении Бенара, определялся реалиями и потребное тями экономического развития: происходившая рационализация производства и социальных отношений заставляла реагировать как капитал, так и трудящихся; между ними разворачивалась своего рода борьба за то, в чьих интересах будут идти эти процессы. По­ этому, «чтобы быть на уровне своего противника», синдикализм осуществляет собственную «рационализацию». Это происходит в форме повсеместного создания на национальном и интернацио­ нальном уровне отраслевых синдикатов и их федераций взамен союзов по профессиям. Местным органом синдиката должны были стать цеховые комитеты и фабричные Советы. Отраслевым синди­ катам предстояло соединяться на местном уровне в местные союзы, которые, в свою очередь, федеративно объединялись в региональ­ ные, национальные и интернациональные союзы452. «...Синдика­ лизм должен, начиная с настоящего момента, переделать свою организацию, дополнить свои органы, приспособить их к необхо­ димости, как делает и сам капитализм, и действовать завтра в ка­ честве просвещенного администратора и управляющего производ­ ством, обменом и распределением», — говорилось в «Лионской хартии», программном документе РСВКТ, принятом в 1926 г.453

Уже в условиях существующего капиталистического строя, на­ стаивали французские синдикалисты, синдикатам надлежит гото­ виться к взятию в свои руки всего общественного производства. Они предполагали осуществить это в форме «синдикального кон­ троля над производством», причем не в форме участия в органах социального партнерства и администрации совместно с предпри­ нимателями и их ставленниками, «без какого-либо компромисса или связи с хозяевами», а с помощью создания собственных орга­ нов рабочего контроля454. «Синдикальный контроль, — писал Бе- нар, — должен вначале иметь целью ограниченные задачи: конт­ роль за наймом и увольнением, над командами и условиями труда (продолжительностью и зарплатой). Затем он должен распростра­ ниться на производство, за которым легко уследить, и затем все ближе и ближе подходить к своей действительной цели: полному контролю над предприятием, его сырьем и фондами»455. Осуществляя контроль, синдикаты станут собирать статистические данные о ценах, поставках, потребностях и производственных возможностях и будут обладать информацией, достаточной для того, чтобы вес­ ти производство и распределение без капиталистов.

В ходе социальной революции синдикатам надлежало, в пред­ ставлении французских синдикалистов, совершить всеобщую стач- ку-восстание, экспроприировать предприятия и материальные бо­ гатства общества. Синдикальные органы должны быть взять насебя управление производственными единицами; экономическая координация и планирование осуществлялись бы затем через структуры синдикатов и их федераций на всех уровнях. Им пред­ стояло «не только вызвать остановку работы с помощью всеобщей стачки, захватить через посредство своих членов места производ­ ства, организовать производство под контролем местного союза, но и защищать орудия труда и жизненные центры с оружием в руках против всех контрреволюционных начинаний»456.

В схеме Бенара существовала и местная территориальная еди­ ница — Коммуна, однако ей предстояло опять-таки возникнуть вокруг и на основе синдиката. «Если синдикат является объедине­ нием сопротивления, которое позднее превратится в объединение по производству и распределению, основу реорганизации обще­ ства, то местный союз синдикатов является оборонительным и под­ готовительным социальным объединением, которое в будущем составит основу социальной и административной ячейки нового строя — Коммуны»457. Подобно активисту Первого Интернациона­ ла Джеймсу Гильому, Бенар выступал за двойную схему организа­ ции общества — экономическую (синдикальную) и территориаль­ но-административную. Однако он полагал, что первая должна определять вторую. Рамки Коммуны должны были обозначаться

«пределами привлекательной силы ее центра, то есть местного со­ юза» синдикатов458. Коммуна, ее Совет и комиссии становились в этом случае, по существу, органами составлявших синдикаты тру­ дящихся для решения определенных задач — обеспечения жильем, проведения общественных работ, составления статистики, органи­ зации гигиенических мер, обеспечения безопасности и тд. Иными словами, если в традиционном анархизме центром жизни была «вольная Коммуна», то здесь она превращалась в своего рода при­ даток союза синдикатов.

Правда, Бенар отверг лозунг «Вся власть синдикатам!» как ан- тисиндикалистский, антифедералистский и антианархистский, поскольку он, по его мнению, предполагал сохранение власти и установление «диктатуры пролетариата», объединенного в синди­ каты, то есть создание «синдикалистского государства». Он предложил взамен другую форму: «вся ответственность — в руки трудя­ щихся!»459 С конца 1934 г. орган РСВКТ «Лё Комба сандикалист» выходил под девизом «Вся экономика — синдикатам! Вся соци­ альная администрация — коммунам!».

Либертарно-коммунистическое движение не следует смешивать со строем вольного коммунизма460, и социальный переворот, овла­ дение орудиями производства и обмена и ликвидация частной соб­ ственности еще не будут означать создание вольного коммунисти­ ческого общества, утверждал Бенар. Переворот лишь откроет переходный период «междуразрушением старогорежима и стаби­ лизацией нового режима». Продолжительность этого периода «не­ возможно определить», но она будет «сравнительно долгой»461. Французский синдикалист оговаривался, что переход будет тем ко­ роче, чем лучше трудящиеся и их синдикаты подготовлены к сози­ данию нового общества, чем скорее они накопят достаточные зна­ ния и навыки, но в принципе считал его «абсолютно неизбежным». Выдвигаемые им аргументы практически не отличались от маркси­ стских: «...Несмотря на подготовку революции синдикатами, прак­ тику синдикального контроля над производством и существование общего плана социальной реконструкции, пролетариат будет ко­ лебаться. Его способности не будут на высоте его намерений... Его разрушительные способности будут огромными, а созидательные — слабыми, ограниченными...»462 Бенар предрекал, что трудящиеся могут заколебаться, устать, замедлить поступательный ход развития и т.д.; в это время важно соблюдать общее направление, соответ­ ствующее либертарной доктрине. Все это время придется, полагал он, торговать с заграницей, используя конфискованное для этих целей золото. Кроме того, он утверждал, что на «переходный пери­ од» необходимо выпустить новые общенациональные «боны обме­ на», поскольку «на протяжении веков люди привыкли пользовать­ ся деньгами», «питают доверие к средствам обмена», доверие почти мистическое. Поэтому Бенар предлагал, чтобы органы синдикатов и Коммун определяли цену производимых и обмениваемых продук­ тов на основе «мировых цен». Производители должны были полу­ чать от органов Коммун соответствующие суммы в бонах за сдава­ емую ими продукцию или выполненную работу, на которые могли затем купить то, что им нужно. Мерой измерения предполагалось оставить прежнюю денежную единицу463.

Одновременно Бенар выступал за постепенное расширение ас­ сортимента продуктов и изделий, которые могли бы обмениваться без «живых денег», по бартеру или распределяться бесплатно. Так следовало постепенно приближаться к коммунистическому принципу распределения, пока боны не будут полностью отменены. Иными словами, речь шла о старой формуле Джеймса Гильома, высказанной им еще в 1876 г.: коллективизм (распределение «по труду») на переходный период, коммунизм в будущем.

В 1930-х гг. отношение французских синдикалистов к исполь­ зованию денег несколько изменилось. Поскольку «вольный комму­ низм» было принято ассоциировать с неограниченной возможно­ стью потребления, а шансов на это в ближайшей перспективе не было, выдвигалась идея контроля над потреблением и, соответ­ ственно, вставал вопрос о «верхней границе» потребления для каж­ дого из членов общества. В качестве меры такого контроля теоре­ тики РСВКТ предлагали «боны», обозначенные в рабочих часах: они должны были служить уже не в качестве денег, а исключительно как регулятор потребления. «...Уничтожение частной торговли, отмена прибыли, создание коммунальной службы распределения, снабжение из коммунальных магазинов и контор, ответственных за это распределение, передача изделий, продуктов питания и объек­ тов потребления тем, кто в них заинтересован, в обмен на простое предъявление трудовой карточки вместе с бонами, измеренными в рабочих часах с целью контроля, или карточки об инвалидности или помощи» — такова была программа, выдвинутая в этом вопросе Бенаром464. Целью РСВКТ оставалось при этом либертарно-коммунистическое обще­ ство, в котором «экономика потребно­ стей заменит экономику прибыли»: именно потребности будут определять, что должно производиться, и «во вто­ рой части» этой системы будет осуще­ ствляться «безвозмездное распределе­ ние» в соответствии с принципом «От каждого по его силам, каждому по его потребностям»465. Далеко не все французские анархис­ ты были согласны с такой схемой «ново­ го мира». Так, известный анархо-комму- нист Жан Грав упрекал Бенара за «централизм». Синдикалистский теоретик «хочет, чтобы синдикаты “организовывали” все произ­ водство», а это неминуемо ведет «к централизации, которая не замедлит стать невыносимой»466. Еще в начале XX века Грав видел в синдикатах всего лишь «средства борьбы, которые предоставля­ ются трудящимся в существующем обществе, но исчезнут вместе с ним». «Я не хочу общества, расколотого на корпорации, — воскли­ цал он. —Я не верю в группы, занимающиеся исключительно про­ изводством. По моему мнению, именно нужды потребления дви­ жут людьми и побуждают их объединяться, чтобы обеспечить себе то, что им необходимо, производя что-либо или обмениваясь услу­ гами, освобожденными от любого измерения стоимости. Обмен ус­ лугами, а не товарами»467. В 1933 г. Грав повторял: революция не будет только делом синдикатов, тем более не будет им строитель­ ство нового общества. «Не на синдикаты ложится задача органи­ зации будущего общества», а на новые объединения468.

Большая часть французских либертариев возражала против представлений о переходном периоде. Так, в резолюции конгресса Анархо-коммунистического революционного союза (название организации анархистов страны в 1927—1934 гг.) в Тулузе (1931 г.) подчеркивалось, что он «противостоит идеям переходного режима в ситуации революции» и выступает за либертарную революцию

«без переходных периодов и идеологических уступок»469.

В 1935 г. французские социалисты, коммунисты, радикалы и некоторые другие партии сформировали Народный фронт. Одно­ временно произошло объединение ВКТ и УВКТ в единую ВКТ. В апреле—мае 1936 г. Народный фронт победил на парламентских выборах и пришел к власти в стране.

Анархо-синдикалисты отказались участвовать в Народном фрон­ те. Оценивая его планы и программу еще до официального создания, РСВКТ отмечала, что все известные истории объединения подобно­ го рода на основе временной, негативной программы-минимум и стремления действовать «в соответствии с пожеланиями широких слоев мелкой буржуазии» «всегда приводят к одному и тому же ка­ тастрофическому результату: подавлению народа — пролетариата го­ рода и деревни — и заковыванию его в цепи». «...Эра политических ре­ волюций завершена... — заявили анархо-синдикалисты, — пробил час социальной, то есть тотальной революции». Они обличали стрем­ ление политических сил договариваться на основе отказа от наибо­ лее радикальных положений своих программ: в итоге неизбежно принимаются лишь наиболее консервативные, умеренные и макси­ мально расплывчатые положения, позитивные стремления остают­ ся неясны. Народный фронт создается для защиты существующего строя, демократии и режима «Третьей республики», подчеркивала РСВКТ, но свобода и демократия при этом режиме —лишь фикция, и его не следует защищать. «Желать подчинить необходимую, обя­ зательную, неотвратимую революцию действию консервативных и буржуазных сил... — означает предать трудящийся класс и, как и в Германии, отдать его в руки его злейших врагов». Синдикалисты предостерегали, что обманутые массы могут повернуться к фашиз­ му. Они предупреждали, что никакие выборы, партии и политичес­ кие соглашения не могут спасти от фашизма, что единственное спа­ сение — это социальная революция470. «Трудящийся, ты хочешь хлеба? — вопрошало Бюро РСВКТ. — Народный фронт Эррио, Па- ганона накормит тебя свинцом!»471

Национальный конфедерапьный комитет (конференция синди­ катов) РСВКТ на заседании 18—19 января 1936 г. в Париже вновь категорически отверг слияние профсоюзов и высказал надежду, что оно (несмотря на первоначальный уход из РСВКТ некоторых сто­ ронников объединения) привлечет многих недовольных к анархо­ синдикалистской организации. Было принято решение об обяза­ тельной подписке на газету «Лё Комба сандикалист». Французские анархо-синдикалисты, в отличие от прежних революционных син­ дикалистов, ясно и недвусмысленно высказались по вопросу о вы­ борах. Они выступили за то, чтобы воздержаться от голосования на предстоящих выборах. В соответствии с их декларацией принципов («Лионской хартией»), неучастие в голосовании становилось не чисто теоретическим и негативным актом, но «позитивным выступ­ лением за конструктивную программу социальной революции». Синдикалисты призвали трудящихся не участвовать в выборах и осуществить программу и план революционного синдикализма. Трудящиеся не могут ничего ожидать от государства, парламента и партий, они должны отвернуться от них и от компромиссов, гото­ виться к социальной революции, организовать и осуществить ее. РСВКТ постановила открыто выступить в печати, на словах и в листовках против программ и планов всех партий, ВКТ и Народ­ ного фронта. Французская секция призвала к такой же единодуш­ ной позиции и все другие секции МАТ472.

Но не все французские анархисты разделяли такое резко нега­ тивное отношение к другим левым организациям. В апреле 1936 г. конгресс Анархистского союза (АС) «официально» подтвердил так­ тику «революционного фронта», которую он уже осуществлял в те­ чение ряда лет: более или менее тесного сотрудничества с другими направлениями рабочего движения в рамках более широкого анти­ фашистского и антимилитаристского движения. Его союзниками выступали троцкисты и левые социалисты. Союз выступал также за объединение профсоюзов473. Активисты АС приступили к созда­ нию своих ячеек на производстве, но эксперимент не удался. На­ дежды анархистов на объединенные профсоюзы рухнули оконча­ тельно после того, как 31 декабря 1936 г. был введен обязательный государственный арбитраж трудовых конфликтов474. С таким рас­ ширением полномочий властей они никак не могли согласиться.

Несогласная с линией АС часть анархистов образовала в 1936 г. на конгрессе в Тулузе Франкоязычную анархистскую федерацию (ФАФ). Последняя ориентировалась на сотрудничество с РСВКТ и должна была стать своего рода «французской ФАИ». «У нас есть великолепный пример испанского движения, который должен слу­ жить нам основой: ФАИ, которая поддерживает мощную НКТ. Роль НКТ во Франции надлежит сыграть РСВКТ», — писал вид­ ный активист Жан Дюпу475. В ФАФ как организацию для связи и координации должны были объединиться все «действительно анархистские анархо-синдикалисты, действительно либертарные коммунисты, действительно революционные индивидуалисты», а основой ее должны были стать «интегральный федерализм» и «аб­ солютная автономия»476. Ведущим теоретиком Федерации стал из­ вестный анархист-эмигрант из России Всеволод Волин. Органом ФАФ была вначале газета «Ля Вуа либертэр», а с февраля 1937 г. —

«Терр либр», ответственным секретарем ее редакции стал Волин (тираж — 6,5 тыс.). В начале 1937 г. в ФАФ состояло 57—59 групп477. Французские трудящиеся ожидали от будущего левого прави­ тельства экономических уступок. К началу июня 1936 г. забасто­ вочное движение, начатое парижскими машиностроителями и металлургами, охватило все отрасли индустрии и регионы. По офи­ циальным данным Министерства труда, в июньских стачках при­ няли участие свыше двух миллионов рабочих, занятых на более чем 12 тыс. заводов и фабрик. Характерной особенностью движе­ ния был захват предприятий бастующими рабочими, что делало ло­ каут и использование штрейкбрехеров невозможными. Забастовоч­ ные комитеты оказались хозяевами фабрик и заводов; рабочие отряды следили за сохранностью оборудования и поддерживали по­

рядок478.

6 июня 1936 г. Административная комиссия РСВКТ и исполком 4-го (Парижского) регионального союза заявили о своей полной солидарности с бастующими рабочими. Они приветствовали дви­ жение как «великолепное» отстаивание трудящимися «своего пра­ ва на жизнь» и призвали рабочих не склоняться перед ложью и за­ пугиванием со стороны хозяев и продолжать борьбу «теми же методами» прямого действия вплоть до полного удовлетворения требований. Анархо-синдикалисты напомнили, что давно уже про­ возглашали метод захвата предприятий и считают теперь это един­ ственным способом добиться победы. Такой «пассивной оккупа­ ции», по их мнению, предстояло стать «прелюдией к активной оккупации и завладению средствами производства, обмена и ком­ муникации, действительной основе социализма: производству не­ обходимого и равному распределению». Опыт захвата показывает способность трудящихся управлять производством через свои профсоюзы. Комиссии указали на то, что члены РСВКТ на местах активно участвовали в борьбе479. В итоге борьбы трудящиеся доби­ лись повышения зарплаты и увеличения отпусков. Представители левого правительства, ВКТ и предпринимателей подписали «Мати- ньонские протоколы», а затем парламент принял законы об оплачи­ ваемых отпусках, коллективных договорах и 40-часовой рабочей неделе. После этого коммунисты и социалисты призвали трудящихся прекратить забастовки, и они постепенно сошли на нет.

«Когда рабочие Франции... начали свои крупнейшие выступле­ ния и повсюду захватили предприятия, чтобы придать своим тре­ бованиям большее звучание, все выглядело так, как будто Франция станет наряду с Испанией той страной, которая остановит наступ­ ление фашизма, — отмечалось в ежегодном отчете Секретариата МАТ за 1939 г. — Однако волна революционной бури, которая про­ шла по Франции, была сбита политиками. Несомненно, это “На­ родный фронт” парализовал революционную энергию и ударную силу масс, помешал им и поставил в узкие рамки, что постепенно привело к тому, что рабочие были преданы, а их организации — полностью парализованы»480.

После забастовок в мае 1936 г. РСВКТ удвоила свою активность и успешно развивалась. Во второй половине 1937 г. численность организации достигла 6 тыс. членов. Активисты французских анар­ хо-синдикалистов с оптимизмом смотрели в будущее. «Политика правительства и политика ВКТ таковы, что РСВКТ может надеять­ ся на быстрый и значительный прогресс, — писал Бенар. — Ее авторитет и престиж в стране далеко превосходят те, которые соот­ ветствовали бы организации с подобной численностью»481. Француз­ ские анархо-синдикалисты собирали средства в «Синдикалистский комитет защиты и взаимопомощи жертв социального действия и их семей»482. Но ожидавшегося им нового социального подъема так и не произошло.

Скандинавский синдикализм в первой половине 1930-х гг.

Шведская секция МАТ... отметила в 1930 г. двадцатую годовщину своего существования... Подводя итоги деятельносги шведской синдикалистской организации в целом <...>, мы рады заявить, что наша шведская секция проделала в течение года блестящую работу и проявила себя в качестве наиболее энергичного и успешного чле­ на международного синдикалистского движения483.

Из дополнения к отчету о деятельности

МАТв 1930г.

В Швеции мировой экономический кризис стал сказываться с конца 1930 г. Рост безработицы (до уровня в 20% зимой 1932/1933 г.) и сокращение зарплаты вызвали подъем забастовочного движения и обострение социальных конфликтов. В 1931 г. впервые в истории страны войска открыли огонь по бастующим рабочим. Инцидент произошел в городе Одалене, где, столкнувшись с забастовкой рабочих лесопильной и бумажной промышленности, предприни­ матели объявили локаут и доставили штрейкбрехеров. После ряда демонстраций и столкновений рабочие заставили штрейкбрехеров отказаться от работы, и хозяева предприятий вызвали для их защи­ ты войска. 14 мая 1931 г. во время 7-тысячной демонстрации рабо­ чих солдаты открыли огонь и убили 6 человек. Центральная орга­ низация шведских рабочих (САК), шведская секция МАТ, объявила в знак протеста всеобщую стачку. Центральное объединение проф­ союзов Швеции (ЦОПШ, находившееся под контролем социал- демократии) призвало рабочих не участвовать в выступлении, но тысячи рабочих на сей раз вышли из повиновения своим профбос­ сам. В Одалене всеобщая стачка происходила в течение недели, в Стокгольме и других районах она продолжалась два дня (пятни­ цу и субботу). В столице была парализована вся жизнь, бастова­ ли 20 тысяч человек; еще 80 тысяч рабочих приняли участие в за­ бастовке в провинции. По всей стране проходили демонстрации протеста; в Стокгольме состоялась самая большая манифестация за всю предшествующую историю страны с участием 120 тысяч чело­ век. Власти вынуждены были уступить: вывести войска и эвакуи­ ровать штрейкбрехеров4*4. Важным выступлением стала всеобщая за­ бастовка строительных рабочих Стокгольма; она состоялась, в первую очередь, благодаря тому, что рабочие промышленности стройматериалов, среди которых были сильны синдикалисты, от­ казались поставлять изделия строительным фирмам485.

Благодаря активному участию в рабочих протестах, в 1931 г.

шведские синдикалисты добились существенного прогресса. Чис­ ло членов организации выросло с 28 150 в 468 местных организациях в начале года до 30 889 в 527 местных организациях в конце года486. САК развернула широкую пропагандистскую деятель­ ность. Она велась в 21 округе и обошлась в 83 065 крон, из кото­ рых 53 845 были изысканы самими округами. После событий в Одалене и последовавшей за ними всеобщей стачки синдикалис­ ты усилили агитацию за создание синдикалистских организаций. Улучшилось и финансовое положение САК, ее актив возрос с 437 477 крон до 563 296 крон. В течение года в различных стачках участво­ вали 137 местных организаций, членам которых было выплачено 195 724 кроны. В эти данные не входили мелкие стачки на мес­ тах, которые длились недолго и не нуждались в специальной поддержке. Возросло и количество организаций Синдикалистской молодежи: с 20 клубов, в которых состояли 505 человек, до 37 клу­ бов с 997 членами. Разворачивалась учеба активистов САК. Мест­ ные организации образовали 75 кружков, занимавшихся изучени­ ем социальных проблем. В 49 кружках изучались проблемы синдикализма. Всего в системе учебы участвовали 1263 члена САК. В 15 местностях были организованы курсы лекций и курсы по изучению проблем зарплаты и установления коллективной зар­ платы487. САК продолжала антимилитаристскую деятельность. Наряду с другими профсоюзами, женскими, молодежными, паци­ фистскими и иными организациями, она приняла участие в «На­ родном риксдаге против войны»488.

В начале 1932 г. при обсуждении новых тарифных соглашений рабочие-металлисты отклонили предложенное реформистскими профсоюзами сокращение зарплаты. САК призвала рабочих к пассивному сопротивлению и подготовке к активным действиям. Работники лесной промышленности и сплавщики фирмы АО «Коп- парбергерс Хофорс» также отвергли снижение зарплаты. Синдика­ листы предложили реформистскому профсоюзу в этой фирме на­ чать совместную борьбу, и входившие в ЦОПШ рабочие приняли это предложение, несмотря на противодействие руководства489. Ряды синдикалистской организации продолжали расти: только за апрель и май 1932 г. были созданы 22 новые местные организа­ ции490. Весной началась стачка рабочих целлюлозной и бумажной промышленности в Северной Швеции. Предприниматели доста­ вили штрейкбрехеров, и в знак протеста и солидарности с рабо­ чими при поддержке и по предложению САК в Седерхамне была объявлена всеобщая стачка491. В результате столкновений между трудящимися и полицией более 10 рабочих было арестовано и приговорено к различным срокам тюремного заключения — от 3 месяцев до 2 лет. Синдикалисты вели активную кампанию за их освобождение492. Член САК Б. Сван был приговорен к штрафу в 6 тыс. крон за то, что выступил с публичным рассказом об убийст­ вах в Одалене.

В сентябре 1932 г. собрался 8-й конгресс САК. На нем, среди прочего, должно было обсуждаться предложение ЦК САК об объе­ динении с Норвежской синдикалистской фе­ дерацией и с Синдикалистской рабочей феде­ рацией (независимой организацией в Швеции, насчитывавшей 2 тыс. членов)493.

На съезде отмечались значительные успе­ хи организации за последние годы. С 1929 г. ее ряды увеличились на 8 тысяч человек, в ней состояло уже 36175 членов494. Укрепилась и материально-финансовая база САК. Синди­ калистская молодежь насчитывала 40 органи­ заций с 1 тыс. членов.

Внесенное предложение о введении дифференцированных членских взносов (с учетом размеров заработка) не собрало необ­ ходимых двух третей голосов и было вынесено на референдум. Было принято решение о выплатах материальной помощи лицам, вновь вступившим в организацию, и тем, кто отказывался работать на условиях, согласованных реформистским профсоюзным руко­ водством (такие случаи были особенно распространены в лесной промышленности и среди сплавщиков). С целью укрепления орга­ низационной, пропагандистской и учебной работы делегаты реши­ ли направлять пропагандистские материалы новым группам, со­ здать новые учебные кружки и выплачивать стипендию тем, кто в них занимается. Делегаты заявили о своей поддержке тех, кто ук­ лоняется от работ, обязательных для безработных. Было одобрено выделение помощи норвежской организации и участникам различ­ ных стачек в Швеции, Норвегии, США и Бельгии.

САК призвала рабочих бороться за повышение зарплаты и в то же время — распространять идеи социальной революции. Капита­ листическая система, по мнению шведских синдикалистов, уже находилась на том этапе, когда ее ликвидация стала социальной не­ обходимостью. Если же трудящиеся не возьмут производство в свои руки, то наступит фашизм.

Участники конгресса одобрили доклад Альберта Йенсена о ми­ ровом экономическом кризисе. По вопросу о возможности приме­ нения насилия разгорелись острые споры. Было решено провести дискуссию по этому вопросу495.

Синдикалистам приходилось также вести борьбу против про­ никновения влияния компартии. Так, в 1932 г. из САК была исклю­ чена местная организация в Альбю за растрату денег на нужды ком­ партии496.

В рамках процесса создания отраслевых федераций была обра­ зована синдикалистская федерация строительных рабочих497.

В целом в 1932 г. — год прихода к власти социал-демократов — подъем шведского синдикалистского движения продолжался. В течение года число местных организаций возросло на 111, коли­ чество членов — на 4 тысячи, создана 31 новая молодежная груп­ па. Конференция синдикалистских рабочих организаций Шве­ ции, состоявшаяся 19—20 января 1933 г. в Стокгольме, обратилась ко всем строительным рабочим с призывом добиваться отмены сдельщины, снижения рабочего времени, отмены сверхурочного труда и повышения зарплаты. Осудив политику реформистских профсоюзов большинства, конференция выступила против моно­ полизма в рабочем движении и натравливания рабочих друг на друга498.

Дискуссии о применении насилия в ходе классовой борьбы вновь разгорелись на 2-м конгрессе федерации Синдикалистской молодежи (СУФ) в 1933 г. Было решено, что федерация присоеди­ нится к резолюции МАТ о праве народа в случае нападения силой защищать завоевания революции. Большинство делегатов не при­ няло проект о необходимости занять последовательно антипарла- ментскую позицию, поддержав вместо этого «внепарламентскую» позицию САК Позднее федерация внесла коррективы в свое отно­ шение к парламентаризму, заявив, что ее члены не могут работать в политических партиях. Участники утвердили решение об органи­ зации Детского синдикалистского движения — ассоциации за сво­ бодное социалистическое воспитание детей рабочих. Конгресс так­ же принял решение о создании региональных пропагандистских округов СУФ (к маю 1935 г. было образовано 12 округов). В том же году СУФ начала издание газеты «Сторм»; в 1935 г. она стала еже­ месячной с тиражом 7—10 тыс. экземпляров. Привлечение новых членов осуществлялось с помощью так называемых «велосипедных патрулей» — членов СУФ, которые объезжали страну, проводя ми­ тинги, распространяя газеты и пропагандистские материалы, орга­ низуя концерты и театральные представления. На рубеже 1935— 1936 гг. число членов молодежной федерации выросло до 4 тыс. в 142 клубах. В 1934—1935 гг. 42,6% членов СУФ были организова­ ны в САК или других синдикалистских организациях, 25,4% были женщины499.

В конце 1933 г. в САК состояли 35,5 тыс. членов в 690 местных организациях (по сравнению с 1929 г. число членов возросло на 10,25 тыс., количество организаций — на 222)500. Однако с 1934 г., в условиях улучшения хозяйственной конъюнктуры, рады САК ста­ ли постепенно, но неуклонно сокращаться. К концу 1935 г. в ней насчитывалось 35 494 члена в 726 местных организациях501. Коммунисты продолжали попытки работать внутри САК, но по- прежнему не имели существенного успеха. В 1934 г. в организаци­ ях профцентра имелось всего 19 коммунистических фракций со 185 членами502.

В середине 1930-х гг. шведские синдикалисты продолжали ак­ тивную антивоенную агитацию. В 1935 г. конгресс САК выпустил

«Призыв к миру», в котором предупреждал о том, что человечество находится на пороге новой мировой войны. Профцентр распрост­ ранил воззвание ко всем профсоюзным Интернационалам «Оста­ новите грабительскую войну Муссолини» в связи с нападением Италии на Эфиопию, призывая рабочих «к оказанию революцион­ ного отпора войне». Синдикалисты настаивали на том, что анти­ военная борьба должна стать «делом самих рабочих, без вхождения в союз с различными государствами или Лигой Наций». Они при­ зывали профсоюзные Интернационалы организовать бойкот фа­ шистской Италии, а итальянских трудящихся — к саботажу и де­ зорганизации военной машины страны. САК выдвигала лозунг

«международного объединения рабочего класса для самостоятель­ ного непосредственного выступления против всякого империали­ стического государства, желающего ввергнуть народ в новую кро­ вавую массовую бойню»503.

Заседание 21—23 мая 1936 г. Национального совета и делегатов региональных союзов САК совместно с Синдикалистской молоде­ жью опубликовало воззвание, указав, что угроза войны нарастает с каждым днем, и рабочий класс должен сопротивляться ей всеми способами. Синдикалисты обвинили социал-демократические и коммунистические партии в том, что те «идеологически и матери­ ально втягивают трудящиеся массы в орбиту войны», превратив­ шись в «вассалов государств-победителей» и «поставив себя на службу этим государствам и их империалистическим интересам». Как и в 1914 г., они обманывают трудящихся, заявляя, что это бу­ дет война демократии против деспотизма. Синдикалисты отверг­ ли этот предлог, заявив, что и «в демократических странах война вызывает создание диктаторского режима, который по существу ничем не отличается от фашизма», и в результате с обеих сторон оказываются «фашистские и полуфашистские государства».

Синдикалисты выступили за прямое действие против войны, не через институты Лиги Наций, а с помощью международной клас­ совой солидарности и в борьбе с врагом в собственной стране — классовым врагом. В качестве наилучшего способа помешать вой­ не они по-прежнему рассматривали всеобщую стачку. В случае если бы войне все же предстояло разразиться, рабочий класс должен был, по мнению синдикалистов, продолжать классовую борьбу и не идти ни на какое единство с правящими классами. «...Мы провоз­ глашаем: борьба против провокаторов войны во всех странах и пропаганда братания солдат, как в 1918 году. Необходимая подго­ товка с целью превратить войну между нациями в войну классов, чтобы покончить с существующим режимом. Ликвидация капита­ лизма и государства, служащего инструментом угнетения. Осуще­ ствление социализма».

Участники заседания выпустили и разослали циркуляр местным организациям САК и Синдикалистской молодежи с призывом организовать антимилитаристскую борьбу. Синдикалисты высту­ пили за широкий «общий фронт мира», но не на основе призывов профсоюзных объединений и политических организаций, а снизу, на местном уровне, с привлечением местных профсоюзных, поли­ тических и идеологических организаций. Они предлагали объеди­ нить такие организации в совместные комитеты мира. В задачи ко­ митетов должно было входить следующее: «пропагандировать идеи мира и бороться с войной и, в то же самое время, работать в пользу активного сопротивления масс против военных бюджетов и против милитаризма, против любой провокации войны и за нейтралитет страны...». После повсеместного создания таких комитетов на ме­ стах возможно стало бы их объединение в масштабе страны.

Участники встречи призвали МАТ обратиться ко всем органи­ зациям, которые борются против идеи союза всех классов с тем, чтобы «попытаться в случае развязывания войны с помощью со­ трудничества со всеми такими организациями превратить войну между нациями в войну классов»504.

В Норвегии мировой экономический кризис также стимулиро­ вал наступление предпринимателей на трудящихся, требовавших повышения зарплаты и установления 7-часового рабочего дня. В марте—апреле 1931 г. владельцы предприятий, добиваясь сокраще­ ния зарплаты на 15—25%, а в некоторых отраслях до 40%, объяви­ ли локаут, который затронул 82 тысячи рабочих. В связи с этим Нор­ вежская синдикалистская федерация (НСФ, созданная в 1916 г.) обратилась к пролетариату с призывом к солидарности и продол­ жению борьбы. На сей раз, Центральное объединение профсоюзов Норвегии (ЦОПН) вынуждено было под давлением снизу объявить в августе забастовку солидарности, и в конфликт было вовлечено около 100 тысяч человек. Выступление превысило по своим мас­ штабам всеобщую стачку 1921 г. Работа возобновилась только в сентябре, после третьего голосования в профсоюзах. Локаут был прекращен в октябре—ноябре государственным посредником. По оценке синдикалистов, «эта борьба, навязанная рабочим предпри­ нимателями, принесла рабочим полное поражение, поскольку ре­ формистские рабочие профсоюзы не смогли, а быть может, и не захотели в ответ на гигантский локаут, который вначале ограничил­ ся лишь некоторыми отраслями промышленности, объявить все­ общую стачку и распространить ее на всю общественную жизнь. Норвежская синдикалистская федерация предлагала рабочим эту тактику, и если бы реформистские профсоюзы последовали ей, то борьба закончилась бы для рабочих с большей выгодой. Но этого не произошло, и пролетариату пришлось беспомощно терпеть ог­ ромные сокращения в зарплате». По окончании локаута НСФ из­ дала специальную брошюру по этому вопросу. В период локаута шведские синдикалисты и МАТ оказывали поддержку норвежским товарищам505.

Реформистские профсоюзы ЦОПН, ориентировавшиеся пре­ имущественно на социал-демократию, продолжали срывать дея­ тельность НСФ. Так, когда синдикалисты-строители в Осло заклю­ чили трудовые соглашения с 25 предпринимателями, реформисты отказались их признавать, добились снижения зарплаты до согла­ сованных с ними расценок и удаления синдикалистских рабочих с работы. НСФ пришлось вести по этому вопросу длительную и упорную борьбу506.

Несмотря на трудности, НСФ смогла укрепить свои позиции. Согласно отчету за 1931 г., в ней насчитывалось около 2 тыс. членов. Газета «Аларм», печатный орган Федерации, на некоторое время увеличила свой тираж. В различных рай­ онах страны были организованы пропа­ гандистские туры507.

Правительство, сформированное в 1931 г. лидером Крестьянской партии Е.

Хунсейдом (министром обороны был будущий лидер норвежских фашистов В. Квислинг), практиковало вооруженное подавление ста­ чек и защиту штрейкбрехеров. Оно запретило бойкот как форму эко­ номической борьбы и разрабатывало план запрещения стачек солидарности и запрета коммунистических организаций и НСФ508. Но синдикалисты продолжали призывать к запрещаемым фермам борь­ бы: так, во время забастовки дорожных строителей они выпустили обращение с призывом к стачке солидарности работников железных дорог, почты и телеграфа509. В конце 1932 г. НСФ отмечала, что труд­ ности последних лег, кажется, отступают, организация укрепляется, а недовольство официальными профсоюзами растет. В октябре и ноябре этого года федерация организовала крупное пропагандист­ ское турне по Западу и Югу страны. Были проведены 25 публичных собраний. Целью кампании был подрыв монополии реформистских профсоюзов на рабочих местах510. Однако давать оптимистические оценки было рано. Организация, как и весь рабочий класс страны, тяжело страдала от безработицы. Так, 55% членов синдикалистской федерации строителей не имели работы511.

Внутренние проблемы не мешали норвежским синдикалистам проявлять внимание и к вопросам международной солидарности. Так, в 1933 г. после прихода нацистов к власти в Германии газета

«Аларм» призвала к бойкоту немецких товаров.

В 1930-е гг. начало организовываться либертарное женское дви­ жение. В 1935 г. были созданы местные организации в Свенингс- дале, Осло, Нордстранде512.

В 1935 г. к власти в Норвегии пришло правительство, возглав­ лявшееся социал-демократами из Норвежской рабочей партии. Оно находилось у власти до Второй мировой войны. Как отмеча­ ли норвежские синдикалисты, при «рабочем правительстве» им точно так же приходилось вести упорную борьбу за сокращение продолжительности рабочего дня в качестве «меры против безра­ ботицы»513-

В Дании в связи с экономическим кризисом и ростом безрабо­

тицы секция МАТ прекратила свое существование. В профсоюзах безраздельно возобладали реформизм и политическое влияние со­ циал-демократов и коммунистов. Только в 1934 г. в Копенгагене возникла издательская группа «Труд», стоявшая на позициях МАТ.

Голландские синдикалисты в борьбе с экономическим кризисом

Судьба либертарного социализма, социализма вообще, зависит от способности рабочих к самоорганизации. Только она может обеспечить либертарное развитие общесгва. Здесь и коренится наша задача, будь мы в мень­ шинстве или в большинстве514.

Артур Мюллер-Ленине, голландский анархо-синдикалист

В 1931 г. в Нидерландском синдикалистском профобъединении (НСП; существовало с 1923 г.) состояло 2400 членов. Организация вела борьбу за 6-часовой рабочий день, организовывала антивоен­ ные кампании, поддерживала уклоняющихся от военной службы, распространяла газету «Де Синдикалист» и издания отдельных федераций, листовки против безработицы и тд.515 Последняя про­ блема стояла очень остро в условиях мирового экономического кризиса; в стране насчитывалось до 200 тысяч безработных. Меры правительства и предпринимателей по снижению зарплаты вызы­ вали лишь слабое сопротивление трудящихся. Реформистские профсоюзы сочли такое сокращение в эпоху кризиса неизбежным. Если забастовки и вспыхивали, то только через голову лидеров официальных профсоюзов. Так произошло с выступлением тек­ стильных рабочих в Твенте, где предприниматель настаивал на 10%-ном сокращении зарплаты. Официальные профсоюзы и Ни­ дерландский секретариат труда (НСТ; раннее синдикалистское профобъединение, перешедшее в начале 1920-х гг. под влияние коммунистов) готовы были принять сокращение на 5%. После продолжительной забастовки неорганизованных рабочих и рядо­ вых членов христианских профсоюзов, их руководство наконец-то согласилось поддержать забастовку. В ней приняли участие 13 ты­ сяч человек; выступление сопровождалось столкновениями и вве­ дением чрезвычайного положения в ряде местностей. НСП и анар­ хисты призывали к бойкоту полиции и оккупации фабрик. Они убеждали не давать полицейским крова и не продавать им товары. НСП организовало пять крупных митингов в поддержку бастую­ щих рабочих516. Кроме того, анархо-синдикалисты из НСП приня­ ли активное участие в забастовках докеров и металлургов517.

Одной из мер, с помощью которых правительство надеялось сдержать рост безработицы, стало создание «чрезвычайных лаге­ рей», где должны были работать безработные. Условия жизни и труда в этих заведениях были крайне тяжелыми. Надсмотрщики нередко избивали работников и подвергали их разнообразному произволу. В начале 1932 г. после ареста 15 рабочих в двух лагерях в провинции Фрисландия вспыхнула забастовка, продолжавшаяся в течение 10 дней. В ней участвовали 1100 человек, главным обра­ зом безработные крестьяне, арендаторы и сельскохозяйственные рабочие. Движение возглавлял объединенный стачком, в состав которого входили анархист, независимый социалист, 3 коммунис­ та и два беспартийных. Забастовка быстро переросла в народное движение, поддержанное почти всем местным населением. Влас­ ти ввели осадное положение в районе и перебросили туда части во­ оруженной полиции, которая окружила бунтовавшие деревни и произвела аресты. Стачком организовал всеобщий бойкот штрейк­ брехеров, надсмотрщиков и полицейских. Происходили демонст­ рации и собрания женщин, и в результате жены арестованных добились выплаты пособий по безработице. Была объявлена заба­ стовка школ в знак протеста против полицейского террора. Окрест­ ные крестьяне делились с бастующими продуктами и помогали семьям арестованных. Участники выступления смогли добиться выплаты денежной компенсации518.

Голландская секция синдикалистского Международного фонда солидарности собирала средства в поддержку семей 14 безработ­ ных, арестованных после столкновений с полицией в «трудовых лагерях» по обвинению в нападении на надсмотрщика. Организа­ ции удалось привлечь новых членов. Так, федерация металлистов в Амстердаме увеличилась на 10%. В НСП вернулись Синдикали­ стская федерация фабричных организаций, вышедшая из объеди­ нения в конце 1920-х гг., и федерация портных, отколовшаяся от него в 1930 г. НСП продолжало издавать газету «Де Синдикалист» и выпустило три брошюры: речь Роккера, книжку Артура Мюлле­ ра-Ленинга о рационализации, синдикалистский альманах519.

С 1 января 1932 г. начал выходить теоретический журнал

«Грондслаген» под редакцией Мюллера-Ленинга. Редактор приоб­ рел известность еще в 1920-х гг., когда издавал в Амстердаме авангардистский художественный и социальный журнал «И 10» (1927—1929 гг.). В этом издании сотрудничали не только анархисты (Александр Беркман, Александр Шапиро, Макс Нетглау) и другие левые теоретики (Огго Рюле, Генриетта Роланд-Хольст), но и мно­ гие видные представители мира культуры: художники Василий Кандинский и Пит Мондриан, фотограф Ласло Мохоли-Надь, скульптор Ханс Арп, архитекторы Вальтер Гропиус и Ле-Корбю­ зье, писатель Эптон Синклер, философы Вальтер Беньямин и Эрнст Блох и другие520.

Во вводной статье первого номера журнала «Грондслаген» Мюл­ лер-Ленинг подробно остановился на теоретических позициях гол­ ландских анархо-синдикалистов. Он писал о кризисе, охватившем капитализм со времени Первой мировой войны и ставшем одновременно кризисом социализма. «В союзе не на жизнь, а на смерть между оппортунистической, реформистской социал-демократией, буржуазией и капиталистическим государством, а также в гибели русской революции в партийной диктатуре и государственном тер­ роре проявилось окончательное крушение государственного соци­ ализма во всех его оттенках». Пришлось заняться самокритикой и либертарному социализму, ведь, по мнению Мюллера-Ленинга, надежды на то, что после уничтожения «старых властей» и краха ка­ питализма в результате всеобщей стачки сразу же возникнет сво­ бодное общество, были «более или менее утопической верой». Ре­ волюция, утверждал голландский синдикалист, не превратит немедленно всех людей в анархистов, и задача анархо-синдикали­ стов будет состоять в поддержке либертарного духа и принципов в рабочих Советах, пришедших на смену государству. К тому же он — в духе индустриализма — находил теорию «автономной ком­ муны» слишком «упрощенной» и не соответствующей «сложности» и «единству» экономической жизни. Конструктивное обновление анархизма, считал редактор, проявилось в анархо-синдикализме, то есть в постановке анархизма на экономическую почву. В свою оче­ редь, прежний революционный синдикализм отказался от своей аполитичности и непарламентарности, поскольку ему угрожало превращение в поле борьбы политических партий, сделав выбор в пользу ангипартийности, антипарламентаризма и позитивной цели безгосударственного коммунистического общества521.

6-й конгресс НСП в октябре 1932 г. собрал делегатов от 42 мест­ ных организаций, в которых состояли 2700 членов. За время, прошедшее с предыдущего съезда, количество членов возросло на 900 человек Участники констатировали значительное улучше­ ние пропагандистской работы: тираж газеты «Де Синдикалист» со­ ставлял 10 тыс. экземпляров, издавались брошюры, выходил тео­ ретический журнал. Альберт де Ионг заявил в докладе на конгрессе о необходимости создать организации на предприятиях в рамках отраслевых федераций. Делегаты обсуждали эго предложение. Была принята также резолюция против организованного коммунистами Антивоенного конгресса в Амстердаме522.

Положение в Нидерландах резко ухудшилось после того, как в феврале 1933 г. власти подавили восстание военных моряков на броненосце «Де Зевен Провинсиен» в Нидерландской Индии. На­ чались преследования групп, партий и движений, стоявших слева от социал-демократии. Государственным служащим было под угро­ зой увольнения запрещено состоять в радикальных организациях, включая НСП. Ужесточились репрессии и тюремные приговоры в отношении антимилитаристов и уклоняющихся от воинской служ­ бы, а также тех, кто обвинялся в подстрекательстве к бунту, к за­ бастовкам солдат и т.д.523

Анархо-синдикализм в других европейских странах

Революционно-синдикалистское движение в Италии в 1930-х гг. было по-прежнему парализовано фашистской диктатурой. Итальян­ ский синдикальный союз (УСИ), созданный в 1912 г. и активно участвовавший в массовом движении захвата фабрик рабочими в 1920 г., вынужден был уйти в подполье после того, как в 1922 г. к власти пришли чернорубашечники. Он все еще не терял надежду на революцию, которая должна будет смести режим Муссолини. Так, в статье, опубликованной в бюллетене МАТ в 1931 г. содержа­ лось предсказание, что «вскоре все итальянские анархисты и рево­ люционные синдикалисты начнут вооруженную борьбу против фашистской диктатуры»524. Но сил на это в действительности уже не оставалось. В отчете за 1931 г. Эмигрантский комитет УСИ при­ знавал, что «необходимы еще жесткая борьба и огромные усилия» с тем, чтобы добиться цели свержения фашистского ига. Комитет, несмотря на финансовые и иные трудности, провел серию органи­ зационных и пропагандистских мероприятий, чтобы способство­ вать оживлению синдикализма в эмиграции и в самой Италии. В течение года было выпущено 15 номеров 4-страничной газеты

«Гуэрра ди классе», ее тираж возрос с 1200 до 2000 экземпляров, издание пользовалось спросом среди итальянских рабочих за ру­ бежом. Удалось восстановить старые связи во многих городах и промышленных центрах Италии525. В начале 1932 г. УСИ снова об­ ратился к мировому движению с призывом о помощи и солидар­ ности526.

В 1931—1932 гг. итальянские анархисты вновь попытались уст­ ранить Муссолини. 3 февраля 1931 г. в одной из римских гостиниц был арестован приехавший из США Микеле Скирру, у которого обнаружили бомбу. Он признался в намерении убить диктатора. Специальный трибунал приговорил его к смерти; Скирру был рас­ стрелян 29 мая 1931 г. 4 июня 1932 г. в Риме полиция арестовала прибывшего из Бельгии анархиста Анджело Сбарделлотто. Под пытками он признался, что собирался совершить покушение на Муссолини. Приговоренный к смерти специальным трибуналом, он был расстрелян 17 июня 1932 г.527

В письме пленуму МАТ в Амстердаме (апрель 1933 г.) УСИ со­ общал о расширении активности в подполье (прежде всего, в Ми­ лане) и нелегальном выпуске и распространении печатного органа союза528. Итальянские синдикалисты надеялись на подъем револю­ ционного движения после начавшейся в 1935 г. итало-эфиопской войны529. Но ожидавшееся оживление в Италии не состоялось. В январе 1936 г. анархо-синдикалисты признавали, что «13 лет фаши­ стской диктатуры, отсутствие оппозиционной печати и интенсив­ ная колониалистская пропаганда оказали сильное влияние на лю­ дей с улицы, то есть на большую часть общественного мнения и особенно на молодежь»530.

В Бельгии в начале 1930-х гг. к МАТ примыкала анархистская группа, которая вела анархо-синдикалистекую пропаганду531. Осе­ нью 1932 г. в стране прошла крупная стачка шахтеров. К ней присоединились металлисты и другие категории трудящихся. Все­ го бастовали 240 тысяч человек. Выступление сопровождалось бар­ рикадными боями с войсками, арестами сотен рабочих. По суще­ ству, забастовка была провалена реформистскими профсоюзами. Эго вызвало недовольство трудящихся и способствовало объедине­ нию синдикалистов. Профсоюз работников деревообрабатываю­ щей отрасли Льежа взял на себя инициативу такого объединения. 19 февраля 1933 г. в Льеже состоялась конференция, в которой при­ няли участие союзы рабочих деревообрабатывающей промышлен­ ности Льежа, шахтеров Каламины и межпрофессиональный союз Вервье. О своем принципиальном согласии участвовать в органи­ зации заявили также профсоюзы из Марсинелль и Маффля. Всего в этих пяти союзах насчитывалось около 500 членов. На конферен­ции были представлены также группа «Прямое действие» и отдель­ ные лица из Брюсселя, Сан-Николя, Амэй и Энглора.

На конференции было принято решение о создании Федера­ листского синдикального союза Бельгии (ФССБ). Целью Союза провозглашалась защита интересов эксплуатируемых и их органи­ зация на экономической основе. Он стремился к освобождению ра­ бочего класса с помощью классовой борьбы и радикальному пре­ образованию существующего общества посредством ликвидации наемного труда, частнокапиталистической экономики и государства. Основой будущего общества объявлялись синдикаты трудящихся. ФССБ отверг любую форму классового сотрудничества и выступил за прямое действие рабочего класса. Были приняты соответствую­ щие декларация принципов и статуты. Основой организации стали местные союзы, внутри которых создавались секции по професси­ ям и советы на предприятиях. Местные союзы должны были объе­ диняться в региональные. Синдикаты в одной местности составля­ ли местную федерацию. Для решения вопросов текущей пропаганды и солидарности образовывался Национальный секретариат. Он же издавал газету «Аксьон директ». В союзах ФССБ не могли состоять лица, имеющие партийный мандат на представительство интересов. ФССБ вступил в МАТ в качестве ее бельгийской секции532.

В Великобритании в начале 1930-х гг. оставалось всего 200— 300 анархистов, рассыпанных по мелким группам в Норвиче, Брис­ толе, Южном Уэльсе и Глазго. Немногочисленные лондонские либертарии были по большей части безработными и пытались ра­ ботать в движении безработных. В 1930 г. группа анархистов попы­ талась возобновить издание газеты «Фридом». Судя по воспомина­ ниям британского анархо-синдикалиста Альберта Мельтцера, в 1930-е гг. лондонцы были в основном ветеранами движения, назы­ вали себя «Лондонской группой “Фридом”» и встречались в Проф­ союзном клубе, куда были вхожи благодаря профсоюзному функ­ ционеру и издателю «Фридом» Джону Тэрнеру. После смерти Тэрнера изданием занимались Джордж Коре и другие. В 1934 г. га­ зета перешла в руки молодых анархистов Гарри Джонса и Оскара Суиде, но так и не смогла расширить число своих подписчиков за пределы круга в 100—120 человек533.

В Швейцарии анархо-синдикалисты во главе с Андре Бёзиге- ром534 пользовались влиянием в профсоюзе строителей и рабочих деревообрабатывающей промышленности. В его рамках с 1929 г. существовала синдикалистская «Лига действий»515. Она провозгла­ шала принципы прямого действия и саботажа производственных усилий (под девизом «за плохую плату — плохая работа»).

В начале 1930-х гг. МАТ отмечала, что имеет в Швейцарии

«только один профсоюз — работников строительства в Женеве, который, несмотря на большие трудности, ведет энергичную дея­ тельность, причем даже вне профессии, в социальной области», а также в сфере международной солидарности536. 9 ноября 1932 г. синдикалисты-строители приняли участие в антифашистской де­ монстрации, которая, несмотря на запрет, была организована со­ циалистами в знак протеста против разрешения провести митинг фашистской партии «Национальный союз». В ней участвовали 5 тыс. человек. Марш был расстрелян войсками у здания, в кото­ ром проходил митинг фашистов; 13 человек были убиты, десятки ранены. Позднее ряд организаторов демонстрации был приговорен к тюремному заключению сроком от 4 до 6 месяцев537. Профсоюз строителей Женевы провел 24-часовую стачку протеста против расстрела демонстрации. В

ней участвовали также водите­ ли трамваев. Реформистские профсоюзы отказались под­ держать забастовку538.

Швейцарские анархисты (группа Луиджи Бертони), издававшие влиятельный в международных либертарных кругах журнал «Ревей», под­ держивали Бёзигера, но отно­ сились весьма неодобритель­ но к тому, что ряд анархистов занял посты профсоюзных функционеров. В результате известные синдикалистские деятели — братья Тронше в Женеве порвали с группой «Ревей»539.

В Австрии в начале 1930-х гг.

в качестве секции МАТ действовала группа пропаганды за Сво­ бодный рабочий союз (СРС). Влияние синдикалистов оставалось весьма скромным. Издававшаяся ими газета союза шоферов такси

«Дер Таксишоффэр» выходила тиражом в 2 тыс. экземпляров. Груп­ па СРС организовывала встречи и публичные митинги, встречая все более упорное сопротивление со стороны властей540. Анархис­ ты пользовались некоторой популярностью в движении безработ­ ных (Союзе самопомощи безработных Австрии). 9 октября 1931 г.

эта организация была распущена за действия, направленные про­ тив «общественного порядка», и призывы к незаконным действи­ ям» (захвату земли)541.

После установления в 1933—1934 гг. в Австрии диктаторского режима Э. Дольфуса легальная деятельность анархистов и синди­ калистов стала невозможной. Уже в 1933 г. режим распорядился о запрете компартии и «революционных социалистов-анархистов». Орган анархистского Союза антиавторитарных социалистов (САС)

«Эркеннтнис унд бефрайунг» прекратил выходить, а его издатель Пьер Рамю подвергся преследованиям542. Поводом для окончатель­ ного подавления САС стал вопрос о практиковавшейся отдельны­ ми врачами (в том числе анархистами Иоганном и Клеменсом Бар- тожеками в Граце) стерилизации. В 1932 г. полиция разгромила Шахматный клуб Граца, который служил прикрытием для орга­ низации; ведущие члены были арестованы. В июне 1933 г. Рамю и 20 других обвиняемых были отданы под суд в Граце по обвине­ нию в практике «операций по стерилизации людей», однако оп­ равданы за недостатком улик. В мае 1934 г. высшая судебная ин­ станция отменила этот приговор и вновь выдвинула обвинения. Анархист был арестован и приговорен к 14 месяцам заключения усиленного режима543. Созданный комитет в его поддержку развер­ нул кампанию по его освобождению и обратился за помощью к ме­ дицинской и интеллектуальной среде за рубежом544. В конечном счете Рамю был освобожден.

Анархисты приняли участие в социал- демократическом рабочем восстании в феврале 1934 г., в частности в пригороде Граца — Эпенберге. После этого движение было окончательно подавлено. В Граце в мае 1934 г. было распущено Рабочее объе­ динение образования. Австрийским ли- бертариям пришлось работать в подполье. Большинство контактов между ними было разорвано, некоторые еще продолжали проводить секретные встречи и распрост­ ранять подпольные издания. В Граце анар- хисты-врачи пытались продолжать прак­ тику стерилизации, но в октябре 1935 г.

пять из них были приговорены к длительным срокам заключения. Однако в том же году в Грац прибыла группа болгарских анархис­ тов, среди которых выделялись студенты Димитрий Керемеджиев и Харлампий Димитров-Харлампиев, а также в течение некоторого времени —техник Панайот Чивиков. С их помощью анархисты Гра­ ца установили контакты с международным анархистским секретариа­ том в Париже545.

В Венгрии с 1928 г. действовал Всеобщий рабочий союз (ВВРС), который стоял на позициях Индустриальных рабочих мира. В 1931 г. он направил приветствие конгрессу МАТ в Мадриде546. 21 января 1931 г. в центре Будапешта состоялась 2-тысячная демонстрация под руководством революционных синдикалистов, которая была разогнана полицией. Многие демонстранты были ранены и арес­ тованы. Манифестанты освистали лидеров социалистов, обвинив их в сделках с правительством547.

В ВВРС состояли синдикалистски настроенные рабочие, а в 1931 г. в него вступили и левые коммунисты из «Марксистского оппозиционного фронта». Осенью один из лидеров фронта Иван Хартштейн вошел в правление ВВРС. Уже весной 1932 г. полиция обвинила рабочий союз в «большевистской агитации». 27 апреля была устроена облава против ВВРС, в ходе которой были задержа­ ны Хартштейн и другие активисты. Разгром левокоммунистичес­ кой группы в 1933 г. ослабил ВВРС. В 1934 г. Союз объединился с Народным движением, образованным организатором марксистс­ ких кружков учебы Аладаром Вайссхаузом. Эго объединение при­ дало импульс обеим организациям. Некоторое время еще превали­ ровала прежняя позиция ИРМ, особенно в вопросе о профсоюзах. Наряду с газетой Вайссхауза «Новое слово», ВВРС распространя­ ли издававшуюся в США газету ИРМ «Наемный работник». Но вскоре сторонники Вайссхауза преобразовали Союз на свой лад. ВВРС существенно уклонился от первоначальных целей и стал, по существу, легальным прикрытием Народного движения548.

Разрозненные анархо-синдикалисты в Чехословакии попытались в 1931 г. возродить организацию и созвать конференцию. Чешское синдикалистское движение ограничивалось немецкими областями. Синдикалистская литература на чешском языке отсутствовала. В Чехии действовали активисты, примыкавшие к немецкой «Гильдии либертарных друзей книги». Газету ФАУД «Дер Синдикалист» чи­ тали по 3—4 человека один номер. Хотя американские ИРМ изда­ вали в США газету «Една Велка Уния», чешским рабочим о ней ничего не было известно. Во главе синдикалистского движения в Чехии стояли Ф. Зидек и Н., которые за распространение синди­ калистских работ были обвинены в государственной измене и соз­ дании тайного общества. Имели место домашние обыски и кон­ фискация синдикалистских газет549. В отчете пленуму МАТ в апреле 1932 г. Секретариат Интернационала отмечал, что существуют кон­такты с группами в Чехословакии, однако создать синдикаты там невозможно, поскольку, по закону, для этого необходимо иметь не менее 100 членов и платить взносы в кассу по безработице550.

В 1933 г. чехословацкие синдикалисты сообщали, что «синди­ кальное движение все больше пробивает себе дорогу», но испы­ тывает нехватку литературы, а потому просили МАТ о помощи. Движение, судя по этим данным, имело солидную опору в про­ мышленном районе Остравы — Витковице; имелось несколько групп в деревнях Моравии и Тешинской Силезии. Большой успех принесла организованная МАТ агитационная поездка: собрания прошли, прежде всего, в Остраве, Витковице и др. Либертарные группы в Чехословакии активно участвовали также в организаци­ ях свободомыслящих, их орган — «Свободная мысль» публиковал статьи в либертарно-социалистическом духе551.

Согласно отчету на IV конгрессе Интернационала летом 1931 г., Анархистская федерация Польши (АФП) работала тайно «в духе МАТ». Создать анархо-синдикалистские союзы представлялось невозможным, и либергарии действовали в официальных профсо­ юзах, издавали брошюры, просили Интернационал о помощи и выражали желание быть принятыми в его состав552.

На пасху 1931 г. АФП провела общенациональную конферен­ цию. Участники постановили перенести тяжесть агитационной работы на предприятия и в профсоюзы. Характер движения в Польше, по решению конференции, должен был измениться с чис­ то анархистского на анархо-синдикалистекий; название АФП со­ хранялось по тактическим соображениям. Организации существова­ ли в крупнейших городах Польши; действовали местные федерации; для особых акций создавались специальные комитеты. Анархо- синдикалисты не имели возможности вести собственные конфлик­ ты с предпринимателями, но оказывали поддержку бастовавшим рабочим, пропагандируя прямое действие и всеобщую стачку. Та­ кие стачки были проведены водителями трамваев в Варшаве и Лод­ зи553. Бюллетень МАТ рекомендовал распространять польский опыт оккупационных стачек554.

Возобновить выпуск анархистского издания «Валка» так и не удалось из-за нехватки средств, однако продолжал регулярно вы­ ходить «Глос анархисты». Была издана брошюра «Правда об Испа­ нии»555.

Польская полиция не оставляла либертариев в покое. В 1931 г. 150 анархистов были арестованы в связи с проведением митинга по случаю 10-летней годовщины со дня смерти Кропоткина. Наибо­ лее активные получили многолетние судебные приговоры556. В свя­зи с продолжавшимися репрессиями АФП обратилась с воззванием

«К революционному пролетариату всего мира», призвав к демонст­ рациям и протестам перед польскими представительствами и к бой­ коту польских товаров557. Но преследования не ослабевали. 2 члена организации были приговорены к многолетнему тюремному заклю­ чению, были ужесточены наказания. АФП выпустила воззвания и листовки, направленные на разоблачение новых преследований558. В 1932 г. три члена федерации были осуждены за распространение ли­ стовок: Й. Гринберг получил 1 год тюремного заключения, Магда Хоффманн и Элла Раллеманн — по полгода тюрьмы559. В реаль­ ности Гринбергу пришлось три года провести в тюрьме в Позна­ ни, где подвергался преследованиям со стороны не только охран­ ников, но и коммунистов и чуть не умер во время голодовки. Он вышел из заключения совершенно больным560.

Репрессии 1931—1932 гг. нанесли тяжелый удар по организации, затруднили ее пропагандистскую работу и не позволяли ей собрать общенациональную конференцию. Но федерация продолжала де­ ятельность, пользовалась влиянием в некоторых отраслях промыш­ ленности в Варшаве, среди мебельщиков и шахтеров Верхней Си­ лезии. Она имела также группы сторонников среди студенчества. АФП добивалась приема в МАТ в качестве секции, доказывая, что возможности для образования анархо-синдикалистеких рабочих союзов в стране отсутствуют561.

В 1933 г. АФП оценивала себя как «анархо-синдикалистскую организацию в самом глубоком смысле слова», в основе которой лежат взаимно дополняющие друг друга анархизм и революцион­ ное профсоюзное движение. АФП, заявляли польские анархо-син- дикалисты на страницах бюллетеня Интернационала, с самого на­ чала понимала неразрывную связь между ними, так как анархизм без профсоюзного движения оторвется от масс и выродится, а профдвижение без анархизма превратится в самоцель, поэтому оно должно вдохновляться идеей вольного коммунизма. Структура АФП определялась ее нелегальным положением. Организация со­ стояла из двух «отделов» — профсоюзного и «политического». Оп­ позиционные анархо-синдикалистекие группы в реформистских профсоюзах вели работу с учетом специфики конкретных профсо­ юзов — проводили индивидуальную агитацию, участвовали во всех дебатах, распространяли литературу и т.д. «Политический» отдел включал в себя рабочие и академические группы по изучению тео­ рии; их члены собирались раз в неделю для дискуссий, готовились к организационной работе, но не были в курсе внутренней работы федерации. Каждой из таких групп руководил направленный орга­низацией член активной группы. АФП имела также специальную группу ораторов. Группы имели моральный долг распространять материалы федерации. Если в течение года работы они доказыва­ ли свою серьезность, то их члены могли перейти в активную груп­ пу. Наконец, активные группы представляли ядро движения; через них осуществлялась вся работа АФП: пропаганда, техническая де­ ятельность, издание и распространение материалов. В каждой из активных групп насчитывалось около 10 членов, причем в их чис­ ло входили и члены профсоюзных групп. Каждая из активных групп избирала двух делегатов в состав Комитета делегатов, кото­ рый поддерживал связь между группами и с Секретариатом. АФП издавала две газеты (дискуссионно-теоретическую и пропагандис­ тскую), а также книги и брошюры562.

В 1934 г. на федерацию обрушились новые преследования; аре­ сты многих ее членов почти разрушили организацию. Только в 1935 г. ей удалось восстановить связи с МАТ, но ее деятельность оставалась ограниченной563.

Одновременно с АФП в Польше сложилось своеобразное син­ дикалистское течение, которое развилось из левого крыла проф­ союзов, первоначально ориентировавшихся на идеи диктатора Ю. Пилсудского. Сформировавшись в 1920-х гг. под влиянием кон­ цепций французского синдикалиста Ж. Сореля, это направление од­ новременно пропагандировало культ труда, польский национализм, опирающийся на рабочий класс, сильное государство и независи­ мость рабочего движения от политических партий. Оно отрицало международную солидарность трудящихся, но возлагало на проле­ тариат надежды в деле возрождения Польши. В конце 1928 г. это течение оформилось в новый профценгр, который назывался Все­ общей федерацией труда (ВФТ) и испытал влияние исторической модели французской ВКТ. Центральным органом польской ВФТ была с 1930 г. ежемесячная газета «Синдикалиста». Подобно фран­ цузской ВКТ с ее «Амьенской хартией», польский профценгр вы­ ступил за независимость профсоюзов. ВФТ Польши провозгла­ сила лозунг: «Единство на экономической и синдикальной основе, против политических партий». В мае 1931 г. ВФТ объединилась с рядом других профсоюзов — солидаристской «Конфедерацией хо­ зяйственных профессиональных союзов», частью правосоциали­ стического «Центрального объединения классовых профсоюзов» и националистическими «Польскими профессиональными союза­ ми — Труд» с познаньского Поморья. Был создан новый проф- центр — Союз профессиональных союзов (СПС). Председателем СПС был избран Е. Морачевский, бывший социалист, который в 1918—1919 гг. занимал пост премьер-министра, в 1926 г. поддержав­ ший переворот Пилсудского, но затем перешел к независимой ли­ нии и начал пропагандировать синдикализм. В 1934 г. в СПС со­ стояли 169 тыс. членов. Ее органом стал еженедельник «Фронт роботничи».

Союз не был синдикалистской организацией; в нем смешивались самые разные политические тече­ ния: католики-солидаристы, пил- судчики, неопределенные радика­ лы, полусиндикалисты из бывшей ВФТ. Представители СПС не выс­ тупали за классовую борьбу и рево­ люцию. Выдвинутый ВФТ лозунг создания «Высшей палаты произ­ водства», опирающейся на «хозяйст­ венно-фабричное самоуправление»

и управлявшей экономической жизнью, был заменен на 1-м съез­ де СПС постулатом об усилении роли государства в экономике. Синдикалистские ноты звучали только в призывах к рабочему клас­ су объединиться в независимые от партий профсоюзы. С антика- питалистической фразеологией резко контрастировало нежелание проводить забастовки и склонность выносить трудовые споры на государственный арбитраж. Однако постепенно в СПС происходи­ ла эволюция. В нем шла острая борьба между солидаристской груп­ пой Томашкевича и Малиновского и склонявшимися к синдика­ лизму бывшими лидерами ВФТ (Е. Морачевским, Е. Шуригом, Б. Гавликом, Г. Зелиньским, С. Капушчиньским, С. Шведовским). Центром польских «национал-синдикалистов» являлось тайное

«Патриотическое объединение».

Синдикалисты выступили против правительственного проекта законов о социальном обеспечении (1932 г.) и выборов (1935 г.). На 2-м съезде СПС под влиянием роста рабочего движения в услови­ ях экономического кризиса была принята «Руководящая основа» СПС. В ней помимо традиционного реформизма (надклассового характера государства, эволюционных перемен) содержались и ра­ дикальные акценты (признание классовой борьбы, идея самодея­ тельности рабочего движения, осуждение солидаризма, лозунг

«взятия собственности на средства производства»). В 1933 г. СПС заключил «пакт о ненападении» с социалистическими профсоюза­ ми, в 1934 г. его члены участвовали вместе с социалистами и ком­ мунистами в похоронах жертв расправы в Кракове и в уличных боях во Львове. На первомайских демонстрациях СПС провозгла­ шал лозунги против фашизма и капитализма, цензура конфиско­ вывала его листовки, плакаты и издания. Умеренные деятели и члены покидали организацию, на их место приходила молодежь из

«Товарищества молодых синдикалистов» (возникло в 1936 г. из ле­ вого Союза польской демократической молодежи, чьи лидеры Р. Бернацкий, 3. Зиулек и Т. Жван еще в 1935 г. издавали от имени СПС орган синдикалистской молодежи «Фронт млодых») и Польской общественно-демократической молодежи564.

Распространению синдикалистских идей в СПС способствова­ ли анархисты, работавшие в его рядах. Ведущий из них — член немецкого ФАУД Альфонс Пилареки — покинул Германию неза­ долго до победы нацистов и бежал в Польшу, где приобрел боль­ шую популярность среди рабочих Силезии и при поддержке вла­ стей вел работу против германских нацистов. В 1934—1936 гг. Пилареки занимал пост окружного секретаря СПС в Домбровс­ ком угольном бассейне, а в 1936 — июне 1937 г. был членом цент­ рального руководства профсоюза металлистов. Он сформировал и возглавил тайную революционно-синдикалистскую оппозицию в Союзе профсоюзов565. Пилареки ввел в состав организации неко­ торых активистов Анархистской федерации (Павла-Льва Марека, Зофию Хайкович, Веслава Прочке и др.). Ведущие члены федера­ ции были проинформированы об этом шаге «задним числом».

На Балканах центром анархистского и синдикалистского дви­ жения по-прежнему оставалась Болгария. Анархисты Иордан Со- тиров, Георгий Сарафов, Г. Жечев и др. проявили инициативу по объединению мелких земледельцев и производителей табака в про­ фессиональную земледельческую организацию. При этом они опи­ рались на традиции общинной и крестьянской взаимопомощи, квартальные ассоциации жителей. В 1930 г. анархисты, агрономы и множество беспартийных крестьян официально учредили в Хасково окружную федерацию ассоциаций «Власов день» и ста­ ли издавать бюллетень, выходивший два раза в месяц. Через год, 17—18 января 1931 г. федерация провела учредительный конгресс и попыталась распространить свою агитацию и деятельность на всю страну. Конгресс состоялся в театре «Одеон» с участием 600 деле­ гатов и приглашенных из различных регионов и населенных пунк­ тов — Пловдива, Стара-Загоры, Тырново, Софии и т.д. Были об­ суждены и приняты «идеи и принципы федерации». С докладом выступил Сарафов, избранный секретарем федерации. Делегаты ут­ вердили статуты и избрали административное бюро из трех членов, назначенных квартальными ассоциациями Хасково. Единогласно принятая резолюция включала следующие требования: сокращение до минимума прямых и косвенных налогов, роспуск картелей пред­ принимателей, бесплатное медицинское обслуживание крестьянских семей, автономия общин, отмена компенсационных платежей, по­ иск рынков для сельскохозяйственных продуктов, уравнивание цен на аграрные и промышленные изделия, страховое и пенсионное обеспечение работников сельского хозяйства и т.д. Создание крес­ тьянской федерации вызвало отклик по всей стране. Бюллетень по­ лучал множество писем с мест с просьбой прислать советы по созда­ нию местных ассоциаций566. Движение «Власов день» стремилось в конечном счете к социализации земли.

В 1931 г. в Болгарии отмечался общий подъем либертарного движения. Синдикалистская газета «Работник» в конце года стала выходить еженедельно, ее тираж достиг 3 тысяч. В стране возник ряд независимых анархо-синдикалистских профсоюзов, которые готовились объединиться во Всеобщую конфедерацию труда. Бы­ стро росла анархо-синдикалистская федерация сельскохозяйствен­ ных рабочих «Власов день», находившаяся под влиянием «чистых анархистов». В ней состояло около 2 тысяч сельских рабочих и мел­ ких крестьян, не эксплуатирующих чужую рабочую силу. Она также должна была войти в ВКТ. Но в движении по-прежнему сохранялись расхождения: часть анархистов предлагала вначале организовать «Анархистскую партию», а уже потом — находящие­ ся под ее духовным влиянием профсоюзы; анархо-синдикалисты возражали против такого подхода567.

По инициативе софийской группы анархистов, в августе 1932 г. в горах над Ловечем, в лесу, на берегу реки был организован неле­ гальный конгресс либертарных сил рабочего движения. Местные группы по всей стране обсудили и одобрили его повестку дня. Она включала вопросы об анархистской идейной организации (доклад­ чик — Александр Сапунджиев), синдикализме (докладчик — син­ дикалист Коста Даскалов, член софийской группы), кооператив­ ном движении (доклад Петра Динева был зачитан в его отсутствие), профессиональной организации крестьян (докладчик — Георгий Хаджиев). Председателем конгресса был избран Г. Хаджиев. Око­ ло 90 делегатов заседали весь день в атмосфере терпимости и спо­ койствия. Ог синдикалистов участвовали почти все софийские ак­ тивисты568.

Собравшиеся анархисты и синдикалисты сумели выработать общую платформу. Было решено, что «чистые анархисты» сосредо­ точатся на пропаганде идей, оформившись не в массовую органи­ зацию, а в идеологическое объединение анархистских групп и ис­следовательских кружков. В свою очередь, организации масс дол­ жно было служить синдикалистское движение рабочих и крестьян, сгруппированных по профессиям и отраслям. Такие профсоюзы должны были строиться на либертарной основе и выдвигать в ка­ честве цели либертарный коммунизм, выполняя двойную задачу: защищать непосредственные интересы людей труда и вести борь­ бу за новое общество569.

«Рабочий синдикализм, — говорилось, в частности, в решениях конгресса, — не является отдельной и самодостаточной идеологи­ ей (чистый синдикализм), но, объединяя трудящихся, служит ин­ струментом борьбы в защиту их непосредственных интересов и за преобразование общества в духе анархизма или либертарного ком­ мунизма, то есть анархо-синдикализм.

Рабочие синдикаты являются массовыми организациями, в ко­ торых трудящиеся соединяются в качестве наемных работников, не будучи непременно анархистами. Следовательно, те, кто является не анархистами, а анархо-синдикалистами, благодаря своей такти­ ке прямой борьбы и своей цели, то есть ликвидации наемного труда и осуществления либертарного коммунизма — социального строя, при котором производство социально-материальных и духовных благ, равно как и их распределение, переходит в руки организаций производителей и потребителей». Точно так же предполагалось направить усилия на создание крестьянских ассоциаций и союзов и на развитие кооперативного движения570.

К моменту съезда в Ловече синдикалистские профсоюзы уже существовали в 10 местностях. Анархо-синдикалисты содействова­ ли развитию крестьянской организации «Власов день», члены ко­ торой пытались приступить к коллективной обработке земли. Съезд призвал анархистов вступать в это движение и способствовать раз­ витию в нем антиавторитарного духа571.

Конгресс в Ловече принял решение прекратить выпуск изданий обеих тенденций (анархистской «Работнической мисли» и анархо­ синдикалистского «Работника») и издавать единую еженедельную газету — «Работническа мисл». В Софии должна была быть созда­ на новая объединенная организация, которой поручалось издание газеты; директором назначался Сапунджиев, была образована ре­ дакционная комиссия. Газета стала выходить 6 октября 1932 г.; пос­ ледний, 80-й, номер появился 15 июня 1934 г. Четыре доклада, сде­ ланные на конгрессе, должны были быть изданы и стать идейной, теоретической и тактической основой реорганизованной Федера­ ции анархистов-коммунистов Болгарии (ФАКБ). Под редакцией Петра Лозанчева с 15 ноября 1932 г. стал выходить ежемесячный те­ оретический журнал «Свободно обштество»572.

Однако конгресс не привел к желанному объединению болгар­ ских анархистов. Основные активисты «платформистского» тече­ ния не участвовали в нем, отказались признать его результаты и выступили с резкими нападками на его организаторов. Тогда дви­ жение решило бойкотировать «платформистский» еженедельник

«Пробуждане». Вскоре он прекратил выходить, а сама группа рас­ палась. В свою очередь, «чистые синдикалисты» гак и не смирились с идеей преобладания специфической организации и через не­ сколько месяцев покинули ФАКБ573.

В условиях дальнейших споров и расхождений в либертарном движении, 7—9 сентября 1933 г. в горах около Маглича (под Казан- лыком) был проведен новый конгресс, который подтвердил реше­ ния, принятые в Ловече. Он постановил скоординировать работу анархистов в различных областях. В соответствии с согласованны­ ми принципами, анархистской организации надлежало «играть роль фактора ориентации трудящихся масс в их марше к револю­ ции и установлению либертарного коммунистического общества», поддерживать единство «идеологии и тактики анархистского дви­ жения» на основе «анархистских коммунистических принципов» и разрабатывать программу действий во всех сферах социальной, экономической и культурной жизни. Организация должна была разъяснять, пропагандировать и защищать конструктивную про­ грамму анархизма, вести идейную борьбу против буржуазных авто­ ритарных и марксистских доктрин, проводить активную повседнев­ ную работу в контакте с массами, участвуя в событиях и используя их для ориентации мнения пролетариата в направлении социаль­ ной революции. Ей надлежало принимать участие в создании проф­ союзов и крестьянских организаций, потребительских и производ­ ственных кооперативов, либертарных коммун, культурных групп, рационалистических школ, библиотек и иных форм распростране­ ния образования в массах на основе практики солидарности и анар­ хистского согласия. Была отвергнута идея синдикализма как цели, решено бойкотировать все реформистские или авторитарные проф­ союзы и по возможности создавать либертарные синдикаты. Если вследствие репрессий это будет невозможно, указывалось в реше­ нии, необходимо создавать синдикальные группы на предприяти­ ях и в кварталах, связывать их между собой, координировать их де­ ятельность и ориентировать агитацию за рабочие требования, готовя создание либертарных рабочих союзов.

Конгресс подчеркнул, что никакое социальное движение в Болгарии невозможно без поддержки и участия мелких крестьян. Был одобрен ряд инициатив по внедрению среди них практики сотрудничества и солидарности и созданию профсоюзных орга­ низаций крестьян. Делегаты высказали поддержку кооперативно­ му движению574.

В 1932—1933 гг. анархо-синдикалистам в Софии удалось создать легальную Федерацию автономных синдикатов. С 1933 г. она ста­ ла болгарской секцией МАТ и до 1934 г. издавала газету «Работни- ческа солидарност»575.

МАТ рассчитывала на прогресс анархистского движения в Бол­ гарии. Но уже в 1933 г. реакция в стране вновь усилилась. 13 апре­ ля полиция застрелила одного из ведущих анархо-синдикалистов Пано (Панайота) Василева, когда он направлялся в типографию, чтобы взять партию первомайских листовок. Василев был одним из основателей и ведущих активистов Федерации автономных синди­ катов, редактором газет «Синдикалист» и «Работник»576. В связи с возобновлением репрессий МАТ призвала свои организации под­ держать болгарских товарищей577.

Период относительной свободы прервался в 1934 г. Государ­ ственный переворот 19 мая 1934 г. вновь резко ограничил возмож­ ности для анархистской работы в Болгарии. Прекратила свое суще­ ствование федерация «Власов день». Либертарная пресса была запрещена. До 1936 г. еще выпускался сменивший имя на «Нов свят» ежемесячный журнал под редакцией П. Лозанчева. После этого ничего легально издавать уже не удавалось. С 1936 г. до 1939 г. выходил подпольный бюллетень «Хляб и свобода»578. Анархо-син­ дикалисты выпускали в подполье в Софии ежемесячный журнал

«Компас» (1935—1936 гг.) и «Бюлетин на БКТ» (1936—1939 гг.)579. Преследования в Болгарии не мешали анархистам этой страны,

в свою очередь, участвовать в кампаниях международной солидар­ ности. Так, в 1934 г. Федерация анархистов-коммунистов Болгарии направила протест в германское дипломатическое представитель­ ство в связи с убийством в нацистском концлагере немецкого по- эта-анархиста Эриха Мюзама580.

В августе 1934 г. в 15 км от села Павел-баня (в Среднегорье) был проведен нелегальный конгресс анархистов. Убийство веду­ щих либертариев Пано Василева и Лефтера Папазова ослабило движение. Отношения между анархо-коммунистами и анархо- синдикалистами снова обострились. Но многие анархо-комму- нисты продолжали работать в анархо-синдикалистском движении. В принятой Декларации принципов она объявила сторонницей синдикалистского движения и выдвинула в качестве цели создание Национальной конфедерации труда по образцу испанской НКТ.

К 1936 г. реальных либертарных рабочих союзов в Болгарии еще не было. Анархо-коммунисты и анархо-синдикалисты имели толь­ ко культурные и пропагандистские организации. Анархистам уда­ лось добиться освобождения активиста, проведшего 12 лег в тюрь­ ме за отказ от военной службы581.

В Румынии группа анархо-синдикалистской пропаганды, дей­ ствовавшая в Черновицах, в 1932 г. была разгромлена. Полиция арестовала 14 членов организации, среди которых были студенты К. Буверг и Донненфельд, Н. Шнапп, К. Горовиц, М. Зетершау, Розне{э, Ройерштейн, Самуил Вайсман, Моргенштейн, Адольф Кёш, Иосиф Кула, Вейденфельд, Дониа и Гелес582. Сообщали о крайне жестоких пытках, которым подверглись румынские полит­ заключенные Поля Васкаутяну, студент Иосси Фельдман и др.583 Последние участники группы были репрессированы или рассеяны в последующие годы. Так, 30-летний Давид Штетгнер намеревал­ ся в 1934 г. уехать в Испанию, но был призван в армию и бежал в Польшу. Выданный польскими властями, он был осужден в Румы­ нии за дезертирство и освобожден лишь в январе 1937 г., после чего бежал в Париж584.

Синдикалисты Северной Америки в период «Великого кризиса»

Виднейшим примером неопределенных отношений с МАТ являются американские Индустриальные рабочие мира. МАТ неоднократно призывала ИРМ пояснить вопросы относительно их позиции по международным проблемам революционных рабочих и о членстве в меж­ дународных организациях585.

Из брошюры о МАТ, подготовленной Александром Шапиро для распространения в США

Экономический кризис, который потряс Северную Америку в конце 1929 г. и принес с собой стремительный рост безработицы и широкое обнищание населения, вызвал резкое обострение социаль­ ной борьбы. Члены и сторонники радикального профобъединения Индустриальных рабочих мира (ИРМ) принимали активное учас­ тие в стачках повсюду, где были в состоянии это сделать. В начале 1930-х гг. в организации насчитывалось около 20 тыс. членов586.

«Уобблис», как называли членов ИРМ, участвовали в забастовоч­ ном движении шахтеров в штате Кентукки. Многие рабочие были при этом приговорены к пожизненному заключению, в 1932 г. еще 25 человек ожидали суда. В 1932 г. бастовали организованные ИРМ рабочие, сооружавшие плотину Клее-Эллум, и работники лесной промышленности в Грейс-Харбор (штат Вашингтон). Дополни­ тельные трудности для организации были связаны с нехваткой де­ нежных средств. Газета «Индастриал солидарити» перестала выхо­ дить, и у профцентра оставалась только одна газета на английском языке —«Индастриал уоркер»587.

В 1933—1934 гг. Северную Америку охватила массовая вол­ на «диких» (то есть не санкцио­ нированных профсоюзным руко­ водством) стачек. В этот период ИРМ в США оставались неболь­ шой организацией, но пользова­ лись определенным влиянием среди докеров, моряков, лесору­ бов, строителей, шахтеров, ме­ таллистов, автомобилестроите­ лей и безработных. В Канаде, где в 1931 г. было создано отдельное бюро ИРМ, «уобблис» имели в

1935 г. 12 отделений с общим числом 4200 членов. Со своей сторо­ ны, канадский Единый большой союз попытался распространить свою деятельность на США (Новую Англию и Сан-Франциско)588. В 1933 г. ИРМ распространили свое влияние среди автомобиль­ ных рабочих Детройта. На предприятии «Бриггс Хайлэнд» они провели активную стачку и добились повышения зарплаты на 10%. Но проигрыш забастовки на «Мюррэй Боди» в сентябре приоста­ новил рост движения. ИРМ выиграли стачку сортировщиков хмеля в Якиме (штат Вашингтон). Они пытались организовать строителей, работавших на мосту через Миссисипи близ Нового Орлеана, на Лос-Анджелесском акведуке, в Форт-Пек в Монтане и Нью-Йорк­ ском туннеле. В Кливленде «уобблис» провели стачку на литейном

предприятии «Ферро».

В 1934 г. ИРМ организовали крупное забастовочное движение в Кливленде. Бастовали литейный завод «Огайо», предприятия

«Дрэйпер стил бэррел», «Перфэкшн метал контэйнер», «Пермольд метал контэйнер», «Америкэн Стоув», «Нэшнл скрю», «Кливленд уайр спринт» и «Рипаблик брасс». В итоге организация добилась своего официального признания. Была проведена забастовка домаш­ них работниц. В 1935 г. снова произошли стачки на «Нэшнл скрю» и «Нэшнл стил бэррел» в Кливленде; при этом рабочий М. Линдуэй был осужден за применение оружия. ИРМ смогла организовать рабочих лесной промышленности в регионе589.

В начале 1930-х гг. наметилось некоторое улучшение отношений между ИРМ и МАТ. В ноябре 1932 г. в Чикаго состоялся XX съезд Индустриальных рабочих мира. Присутствовали делегаты от семи отраслевых союзов. К этому времени организации ИРМ действо­ вали, помимо Северной Америки, в Германии, Голландии, Венгрии и др. На конгрессе были одобрены план действий, предусматривав­ ший в целях борьбы с безработицей требование 4-часового рабо­ чего дня при 4-дневной рабочей неделе, проект организации без­ работных, программа издания революционных брошюр (в первую очередь, о всеобщей революционной стачке). Делегаты одобрили создание отдельного руководства для молодежного союза ИРМ.

Секретариат анархо-синдикалистского Интернационала напра­ вил приветствие съезду и призвал ИРМ «объединить... усилия организованным образом — с нашими в общем деле международ­ ного освобождения». При обсуждении вопроса о международных связях только союз работников морского транспорта недвусмыс­ ленно высказался за вступление ИРМ в МАТ. Однако большинство делегатов сочло, что ИРМ сами являются международной органи­ зацией. Другой аргумент противников присоединения к Интерна­ ционалу состоял в том, что его синдикаты построены по профес­ сиональному, а не отраслевому принципу.

Было решено подготовить европейскую конференцию ИРМ, а также создать вместе со Всеобщим рабочим союзом Германии «Ко­ миссию по международным связям». В то же самое время съезд постановил немедленно начать дискуссию с МАТ с целью устано­ вить практическое сотрудничество между ними. Съезд официаль­ но ответил на приветствие Интернационала, подчеркнув моменты, которые являются общими для обеих организаций: тактику, убеж­ денность в мировом характере классовой борьбы, стремление пре­ одолеть узость профессиональных объединений и вести борьбу за освобождение пролетариата от наемного труда и политической диктатуры590.

В рамках наметившегося сближения Секретариат МАТ издал на английском языке брошюру Шапиро об анарю-синдикалистском Интернационале591, специально предназначенную для распростра­ нения в США. С ее помощью европейские анархо-синдикалисты пытались рассеять опасения «скептиков» в ИРМ и оспорить их аргументы: во-первых, «ИРМ... — это организация, состоящая из членов, которые принадлежат в различным национальностям, но в своей деятельности они ограничены границами Соединенных Штатов...»; во-вторых, «в настоящее время почти все союзы, вхо­ дящие в МАТ, организованы на отраслевой основе»592.

Состоявшийся в ноябре 1934 г. съезд ИРМ, которому Секрета­ риат вновь направил поздравление, принял решение распростра­ нить эту брошюру среди членов ИРМ и провести в организации собрания доя обсуждения вопроса о присоединении ИРМ к МАТ593. Однако это присоединение так и не состоялось. Организация ИРМ проголосовала за этот шаг, но затем пересмотрела свое решение594. В Интернационал вступил только отраслевой союз работников морского транспорта595.

В середине 1930-х гг. ИРМ в США согласились на обязательные для сторон коллективные трудовые соглашения и на участие в вы­ борах в Национальное бюро по трудовым вопросам596.